Соня шагнула из ворот. – Ты! – вскрикнул Тим и сгреб сестру в охапку. – Господи, ты живая. Где ты была? С тобой всё в порядке? – Тимох, отпусти, – рассмеялась Соня. – Всё хорошо. Как ты здесь оказался? Да отпусти же! Я никуда не денусь. Парень неохотно подчинился. Радость встречи сменилась справедливым гневом. – Больше никогда так не делай, это понятно? Не вздумай! Это был твой первый и последний раз! – Серые глаза сверкали пострашнее папиных, когда тот злился. – Прости, я не думала, что так выйдет. – Ты вообще о чём-нибудь думала? – тон слегка смягчился. – Не особо, – честно призналась путешественница. – Кто бы сомневался, – теперь осталась лишь напускная суровость. Всё-таки возможность видеть её рядом, живой и улыбающейся, искупала переживания предыдущего дня. – Где ты была? – Мелкий, ты не поверишь! Рассказ занял всю дорогу домой, пару кружек растворимой коричневой бурды, удачно нашедшейся в глубине кухонного шкафа, и ещё немного. Когда Соня закончила, время близилось к полудню. – Тебе надо поспать! Такой строгий голос. Куда делся её маленький братец-раздолбай? Разительные перемены всего за сутки. Спорить не хотелось. Укутавшись одеялом, Соня мгновенно уснула. Часы на стене показывали семь. «Это уже утро или ещё вечер?» – Повернувшись, девушка обнаружила спину брата, сгорбившуюся над ноутбуком. – Тим? – позвала она. Никакой реакции. – Тимох! – чуть громче. Результат тот же. – Мелкий! Спина вздрогнула. – Проснулась? – не отрываясь от экрана, спросил брат. – Рано ты. Я там сходил, на столе. Соня посмотрела в указанном направлении: пакет из Теско, стакан с кофе. В животе радостно заурчало. – Ты сам-то ложился? – Усвоенное в детстве правило «не говорить с набитым ртом» временно утеряло актуальность. – Не-а. Не до того было. Ты поешь пока, я сейчас. Ужин, оказалось, что это именно он, прошел в тишине. – Так, всё. Смотри, что получается. Яллара, или билби, или малый кроличий бандикут. Мнение Интернета неоднозначно: по одной версии, эта помесь кенгуру с кроликом вполне себе обитает в Центральной Австралии, по другой – они благополучно вымерли где-то в тридцатых годах прошлого века в Южной Австралии. Но это детали. Главное, эти недохищники абсолютно реальны. – Погоди-погоди, ты чем всё это время занимался? – Сама-то как думаешь? – ухмыльнулся Тим. – Продолжать? – Ты неисправим! Ага, давай дальше. – А дальше у нас лавка. Тут всё ещё менее определенно, но совершенно точно, что в МТИ ученые работали над этим материалом. Там мужик, сейчас, ага, вот он, некий Тимоти Лу, доцент по вопросам электротехнической и биологической инженерии, рассказывает, что они взяли бактерию кишечной палочки, потому что она вырабатывает специальные волокна. Ученые над ними поколдовали, и те смогли удерживать наночастицы золота. Но до производства садовой мебели нам ещё, как до звезды. – Что-то мне подсказывает, что с зарядкой телефона из воздуха та же история? – Соня успела вставить пару слов, пока Тим набирал воздух для продолжения лекции о научных разработках. – А то! Реально можно извлекать энергию из радиоволн. Технология называется RF-DC. Но есть проблема: в большом городе слишком велика вероятность остаться вообще без связи. Поэтому это дело в серию не пошло. Похоже, на Изнанке проблему каким-то образом решили. Что у нас осталось? Ага, Алан Тимоти Гиббс и его автомобиль-амфибия. – Тим, – перебила сестра, – я уловила идею. Но вот скажи, ты зачем во всём этом копался? – Сонь, у меня нет оснований тебе не верить, но вся эта история, как бы это помягче, слегка фантастическая. – Есть такое дело, – пришлось признать правоту брата. – Я проверил, что было возможно с этой стороны. Но остальное, – Тим замялся. – Что остальное? – Тебя не смущает, что ты буквально свалилась под ноги человеку, который так много знает? И он оказался невозможным душкой: посреди ночи подорвался ни с того ни с сего тебе помогать, на следующий день с утра пораньше примчался. Эдакий Чип, Дейл и Капитан Америка в одном флаконе? – Не смущает, – Соня была настроена решительно протестовать. – Во-первых, существуют совпадения и элементарное везение: я могла неделями слоняться по Изнанке в поисках хоть кого-нибудь, кто обладает подобными знаниями, и не факт, что нашла бы. Вероятнее, наткнулась бы на члена этого треклятого Ока. – Кстати, об Оке… – Как ты там говорил? Три минуты ты молчишь и не перебиваешь, договорились? – Я так не говорил. – Просто не перебивай, пожалуйста, – смутилась девушка, осознав, что процитировала Грея. – Во-вторых, мы же не знаем, вдруг там каждый второй в курсе. – Это вряд ли, тогда бы они так не охраняли Тауэр. – В-третьих, – пропустила замечание мимо ушей старшая сестра, – хороших людей гораздо больше, чем тебе кажется. И наконец, в?четвертых, тебе тоже надо бы поспать. Утром я готова продолжить спор, но сейчас всё, отбой! Пока Соня загоняла брата в постель, она поняла, что и сама не окончательно выспалась. До утра в их маленькой квартирке на Олд Комптон-стрит звучало лишь тихое посапывание. * * * С завидным упорством часы на стене показывали семь. «Теперь-то уж точно утро», – подумала Соня. Будить Тима не хотелось, он заслужил выспаться, и наплевать, что прогуляет очередное занятие. Она тихонько выбралась из кровати, стараясь не шуметь, оделась, взяла в руки мел и задумалась. Страшно подмывало написать что-нибудь типа «увидимся на той стороне», но решила, что брат пока не готов к шуткам на эту тему. Пришлось ограничиться нейтральным «ушла за кофе». Кофейня открывалась в восемь. Соня стояла около двери, разглядывая в витрине отражение улицы. «Как всё-таки странно! Та же высотка Сентр-пойнт, те же дабл-деккеры, так забавно искривляющиеся в стекле, те же ранние прохожие, которым я улыбаюсь здесь каждое утро, та же самая я…» На этом мысль притормозила. Будучи стопроцентной девочкой, Соня принялась придирчиво оценивать своего витринного двойника. Волосы, конечно, как обычно, в беспорядке. Сколько раз она пыталась уговорить хоть одного парикмахера отрезать ей половину длинны, но им всем, видите ли, «жалко». Но в глубине души девушка всегда этому радовалась, поскольку в тайне гордилась своей длиннющей темной гривой. Покрутившись, решила, что временно можно приостановить борьбу за идеальный вес и позволить себе утренний тортик. В целом оставшись довольной результатами осмотра, Соня вернулась к прерванной мысли. «Та же самая я: карие глаза, чуть вздернутый нос…» Мысли опять пришлось подождать: «А, кстати, почему у меня глаза темные, а у мелкого светлые? Можно подумать, мы и не родные вообще. И почему я раньше об этом не задумывалась? Хотя на биологии классе в седьмом что-то рассказывали о доминантных и рецидивных… нет, рецендентных, не помню. Реце-чего-то-там генах… Но кто же слушал-то? О, а что за пятнышко? Или это на стекле?» Практически прилипнув к витрине, девушка придирчиво рассматривала свой нос. – Если зайти внутрь, то выбирать будет удобнее, – открыв дверь кофейни, ей приветливо улыбался официант. Глупо вышло. Смущаясь, Соня быстро сделала заказ, забрала пакетик с выпечкой, стакан с кофе и спешно покинула кафе. Устроившись на лавочке на Сохо-сквер, она снова вернулась к недодуманной мысли. «Я та же самая, город тот же самый. И даже голуби наверняка те же, что были тут три дня назад. Но на самом деле всё совсем не так! Взять хоть этот парк, который вовсе и не парк, а точка связи. И любой из прохожих может оказаться не тем, кем кажется, а членом этого непонятного Ока». Соне стало не по себе. Впервые в Лондоне она почувствовала себя неуютно. Это неприятное ощущение, как говорят англичане, как будто кто-то прошёл по твоей могиле. Соня вздрогнула: размеренную утреннюю истому Сохо разрезал резкий звук удара и бьющегося стекла. Авария? Здесь? Да тут никто быстрее десяти миль в час не ездит. Немногие посетители парка поспешили к месту столкновения, кто-то помочь, кто-то поглазеть, а Соня не могла сдвинуться с места: там, прямо за помятыми автомобилями, стоял человек с татуировкой пера на шее и в упор смотрел на неё. Не прошло и секунды, как он сорвался с места, и Соня побежала. Он быстрее и сильнее, но до дома недалеко, а у неё преимущество величиной в длину парка. Первый перекресток, впереди второй. Только не оборачиваться. Тут налево, до двери считаные метры. Главное, успеть, пока он не повернёт. Влетела в подъезд, замерла за дверью, боясь даже вздохнуть. Прошла минута, ещё одна. Тишина. Похоже, она успела. Теперь скорее наверх, будить Тимоху. – Просыпайся! Да просыпайся же ты! – нещадно пинала брата Соня. – Он здесь! Надо что-то делать. Он следил за мной, а там авария. И я побежала. Я успела, но он там. Тимоха моргал сонными глазами и не успевал за шквалом Сониных слов. – Кто здесь? Какая авария? Соня глубоко вдохнула. Выдохнула. Села в кресло, но сразу вскочила. Движение было ей прямо-таки жизненно необходимо. Она постаралась говорить медленно и не перескакивать с одного на другое. – Ты спал. Мне стало жалко тебя будить, и я пошла завтракать в парк. На Сохо-сквер, – меряя шагами комнату, объясняла девушка. – Там случилась авария. Это странно, я согласна, я там вообще движущуюся машину видела раза два в жизни. Но только благодаря этой аварии я его заметила. Того мужика, с пером. Тимох, он за мной следил, это точно. Но почему? Что я такого сделала? – Успокойся, ты дома, всё в порядке, – Тим окончательно проснулся. – Что дальше? – А дальше он побежал, и я тоже. Но я была с нашей стороны парка, и вроде я успела до того, как он повернул на Олд Комптон. Я подождала за дверью пару минут. Он не появился. Это всё. – Что тебя вообще понесло на Сохо-сквер, а? Если это точка связи, то вероятность наткнуться там на кого-нибудь из Ока очень велика, нет? – Ты прав. Но я не думала об этом. Чёрт, Тимох, я там лет пять завтракаю! Это привычка. – Что-то мне подсказывает, что с привычками придется расставаться, – проворчал Тим. – Думаешь, он всё ещё там? – Не знаю. Но боюсь, что да. Может, постучим Мостину? У него окна на ту сторону выходят. – Время сколько? Девяти ещё нет? Не вариант. – А давай, ты сходишь? – воскликнула Соня, обрадовавшись осенившей её идее. – Он же не знает, как ты выглядишь! А ты его точно не пропустишь! – Логично. Тим собрался выходить.