Объединенные Республики Милосердия, столица ОРМ Ашру-Брахма, храм Милосердия Бодхи Гуру Каннон, как и все пришедшие сегодня на ночное благословение Брахмы, пели мантры, вознося хвалу богам. В зале храма было полным-полно народу, пахло благовониями и маслами. Мантра звучала складным хором, разносясь эхом по всему храму, возносясь под высокие сводчатые потолки. Единение и покой. Бодхи источала умиротворение, распространяя ауру покоя, даруя безмятежность каждому присутствующему в храме. Она была сосредоточена исключительно на этом, чувствовала единение со своим народом. Чувствовала, как сплетаются души, энергии, судьбы. В этом единстве и была энергия создателя. Вместе все мы и есть создатель. Но что-то постоянно ее отвлекало, чья-то негативная эмоция постоянно просачивалась в ее сознание, будто назойливая муха, которая никак не хотела улетать. Почему этот человек не поддастся ауре покоя? Бодхи попыталась отыскать его, на миг прекратила источать безмятежность. Закрыла глаза, выискивая того, кто источал негатив. Что-то было не так, пятно в дальнем конце зала. Будто кто-то блокировал, не пуская ее туда. Бодхи открыла глаза, встала, прекратив распевать мантру. Она искала того, кто ее блокировал. Люди, люди, люди, в основном тамас. Их умиротворенные лица с закрытыми глазами, медленно покачивающиеся тела, будто людское море колышется. Спокойное море. Но кто-то там, вдалеке, почти у входа стоял в плаще, скрывая лицо. Каннон не могла не обратить на него внимания, он был выше всех присутствующих не меньше чем на две головы. И именно он источал эту злобу. Бодхи напряглась всем телом. Потянула энергетические щупальца к незнакомцу. Она не была уверена, но беспокойство нарастало в ее груди. Не может быть! Потоки были грубо отброшены и возвращены ей. Двери в храм с грохотом закрылась, потухли все свечи, в зале стало сумрачно и тихо. Люди в один миг перестали петь мантру, озадаченно переглядываясь. Безмятежность рухнула. Каннон растерялась. Она не знала, что делать. Впервые за многие столетия, за многие жизни она не знала, как действовать. Но действовать было нужно, промедление может стоить жизни всем присутствующим в храме. Человек в плаще двинулся на толпу, вскинув множество рук. Волна криков, полных ужаса, пронеслась по храму. Люди бросились к выходу. Тьма поползла от чудовища. Черная, клубящаяся тьма стремительно заполоняла все пространство вокруг. И в этой тьме зарождалось нечто ужасающее. Оно копошилось, хихикало, рычало, чавкало, готовясь вырваться наружу. Люди, охваченные страхом, пятились, пока кто-то пронзительно не заверещал, и тогда вся толпа, обезумев, бросилась напирать на дверь. Каннон, закручивая чакры, направила разрушающие лучи на тьму, но этого было недостаточно. Слишком много энергии шивы, у Каннон нет столько шакти, ей одной с ней не справиться. Энергия асура обретала плоть. Сначала черный туман принял очертания приземистых коренастых силуэтов с длинными сильными руками. Силуэты быстро превращались в косматых чудовищ с красными, навыкате, горящими глазами, с острыми, будто иглы, зубами в огромных пастях, невероятно огромных пастях. Визг проносился по всему залу, люди не могли выбраться из храма, все двери были намертво закрыты. Кто-то схватил бронзовую фигуру Бодхи и начал колотить ею дверь, пытаясь пробить толстую обшивку. – Зачем ты явился сюда, Раван! – усилив голос, стараясь не выдавать тревогу, спросила Каннон. Послышался тихий, шелестящий смех. Казалось, он звучал сразу отовсюду. – Я пришел за тобой, древняя девочка. Ты забрала мой мир, теперь пришло время возвращать. Тебя ждет расплата. – Возьми меня и отпусти этих смертных! – воскликнула Каннон. И снова смех. Каннон, наконец, увидела его. Он возвышался черной тенью над кишащими под ногами ракшасами. В сумраке храма он казался ненастоящим, одной из статуй, которых в храме было немало. Слишком огромный, чтобы быть настоящим, слишком невероятный: десять рук раскинуты в стороны, будто крылья, десять голов на невероятно огромных плечах возвышаются одна поверх другой. Она знала, чувствовала, что он никого не отпустит, она чувствовала его намерения. Агрессия, жестокая злоба, ненависть ко всему роду человеческому. Он жаждет убить всех и создать еще ракшасов. Его эмоции отчетливо выделились из общего потока людской паники и ужаса. – Тебе не уничтожить людей! Ты один! Ты слаб! Ты отправишься обратно в нараку! Каннон нарочно злила его и тянула время, пытаясь открыть двери и спасти людей. Но сил не хватало, Раван обрывал ее потоки один за другим, возвращая обратно хлесткие удары разрушения. Ей едва хватало сил блокировать их и гасить. – Смирись, девочка! – прогремел голос Равана. – Вы все погибнете. Люди – слуги асуров! Вы должны покориться мне или умереть. – Ложь! Люди вам не слуги! Каннон потянула на себя энергию из ближайшего источника. Нет смысла пытаться сразиться с Раваном и полчищами ракшасов, не сейчас. Ей нужно открыть дверь и дать людям возможность спастись. Все эти люди – ее люди. Нельзя отдавать их повелителю ракшасов. Он ударил ее внезапно. Словно тысячи хлыстов ударили по чакрам, обрывая потоки. Но Каннон успела, ударила, собрав сгусток энергии. Дверь не выдержала, щепки полетели в стороны, зазияла дыра, впуская солнечный свет в храм. Ракшасы завизжали, заворочались у ног Равана, отступая от света, прячась в тени. Люди начали вырываться из храма, заслонив проход. Это было ошибкой. – Аджа манас! – крикнул Раван, и ракшасы рванули на толпу. Визги, крики, запах крови вперемешку с запахом страха и боли. Смерть свирепствовала в храме, стучала тяжелой поступью последних ударов сердец, брызгала каплями крови и застывшими слезами. Столько боли! Слишком невыносимо. – Ты должен вернуться в нараку! Там твое место, Раван! – воскликнула Каннон и ударила изо всех сил в него потоком разрушения. Она прекрасно понимала, что повелителя ракшасов ей не убить, но она не могла не попытаться. Ракшасы грызли людей. Хищные, кровожадные, бездушные твари. Огромные пасти распахивались и схлопывались, хрустя костями. Утаскивали своих жертв в тень, разрывали их на части. Крики, холодящие душу. Людская боль и отчаянье сводили с ума. Каннон отключила эмпатию. Она не могла их спасти, слишком поздно. Раван двинулся к ней. Ему нужна ее сила, чтобы разделиться. И Каннон не собиралась ему ее отдавать. Она приготовилась. Все свои силы теперь она должна пустить на него, попытаться убить. Мощные жгуты шакти собирались в разрушительные лучи. Десять жгутов, на каждую часть Равана. Если она уничтожит хотя бы одного, это спасет тысячи людей. Каннон била, целясь в чакры асура. Удары летели со стремительной скоростью. Раван не успевал их блокировать и продолжал идти к ней. Каннон ломала его кости, стараясь разорвать его на части, но ей не хватало сил. Она была самой сильной женщиной на Хеме, но ей не хватало сил убить Равана. Как же они справятся теперь? Как спасут человечество от самого жестокого и кровожадного асура? Если бы здесь был Амар, они бы могли попробовать открыть врата в нараку, но одной ей такое не под силу. Каннон черпала энергию и била. Использовала все боевые способности, которыми только обладала. Одна из голов Равана обмякла, повисла, безжизненно таращась мертвым взглядом в пустоту, две руки из десяти повисли плетьми вдоль тела. Одну копию Равана она смогла убить, и это придало ей сил. И только она собралась ударить еще, как Раван рванул к ней и оказался совсем близко. Он схватил ее сразу несколькими руками. Громадный древний асур, куда древнее, чем она сама. Он смотрел на нее пустыми, холодными взглядами сразу из множества глаз. Равнодушными взглядами, и сейчас не было в них той ненависти ко всему человечеству, которую она ощущала. Раван не предполагал поражения. Он ни перед чем не остановится, Каннон ясно это видела. Ее сковало, он блокировал все ее чакры, и у нее больше не было сил противиться. За секунду до того, как его острые зубы вонзились в ее плоть, она отключила боль. Он не натравил на нее свою армию. Ракшасы могли бы вмиг разорвать ее, оставив лишь мокрое место. Но Каннон знала, что ему самому нужна ее плоть. Каннон не боялась смерти. Она умирала уже не один десяток раз. И смерть будет лишь мгновением. В провинции Хоштрома жила трехлетняя малышка Нита, носящая в себе ДНК Бодхи. Она давно ее выбрала для себя. Рахас отыщет ее, и Каннон займет ее тело. А теперь нужно просто успеть уйти быстрее, чем Раван доберется до ее души. Каннон отключала чувство за чувством. Зрение, чтобы не видеть чудовище, пожирающее ее заживо, не видеть собственную кровь на острых зубах. Она отключила осязание, чтоб не чувствовать эти самые зубы на своей коже. Затем слух, чтобы не слышать чавканье и душераздирающие крики людей. Обоняние, чтоб не вдыхать мускусный запах тела асура и собственной крови. Последним она отключила сознание, сбежала в спасительную тьму, спряталась, ощущая слабеющие удары собственного сердца. Весь ее мир сузился до этих угасающих ударов. И Каннон прислушивалась до тех пор, пока не раздался последний удар. Глава 13 Война на пороге Сегодняшнее утро началось, как обычно, с тренировок. Но обычным его вряд ли можно было назвать. Сегодня днем в тринадцать часов шестнадцать минут войска Сорахашер должны столкнуться на границе с армией Нага. И едва ли я мог думать о чем-то другом. К тому же единственный человек, который держал меня в курсе дел, связанных с подготовкой к войне, Санджей, укатил вчера вечером в Гиргит. И теперь даже узнать какие-то новости было не у кого. Судя по тому, с какой уклончивой сдержанностью отвечали на мои расспросы окружающие, Зунар велел не рассказывать мне ничего, чтобы я не отвлекался от учебы. Хотя, как по мне, это глупость. Неведение будет отвлекать меня куда больше, чем знание о происходящем. Но, видимо, Зунар опасался, что, обмолвись кто-нибудь о том, что наши войска сдают позиции, я брошусь сломя голову воевать. Нет, этого я делать не собирался. Да и недавно приснившаяся мне Алисана советовала, как и Зунар, заняться учебой и подготовкой к экзаменам, а месть подождет. Точнее, она выразилась так: «Время мести еще не пришло». Я явился на лужайку первым. Сэдэо давно уже не приходил будить меня по утрам, и обычно мы встречались либо внизу в холле, либо уже на месте. Пока я его ждал, занялся разминкой, но не успел я начать, как увидел две фигуры, шагающие в мою сторону. Сегодня урджа-мастер был не один. Рядом в тренировочном костюме шагала Латифа. Ничего нового, последние несколько недель Сэдэо тренировал не только меня, но еще и Латифу. И, конечно, поначалу нам обоим едва ли это нравилось. Наши отношения были все еще далеки от дружеских. Но как-то незаметно день ото дня они становились все лучше. И совместные занятия не то чтобы сделали нас друзьями, но хотя бы теперь Латифа не дерзила, не угрожала и не пыталась командовать. И мы, в общемто, общались вполне сносно. А возможно, нас сблизило то, что мы остались в Хели-Била вдвоем, Рейджи, Амали и Манана, защитница из Гиргит, не в счет. А может, нас сблизила общая тревога и приближающаяся война с Нага. Сегодня все утро мы оттачивали базовые навыки. Стоит отметить, что Латифа владела ими куда лучше меня. Что, в общем-то, не удивительно, ведь ее обучали урджа-дисциплинам с детства. Она ловила камень, брошенный Сэдэо, сразу же, стоило ему только бросить. Мне же до сих пор не удавалось повторить такое даже приблизительно. Правда, я обратил внимание на то, что Латифа хитрила, тормозила сам камень и немного ускоряла бег. И Сэдэо ей не сказал ни слова, хотя не заметить, что она использовала не только силу ветра для ускорения, но и телекинез, он не мог. Тогда и я стал применять несколько навыков одновременно для достижения цели. Когда Сэдэо кидал камень, я его ловил с помощью телекинеза и ускорялся, насколько мог. Стоит отметить, что энергия ветра и скорость мне давались хуже всего. С самим воздухом проблем не возникало, воздух поддавался с легкостью, я умел управлять его потоками, охлаждать и нагревать. Например, на последнем занятии мы с Сэдэо даже создали небольшое облако. Но вот ускорение… До Зунара, развившего навык до суперспособности, мне было далеко, а возможно, я был просто к нему не предрасположен. И ускорение – единственный навык, который мне не поддавался. Остальными базовыми я болееменее уже владел. Лучше всего мне удавалась левитация (я мог оторвать свое тело от земли на полметра), еще телекинез, изменение температуры, управление воздухом и огнем. Теперь я мог высечь искру щелчком пальца, мог воспламенить взглядом скомканный листок бумаги. Управление стихийными энергиями считалось самым простым из навыков. Им обладали даже слабые, бездарные ракта. Но простым только в том с лучае, если не нужно было задействовать собственное тело или воздействовать на других живых существ. Например, смахнуть с помощью ветра лист бумаги со стола я мог без труда, а вот, к примеру, кошку, у которой есть собственная энергия, а также сила сопротивления, я бы уже не смахнул. Да, и здесь срабатывала банальная физика. Чем тяжелее предмет, тем сильнее необходим поток ветра или силы. Когда же я повторил манипуляции Латифы, использовав два навыка одновременно для того, чтобы поймать камень, Сэдэо тут же сделал мне замечание: – Прежде чем использовать сразу несколько навыков, нужно научиться пользоваться ими всеми. Я не говорю освоить досконально, но ты должен уметь их использовать. Ты не освоил ускорение до нужного уровня. Если и дальше продолжишь использовать дополнительный навык, никогда и не научишься. В общем, не прокатило. Пришлось все делать по старинке – бегать как угорелый за камнем. Латифа, следя за моими потугами, откровенно потешалась, меня же это не могло не злить. Как бы я ни старался, как бы ни напрягал чакру рода, ни черта не получилось, а камень всегда оказывался куда быстрее меня. После тренировок базовых навыков Сэдэо поставил нас в пару для спарринга. Меня это рассмешило. Ну как я со своей комплекцией буду драться с этой мелкой и щуплой девчонкой? Ну уж нет, это ни в какие ворота не лезло. Я вопросительно уставился на Сэдэо: – Я? Сражаться с Латифой? – Да, именно, – спокойно кивнул Сэдэо. Латифа, скрестив руки на груди, сердито уставилась на меня: – Боишься, что я надеру тебе зад? – Конечно, боюсь! – наигранно округлил я глаза, не выдержал и расхохотался, а успокоившись, снова уставился на Сэдэо: – Это несерьезно, мастер, – развел я руками, в недоумении глядя на Сэдэо. – Я не смогу ее бить. – Не сможешь, что ж, – Сэдэо безразлично пожал плечами. – Значит, учись блокировать и уворачиваться. Любой опыт полезен. Сэдэо захлопал в ладоши, призывая нас к порядку. Указал взглядом, чтоб мы приготовились. Мы встали друг напротив друга. Латифа смерила меня надменным взглядом и сощурила глаза, чем снова меня рассмешила. – Я обучалась урджа-бою с четырех лет, – с вызовом сказала она, чем вызвала у меня очередную усмешку. Да хоть с пеленок. Все равно я не мог воспринимать Латифу как равноценного соперника. Латифу моя усмешка, очевидно, разозлила, потому что она напала, не дожидаясь сигнала Сэдэо. Я и опомниться не успел, как оказался на земле. Что сделала Латифа? Выкрутила финт, немного подняв тело и придав удару скорости, с разворота треснула по лодыжкам. – И если бы это была не тренировка, следующим ударом я отправила бы тебя спать, вот так! – Латифа занесла свою маленькую ножку над моим лицом, целясь в подбородок. Она была невероятно довольна собой. Но это все у нее вышло исключительно из-за эффекта неожиданности. Если бы она не напала раньше времени, конечно же, ей меня уложить не удалось бы.