– Значит, так. Сейчас мы медленно выходим… Джиллиан отчаянно пыталась придумать, как бы протянуть время. Кто-то ехал по дороге, и если очень повезет и он не свернет куда-нибудь в другую сторону, то должен быть здесь самое большее через десять минут. Наверняка его удивит припаркованная в таком месте машина. Может, он подумает, что с водителем что-то случилось, остановится и решит посмотреть… «Глупо получится, если к тому времени я буду мертва». Должна же быть хоть какая-то тема, которой можно заинтересовать Тару… «Я буду задавать ей вопросы, – решила Джиллиан. – Вопросы о ее прошлом. Люди с такой биографией чувствуют потребность выговориться, объясниться». И Джиллиан пришла идея, за которую она уцепилась как за спасительную соломинку. Тара рассказала ей, как убила свою мать: затолкала в горло кухонное полотенце, а затем заклеила нос упаковочным скотчем. Несчастная женщина задохнулась, после чего Тара перетащила тело в бывшую детскую, на место давнишнего преступления, с которого все началось. Кухонное полотенце – вот подходящая тема. – Я только хотела кое о чем тебя спросить, – начала Джиллиан. И быстро добавила, прежде чем Тара успела ее перебить: – Те кухонные полотенца… – Которыми я задушила маму и других? – Да. Мне просто интересно… как тебе такое пришло в голову? Или это случайность? Похоже, Джиллиан в самом деле затронула значимую для Тары тему. Каждая выигранная секунда могла иметь решающее значение. Джиллиан снова увидела огни, теперь ближе. Значит, до сих пор машина никуда не свернула. – Случайность? В этой истории нет ничего случайного, – презрительно заметила Тара и тут же поправилась: – Кроме Тома. Он оказался не в тот момент не в том месте. Я действительно ничего не имела против него. – Кухонные полотенца, – напомнила Джиллиан. – Ах да… Разве я не говорила об этом? – Голос звучал абсолютно бесстрастно, в той неестественно-безэмоциональной манере, которую Тара демонстрировала все это время. – Мама была очень хорошей хозяйкой, постоянно что-то чистила и вытирала. «Мы можем есть с пола» – так она говорила. Сверкающий чистотой дом – это было важно для нее. Вязаные салфетки, шторы, сшитые собственными руками, и жуткие африканские фиалки в белых фарфоровых горшках с орнаментом. И эти клетчатые полотенца… они всегда должны были быть под рукой… Тара сделала паузу. Казалось, она тщательно подбирает слова, чтобы у Джиллиан не сложилось ложного впечатления о Люси Кейн-Рослин. Тара ведь была юристом и не бросала обвинения просто так. – Не то чтобы она была одержима чистотой, но отличалась дотошностью в этом плане. С появлением Теда все стало только хуже. Позже я много над этим размышляла. – Вот как, – заинтересованно заметила Джиллиан, как только Тара остановилась. «Главное – говорить!» – Наверное, это был ее способ справиться с ситуацией. Чтобы грязь, которую Тед принес в нашу семью и о которой она прекрасно знала, была не так заметна. Этой грязи она могла противопоставить только чистоту в доме, и когда в тот вечер я увидела это кухонное полотенце, то сразу вспомнила… Больше Джиллиан не решилась ни о чем спрашивать. Тара вздрогнула, Джиллиан почувствовала это по тому, как болезненно дернулась на шее проволочная петля. Потом Тара выпрямилась, и Джиллиан ощутила еще один сильный рывок. – Там машина, – произнесла Тара. – Проклятье… 15 – Это они! – Джон резко затормозил. Чувство неописуемого облегчения от того, что поиски наконец завершились успехом, сменилось ужасом от осознания опасности ситуации: обе женщины вышли из машины и стояли посреди трассы, Тара на полшага сзади. Секунду спустя Джон заметил нож в ее руке и лицо Джиллиан, похожее на гипсовую маску. – Боже мой, – пробормотал Самсон. Бёртон выключил двигатель, но оставил гореть фары. – Оставайтесь в машине! – крикнул он Самсону. – Вы меня поняли? – Да. Куда вы? Джон открыл дверцу водительского сиденья. – Хочу поговорить с Тарой Кейн. Повторяю: вы остаетесь на месте. Самсон кивнул. За лобовым стеклом предстала картина, лишившая его дара речи. Джон искренне надеялся, что Самсон выполнит его указание и не покинет машины. Вне сомнения, этот человек обладал даром делать не то в самое неподходящее время и повсюду сеять хаос. Бёртон осторожно пошел в сторону двух женщин. Тара приставила к горлу Джиллиан нож. Подойдя ближе, Джон понял, почему Джиллиан вытянула шею и держала голову неподвижно в таком совершенно неестественном положении. Вокруг ее шеи блестела проволочная петля, причем, судя по всему, проволока глубоко врезалась в кожу. Джиллиан выглядела совершенно беззащитной и не имела ни малейшего шанса освободиться. Тем не менее у Тары не было пистолета, из которого она застрелила Томаса Уорда. Поэтому убить Джона она не могла. – Ни шагу дальше, Бёртон, – послышался властный голос. Тара не сомневалась, что ситуация полностью под ее контролем, и Джон внезапно представил ее в зале суда. Наверное, там она демонстрировала подобное поведение – холодную решимость, бесстрастность, гарантирующие успех. Бёртон спросил себя, насколько обоснованным было ее чувство превосходства. К сожалению, у Тары действительно были лучшие карты – по крайней мере, на тот момент. Джон остановился. – Чего вы хотите? – С чего вы взяли, что я вообще чего-то от вас хочу? – в свою очередь спросила Тара. – Будем и дальше смотреть друг на друга? – Джон заглянул ей в глаза. – Это ни к чему не приведет. – Я могу прямо сейчас убить вашу подругу, – сказала Тара. – И вы мне не помешаете. – Все верно, но что это вам даст? Полсекунды спустя я скручу вас, и все будет кончено. Думаю, вы представляете себе перспективы… Раздался душераздирающий стон. Джон заметил, как Тара потянула проволочную петлю. Стало ясно, что за каждую одержанную Джоном риторическую победу расплачиваться будет Джиллиан. Рука Бёртона невольно сжалась в кулак. Не существовало границ, через которые не могла бы переступить Тара Кейн. Джон выжидающе смотрел на нее. – Ключи от машины, – сказала Тара. – Бросьте их, чтобы я могла дотянуться ногой. – Ключи от машины? – Да, и ваш мобильный телефон. Не знаю, есть ли здесь связь, но не хочу рисковать. Джон понял, что она задумала, – сбежать на его машине, прихватив с собой Джиллиан. А его оставить здесь. – Вы всё поняли правильно, умный мальчик. Я оставляю вам свой «Ягуар», чтобы было где укрыться от ветра. Без ключей, разумеется – они останутся у меня. Путь до Манчестера неблизок, и вы, конечно, заблудитесь. Есть шанс, что кто-нибудь объявится здесь и вызволит вас, но в это время года здесь мертвый сезон. – И вы действительно думаете, что это сойдет вам с рук? – тихо спросил Джон. – Полиция всей страны ищет вас, прокурор Кейн. Тело вашей матери обнаружено. Вы подозреваетесь в четырех убийствах. Самое разумное – сдаться сейчас. И освободить Джиллиан. – Это мне ничего не даст, – холодно отозвалась Тара. – Я не так удачлива, как вы, Бёртон. Мало того что в вашем случае ничего толком доказать было невозможно, вам еще посчастливилось иметь дело с первым халтурщиком лондонской прокуратуры. Поэтому вам все сошло с рук. Со мной выйдет по-другому. – Я не совершил никакого преступления. – Ложь не становится правдой от того, что ее часто повторяют. Джон задумался. – У меня к вам предложение, мисс Кейн. Вам, насколько я понимаю, нужен заложник. У Джиллиан несовершеннолетняя дочь, которая уже потеряла отца. Пожалуйста, не отнимайте у нее и мать. Отпустите Джиллиан и возьмите вместо нее меня. Жалкая попытка. Тара слишком умна, чтобы не понимать, насколько опасно менять заложника на пустынной ночной трассе. Кроме того, Джиллиан легче контролировать. Джон – тренированный полицейский, на голову выше Тары и вполовину не так измучен, как Джиллиан. Его она не удержит. – Мобильник, – повторила Тара. – И ключи. Джон выудил из кармана телефон, присел на корточки и подтолкнул его к женщинам. Мобильник заскользил по обледенелому снегу и остановился возле правой ноги Тары. – Отлично! Теперь ключи. Джон выпрямился. – Я оставил их в машине. – Так возьмите их оттуда. Я не желаю сесть в вашу машину только для того, чтобы убедиться, что вы мне солгали. Ключи! Джон вернулся к машине. «Она не заметила, что в машине еще кто-то есть, – подумал он. – Иначе велела бы Самсону выйти и заодно принести ей ключи. Конечно, фары слепят… Она не видит, что творится внутри салона». Джон задумался. То, что Тара Кейн полагает, что у нее только один противник, между тем как их два, можно было бы считать козырем в рукаве. Если б только этим козырем не был Самсон Сигал. Только рядом с машиной Джон повернулся и открыл дверь водительского сиденья. Ему едва удалось сдержать возглас удивления: переднее пассажирское место было пустым. Заднее, как удалось ему заметить беглым взглядом, тоже. Равно как и багажник.