Я расхохоталась. – Та-ак… – озаботилась Мегрэнь, в раздумье вертя сотовый в руках. – Как же нам тебя зарядить? Анька, у тебя такой зарядки нет? – Я покачала головой. – И моя не подходит… Ну ладно, завтра в группе поспрашиваю… Глаза у Кусякина были большие и нехорошие. Прямо таки злющие глаза. Глазищи. Я настороженно замерла на пороге. – Ш-ш-ш-ш… – надуваясь и краснея, изрекло начальство, чем сразило меня окончательно. Неужели что-то случилось?! – Ш-шмелёва! Где тебя носило? От столь многообещающего приёма я обомлела. – Я тебя вчера весь вечер искал! Где договор с «Фелюстасом»? В волнении я подскочила на месте и кинулась было к своему кабинету, но потом притормозила. Смысл последнего вопроса наконец дошел, я громко и облегченно выдохнула. С моим шефом не соскучишься. – Да в чем дело-то? – «Фелюстас» согласился на наше предложение… Соображаешь? Я тебе и домой звонил, и к подружке, и на сотовый… Ну что за безобразие, Анна Алексеевна? Ты же договор домой взяла? Мы с ними через двадцать минут встречаемся! – Да нет, Олег Гаврилыч, он у меня тут, в сейфе! – едва не рассмеявшись от облегчения, успокоила я начальство. – Сейчас принесу! Бледная физиономия шефа вновь приобрела естественный оттенок и расплылась в счастливой улыбке: – Ну, Анна Алексеевна, ну ты умница! А что, кто-нибудь спорил? Не прошло и трёх часов как Кусякин, проводив до дверей наших клиентов, повернулся ко мне и снова восхищенно повторил: – Анна Алексеевна, какая же ты у нас умница! Скромно улыбнувшись, я весьма резонно поинтересовалась: – Так значит, я свободна на сегодня, Олег Гаврилович? Тут выяснилось, что наши с начальством представления о справедливости несколько разнятся. По-отечески ласково на меня посмотрев, Кусякин посоветовал: – Не грешите, Шмелёва! Рабочий день в самом разгаре! – Вообще-то, я в отгуле… – начала было я, но благородные черты шефа исказила гримаса негодования: – Ты же, Анна Алексеевна, за сегодняшнее и так два отгула потребуешь, что я тебя не знаю? Так что имей совесть! – Правда? – радостно изумилась я и тут же согласилась: – Ну да! Конечно два! – Вот и работай! – отрезал шеф и покинул поле битвы. В восьмом часу я поняла, что хочу домой. Или к Алиске. Или даже к Тайке. Или хоть куда-нибудь, лишь бы покинуть стены родного офиса и не видеть эти проклятые документы. В глазах рябило и плыло. «Нет, – злобно ухмыльнулась я, – двумя отгулами он у меня не отделается!» Высказав эту незамысловатую мысль в лицо начальнику, я придала взгляду суровости и вдобавок сдвинула брови. Пусть не думает, что я шучу. Шеф неожиданно отреагировал весьма миролюбиво: – Ты права! Пора, пожалуй, закругляться! – Он поднялся из кресла, потянулся, расправляя широкие плечи и, взглянув на мое сердитое лицо, усмехнулся: – Такой ударный труд, Анна Алексеевна, следует отмечать. У меня для тебя подарок есть! Ну и дела! Обожаю подарки! Я оживилась и вытянула шею, наблюдая, как шеф открывает дверцу шкафа. Покопавшись, он повернулся, и я увидела у него в руках красивую серую коробку. – Вот, держи! – Кусякин протянул её мне, и я поняла, что это новый мобильный телефон. Радость моя мигом улетучилась. Ненавижу телефоны. Особенно такие, какие обожает мой шеф. Самые современные, напичканные множеством ненужных и сложных функции. Этот – явный монстр. Кусякин оценил глубину моего ступора: – Давай, давай, бери! Ничего страшного в нём нет! А то, что это за сотрудник, которого суткам отыскать нельзя? Воспитание сделало свое дело, я приняла коробку и сказала: – Большое спасибо! Шеф посмотрел мне в лицо, не поверил, но промолчал. Я засунула подарок в сумку и деликатно кашлянула: – Вы мне, Олег Гаврилович, три отгула, кажется, обещали… Вечером как снег на голову свалился Бубликов. Явился, едва я занялась ужином. Всё-таки чутьё у одноклассника было феноменальное. – Хоть бы ты раз пришёл, когда я убираюсь! – пропуская его в прихожую, воскликнула я. – Жужу, тогда бы я переквалифицировался в управдомы! – засветился тот. – И где тебя носило всё это время? – Работал! – скромно отозвался журналюга, просачиваясь в кухню. Потирая ручки, он алчно оглядел стол. Вздохнув, я снова сунулась в холодильник. – Не всем же штаны в офисах протирать, кому-то и пахать надо! Не в силах достичь дна сей мудрости, я фыркнула: – Что ж ты там напахал? «Ормитс» не сгорел ещё? На-ка вот, вымой овощи к столу… – Ах да! – немедленно вспомнил Бублик, – руки-то я не помыл! И исчез в ванной. Я головой покачала. Весь Бублик в этом. Всегда знает, когда смыться. Вскоре, утолив первичный интерес к содержимому тарелок, одноклассник пристроил вилку и качнул головой: – Да-а, старуха!.. Хорошо ты всё-таки готовишь! – Услышав это, я едва не прослезилась. Заметили, слава богу! И ста лет не прошло! – А то я в этом чёртовом заведении чуть язву себе не заработал! – В каком это? – не въехала я. – Ну в «Ормитсе»! Буфет золотой, а на улицу в кафешку не набегаешься! Служба электромонтеров в подвале, лестница здоровенная, а лифта нет! – Безобразие! – согласилась я. – Так и похудеть недолго! Так ты там всё-таки отрывал зад от табуретки или нет? Одноклассник смерил меня выразительным взглядом. – Главное – не куда ходишь, а что узнаешь! – И что ж ты узнал? – Много чего. Подгнило что-то в Датском государстве. Безобразия всякие нехорошие происходят. По неподтвержденным сведениям у «Ормитса» определенные финансовые проблемы… И в руководстве происходили титанические трения… Пока он рассказывал о политическом и финансовом состоянии корпорации, я размышляла, стараясь сопоставить услышанное с рассказом секретарши Самарина. В целом всё сходилось: после гибели главного держателя акций соратники сошлись в битве за кусок хлеба. – А ещё здорово шерстят штат охраны. Якобы по служебному несоответствию и тому подобное… И дохлая какая-то охрана оказалась! То, говорят, кто-то сразу после увольнения от болезни помер, кто отравился, а один, говорят, счёты с жизнью свёл… Как думаешь, старуха? Я недоверчиво глянула: – Ты на что-то намекаешь? Он пожал плечами: – Никаких доказательств. Ни одного уголовного дела. Только факты… Ох, гнусное всё это дело… – Вздохнул и, шибко почесав в затылке, поднял на меня полный надежды взгляд: – Слушай, Жужу, а не могла действительно эта цацка где-нибудь у Алиски затеряться? Ничего она не припомнила больше? Понимаешь, складывается у меня ощущение полной отмороженности господ бизнесменов… За копейку в землю уложат, а тут… Но я только развела руками: – Да я когда последний раз Лису-то видела? Когда ещё братья на соревнования не уехали! – Ну а раньше? – как видно последняя надежда никак не хотела умирать в Бублике. – Ты ж её знаешь! Припомни, Анька! Может как-нибудь мимоходом она чего-нибудь брякнула? – Как-нибудь мимоходом Лиса чего-нибудь брякает каждые пять минут, – не без оснований заметила я. – Но как определить, что это нужный факт? У тебя что, есть какие-то основания для подозрений? – Колье-то действительно пропало. Спёрли, короче говоря! – Для меня это уже была не новость. – Только вот кто? И когда? – Вопрос, конечно, интересный! – усмехнулась я. – Куча народу им озабочена! А про шампанское ты ничего не узнал? – Нет, – несколько смущенно покачал головой Бублик. – Никак для этого случая не представлялось… Зато кое-что узнал о статье «Крах инженера Самарина». – И что? – Статья об «Ормитсе» была заказана заранее… – я вытаращила было глаза, но Антошка отмахнулся: – обычная заказуха об успехах! Что собственно, первая часть из себя и представляет… Тут Самарина шлёпнули, он на следующее утро дописал про убийство со слов секретаря по связям с общественностью… Вот и всё! Он развёл руками. Честно говоря, от Бубликова вполне можно было ждать большего. Журналист он действительно был классный, имел кучу всяческих наград и премий, особенно когда отирался в криминальном отделе. Те же золотые запонки, которыми он перекокал кучу моей посуды, были наградой за какое-то расследование и он ими чрезвычайно гордился. Однако отсутствие лифта в подвале «Ормитса» явно сузило круг его возможностей и, как следствие, повлияло на результат. Вот мы с Тайкой побегали как борзые по полю, и, по моим прикидкам, узнали интересного гораздо больше. – Бублик, ты в «Ормитсе» встречал зама Самарина Дмитрия Сергеевича Коломатникова?