Проще пельменей купить. Бултых в кипяток, и минут через пять-шесть горячий ужин готов. Надоедает, конечно, но альтернатива-китайская лапша, вносила разнообразие в меню. Жил он так, пока не женился. Из рассказов друзей-товарищей Кусакин знал, что они готовкой не занимаются. Жены все хлопочут. По словам мужиков Кусакин уяснил, что самой главной проблемой для хрупких спутниц жизни является выбор-что приготовить вечером. Поэтому Кусакин, когда вступал в законный брак, иногда мечтал, что он будет просто заказывать то или иное блюдо, ну и деньги давать на продукты. Действительно, первую неделю он питался то котлетами с картофельным пюре, то жареной картошкой с грибами, к тому же всегда был суп (мужики без него не могут). — Правильно сделал, что женился, — думал Кусакин, отдыхая после беготни за бандитами с полным брюхом вкусной еды в мягком кресле. — Конечно, еще бы секса поменьше, а то каждый день немного утомляет. Но как-то раз любимая сказала ему вечером: "Что-то я устала сегодня, не приготовила ничего, может, пельменей сварим?" Кусакин ответил согласием, понимая, что и женщина может устать. Как-никак, все же относится к подотряду человекоподобных. Но, пельмени стали появляться на столе сыщика почти каждый день. Мотивации сначала были различными, а потом и вовсе сгинули. Вскоре Кусакин твердо знал, что на ужин его ждут вареные кусочки фарша в тесте. Мимоходом сыщик отметил, что если пельмени покупает он, это обходится в два-три раза дешевле затрат эфирного создания, делящего с ним трапезу и диван. Через пару лет возникли жизненные обстоятельства, после которых союз разнополых российских граждан распался. Кусакин по-прежнему вечерами варил себе пельмени, и поедал их с томатным соусом. Но любовь, любовь и жажда продолжения рода, а также ряд интриганских действий, предпринятых одной дамой, привели к тому, что Кусакин вновь оказался окольцован, как подопытный сокол-сапсан. Питание было прелестным. В своих кулинарных изысках жена-2 доходила даже до макарон по-флотски и запеченной в духовке курицы с чесночным соусом. В один ненастный вечер, после того, как Кусакин переоделся в домашний спортивный костюм, любимая проворковала: "Я сегодня не успела ничего сделать. Может, пельмешки сварим?" — Да почему бы нет, — бодро сказал Кусакин и снова от души пожалел представителя человекоподобных. Не успевают они везде. Через пару недель пельмешки стали основным вечерним блюдом семейства Кусакиных. Вскоре, видимо, от возрастных изменений, стала угасать и ребенкоделательная функция милиционера. Максимум был пять раз в неделю. Ну и годика через два наступило расставание. Причина-несовпадение характеров. Снова в одиночестве Кусакин варил пельмени, а по выходным баловал себя китайскими макаронными изделиями. Но, на одной вечеринке, точнее корпоративе, или уж совсем честно-пьянке без правил в служебном помещении одной организации Кусакин встретил ее. Ну, все там трали-вали, пых-мых. Даже в кино вытащила Кусакина длинноногая красавица. Правда, бравый сыщик, предварительно немного изумленный ценами на билеты и вонючий попкорн, вскоре уснул под рев звуков системы долби. Направляясь после вечернего сеанса к Кусакину домой, они смотрели на звезды и говорили о сверкающем будущем. Незаметно разговор зашел про еду. — А я очень люблю пельмени, — улыбаясь, сказала она. — Они такие вкусные, и готовятся быстро. А ты купишь мне после свадьбы гарнитур из золота с такими зелеными камешками? Или можно как подарок невесте. Хорошо, любимый? Бравый оперативник, услышав про пельмени, вдруг ссутулился. Во рту появился привкус томатного соуса. — Да это недорого, — по-своему объяснила внезапную грусть нареченного она. — Возьмешь кредит потребительский в банке, за годик можно погасить. Кусакин живет один. Для своих известных потребностей иногда приводит домой разноокрашенных девушек. Он купил себе штук десять толстенных кулинарных пособий и просто балдеет, когда в кастрюле, стоящей на огненной плите, доходит до готовности говядина в темном пиве или курица в белом вине. Еще он приобрел стиральную машину-автомат и моющий пылесос. Отвечая на игривые двусмысленные вопросы дамочек, пытающихся подманить его в ловчие сети, он сразу сообщает, что располагает вышеуказанной библиотекой и бытовой техникой. После этого, охотницы за человеком понимают, что шансов у них маловато. От пельменей его мутит. Процесс испарения Из ГУВД позвонил куратор и наехал на лейтенанта Кусакина за срыв сроков отчета по линии преступлений, связанных с горюче-смазочными материалами. — Ты еще вчера должен был передать, — бубнил в трубку представитель начальства. — Москва ждет, понимаешь, МВД. А какой-то Кусакин все срывает. — Да передаю уже, передаю, — держа в одной руке телефонную трубку, а второй роясь в бумагах, в поисках бланка отчета, отвечал лейтенант. Наконец, найдя нужную бумагу, Кусакин сказал, что готов. — Ну, слушаю тебя, — засопел куратор. — Пункт первый, — бодро провозгласил лейтенант, глядя на незаполненные графы. — Пункт первый-восемнадцать. Взяв ручку, Кусакин внес в первый пункт число восемнадцать. Так и пошел отчет. Глядя на потолок, лейтенант диктовал цифры "от балды", а потом, чтоб не забыть их до следующего раза, заносил их в отчет. — Что то мало у тебя, — донесся голос куратора. — Пункт девятый, всего шесть. — Ой, я не туда посмотрел, — извинился Кусакин. — Конечно, двадцать четыре. Он тут же исправил шестерку, увеличив ее значение в четыре раза. — Ну давай, пока, — попрощался с ним куратор после окончания приема отчета. — В следующий раз, смотри, не задерживай. Кусакин посмотрел на бланк, и тут же заполнил его до конца года, чтобы потом не придумывать цифры на ходу. В кабинет зашел начальник Кусакина, капитан Ведров. — Там хищение солярки, сорок тонн, — сказал он, подтягивая штаны. — Разберись. Видимо, украли сами на нефтебазе, а сейчас к ним ревизия собирается, вот они и засуетились. Дело было темное. Солярка исчезла из хранилища, и никаких следов обнаружено не было. Глядя на хитрые рожи хранителей ГСМ, Кусакин понимал, что солярка давно уже воплотилась в иномарки, стоящие на стоянке у нефтебазы, но доказать это не мог. Уголовное дело, в случае его заведения, грозило своей нераскрываемостью испортить показатели. Обходя здоровенные серебристые баки, где находились всякие бензины-керосины, лейтенант придумывал, как отказать в возбуждении уголовного дела. Малозначительность, спасавшая ментов при кражах у граждан, здесь не проходила. Сумма была очень солидная. Кусакин закурил, рассматривая здоровенный кран, торчащий из цистерны. Метрах в десяти от себя он увидел главного бухгалтера нефтебазы-Светлану Владимировну, хитрую бабу с блудливыми глазенками. Она, заметив его с сигаретой в руках, ничего не сказала, но поспешно пошагала к выходу. — Черт, нельзя же курить здесь, взорвется все, и на меня, суки, спишут, — подумал Кусакин и аккуратно затушил сигаретку. Потом он тихонько пнул кран ногой, так, от легкой злости. Зашуршала, опадая, ржавчина. И тут Кусакина осенило. Через два дня он принес на подпись начальнику отказной материал по краже сорока тонн солярки с нефтебазы. — Отказной? — недоверчиво переспросил Ведров. — Ну-ну. Давай сюда. Он начал внимательно читать бумаги. Вскоре он поднял глаза на Кусакина. — Значит кран был ржавый, с раковинами, а шланг с потертостями. И благодаря этому призошло выкапывание, а затем дальнейшее испарение сорока тонн солярки? За месяц? — Так жарко ведь, — Кусакин вытер лоб и вздохнул. — Да-а, — протянул Ведров. — Жара. Наверно, так и было. И он написал в правом верхнем углу: "Утверждаю". Кошмарная ночь Два убийства, заложники и слезоточивый газ. Около десяти вечера, когда нач. УР, майор Кусакин, собрался идти домой, ему в кабинет позвонил дежурный по отделу.