– Знаешь, я уже старый, повидал многое на свете, и меня ничем не удивить или испугать. Все, что смог – отдал тебе. Пойду и отверну башку этой маленькой сучке! Пусть судят! – Дед, да ты спятил, что ли? – изумился Никита, глядя на сурового патриарха, готового идти на крайности. Глаза его, водянистые от старости, оживились и даже засверкали алмазными искрами. – Даже не думай! – Проживи с мое, парень, а потом обвиняй, – буркнул Анатолий Архипович, делая глоток чая. – Я в этих подковерных играх собаку съел. Рассорят нас с Меньшиковыми… А, дьявол! Тамару любишь? – Люблю, – твердо сказал Никита. – Точно? Уверен в своих чувствах, даже зная, что ее к тебе специально подводили? – напрямую бил дед. – Уверен. Тамара ни о чем не догадывалась, а я завоевывал ее сердце без всяких мыслей. – Романтик ты, Никита. Не знаю, может, мир изменился в лучшую сторону и искать грязь в каждом поступке глупо. Ну и ладно, раз так, – патриарх вдруг впал в задумчивость. – Странно, что так получилось. Видно, что-то разглядели вы друг у друга. Девочка славная, без коварства, а тоже пешка на доске. Жаль… Чего жаль, старый не стал объяснять. Он помолчал с минуту, постучал пальцами по столу, принимая какое-то решение. – Подождем до пригласительного вечера, – сказал Анатолий Архипович. – Встретишься с Тамарой, увидишь ее реакцию на твое родовое имя. Я пойду с тобой, надо с великим князем поговорить. И вот тогда расклад станет понятным. Кто стоит за выходками Ларисы, кому невыгодно сближение Назаровых с Меньшиковым? Ответ на поверхности, а схватить ниточку не могу. Стар стал, аналитическое мышление проседает, мозгов не хватает. Произнеся уничижительную речь, старик тяжело встал и похлопал Никиту по плечу. – Ты ешь давай, не грузись. Помогу тебе. Где-то в Петербурге живет давняя знакомая, умная женщина. Как раз по старинным манускриптам научную деятельность вела. Дай ей Творец долгих лет. Попробую отыскать ее и поговорить. – А у ариев нет рецептов? – с надеждой спросил Никита. – У руссов-ариев нет таких рецептов, – твердо ответил старик. – Наша цель была только в защите интересов людей, а не во врачевании душевных ран. Увы, сынок. Только не отчаивайся, найдем нужную информацию. Вытащу тебя. Глава девятая В этом году император повелел провести молодежную Ассамблею во дворце графа Строганова. Традиция была такова, что места собрания менялись, и за право провести смотр своих детей друг перед другом бились многие аристократические семьи. Именно здесь создавались альянсы будущих кланов, роднились семьями, подбирали невест и женихов. Среди молодых дворян не зря появилась шутка про «смотр породистых скакунов». На Ассамблею без приглашения попасть было просто невозможно. Император самолично проверял списки дворян, которых он хотел видеть на собрании, и подписывал каждую открытку, сделанную из качественной плотной бумаги с водянистыми знаками, индивидуально. Не ассигнация – но за подделку можно было легко улететь на Новую Землю в качестве бесплатной рабочей силы. Иногда выходило так, что рассыльный передавал пачку пригласительных одной семье. Значит, владыке было угодно, чтобы весь род предстал в лучшем виде перед гостями. Император Александр не обошел в этом году вниманием и зарубежных послов. Для них была выделена отдельная квота. Ожидалось не менее ста двадцати человек из дипломатических корпусов, преимущественно европейских. Исходя из этого, вся территория дворца была оцеплена нарядами полиции, сотрудниками спецотделов; на крышах домов расставлены снайперы. Со стороны Мойки по еще не застывшему каналу подогнали пару роскошных яхт, где дежурили специалисты связи, покрывая системой прослушивания все коммутационные линии района. К Ассамблее готовились все. Женщины и девушки шили новые наряды, мужчины и юноши заранее искали лучших портных столицы, чтобы не ударить лицом в грязь. Кто-то по своим возможностям делал заказ в европейских Домах моды, у лучших модельеров Парижа, Венеции, Лондона, Барселоны. Заняты были все, кто имел хоть какое-то отношение к предстоящему зимнему празднеству. Увеселения начинались с обеда. Большая площадь перед дворцом превращалась в собрание дорогих и роскошных автомобилей российской и зарубежной промышленности. Сверкая лаком и солнечными бликами на лобовых стеклах, подъезжали «ладоги», «руссо-балты», «фортуны», «бенцы», «хорьхи», «феррари», «форды», «кадиллаки», «митчеллы». Прислуга с изяществом открывала двери, давая прибывшим спокойно и без спешки выйти из нутра машины. Изящные ножки дам сразу же ступали на толстую ковровую дорожку ярко-алого цвета. Водители тут же отгоняли транспорт на специально отведенное место под стоянку, чтобы не мешать парковаться другим приглашенным. Но пока все было спокойно. Наплыв гостей предполагался не раньше пяти часов вечера. Приезжали самые нетерпеливые или же те, кому нужно было обсудить личные проблемы без излишнего внимания. Кабинеты хозяина предоставлялись для переговорщиков самим графом Строгановым. Алексей Федорович, мужчина в годах, с благородной сединой на висках, в дорогущем костюме-тройке, вместе с женой Анастасией Ивановной встречал гостей на входе в огромную залу, подготовленную для гуляний. Он подавал жесткую ладонь мужчинам; следовало короткое рукопожатие, пара ничего не значащих слов. Женщины и девушки удостаивались скупой улыбки и поцелуя руки. Алексей Федорович был старомоден, но этим и привлекал бомонд. Удивительно, что граф одним из первых, еще на прошлом Коловороте, продавил свое желание принять нынешнюю Ассамблею. А ведь она предназначалась в первую очередь для молодых, с обязательными танцами под современную музыку, причем живую. Музыка – это особая тема для танцев. Хоть и не жаловали зарубежные «ритм-клабы» в России, но пара-тройка исполнителей или групп обязательно присутствовали на Ассамблее. В основном по репутационным отзывам специалистов и опросам молодежи по Сети. Запустил эту хитрую систему сам император, даже группу мониторинга создал для таких целей. И никогда не прогадывал. Выступление зарубежных гостей всегда приводило в восторг молодую аристократическую поросль. Свои – они всегда рядом, их можно иногда даже за руку потрогать. А вот андеграунд от «Black Mimosa» из Лондона, или улетные композиции французского короля поп-музыки Мишеля Дютро с его изумительным голосом, или сумасшедшая парочка «Babies from Milan»[1] с их неподражаемым сопрано и альтом вкупе со сценическими сюрпризами – это нечто, о чем будут говорить до следующего Коловорота. Меньшиковы приехали в пять часов ровно, и то потому что Константин Михайлович особо настоял на этом. У него планировалась встреча с какими-то людьми, и пришлось появляться к тому моменту, когда зал еще был полупустой. Вместе с ним были все его женщины: жена и две дочери. Катерина в скромном темно-красном платье с элементами кружев по всему подолу, но с соизволения Надежды Игнатьевны допустимой длиной до колен, держалась с матерью за спиной отца и Тамары. Она отметила, что многие девушки в этом сезоне предпочли короткие платья пышным и тяжелым нарядам. Мода показывать свои достоинства мощным катком начала утюжить столичную старую аристократию, еще как-то державшую оборону домостроя. Глянцевые журналы, начавшие победную поступь по стране, показывали, насколько можно быть скромной и притягательной даже в таких броских нарядах. Мама оказалась мудрой женщиной и не стала перечить, когда Катя со страхом попросила сшить ей именно такое платье. Все равно придется большую часть времени сидеть на диванчике и чесать языком со своими сверстницами, пока еще не допущенным к великому «смотру породистых кобылок». Это лишь аванс на будущее, пристрелка. Катя смотрела на прямую спину старшей сестры и огорчалась, что она приехала на Ассамблею в дурном расположении духа. Известие о мелком обмане со стороны Никиты ее очень уязвило. А папочка намекнул, что император в спешном порядке выписал приглашение обоим Назаровым. Пришлось поторопиться, так как обычно открытки вручают адресату за пару месяцев до события. Иначе будущие союзники почтут пренебрежение их присутствием на Ассамблее глубокой обидой. На императора, ясное дело, не обижаются, но осадок останется. А так нельзя. Значит, Никита будет здесь. Катя даже подумывала выловить юношу и все ему рассказать и дать некоторые советы, как вести себя со злой сестричкой. Великий князь неожиданно развел руками. Им навстречу шел сам Строганов с женой, красивой дородной женщиной с приятным округлым лицом, на котором даже морщинки смотрелись органично. Крепкое рукопожатие мужчин, приветствия, пожелания провести приятный вечер. Следующими их встретил дядя Миша – младший брат папы. Добродушный, слегка вальяжный в своем изящном костюме из светло-серой ткани в мелкую полоску, он раскинул руки при виде родственников, похлопал Константина Михайловича по плечам, расцеловал маму и неожиданно крепко прижал Тамару и Катю к себе, покачал головой и сказал: – Девчонки, вы даже не представляете, как вы вписываетесь в этот цветник! Эх, был бы я молодым… – Ты уже был им, Миша, – насмешливо напомнила Надежда Игнатьевна. – И, кажется, именно здесь нашел себе жену. Кстати, где Аня? – Дочерей пасет, – фыркнул дядя Миша. – Хорошо, что только двух, остальные не доросли до такой привилегии. Ага, ясно. Значит, здесь Лизка и Софа, – подумала Катерина. Самой старшей из них была Софья, а Лиза и Катя – одногодки. Тем не менее Софью уже всерьез решали выдать замуж. Дядя Миша был еще тот торопыга. Тамара извинилась и сказала, что хочет привести себя в порядок. Для этих целей Строгановы выделили целую гостевую комнату размером с футбольное поле (уместная ирония, так как будуар был весьма впечатляющих габаритов) с зеркалами, диванчиками и прочими милыми дамскими вещами. Помимо Тамары там уже находились несколько девиц, о чем-то щебечущих на пуфиках. Здесь же была Лариса Зубова. Она смотрела на себя в зеркало, положив руки на талию. Периодически вертелась из стороны в сторону, оценивая свое смелое платьице. При виде Тамары все вскочили и сделали легкий приветственный реверанс. Девушки приветливо поздоровались, после чего княжна махнула рукой, призывая не обращать на нее внимания. Лариса улыбнулась. – Тамара, ты какая-то бледная, – сказала она и, взяв за плечи княжну, подвела к зеркалу. – Подрумяним? – С чего это такая забота? – засмеялась Тамара. – Нормальный цвет лица. Просто жарковато здесь. Кондиционеры бы включить. – Ай, Строганов известный скупердяй, – отмахнулась дочь посла. – Прекрасное платье. Ты в нем очень загадочная и привлекательная. Уже жениха присмотрели для тебя? Будешь его охмурять до потери пульса? – Женихов за нас выбирают родители, – фыркнула княжна. – Особенно для девушек моего калибра. Тамара еще раз посмотрела на себя. Да, идеальное под ее фигуру платье. В дополнение к нему на запястьях висят замагиченные Валентином браслеты, на груди – золотая цепочка с сапфиром, который является защитным оберегом. В толстую косу, вьющуюся по спине до самой талии, вплетены золотистые нити – некие контуры активного «шильда». И та самая бриллиантовая бабочка, шаловливо махавшая крыльями в албазинской глуши. Тамара почему-то не стала распускать волосы и формировать кудри. Не хотела – и все. Все это раньше делалось для Старицкого, а не для Назарова. Может, не думать о нем? Пусть стороной гуляет. – Ты не смотрела сегодня свою почту? – неожиданно спросила Лариса. В голосе чувствуется легкое напряжение. – Не было времени, – пожала плечами Тамара. – Там что-то интересное? – Нет, просто скинула кое-какие фотографии, – Зубова с улыбкой обнажила ровный ряд белоснежных зубов. Княжна внимательно присмотрелась, но вампирских клыков не обнаружила. Глупость, конечно, никакая она не вампирша. Так, образ девушки, привораживающей подходящую жертву. Из-за закрытых дверей глухо ударили первые аккорды музыки. Веселье началось. Быстрые танцы сменялись медленными и тягучими композициями, под которые чинно кружились пары. Тамару осаживали со всех сторон. Балахнин Ромка был одним из первых, кто зарезервировал для себя место возле княжны. Пусть пыжится. Папенька все равно его в черный список внес. А ведь парень ладный, умеет шутить, да и на лицо красив. Сергачев Санька тот попроще – но у его отца мощные автомобильные активы. Азартен, любит рассекать по ночному городу на своей «фортуне». Тоже – мимо кассы. Чем больше ее осаждали кандидаты в мужья, тем больше Тамару бесило отсутствие Назарова. Она хотела высказать ему все, что думает о его поступке, а дальше пусть думает. Странно, уже восьмой час вечера идет, зал залит ярким электрическим светом, многоголосый шум поднимается до второго яруса здания. Скоро фуршет, кстати. И где он есть, будущий муженек? Даже императорская чета приехала, чтобы засвидетельствовать свое почтение Ассамблее и хозяину особняка. Значит, после дяди Саши уже никто не посмеет заявиться, тем самым рискуя нанести ему оскорбление. Время было. Не успели – сами виноваты. В какое-то мгновение, плюхнувшись на диван, она решила отдохнуть от танцев и отвлечься от назойливых иголок в голове. Не пришел? Тогда свободен! И не сразу поняла, кто над ней навис. Папенька. Стоит, руки за спину заложил. – Хочу тебя кое-кому представить, – сказал он, не обращая внимания на загоревшиеся ожиданием слухов глаза сидевших рядом с Тамарой девушек. – Пойдем. Сердце неприятно засбоило. Что-то сейчас произойдет. Отец шел размашистым шагом к широкой лестнице, ведущей на галерею второго этажа. Подобрав подол платья, недоумевающая Тамара едва поспевала за ним. Ну, пусть знакомит, но не на крыше же! Куда он идет? Константин Михайлович повернул налево, миновал анфиладу переходов и ажурных колонн и неожиданно вышел на открытую площадку вроде балкона, откуда открывался вид на бурлящее море нарядов, причесок, разноцветье платьев и серо-черную унылость костюмов. Ой, мамочка! Неужели сейчас начнет вещать на весь зал? Их, кстати, заметили, но постарались не обращать пристального внимания. Моветон. Неуместное любопытство. Мало ли зачем уединились отец с дочерью. – Хочу представить тебя кое-кому, – повторил отец нарочито небрежно, но голос слегка изменил тональность. – Назаров Анатолий Архипович. Патриарх рода, бывший офицер Генерального штаба, «магический отдел», если быть точнее. В общем, знакомьтесь. Тамара обернулась и увидела старика в модном костюме, благоухавшего дорогим парфюмом, с аккуратной прической седых волос. Стоит прямо, но опирается на простую, но качественно сделанную трость. Девушка сразу узнала патриарха. Фото его она успела изучить до мельчайших подробностей. Старик галантно принял ее руку и поцеловал по-старомодному. Душка-мужчина, если на возраст не обращать внимания. Но его реальное появление в жизни Тамары мгновенно заставило трепыхаться сердце в груди. Муж с этой фамилией из своего сна. Творец допустил до реальности чудные грезы. И это было немножко страшно. Неужели все-таки старик будет ее мужем? А как же неуловимый Никита? Он-то где? Наверное, на ее лице была выражена такая гамма противоречивых чувств, что отец и Назаров переглянулись с удивлением. – Я оставлю вас, – вдруг предательски заторопился великий князь, – чтобы вы смогли переговорить друг с другом. У Анатолия Архиповича есть к тебе важное дело. И он исчез, оставив дочь наедине со странным аристо, не вписывавшимся в веселье Ассамблеи, который пытался молодиться и произвести впечатление на молодую девушку. Знала бы, как она ошибается, по-другому восприняла бы эту встречу. – Тамара Константиновна, вам нечего бояться, – Назаров подставил локоть, предлагая пройтись с ним, и она как под гипнозом вцепилась в него. Наверное, со стороны это выглядело довольно комично, но Ассамблея, заполненная множеством людей из богатейших семей Петербурга, восприняла прогуливающуюся под руку пару на ином информационном уровне. Слухи сразу же разнеслись по огромному залу. За разновозрастной парой во все глаза наблюдали те, кому было особенно важно сближение с семьей среднего брата императора. – Я вас не совсем понимаю, Анатолий Архипович, – вежливо ответила Тамара, прогуливаясь по верхним площадкам особняка. Она оценила хитрость папеньки, кинувшего кость жадным до любой конъюнктуры гостям. Внизу гремела музыка из огромных колонок, на возведенном подиуме пела модная группа, молодежь танцевала, а старшее поколение внимательно сканировало пространство, словно на брокерской бирже оценивая степень рисков или будущую маржу от своих вложений – то бишь детей. Так вот, старик Назаров стал тем камушком, который взбаламутил вполне устойчивую линию коэффициентов. Ставки стремительно полетели вниз. Началась суета. По всем укромным уголкам начались консультации, как выровнять линию падения. Прогуливающийся под руку с молодой княжной стоящий одной ногой в могиле старик – это был нонсенс вечера. Волны удивления и недоумения стали перетекать с одного конца огромного зала до другого. Вердикт был единогласным: коварный Меньшиков что-то задумал. Некоторые слухи, упорно говорящие о сближении выморочного рода Назаровых с императорским кланом, обрастали плотью. Тем более что появившийся как чертик из табакерки наследник явно вписывался в такую комбинацию. Удивительное дело, молодого Назарова вообще не видели на Ассамблее. – Сейчас объясню, – довольно улыбнулся старик Назаров, уловив всеобщее волнение в зале. Он спиной чувствовал, как разрастается паника. Джокер вылетел из рукава, покрывая всю игру. – У меня есть правнук, он недавно вступил в права наследования. Мальчик – сирота, а я, выходит, являюсь его единственным попечителем. Еще пару недель, и он станет совершеннолетним. Сразу хочу сказать, что не собираюсь его отдавать под защиту родственников. Не тот случай. Буду до конца жизни охранять его. Ваш отец, великий князь Константин Михайлович, о молодом человеке знает, и мою просьбу воспринял положительно. – Не о Никите ли Назарове идет речь? – нахмурилась Тамара. – Я слышала о вас в новостях. И какая просьба? – Познакомиться ближе. А вы введете его в светскую жизнь столицы. – Мне кажется, что ваш внук прекрасно ориентируется в реалиях современной жизни, – холодно ответила Тамара. – И его имя в недавнем прошлом было, кажется, Григорий Старицкий? Да, с тем юношей я была знакома, а вашего правнука не знаю. – Уместная ирония, – улыбнулся старший Назаров, – и заслуженный упрек. Я бы многое хотел вам рассказать, но сегодня не тот случай. Праздник должен быть праздником, а не унылой встречей молодежи со старостью. – Боюсь, праздник мой испорчен выходкой Никиты, – уперлась Тамара, сама не зная почему. Она чувствовала присутствие волхва. Прячется, трус, за спиной деда. Не хватает самому смелости выйти из укрытия и объясниться. – Меня к чему-то ваше предложение обязывает? – Ни к чему, – успокоил ее Анатолий Архипович, ласково глядя на девушку. Он оценивал ее вживую впервые и поставил Никите высшую оценку. В такую красавицу без всяких подстав влюбишься. – Я принял одно предложение вашего отца, а он согласился патронировать Никиту после моей смерти, коя приближается со скоростью экспресса. Что делать, приходится об этом событии думать чаще обычного. Я уже стал циником, раз обсуждаю проблему вечности с молодой и красивой девушкой. Назаров закидывал вкусную наживку, подсекал и снова ослаблял снасть в бурной реке, как опытный рыбак, решивший любой ценой вытащить ценный приз на берег. – Это предложение связано с продажей части акций ваших предприятий? – напомнила Тамара. – Еще и умная, – Назаров пристально посмотрел на Тамару и вдруг отвел ее подальше от балконного парапета, чтобы любопытные взгляды не мешали его планам и еще больше внесли сумятицу в начавшемся штормовом перемещении людских масс. Молодежь, увлекшаяся танцами, не замечала подвижек своих надзирателей, радуясь возможности пообщаться друг с другом на неофициальном уровне и оценив вероятность дальнейшего сближения. Все как всегда. Тамара подчинилась властной руке старика, а по позвоночнику неприятно пробежали ледяные иглы. Сон, который она воспринимала как чудесное путешествие в мир фантазий, стал восприниматься как предзнаменование будущих потрясений. Не страшно, а неприятно быть втянутой снова в чьи-то комбинации. – Поговори с Никитой, дочка, – по-простому сказал Анатолий Архипович, уводя ее в сторону за ряды белоснежных колонн, облицованных рельефными гипсовыми плитками. – Он понимает, что поставил себя в положение отыгрывающейся стороны, и не имеет аргументов против заслуженных упреков. Никита находился за одной из колонн. Когда он там появился – Тамара даже не поняла. А ведь обошла со стариком почти весь балкон. Облокотившись на перила, молодой волхв без особого интереса рассматривал перемещение людских волн из одной части танцевальной площадки в другую. Он был в стильном костюме и в рубашке бежевого цвета. Туфли начищены до зеркального блеска. Коротко остриженные волосы стали еще светлее, хотя несколько дней назад Тамара не обратила на это внимание. Белесый шрам на подбородке можно было разглядеть, только если знать, что он там есть. И он был там. Упрямец, даже косметическое лечение с помощью магических манипуляций не захотел провести. – Позвольте представить, – сказал старик едва ли не торжественно. – Мой единственный наследник Никита Анатольевич Назаров. Курсант первого курса Высшей военной академии по специальности «боевой волхв», а также слушатель спецкурса по прикладной магии. Кажется, патриарху больше нравилось представить внука как образцового военного и перспективного генштабиста. Но Тамара окаменело смотрела на серьезного молодого человека, понимавшего, какая сейчас гроза обрушится на его глупую голову. Потрескивающая атмосфера вокруг девушки стремительно разрасталась в виде осязаемых переплетений всего цветового спектра. Облако бушующих эмоций, найдя выход, рвануло вспышкой магического взрыва. Княжна и не поняла, каким образом ее раздражение трансформировалось в убийственный раскаленный клинок. Никита даже не стал строить защиту; он словно лом проглотил и стоял, готовый принять жуткий удар. Не успев долететь до застывшего волхва, оружие скукожилось, попав в цепкую блокаду защитных модулей, и рассыпалось по полу едва видимой пылью. Старик шумно выдохнул из груди воздух, словно только что перетащил на своих плечах мешок цемента, и укоризненно покачал головой. – Это недопустимо, Тамара Константиновна! Ваша несдержанность могла привести к беде, если бы не моя блокировка. Зачем так реагировать? – Ты думаешь, мне легко каждый раз видеть, как вы все меняете маски на своих лицах? – прошипела Тамара, не обращая внимания на слова патриарха. – Я привыкла к Грише Старицкому, а тебя я не знаю! Издеваться вздумал?