– Полагаете, ваше величество, что Назаров может стереть все аурные следы? – Да подожди ты создавать теории на ровном месте, Афанасий Николаевич! – поморщился император, откладывая сигару в сторону. – Я больше склонен думать о совпадении. И, узнав историю Назарова, не верю, что он будет укрывать Якута. Скорее, мы уже нашли бы тело каторжника где-нибудь в лесу. Мальчишка пышет праведной местью, а тут сам бандит в руки идет! Вот что, Афанасий Николаевич, сделай: если начнет всплывать имя Назарова – не допусти утечки до Коловорота. Не хочется парню портить жизнь, если и в самом деле он контактировал с каторжником. Я допускаю вариант со случайной встречей… Знаешь, у меня сейчас возникла бредовая идея. Александр поднялся со стула и в возбуждении прошелся по кабинету, окутываясь дымом сигары. – А ты анализировал эту ситуацию с другой стороны? – он остановился перед сидящим Радостным и чуть ли не ткнул сигарой в него. – Ты читал досье Назарова? Только не говори, что после следствия вы не завели на него папочку. Завели? Еще бы… Как знал. Не забыл, Афанасий, кто воспитывал мальчишку? – Потайники. Амурский Двор, – кивнул генерал. – У Назарова сила дурью через край хлещет, выучка бойца-террориста, – начал загибать пальцы император, – способность в одиночку противостоять группе хорошо обученного противника, умение использовать дар неординарным способом, даже иерархи это признают. Вот представь, судьба сталкивает его с Якутом. Что он сделает? – Пожалуй, убивать не станет, – немного подумав, ответил Радостный, с досадой думая, что забыл платок в кабинете. Снова на лбу испарина выступила, и это несмотря на прохладу от кондиционера. – Якут был связан с Хазарином, именно поэтому и был этапирован в Шлиссельбург. А что, если Назаров хочет через Якута найти беглого Ломакина? – Вот и я об этом подумал! Как тебе версия? – Александр был доволен, словно провел глубокую аналитическую работу. – Версия неплохая, но в ней много натяжек, – покачал головой министр, – начиная с самой первой: была ли встреча? Второе: а каким образом Назаров будет использовать своего врага? Третье: вор-рецидивист не подчинится аристократу, тем более мальчишке. И мы не уверены в намерениях преступников спрятаться в поселке. Следы аур можно запутать или намеренно наследить на самом видном месте, послав следствие по ложному пути. – Отрабатывайте, – пожал плечами император. – Якута надо поймать. По большому счету – мне на него наплевать. Сам сунул башку не в свое дело, спелся с государственным преступником – пусть отвечает. Вы мне Хазарина достаньте. – Он за кордоном, – напомнил Радостный. – И, смею напомнить, ваше величество, Назаров – еще мальчишка. Не может он провернуть такое дело. Силенок не хватит. – Да грош мне цена, если поимку государственного преступника взвалить на его плечи! – воскликнул император, гася сигару. – Страна содержит такой мощный следственный и карательный аппарат, а я буду на пацана надеяться! Пфы! Так что работайте, господин министр! Найдите мне всех причастных к нападению на Разночинной. Срок даю месяц. Это было уже серьезно. Радостный вскочил, одергивая китель, и четко ответил, что расследование будет завершено в срок. Придется напрячься, не без этого. Многие теперь сутками спать не будут. И даже он, министр МВД, иногда будет ночевать в своем кабинете, а не дома под боком жены. Ради погон и должности извернешься и свой зад поцелуешь. Глава шестая Последний месяц осени промелькнул морозными днями и запомнился ежедневной снежной крупой, сыплющейся на город. Стылые воды Невы стали потихоньку подниматься, но угрозы наводнения не было. «Стихий-ники», мобилизованные Коллегией иерархов, трудились вовсю, чтобы не допустить подъема реки, хотя дамбы с этим прекрасно справлялись. Первый плотный и не тающий снег выпал в начале декабря. Город постепенно готовился к праздникам, опутывая ветви деревьев разноцветными гирляндами, отчего каждый вечер улицы освещала веселая иллюминация. Витрины ювелирных магазинов сверкали золотом и серебром, продовольственные лавки предприимчивые хозяева украшали сладкой выпечкой и подарочными коробками. В общем, суета перед Коловоротом только нарастала. За два дня до каникулярных выходных в Академию заявился Анатолий Архипович Назаров. Патриарх, конечно, приехал за своим наследником, как он сам объяснил свой визит. Руководство слезно попросило его выступить с лекцией перед курсантами. Ведь о многих выпускниках ходили легенды, а тут Назаров собственной персоной… Патриарх не стал отнекиваться, ссылаясь на свою немощь. Ему было приятно, что кое-кто еще помнит его заслуги перед страной, и рассказ о событиях тридцатых годов прошлого столетия действительно заворожил курсантов. Подмандатные южные территории до сих пор оставались больной темой русского правительства, и, хотя работа среди населения велась, местная верхушка упрямо старалась сохранить суверенитет, но от военных баз не отказывалась. Боялась проникновения ваххабитских эмиссаров из Багдада, а вместе с ними – террористических отрядов. Назаров на пальцах популярно объяснял курсантам, почему так происходит и с какой целью нужно держать буйный регион под контролем. Масса необразованного населения, нищета, наркотики, безграничная власть ханов и баев нагнали такое давление в котле, что взрыв грозил задеть все заинтересованные стороны. Казалось бы, британское правительство, имевшее в регионе обширное торговое представительство, должно прилагать массу усилий и пойти на сотрудничество с русскими, лишь бы не допустить этого взрыва, но парадоксальным образом делает все наоборот. Мешает там, где можно помочь. Анатолий Архипович с помощью своего влияния уговорил руководство Академии отпустить Никиту на каникулы пораньше. Казармы все равно начали пустеть с поражающей быстротой. Многие использовали ту же хитрость, что и патриарх: привлекали своих влиятельных родственников, которые могли замолвить словечко перед командованием ВВА. Старшие офицеры не сопротивлялись. Все равно следует очистить Академию от курсантов, чтобы для охраны казарм, гаражного бокса и Полигона завести сюда пехотный батальон, состоящий из солдат-срочников. Две недели они будут нести караул на территории Академии, пока курсанты не начнут возвращаться из дома. Никита предложил деду пожить на Шуваловских дачах, и патриарх не стал отказываться. Он долго ходил по дому, постукивая тростью из орехового дерева по полу – правое колено совсем разболелось, – и что-то бурчал под нос. Заглянул в обе спальни, осмотрел кухню, даже санузел проверил. – Неплохо тебя князь обиходил, – усмехнулся Анатолий Архипович. – Сколько платишь за аренду? Старик хитрил. Он прекрасно знал, что дом – собственность Никиты. И не сомневался, что молодость порой радикальна. Скажи сейчас, в честь каких заслуг Меньшиков растратился – ведь взовьется, начнет строить из себя оскорбленного героя. Патриарх был согласен с великим князем и горячо поддержал его, когда Меньшиков консультировался с ним по поводу покупки. Нечего бессребреником по жизни ходить. Для парня нужен свой угол. Он уже в том возрасте, когда появляются девушки, которых иногда нужно приглашать в свою комфортабельную пещеру. – За аренду платит князь, – рассеянно ответил Никита, решив напоить деда чаем. Патриарх, услышав ответ, лишь усмехнулся. К радости ожидания встречи с Тамарой на ежегодной Ассамблее молодых аристократов примешивалась тревога за будущее. Как отреагирует княжна на сообщение в прессе и на телевидении об истинном имени Никиты, о восстановлении статуса молодого Назарова и передачи ему всех активов рода? Для девушки он оставался Григорием Старицким, и смена личины станет настоящим предательством. А как умеет Тамара ненавидеть – Никита, увы, знал. Вот что его глодало. И своими тревогами он поделился с дедом. – Это необходимо сделать, – старик с трудом примостился в кресло, поставив трость под руку. – Вам надо пройти испытание ложью. Тамара – девушка умная, но весьма подверженная приступам обостренной справедливости. Я встречал таких людей на своем пути, и их было очень много. Кто-то смирялся с действительностью, кому-то было тяжело принять настоящую правду, ну, а некоторые до сих пор мне руку не подают. Патриарх усмехнулся своим мыслям, унесшим его в далекое прошлое, но тут же вернулся обратно. Помощь правнуку необходима – Назаров это понимал. – Приготовься к тяжелому разговору, – поучал он Никиту, мрачно глядевшему на лист ватмана, в котором заметно добавилось расчетов и чертежей. – Возможно, что сразу же получишь полный отвод, но не сдавайся. Дай Тамаре остыть и переосмыслить ситуацию. Не лезь сразу со своими извинениями и объяснениями, но и не передерживай вино в бочке, а то забродит. – Ты смеешься, дед? – удивился Никита. – При чем здесь вино? Не, я понимаю твою аллегорию, но ведь Тамара сама может уйти в глухую защиту. – Любая оборона дает трещину, – усмехнулся старик, – надо только правильно подгадать момент падения крепости. Я так понял, у вас стали налаживаться какие-то отношения? Все серьезно или в самом начале? – В серьезном начале, – признался Никита и улыбнулся, – вот из-за этого я и боюсь. Когда ты хочешь заявить о моем статусе? – Я уже разослал уведомления всем аристократическим семьям Петербурга, а о передаче активов в твою пользу завтра уже будут трещать все газетенки и телевидение. Не считая сетевого сегмента. Биржу начнет лихорадить… Патриарх сухо и мелко засмеялся, словно ожидаемая лихорадка на фондовых площадках его весьма радует. – Ты не боишься, что акции наших корпораций могут рухнуть? И кто-то захочет их скупить? – Это одно из условий великого князя Константина, – признался Анатолий Архипович. – Цены на акции, безусловно, полетят вниз, но их скупят надежные люди. Меньшикову достанется всего четыре процента. Ему хватит. А контрольный пакет будет в наших руках. Не беспокойся. Люди князя уже наготове, ждут только моего сообщения. Как только начнется обвал – сброс подешевевших акций, они начнут скупку. – Да ты, дед, авантюрист, – покачал головой Никита. – Я уже давно привык ходить по лезвию ножа, – отмахнулся патриарх. – Не хочу чувствовать себя снулой рыбой, перед тем как меня на стол положат с укропчиком. Перед смертью я еще взбаламучу трясину, сынок. Ты только сумей удержать вожжи, когда все пойдет вразнос. Покажи людям, что пришел настоящий хозяин, который контролирует ситуацию. Кстати, я тут запланировал поездку в «Изумруд» и в «Гранит». Покажу тебе, чем дышат предприятия. Тебя представлю. – Оттуда не будет утечки? – Да я пока никому не говорил, – хекнул старик. – Не о том беспокоишься. Пока я еще ковыляю потихоньку – буду помогать… Ты что там все время лоб морщишь? – Одну вещицу хочу смастерить, – почесал затылок Никита. – Вроде планшета, следящего за нужным человеком. – Модуль слежения? – Патриарх поднялся, обошел стол и пристроился за спиной правнука. – Какой принцип? – Сажаю метку на клиента, а на планшет переношу слепок с ауры. Вот в этом и вся проблема. Как мне посадить на доску чертов след? Да еще чтобы он держал родительскую матрицу в радиусе до двадцати-тридцати километров? – Проблема в сопряжении, так? – старший Назаров с любопытством приглядывался к колонкам цифр, к графикам и каким-то завитушкам, начерченным на углах ватмана. А это что? Его палец ткнулся в небольшую коробку, стоявшую на краю стола, плотно закрытую и обмотанную липкой прозрачной лентой. – Там слепки аур бандитов, – спокойно пояснил Никита. – Они хотели здесь переждать неспокойные времена и думали, что в пустом доме этого будет достаточно. Пришлось объяснить, что они неправы. – А ты, оказывается, бурно время проводишь! – поразился патриарх. – Почему не говорил мне о контактах с преступниками? Это же неразумно! Кто они такие? Все-таки я не зря хотел Олега снова привлечь для твоей охраны! – Не надо никого привлекать! – поморщился Никита. – Сам справился. Ты слышал о побеге Якута? – Хочешь сказать, он был здесь собственной персоной? – мгновенно просчитал дальнейшую речь правнука старший Назаров. – Представь себе – да. Ему помогли бежать во время перевозки в лабораторию Коллегии. Там хотели снять с памяти целый ментальный пласт. Все допытываются, куда делся Хазарин. Следствие считает, что Якут знает, где сейчас волхв. – Ладно, это все понятно. Каким образом варнак оказался в твоем доме? – Ты не поверишь… Вломились в пустой дом, думая, что здесь никто не живет. Хотели отлежаться, да не получилось. – Ты их пощадил? Никого не закопал в саду? – Никите показалось, что патриарх спрашивает серьезно, но в глазах мелькнули искорки смеха. – Оставил жить. Мне Якут нужен. Хазарина надо достать. – Ерунда! – фыркнул Анатолий Архипович. – Хазарин сейчас за кордоном. Может, сидит, ждет момента, когда вернуться обратно. Или не вернется. Работа для такого специалиста всегда найдется… Ладно, что там у нас с планшетом? – Я поставил метки на Якута и еще на двух его подельников, – пояснил Никита. – А в коробке – слепки. В одной типографии заказал подробную карту Петербурга, на которую нанесу эти ауры. И остается лишь заставить их работать. – Не боишься, что энергии не хватит? – Я создал новых «жучков», которые сами себя подпитывают. В этом трудностей не было. Какие идеи есть? – Через кровь привязать, – пожал плечами Назаров. – Знаешь, раньше, когда не было электронных технологий, старые волхвы отлично привязывали ауру человека через кровь к какому-нибудь примитивному компасу. Наносилась небольшая капелька на стрелку – и она четко показывала направление, где стоит искать нужного клиента. Привязка была не точной, разброс составлял около километра, но лучшего поисковика тогда не смогли создать. – Ага, по-вампирски, – засмеялся Никита. – Подхожу с пробиркой к нужному мне персонажу. Пожалуйста, капельку крови своей для пользы дела нацедите! Ну, дед! Я же создаю клиентскую базу на несколько десятков человек! Не у каждого возьмешь кровь! Хотя идея твоя правильная. Я тоже об этом думал, но потом отказался. Молодой волхв постучал пальцем по коробке. – Здесь есть один образец. Лечил рану Мотору. Осталась кровь с повязок. Вот его можно попробовать в качестве естественного компаса. Карту изготовят – сразу нанесу на поверхность… Но, дед, какие еще есть идеи? – Одежда, помада, сигареты, – навалился на трость патриарх, окидывая взглядом схему. – Все, что прикасалось к человеку, что несет его энергетику. Иначе никак. Слепок – суть жизнь полевой структуры, и чтобы сделать привязку вещи к ауре клиента, надо эту самую вещь заиметь. Не приходит мне в голову ничего иного. Зачем ты влез в эти дебри? Заняться нечем? – Это мой дипломный проект, – сознался Никита. – Остап Васильевич сам предложил мне разработать его. Я с ним консультировался, не думая о значимости планшета, а он уцепился. Говорит, можно применить в полевых войсках как автономную систему отслеживания. – Ага, в случае уничтожения электронных средств связи? – догадливо хмыкнул Назаров-старший. – Довольно топорная работа, Никита, надо признать. Громоздко и сопряжено с различными факторами, мешающими воплотить в жизнь идею. И смело. Если что-то получится – сразу в личном деле пометку поставят. Генштаб таких шустрых ребят не пропустит. Кстати, Затонский тебя хвалит. Я его попросил, чтобы к тебе требования ужесточили. – Зачем? – удивился Никита и засмеялся. Он понял хитрость старика, но сердиться на него смысла не было. В выцветших глазах патриарха светилась гордость за правнука, любовь и страх. Страх, что снова может потерять единственную нить, связывавшую его последние годы со своим существованием. – Чтобы жизнь медом не казалась. Когда ты из суставов выкручиваешься, слышишь скрип костей – только в этом случае идет преодоление боли и всех препятствий. Именно так достигают результата. Я тебе не рассказывал, как добирался до барона Александра Китсера? – Про твою экспедицию слышал, а вот как ты нашел его – никогда. Никита налил чаю деду и себе, накидал сушек и печенья в вазочку, откопал в недрах холодильника банку с малиновым вареньем. До ужина еще далеко, а попить неторопливо чайку – дело нужное. Патриарх покряхтел, усаживаясь поудобнее, медленно размешал сахар в кружке – он любил сладкий чай – и, словно вспоминая далекое прошлое, неторопливо заговорил: – Мы в тот год экспедицией почти до уйгурской границы дошли. Я со своими помощниками решил идти в Кашгар, а князь Шаранский с казаками остался в одном кишлаке зимовать. Такое было совместное решение, и его мы придерживались строго. В Кашгаре нам предстояло найти барона Китсера, который якобы погиб на Чатыр-Келе. Но все оказалось не так. Он не погиб, а с остатками своей экспедиции вздумал прорываться дальше. Первичная его цель была Афганистан, но вот занесло к уйгурам. Ты даже не представляешь, Никита, какой там был гадюшник! Британцы, немцы, турки – чуть ли не все разведки мира крутились там. Пришлось накладывать на себя иллюзию под местных крестьян. Прикупили пару ослов, тележку – и каждый день ездили на рынок продавать фрукты-овощи. – А овощи откуда? – рассмеялся Никита.