– Откуда ты знаешь, что она не любила тебя, а ты просто не был в курсе ее чувств? – Потому что мы говорили друг другу, что не любили. Во всяком случае не так. Джек не сказал Дженни, что это он говорил так, потому что не хотел, чтобы она знала, как больно он сделал Кармен. Он только предполагал, что она чувствовала то же самое, пока Кармен не сказала, что это не так. – Ладно, но мы в курсе, что мои родители будут ожидать, что мы станем жить вместе. По крайней мере, если это будет продолжаться. – У тебя весьма прогрессивные родители. – Они были хиппи до того, как это стало модным. Джек улыбнулся ей. – Дженни Уолтон, ты полна сюрпризов. Так твои родители жили вместе до брака? – Мне такое неизвестно, потому что их родители взбесились бы. Но мои прогрессивные с большой буквы П. В любом случае, разве теперь это не общепринято? Сначала пожить вместе. Сколько людей ты знаешь, которые не живут вместе перед тем, как пожениться? – Хороший вопрос. Она улыбнулась в ответ. – Я по крайней мере остаюсь на ночь? – Ты захватила сумку? – Она стала неотъемлемым элементом моего существования. – Тогда ты определенно остаешься, если хочешь. Тогда, может, завтра ты пригласишь меня к себе, чтобы я наконец увидел твою квартиру. – Договорились. Фильм превзошел ожидания обоих. По пути к Джеку они смеялись над разными сценами. Когда они готовились ко сну, на ум Джеку пришло слово, описывающее их отношения. Комфортно. Ему никогда не было так комфортно с женщиной. Они могли разговаривать о чем угодно, и ему не приходилось задумываться, что он скажет что-нибудь не то или ему будет нечего сказать. Их роман быстро разгорелся, но, похоже, горел ровно, без малейшего намека на затухание. Не ревущее, непостоянное пламя, а небольшой, ровный огонь. Засыпая той ночью, Джек с некоторым удивлением понял, что невероятно счастлив. Теперь только бы отыскать брата и помочь ему вернуть здоровье, если необходимо. Джек пообещал себе, что сделает все возможное. Он молился, чтобы этого оказалось достаточно. 15 17 декабря 1969 г. Рик в последний раз вышел из Управления по делам личного состава Кэмп-Пендлтон и сел на автобус до Сан-Диего. Что делать дальше – он не представлял. Он только что подписал документы, отделяющие его от морской пехоты. Но это беспокоило не так сильно, как понимание, что он станет просто другой версией своего отца. Тот жаждал алкоголя. Рик выбрал кое-что покрепче – морфий. Незаконность получения наркотика была всего лишь дополнительным бонусом. Вроде того, как ожог был всего лишь дополнительным бонусом к детскому любопытству по отношению к огню. Рик чувствовал огонь только когда оставался без наркотика. Так он описал бы боль, которую испытывал, когда был трезвым: как постоянный огонь, выжигающий изнутри. Только морфий мог унять его, и скоро Рику потребуется купить новую дозу. Пока он служил в морской пехоте, они с Хиггинсом выработали план. Рик продавал для него наркоту, а взамен получал достаточно, чтобы держать огонь в узде. Сейчас в его сумке был запас на пару дней, и он знал, что легко найдет в городе еще, вот почему отправился в центр, оставив Пендлтон и морскую пехоту позади. Он также сумел выяснить, у кого Хиггинс брал наркоту, и знал, где найти этого человека. Может, у него получится заключить такую же сделку, как была у них с Хиггинсом. Если они не согласятся давать ему наркотик бесплатно, то, может, получится подворовывать для себя от того, что ему будут давать для продажи. Они тщательно взвешивали все, что получали курьеры для сбыта на улицах, но Рик мог бы забирать чуть-чуть после получения, заменяя недостачу пустышкой, может, толченым аспирином или еще чем. Конечно, Хиггинс всегда платил за товар вперед, а все полученное сверху оставлял себе. Однако Рику не хватало денег для этого, но он собирался предложить свои услуги в качестве мелкого дилера, который продает небольшие количества и приносит выручку. Так он сможет получать неплохую прибыль в дополнение к тому, что получится украсть. Он пришел в маленькую автомастерскую, где поставщики Хиггинса вели дела в служебном помещении. Он встречал их пару раз, когда был с Хиггинсом, и они проверили его достаточно, чтобы знать, что он не представляет для них опасности. Он вошел в маленькую мастерскую, подошел к парню за стойкой и сказал: – Меня зовут Рик Тернер. Я пришел увидеть Рода. Род, сокращенное от Родригез, был организатором этого преступного предприятия. Он владел автомастерской. Рик догадывался, что она, вероятно, используется больше для разборки угнанных машин или изменения их внешнего вида, чем для законного авторемонта. Ему было плевать. Ему просто нужна была работа, чтобы поддерживать уровень кайфа, прогоняющего адскую боль. Рик не знал фамилии Рода. Все звали его просто Род. И это было даже к лучшему. – Зачем тебе к нему? – спросил парень за стойкой. – Я друг Хиггинса. Я несколько раз встречал Рода и мне надо с ним поговорить. При упоминании Хиггинса в глазах парня мелькнуло узнавание. – Ты знаешь Хиггинса? – Да. Мы оба дислоцируемся в Пендлтоне. Он не сказал о своем увольнении со службы. Это не имело большого значения и плохо смотрелось бы в любом резюме, даже при приеме на такую работу. – Жди здесь. Я узнаю, захочет ли Род встретиться с тобой. Парень шагнул в дверь, ведущую в кабинет. Через мгновение он вернулся и сказал: – Род говорит, чтобы ты пришел завтра. Рик не стал спорить. Какой смысл? – Во сколько? – Он не сказал, но приходи днем. По утрам он обычно занят. Рик не удержался от ответа: – Сейчас день. Он не может встретиться со мной? Парень прищурился: – Возвращайся завтра. Его голос сочился угрозой, словно дальнейшие препирательства могли привести к жестокому избиению. – Ладно. Без проблем, мужик. Вернусь завтра около полудня. – Нет. Позже. В полдень он обедает. – Ладно. В час нормально? Парень кивнул: – Намного лучше, чем в полдень. – Тогда до встречи. Рик ушел и проковылял несколько кварталов до дешевого отеля. Он зарегистрировался, заплатив наличными, и поднялся по скрипучей лестнице в номер на четвертом этаже. Внутри он провел быстрый осмотр, надеясь, что в матрасах нет клопов. В ванной обнаружилась маленькая раковина с рыжими потеками вокруг слива, унитаз с такими же ржавыми пятнами на чаше и душ, отчаянно нуждавшийся в новой затирке. Бросив сумку на кровать, Рик открыл ее и достал заначку. Через десять минут он уже был на пути к тому, что считал комбинацией рая и ада. На следующий день он явился в автомастерскую ровно в час. За стойкой стоял тот же парень. – Жди здесь, – сказал он и скрылся за дверью, как и день назад. Через несколько минут он вернулся. – Род говорит, приходи завтра, – сказал он, как будто не говорил того же день назад. – Погоди. Что? Ты вчера говорил, что он сказал прийти сегодня в час. Сейчас час и я здесь. – Сегодня он не может тебя принять. Приходи завтра. Когда на следующий день Рик вернулся в час, ему сказали то же самое, и до него наконец дошло, что Род не собирается с ним встречаться. Он не смог бы силой прорваться к нему. Даже если у него получится, вламываться к человеку, который не желает с тобой разговаривать, не лучший способ убедить его нанять тебя. Рик вышел из мастерской и похромал по улице, высматривая, куда бы вломиться ночью и стащить что-то, что можно заложить, чтобы получить деньги и купить наркотики. Может, ему даже повезет и он найдет наличные в кассе, но он сомневался. Это не тот район, где предприниматели доверяли хоть кому-то. Касса будет либо заперта в сейфе и сдана в банк, либо унесена домой менеджером или владельцем. Рик наткнулся на магазин, продающий магнитофоны и прочее звуковое оборудование. Он доковылял до черного хода и увидел, что, вероятно, смог бы взломать его ночью с помощью лома. Лом можно украсть в хозяйственном магазине. Он был в свободной куртке и мог сунуть его в рукав.