– Как хотите, – пожал плечами Никита, особо и не расстраиваясь. Он прекрасно видел, что посеял в Моторе неуверенность и сомнение. Пусть теперь мучается, соображает, что стоит за словами молодого волхва. Рано или поздно сам припрется к дверям его дома. И тогда пойдет настоящий разговор. – Якут, ты бы мог хорошо мне помочь. За тобой должок. – У меня нет долгов, – холодно ответил Якут. – Есть, не спорь. Твой косяк с похищением. Хотел предложить тебе найти Хазарина. – Да он же, по слухам, за кордон свалил! – воскликнул старый вор, все больше изумляясь. Оказывается, разные люди мыслят одинаково! Малец тоже хочет крови волхва! – Так в чем проблема? – Никита без улыбки смотрел на пожухлое лицо Якута. – Найди его мне, и получишь щедрую награду. Как видишь, я же не требую работать бесплатно. Еще и в наваре останешься. Окончательный план он еще не выработал, но каркас будущих отношений уже вчерне был готов. Как его достраивать – покажет время. Для его клана нужны разные люди, связанные не одними лишь родственными отношениями, которые только мешают объективно оценивать ситуацию и реагировать на будущие проблемы. Клан – это спайка интересов и продвижение их в обществе, а не круговая оборона от врагов. Нужно учитывать, какая возня начнется за Никиту, когда будет объявлено, что он – единственный наследник всех капиталов рода Назаровых. Сейчас Никита слаб, планируя встать на ноги лет через десять, а никак не раньше, когда возможность собрать крепкую и надежную команду возрастет в разы. Спокойно, без спешки – и все придет. – Ну, пацан, – Якут заерзал в кресле. – Мотор, принеси-ка мне пивка! Попробую эту гадость из банки! – Не вопрос! – Мотор не стал ломаться и сходил на кухню. Вытащил из холодильника пару банок, не забыв себя. Якут не просто так берет паузу. Предложение мальчишки не лишено смысла, но какое-то оно… несвоевременное и дерзкое по своему исполнению. Даже страшно становится. Что замыслил аристократ? Не подставил бы под молотки. Он дернул за колечко, открывая банку для Якута, а сам вернулся на место. Пусть старый вор мозгует. Якут сделал пару глотков и обратился к Никите: – Скажи, малец, ты хочешь только Хазарина отыскать? Или у тебя в мыслях подложить кучу дерьма своим врагам? Кто они? Чьи кланы ты планируешь отправить на свалку? Понимаешь ли, на что подписываешься сам и нас тянешь? Одно дело – фраеров разводить, другое – лбами столкнуться с князьями и графами. На моей памяти столько мелких родов повырезали без жалости, и только ради куска земли, в которой обнаружили залежи паршивой меди или нефтяной пузырь на пару десятков бочек. Жизнь человеческая – ничто перед мнимым богатством! Она вообще не ценится в нашем поганом мире. А ты собрался на войну – кому-то мстить! Якут жадно хлебнул пахнущую солодом гадость, поморщился, оценивая вкусовые качества пива, и ткнул пальцем в сторону внимательно слушавшего Никиты. – Подумай, нужно ли тебе это? – Нужно, – без колебания ответил Никита. – Я не боюсь замарать свою репутацию, но и бездумно совать голову куда ни попадя – не стану. – Мы хотим подумать, – старый волчара мотнул головой. – Такие предложения не принимаются с кондачка. Сомнительно все… – Я никого не неволю, – Никита вернулся к своему чертежу, – и не тороплю. Если появится желание – позвони по этому телефону. Он вырвал из блокнота листок и написал на нем нужные цифры. Это был номер телефона, который Никита приобрел несколько дней назад для новых контактов в одном ломбарде. Дешевая трубка не была привязана к имени абонента, что устраивало Никиту, а большего ему и не нужно. В любой момент от аппарата можно избавиться. Мотор молча забрал листок, но глядеть в него демонстративно не стал. Просто сложил вчетверо и сунул в карман рубахи. – Спать будете здесь, – сказал Никита. – Диван раскладывается, кресла можно приспособить под лежак. У меня ничего нет для гостей, так что ни подушек, ни одеял дать не могу. Но в доме тепло. Местная котельная уже давно отопление по трубам пустила. Не замерзнете. Встаем рано. В семь часов вас уже не должно быть здесь. Спокойной ночи, судари. Глава четвертая Еще днем мглистый туман накатил с берегов Балтики и покрыл высотки столицы непроницаемой белой вуалью. В воздухе чувствовалась изморозь, а к вечеру совсем похолодало. Даже яркий свет уличных фонарей не мог пробить сгущающийся кисель из тонкой взвеси воды. Город нахохлился в преддверии холодов. А ночью стал падать снег. Он был мокрым; жадно облепляя здания, деревья, дороги, канавы, машины, подоконники, стихия накрывала столицу. Проснувшись от гнетущего чувства тоски и бьющейся в висках боли, Тамара снова сползла с постели, подошла к окну и стала смотреть на парк, медленно покрывающийся белым пуховым одеялом. Обхватив виски руками, она сосредоточилась на стучащих в черепной коробке молоточках и с трудом, но утихомирила их. «Слишком рано для мигрени, – мрачно подумала девушка. – Надо пройти проверку. Может, опять остатки фармагиков всплыли. Когда же я вычищу эту гадость из организма?» Она посмотрела на часы. Глубокая ночь. Особняк спит. Тамара удивительным образом ощущала его спокойное и глубокое дыхание. Никому до нее нет дела. Разбирайся сама в своих чувствах, а твою судьбу уже решили. Папочка так и не раскололся дальше фамилии Назарова. Словно по старинке решил выдать замуж дочь. Подвести к жениху под фатой к алтарю и передать с рук на руки. Странное и нелогичное поведение отца выбивало из колеи, раздражало и бесило. А Гриша снова потерялся. Прошло две недели с момента последней встречи, когда они гуляли по городу и веселились, не думая ни о чем, болтая о пустяках. Княжна все время порывалась ему рассказать о решении отца, но так и не решилась испортить тот замечательный день. Да, именно тогда в Императорском Ботаническом саду Старицкий впервые поцеловал ее в губы, по-мужски, нарочито грубовато и, кажется, сам испугался своего подвига. Тамара не стала его отталкивать, вдруг поддавшись бессознательному чувству влечения. Это было хорошо – стоять, тесно прижавшись друг к другу, ощущая, как сила двух аур жадно сплетается красивыми узорами, подпитывает энергию друг друга и создает ощущение небывалой легкости и счастья. Может, это была маленькая месть отцу. Может, вспыхнувшая любовь. Она сама еще не разобралась в происходящем. Тамара вдруг отвернулась от спящего сада и вернулась в постель. Нащупала на прикроватной тумбочке телефон и после некоторого сомнения набрала номер Старицкого. Слушая протяжные гудки, ругала себя последними словами. Ладно, что сегодня выходной день и Гриша должен быть дома. Просто они не договаривались встречаться, у него намечались какие-то дела. Потребность высказать свои сомнения, страхи и услышать хоть подобие утешения толкнули ее на звонок. – Слушаю, – хрипло со сна произнес парень. Кажется, он даже не смотрел, кто звонит. – Алло? Говорите сейчас, иначе сброшу вызов… Тамара улыбнулась. – Это я. Извини, что разбудила. – Что случилось? – голос сразу стал резким, отрывистым и с нотками беспокойства. – Ничего, прости. Мне надо поплакаться… Кажется, моя судьба окончательно застряла в руках папочки. – Лихое начало, – Григорий расслабился. Послышалось какое-то шуршание, стук, и все стихло. – Ладно, рассказывай. Я устроился поудобнее и готов тебе дать платочек. Плачь… – Гриша, я узнала фамилию своего будущего мужа, – упавшим голосом произнесла Тамара, с ужасом ожидая реакции волхва. – Ты даже не представляешь, кого мне сватает отец. – Кто-то из светлейшей фамилии? А почему он так спокоен? – Помнишь, когда ты снимал блокаду браслетов, мы встретились с тобой в странном сне? Не забыл, чья корпорация владела зданием? – Хозяин «Изумруда» – Назаров Анатолий Архипович, – без раздумий ответил Старицкий. – Точнее, сейчас является он. Я знаю, проверял. А во сне владельцем был Никита Анатольевич. – Это его сын? Или родственник? – решила уточнить Тамара, хотя сама давно просмотрела всю информацию по данному вопросу. – Из всех Назаровых у него остался двоюродный брат, с которым он не поддерживает отношения. Да об этом давно написано в газетах. Если внимательно почитать – все можно узнать, – волхв отвечал быстро, как будто перед ним лежал готовый текст. Но… Гриша замялся, пытаясь удержать в себе какую-то информацию, и все-таки выдавил: – По слухам, у него появился наследник. То ли внук, то ли правнук… Больше я ничего не знаю! – А ты откуда узнал? – с подозрением спросила девушка, закусывая губу. Кажется, ей становилось понятным, откуда дует ветер. Папочка уже все выяснил, и теперь исподволь подводит к нужному решению. Ему в самом деле нужны капиталы Назарова? – Я же учусь с ребятами из высшей аристократии, – усмехнулся Старицкий. – Там и Орлов, и Берсенев, и Дашков. Они все знают. Любые слухи через их семьи проходят в первую или во вторую очередь. Но там история темная и непонятная, больше смахивает на приключенческий роман. Я бы не верил до подтверждения слухов. – И что мне делать? – вопрос вышел глупым, и Тамара с досадой поняла, что начинает перекладывать свои проблемы на плечи Григория. Впрочем, так и должно быть. Если у него есть чувства и желание быть рядом – действуй, доказывай, что достоин ответного шага! Но с другой стороны, это было нечестно. Против отца княжна пойдет только в самом крайнем случае. Ведь до сих пор зримых доказательств наличия будущего мужа он не предъявил, ссылаясь на зимний Коловорот. Чертовы бесконечные ассамблеи и балы! – Я думаю, что все будет в порядке, – слишком уверенно ответил Григорий. – О чем ты сейчас говоришь? – сорвалась Тамара. – О каком порядке? Я не знаю… Проклятье! Ты так спокоен? Каким образом в моем сне появился Назаров, и почему тебя беспрепятственно пропустили через охрану, когда ты назвался его именем? Или я что-то не понимаю, или ты знаешь больше, чем все мы? Неожиданно волхв тихо рассмеялся, сбивая волну злости и негатива. Тамара застыла и хотела отключить вызов, борясь с кипящей внутри яростью. – Не забывай, что это был мой виртуальный мир, где я волен делать все, что хочу. Вот меня и пропустили без проблем, признав за хозяина корпорации… Почему бы тебе спокойно не дождаться праздников, когда все разрешится? – спросил он мягко. – Поверь мне: все не так страшно, как тебе рисует воображение. Мне кажется, Константин Михайлович просто отыгрывается за твое упрямство. Не захотела пойти на международника по дипломатической линии – получи ответ. Нельзя перечить старшим… – Иронизируешь? – Немного. А то раскипятилась, как чайник, даже меня обжигает. Ложись спать. – Когда мы встретимся? – решила узнать Тамара. – Я все время забываю тебе сказать: к нам приезжал Коростелев из Коллегии иерархов. Они же у себя ведут эксперименты с «радугой». Так вот, испытуемые начали умирать. Коростелев хочет, чтобы я уговорила тебя приехать в их лабораторию и поделиться информацией. Ты же принимал кристалл… Я не стала ничего обещать ему. Гриша, а ты ничего такого не чувствуешь? Здоровье в норме? – Здоров как бык, – отшутился Старицкий, но по голосу чувствовалось, что он напрягся. – А Коростелев не преувеличивает? – Он не выглядел человеком, приехавшим пошутить, – Тамара не стала говорить, что император тоже удостоил вниманием их скромную обитель. Не стоит такие вещи по открытой связи выбалтывать. Слив важной информации, как пояснил Марченко однажды, зиждется на мелких вещах: пустом трепе домохозяек, влюбленных девушек и разозленных конкурентов. Нужно лишь суметь отсеять хаотичное нагромождение слов и вычленить главное. Вообще-то она и так многое сказала. Пора заканчивать. Иначе сойдет за ту самую влюбленную дурочку. – Хорошо, я подумаю, – вздохнул Старицкий. – Информация серьезная. Теперь до утра не усну. Ты не против, если завтра мы встретимся? – У тебя же дела! – Успею. Встреча утром, а после обеда я свободен. В шесть вечера уезжаю в Академию. – Я поняла. Где назначаешь свидание? – Э-ээ! Крестовский остров, возле императорского яхт-клуба. Там же есть парк неподалеку. Согласна? – Отлично. Тогда – до завтра! – И тебе приятных снов. Старицкий отключился, а Тамара соскочила с постели. Спать совершенно не хотелось, и чтобы без толку не ворочаться и не мучить себя, она включила компьютер, нашла фотографию старика Назарова и укрупнила ее на весь экран. Отошла на несколько шагов назад и чуть вбок, чтобы внимательно рассмотреть. Катерина все-таки была права, мгновенно найдя схожие черты патриарха и Григория. А вот для Тамары оказалось сложно с ходу убрать лишние фрагменты вроде усов, морщин, мысленно подравнять линию волос на висках. Действительно, сходство ощущается, но только по форме головы и некоторым неявным признакам. Теперь фото Григория. С помощью небольшой программы она развела оба снимка. И попробовала нацепить на Старицкого сетку морщин, бородку и даже усы. Мысленно, конечно. Нет, все сходства – мнимые, они лишь плод воображения, и ничего более. Вздохнув, княжна выключила аппаратуру и закуталась в одеяло. Бегать по комнате в одной сорочке становилось прохладно. Как бы с утра насморк не подхватить. И придется отказываться от встречи. Ай, ладно! Катька подлечит, если сопли побегут. А теперь спать… * * * Никита наслаждался первым настоящим снегом, покрывшим город. Пусть он и не продержится до обеда, выдуваемый ветрами с прямых набережных и проспектов, да и солнце сегодня обещало светить ярко и прилежно, но кое-где во дворах уже торчали снежные бабы с метлами в руках. Кто-то ночью решил пошалить. Молодежь, не иначе. За его спиной послышался скрип снега под подошвами обуви. Кто-то шел к скамейке, где сидел Никита. Высокий мужчина в куртке, надвинув на глаза меховую кепку, сел рядом. Подумав мгновение, протянул руку. Волхв пожал ее. – Давно сидишь? – выдохнув парок изо рта, спросил Мотор.