— Простите, нам срочно нужен доктор Паул. У нас аппендицит! То есть не у нас, у мальчика, — говорю слишком быстро, боюсь, что не застали доктора. Она не успевает мне ничего ответить. — Эмили? – передо мной появляется доктор Паул. Его кудрявые русые волосы и нос с горбинкой я ни с чем не спутаю. Рассматривает меня, будто не узнает. — Здравствуйте, господин Паул, у Симона аппендицит, — еще немного Паул всматривается в меня, но, потом, будто придя в себя, указывает на каталку возле стены. — Кладите парня сюда! Эмили, пойдем, будешь ассистировать, — и все, я бегу в операционную, перед этим успокоив Донну и Джери, что их Симон в надежных руках. Справляемся с доктором Паулом быстро. Я помогаю ему. И понимаю, что мне это все очень нравится… Нет, не то, что бедному Симону было плохо. А то, что я хочу помогать людям. И то, что у меня получается это делать. С Симоном все хорошо. Мы успели. И не довели до перитонита. Миссис Джексон остается в палате с Симоном. И я прошу ее быть теперь с ее внучатым племянником рядом. Она ему очень нужна сейчас. Убеждаю Донну, что сама справлюсь по дому. — Эмили! — меня останавливает доктор Паул. — Я очень рад увидеть тебя! – он участливо смотрит. Он рад мне. Паул был хорошим другом моего отца, они были знакомы двадцать лет, с тех пор, как доктор приехал в столицу из своей страны, после окончания института. — Тебя не было на практике этим летом, а я так забегался, столько всего навалилось, что даже не удосужился узнать о тебе… Как ты? Как отец? — Отец умер год назад… — говорю и вижу, как мрачнеет доктор Паул. — Эмили, я… я не знал, — доктор теряется. — Что произошло? — Я не знаю… мне говорили, что подвело здоровье, — Паул хмурится, ведь он знал, что мой отец обладал хорошим здоровьем. А я не могу сказать ему, что подробностей мне никто не открыл. — А как же ты? — У меня появился опекун, — признаюсь доктору, и опять чувствую неловкость… — И кто же твой опекун? — спрашивает немного строго. — Прости, что интересуюсь, Эмили. Я помню, что у Аспена не было родственников, кроме тебя… Поэтому я обеспокоен. И вот тут… мне почему-то хочется не продолжать разговор… Чувствую себя некомфортно. Не хочу рассказывать, что со мной произошло за этот год. И, особенно, за последние несколько дней. — Мой опекун — Виктор Гистли… — выходит как-то судорожно. — Виктор Гистли? Главный сыщик? Но… — вижу, как Паул хмурится… Ему это не нравится… Но он больше не спрашивает и переводит тему в иное русло. Всматривается пристально, ужасается: — Эмили твое лицо? — Паул указывает взглядом на мои раны на губе и щеке. А я ведь забыла про них. — Это твой опекун сделал? — Паул очень рассержен, и я пугаюсь... — Нет, что вы! — спешу успокоить. — Виктор... как бы... наоборот, спас меня... — замолкаю, я не хочу подробно рассказывать, и Паул это, слава Богу, понимает... — Эмили, ты еще хочешь стать помощником хирурга? — спрашивает, добро улыбаясь, уходя от темы моих побоев. А я судорожно и радостно киваю. — Ну тогда можешь приезжать на практику, хоть с завтрашнего дня. Группа набрана с лета, но думаю, ты быстро все наверстаешь… Только… тебе теперь нужно разрешение твоего опекуна… — и вот опять доктор мрачнеет. — Я думаю, что все будет хорошо. На этой радостной ноте прощаюсь с ним и бегу к повозке, где меня уже ждет Джерибальд. Доезжаем до усадьбы. Всю дорогу мне было очень легко и радостно на душе… Я в предвкушении учебы. Я буду помощником хирурга! Я буду работать и смогу сама себя содержать в будущем. Остается только обговорить все с Виктором, но думаю, он не будет против. Он ведь сам хотел решить вопрос с моим обучением. — Спасибо вам, мисс, если бы не вы, то нашему Симону было бы очень скверно, — благодарит меня Джерибальд. — Я могу что-нибудь для вас сделать? – искренне спрашивает. — Просто будьте мне другом, Джерибальд, — я отвечаю ему и вижу его улыбку. — До свидания, Джерибальд! Всего доброго! В неком воодушевлении проходит оставшийся день. Я убираюсь по дому и даже приготовила небольшой ужин — картофель с мясом и салат. На небо наползают мрачные тучи… Собирается дождь. Сегодня я буду ночевать в комнате. Постараюсь, по крайней мере… Не хотелось бы… спать в неположенном месте… И чтобы Виктор видел, что я не соблюдаю приличия дома... Перед сном читаю свою ставшую любимой книгу про юного рыцаря… Не заметно уплываю в сон… *** Судорожно вздрагиваю и тяжело дышу… За окном ливень… Смотрю на часы, сейчас двенадцать ночи. Получается, я заснула всего лишь на двадцать минут… Странное ощущение… Я, определенно, чувствую и помню, что проснулась от громкого звука… Затихаю… Глубоко дышу, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце… Беру с тумбы мятный чай и жадно пью, но вздрагиваю, чуть не уронив кружку… от громкого раската грома. Грохот такой сильный, будто кто-то рассыпал груду огромных камней прямо на крышу дома. Вспышки молнии не прекращаются… И я знаю, что за ними последует — громкий оглушающий раскат… Вздрагиваю от грома снова, прижимая ладони к сердцу. Я очень боюсь грозы… Особенно, если я одна… Бушующая стихия меня пугает... Ощущаю себя маленьким беззащитным муравьем. Мне так страшно, что стекает пара слезинок из глаз… И отчего-то сейчас очень обидно… Как Виктор так может поступать?! Если уж нарек себя опекуном! Но сам оставляет меня одну, в отдаленном доме… Стираю горькие слезы обиды… Он безответственный? Вряд ли! Просто ему плевать на меня… Не могу больше находиться в комнате. Потому что в окно от порывов ветра бьются ветви рядом стоящего дерева. И от них по стене, в свете вспышек молнии, расползаются тени, похожие на костлявые руки. Выбегаю из комнаты, как есть, в одной сорочке. Дома прохладно. Раскаты грома, как и вспышки света не прекращаются. Я закрываю уши и бегу в библиотеку. Не знаю, но почему-то мне кажется, что здесь будет спокойнее. Наверное, от многочисленных книг… Которые созданы авторами — живыми людьми. Расхаживаю из стороны в сторону, поглаживая себя за плечи. Мне страшно, жутко, одиноко и обидно… Подхожу к окну… Вижу дождь, льющийся стеной, который и не думает прекращаться... Яркая вспышка, раскат грома, и звук распахнутой двери… Я вздрагиваю и резко оборачиваюсь, чтобы увидеть, как в помещение входит высокий темный силуэт… Глава 11. "Заколдованный рыцарь " Виктор Гистли В тот вечер… когда я «навестил» Слага, решил не возвращаться домой. С моим состоянием лучше держать себя подальше от… подальше от дома… К тому же, пресловутая бессонница никуда не делась. И решаюсь потратить это время, что не отдал сну, на работу, которой значительно прибавилось. Следующий день и вечер трачу на разгребание висяков Питфола. Находим быстро Коллекционера. Не нежничаем с ним, а сразу забираем в отдел. Как выяснилось, механизм с селистенским камнем, который он продал Слагу, он выкупил у проезжего торгаша, а тот отобрал его у бродяги, промышлявшего в старом городе… недалеко от улицы, где расположена квартира Аспена. Неужели это его создание? В управлении сталкиваюсь с тем странным молодым сыщиком, которого я видел возле инспектора не так давно. Он тоже вышел на Коллекционера, но только по подозрению в торговле людьми. Что оказалось правдой. Парень представился, как Джон Вик… Удивительно, что он производил впечатление профессионала, хоть и был совсем молод. Но все равно, он меня раздражал… Какой-то своей правильностью. И тем, что смотрел на меня так, будто понимал, что творится у меня в душе... Покинув Питфол, был уверен, что отправлюсь сразу на работу… Но, в последний момент, решил заехать домой… Брезжил рассвет, в гостиной было темно. Я уже направился к своему кабинету. Как заметил… Эмили… Она спала в гостиной. Но… Почему не у себя в комнате? Что-то случилось? Определенно. Подхожу ближе. Она спит, обнимая себя руками. Сегодня она выглядит иначе. Светлое платье и заплетённые в сложную косу волосы… Как студентка Института благородных леди. Раны на ее лице почти зажили. Понимаю, что рассматриваю ее больше положенного. Замечаю на столе книгу. Беру в руки. Читаю название и ухмыляюсь. Надо же… Почему именно ее она выбрала? На столе также вижу отрезы тканей, нитки… А в руках у спящей Эмили… игрушка? В гостиной прохладно, поэтому достаю плед из шкафа и укрываю Эмили. Из ее рук забираю тряпичного зайца. Из уха которого торчит иголка с ниткой. Эмили сама сшила эту игрушку?