– Все в порядке? – беспокойно спросил Дол, к счастью, не увидев, как в этот момент изменилось мое лицо. Я качнул головой: – Эти вещи зачарованы. И совсем не так, как те, что надеты на тебе сейчас. – Так они же зачарованы не на смерть, – рассмеялся каратель, но когда я быстро обернулся и вперил в него тяжелый взгляд, он неожиданно осекся. – Что… с ними настолько плохо? – Каждая из этих вещей несет смерть своему владельцу. Заключенная в них магия… она очень старая. И питается не просто от хозяина – она забирает его жизненную силу. А вместе с ней и душу. – То есть если я надену такой браслет, то умру? – Не сразу, – кивнул я. – Но да, умрешь. Причем чем больше вещей ты наденешь, тем короче будет твоя жизнь. Поэтому я и сказал: не трогай здесь ничего. Ни один маг потом не поможет тебе от них избавиться. На лбу парня пролегла глубокая морщинка. – Получается, мы наткнулись на хранилище запрещенных артефактов? – Именно. – И что ты собираешься с ними делать? – задал неожиданный вопрос Дол. Я на мгновение замер, когда мы во второй раз пересеклись взглядами. А подметив в глазах парня какое-то странное выражение, медленно проговорил: – Предпочел бы все здесь законопатить и забыть о том, что видел. А еще лучше взорвать это место, чтобы даже следов не осталось. – Почему? – Потому что использовать одушевленные артефакты такого уровня – все равно что посадить за запястье голодного некко, наивно полагая, что он принесет пользу. Платить ему собственной душой, поскольку иной платы твари не принимают. Тебе хотелось бы этого? Ты, каратель, смог бы заключить сделку с мертвыми душами, которых когда-то поклялся истреблять? А твои братья по оружию? Дол непроизвольно поежился: – Ты уверен, что это именно некко? – Я маг, поэтому вижу, какая у этих вещей начинка. В твоем тагоре ничего подобного нет. Он чистый. А эти… стоит только один раз коснуться такого предмета, как он до конца твоих дней присосется к твоему телу и не отлипнет от него, пока не выпьет досуха. – Карателей, безусловно, мало, – сухо продолжил я, когда парень всерьез задумался. – И с годами, по мере износа тагоров, их становится все меньше. Само собой, вещи с этого склада могли бы исправить ситуацию. Орден можно было бы усилить. Оживить. Влить в его ряды свежую кровь. Но когда я смотрю на эти полки и думаю о том, почему вас стало так мало, то знаешь, ответ напрашивается сам собой. Не зря эта магия находится под запретом. Не зря эти склады закрыли так, чтобы даже каратели сюда не попали. – Но почему тогда их не уничтожили? – поджал губы Дол. – Зачем оставили, если они так опасны? Я дернул плечом: – Не знаю. Может, не успели. А может, война в то время уже началась и маги посчитали, что когда-нибудь это оружие пригодится. У него ведь нет меток. Любой может взять его и использовать. – Как это нет меток?! – вздрогнул каратель. – Вот так. Эти предметы не требуют подзарядки, их не нужно регистрировать в Ордене. Это – свободное оружие, понимаешь? Его никто не учитывает, не метит, его невозможно найти. Оно ни от чего не зависит, включая гильдию магов и сам Орден. Как думаешь, после того, как об этом складе станет известно, как быстро неучтенные тагоры и браслеты появятся на черном рынке? Сколько из них уйдет в ночные гильдии? Как много попадет в руки хасаи и им подобных? Я мало верю в честность чиновников, в том числе и тех, кто служит на благо Ордена. Поэтому мы с тобой сейчас открыли не древний склад – мы обнаружили и готовы активировать бомбу с зарядом, способным уничтожить тот мир, который ты знаешь. За это оружие люди будут убивать, предавать и всеми способами пытаться его заполучить. И лично я не хочу в этом участвовать. Каратель заметно спал с лица и обвел склад совсем другим взглядом: – Возможно, ты прав. Но раз уж мы здесь, давай посмотрим, что тут еще припрятано? Хотт знает, может, тут и еды для нас припасли? Я молча кивнул, но вместо того, чтобы последовать за парнем, вернулся к входу. Мысленно усмехнулся, обнаружив, что справа от него на стене в аккуратной рамочке висит план-схема. После чего бесцеремонно ее содрал, выбрался в коридор. Убедился, что снаружи так и не появилось ни одного некко, а затем с силой толкнул сиротливо стоящую посреди тоннеля платформу ногой. Та обиженно скрипнула и медленно покатилась прочь. На северную ветку, куда мы больше не пойдем. Тогда как я, вернувшись, закрыл сперва одну дверь, затем вторую, заодно убедившись, что метки зодчих над ними погасли. А когда с чувством исполненного долга обернулся, то наткнулся на спокойный взгляд Дола. – Зачем? Я так же молча показал ему схему. – Здесь есть другой выход? – И не один. Так что нам больше не нужно идти на северную плантацию. Если схема верна, а магия по-прежнему работает, то по потайным тоннелям мы сможем попасть прямо в форт, минуя некко, деревья и наших с тобой коллег. – Дай сюда, – неожиданно потребовал Дол и, забрав план, прямо тут, не сходя с места, углубился в его изучение. – Хм. На наших картах этого нет. Там вообще это место не указано. Как и входы-выходы… о, смотри! Здесь есть проход в западную часть леса! Правда, для этого надо будет вернуться в южный тоннель и найти еще один коридор, которого нет на общих картах. – Зачем возвращаться? – озадачился я. – Если мы появимся сразу в форте, это вызовет вопросы, – на мгновение оторвался от карты Дол. – А как только станет известно, что ты смог открыть дверь в подземный тоннель, Старик обязательно тебя выпотрошит, наизнанку вывернет, а потом отправит сюда целый отряд, чтобы все проверить. А я так полагаю, что без одобрения твоего начальства эта информация не может быть обнародована? Хм. Дельная подсказка. Вовремя ты вспомнил о Ковене, его интересах и о том, что Орден находится в его прямом подчинении. Как у наблюдателя, у меня есть право вето на определенные действия карателей. И если все пройдет как надо, быть может, мне и не придется тебя убивать. Я задумчиво кивнул: – Верно. Более того, если бы не резервы, я бы уже настаивал на договоре о неразглашении. – Я знаю, – серьезно кивнул Дол. – Поэтому предлагаю вернуться к этому разговору после того, как твоя магия восстановится. А сейчас нам лучше выбраться через смежный тоннель и показать Старику только его, не упоминая о хранилище, – заключил каратель. – Если проход находится с нашей стороны обвала, тогда и лукавить насчет южной ветки не придется. Кстати, на твоем месте я бы уже сейчас задумался, как объяснить начальству тот факт, что ты смог увидеть метки зодчих, о которых никто раньше не подозревал, и оживить магические замки, которые уже лет триста считались нерабочими. И еще. Имей в виду: у нашего мага таланты больше развиты в плане целительства, чем всего остального. А вот артефактор он так себе. Поэтому с тех пор, как из строя вышел единственный на весь форт амулет правды, починить эту штуку стало некому. Ну а обычное заклинание умному человеку несложно обойти. С этими словами Дол развернулся и, снова уткнув нос в схему, потопал прочь, что-то негромко бормоча и старательно водя пальцем по стеклу. А я, проводив его озадаченным взглядом, ненадолго задержался. Подумал. После чего мотнул головой и тоже сдвинулся с места, напоследок поставив зарубку в памяти насчет этого толкового, но все же на редкость странного парня. Глава 9 Обойдя все хранилище, еды и воды мы, к сожалению, не нашли, да и Дол, как бы ни хорохорился, довольно быстро выбился из сил, поэтому с дальнейшим путешествием пришлось повременить. Зато, пока каратель в неудобной позе дремал в уголке, я украдкой все-таки выудил из кармана куртки копию карты и, приложив к той, что снял со стены, придирчиво их сравнил. Увы. Как бы мне ни хотелось убить двух зайцев сразу, но метки на карте старика Граура не совпадали с теми, что я нашел в хранилище. И длина коридоров не та. И ширина не такая. И никакого склада на первоначальной карте зодчий не указал. Выходит, есть еще какое-то помещение, куда мне следовало попасть? Но где его искать? Здесь, под фортом или же совершенно в другом месте? Со вздохом убрав карту обратно за пазуху, я так же украдкой забросил в рот остатки фэйтала и еще раз прогулялся по хранилищу, раздумывая, будет ли этичным сменить экипировку на местную. Хотя бы испорченные когтями сапоги. Но потом решил, что давать Старику повод заподозрить меня в лукавстве не стоит, и отказался от обновок. Да и Дола чуть позже отговорил, благо парнем он оказался на редкость понятливым и не жадным. – Ладно, открывай дверь, – неохотно сказал он, бросив взгляд на оставшиеся за нашими спинами стеллажи. – Только перед глазами не маячь, а то мало ли кто успел поселиться в этих переходах. Я молча отступил в сторону. Привычным уже движением открыл дверь. И, не обнаружив за ней ничего опасного или живого, пропустил парня вперед. Коридор, в котором мы оказались, был таким же коротким и узким «предбанником», как тот, что вел к хранилищу от перемычки. Да и заканчивался точно такой же дверью, поэтому ничего нового для нас тут не оказалось. А вот второй коридор был значительно длиннее. Ни рельсов, ни платформы в нем не имелось. Так что на протяжении почти целого рина нам пришлось топать по нему пешком. И только после этого тоннель привел нас к последней двери, через которую мы, если верить Изиному чутью, благополучно вернулись на южную ветку. «А ведь я мимо этой двери уже проходил, – с досадой подумал я, когда стена обрела свой первоначальный вид и крохотную щель между створками скрыла искусная иллюзия. – Только не увидел метку, поскольку не знал, что именно искать». – Нам туда, – со знанием дела махнул Дол, бодро устремившись в ту сторону, откуда я его когда-то притащил. К счастью, после короткого сна его аура стала выглядеть заметно лучше. Сам он приободрился. А замаячившая перед нами возможность выбраться воодушевила его так, что он даже меня не захотел ждать. И порысил в сторону форта с такой скоростью, что мне пришлось поднажать, чтобы его догнать. На наше счастье, второй потайной переход начинался гораздо раньше того места, где мы проникли на южную ветку, поэтому завал разбирать не пришлось. Как и первый, этот тоннель был абсолютно чист, светел и безупречно сух, зато платформы ему явно недоставало. Долу по пути пришлось делать остановки еще трижды, но недовольство этим фактом высказал лишь он сам. Тогда как я с определенного момента решил, что нам нет смысла спешить. Поэтому поднимался с пола лишь после того, как грызущий от нетерпения ногти парень первым подскакивал на ноги и срывался с места. – Не люблю подземелья, – признался он, когда я заметил, что для карателя такое поведение, мягко говоря, нетипично. – В детстве как-то провалился в подпол, просидел там в холодрыге несколько ринов и вот с тех пор терпеть не могу, когда на голову что-то давит. Ах вот оно что… – Давай поднажми, – поторопил меня парень, едва карта показала, что до выхода осталось совсем немного. Ну а когда впереди все-таки замаячила долгожданная дверь, он прямо-таки побежал. И потом нетерпеливо приплясывал возле стальной преграды все то время, пока я до нее добирался. Правда, стоило мне прикоснуться к печати, как вся эта подростковая нервозность и дерганость вдруг слетели с Дола, как по мановению волшебной палочки. Не зная, что ждет нас снаружи, он снова стал собранным, серьезным и внимательным. Когда же я активировал печать, каратель без напоминаний поднял тагор и направил дуло на медленно открывающийся проход, откуда донесся шелест листвы, скрип потревоженных веток, а из непроглядной темени леса прилетел теплый ветерок, наглядно доказывающий: мы все-таки выбрались. Прежде чем я отошел от стены, в сторону деревьев одно за другим улетело сразу три поисковых заклинания, однако, как ни удивительно, ни одного некко поблизости не оказалось. Звериное чутье подсказывало, что тоннель действительно вывел нас на западную окраину. И, если я еще не разучился ориентироваться на местности, до форта нам было добираться всего-то полрина или около того. – Уф, – с невыразимым облегчением выдохнул стоящий рядом каратель. – Я уж чуть было не засомневался… А карта-то оказалась верной. Да и ты не подкачал, за что тебе большое человеческое спасибо. – Погоди, – хмыкнул я. – До форта еще добраться нужно. На что Дол только отмахнулся: – Это уже мелочи. В этой части леса шекковых деревьев почти нет. Значит, и некко вокруг немного. Давай только ты больше не будешь магичить, пока мы не доберемся до форта? И держись за мной. Так оно надежнее будет. Я только плечами пожал. Но прежде чем продолжить путь, ненадолго отошел в сторонку, ибо мочевой пузырь уже давно напоминал, что мне пора облегчиться. Дол меня не остановил. Судя по всему, у него и самого возникла сходная проблема. Поэтому некоторое время после этого тишину леса оглашало лишь вдумчивое журчание, закончившееся слаженным вздохом и шорохом потревоженной одежды. Впрочем, нет. Дол стоял у меня за спиной, а шорох раздался откуда-то справа. – Таор, пригнись! – вдруг не своим голосом гаркнул каратель, заставив меня инстинктивно пригнуться. Сумеречное зрение при этом включилось автоматически. Изя тоже напрягся. Но, поскольку я предпочел не только пригнуться, но еще упасть и проворно откатиться в сторону, вмешаться он не успел. Что же касается меня, то я только и успел заметить, как из-за соседнего ствола на меня кинулось что-то крупное и, судя по ауре, живое. После чего Дол крепко выругался, ночной лес прорезала яркая вспышка. Почти одновременно с ней сгустившийся воздух разорвал дикий визг, смешанный с рычанием и подозрительными всхлипываниями. Изя, вспомнив о тагоре, передумал выбираться наружу. Ну а я, подскочив снова на ноги, в некоторой оторопи уставился на припавшего на одно колено карателя, который в этот момент нажал на курок еще раз и во второй раз безжалостно опалил корчащееся на земле нечто, оказавшееся от меня всего в двух шагах. Признаться, когда я взглянул на существо, решившее мною сегодня отужинать, то пришел в совсем уж явное замешательство.