Перевожу взгляд на спящую девушку. Она удивляет… Но нужно идти… Забираю из кабинета необходимые бумаги и оставляю письмо миссис Джексон. Я что-то упускаю… Как хозяин дома, как опекун. Эмили спала сегодня в гостиной… Потому что... Ей было страшно! Меня осеняет догадка. Как это прозаично! Главный сыщик столицы не догадался, что юной девушке может быть страшно ночью одной в одиноко стоящем доме. Хочется дать себе подзатыльник. Опекун, который в начале пытался погубить свою подопечную, а теперь оставил ее одну в пустом доме бояться ночи… И почему, чтобы я не делал Аспену, все оборачивается наказанием для моей совести… Тру опять свой шрам. Совершенно не даю ему зажить. Нужно пересмотреть свой рабочий режим. И, хотя бы, для начала начать ночевать дома. Раз уж я стал опекуном. Решаю, что сегодня ночью точно буду дома. А на утро поговорим с Эмили. Вдруг ей что-то нужно… Немного скребёт в душе… Я оставил ее дома, как узницу… Даже не удосужился узнать, все ли у нее есть… Или нужно ли что-то. *** На работе полностью абстрагируюсь от всех эмоций и мыслей об Эмили. Не замечаю, что время перевалило за одиннадцать вечера. Быстро отправляюсь домой. Собирается дождь. Будет ливень с грозой. Поэтому лучше поспешить. В усадьбе тихо. Эмили должно быть уже спит. Поэтому сразу после душа иду к себе в кабинет, оставив все разговоры на утро. Знаю, что и сегодня мне компанию составит моя бессонница. Сижу в кабинете. И курю уже вторую сигарету, кручу в руках механическую вещицу с селистенским камнем. За окном гремит гроза… Ливень омывает стекла… Вспоминаю про кулон, который постоянно ношу с собой. Открываю его и рассматриваю портрет Эмили… — Что же ты создал, Аспен? Ты так рисковал... Ты умер во имя своей цели… Ты это делал ради кого-то? Обрываю свои мысли. Я слышу быстрые шаги на втором этаже. Кто-то в библиотеке. Эмили? Быстро поднимаюсь наверх. Дверь комнаты Эмили распахнута. Ее нет внутри. Направляюсь к библиотеке и открываю дверь. Возле окна в свете от молний вижу Эмили. Она вздрагивает и оборачивается. Иду к ней. Вижу, как она смотрит с ужасом. — Эмили, почему ты здесь? – спрашиваю, запахивая края белой рубашки. Я так спешил, что не позаботился о своем внешнем виде. — Я… мне… — она теряется, будто не сразу узнала меня. — Я боюсь грозы… — говорит и вздрагивает с новым ударом молнии. Смотрю на нее. Беззащитную юную девушку. Которая дрожит и обнимает себя за плечи. И это ЕЙ я хотел мстить? Девочке, которая боится грозы? Хочется ударить себя в челюсть. Да посильнее. Стаскиваю плед с дивана и направляюсь к Эмили, накрываю ее плечи. Под ее замешательство. И… потом вовсе… Подхватываю Эмили на руки, сажаю на диван, напротив книжных полок, и устраиваюсь рядом, оставляя немного пространства между нами. — Ч-что вы делаете? – растерянно она спрашивает. А я не знаю, что я делаю… Видимо то, что хотел. Что посчитал необходимым. — Чтобы пережить страх перед грозой, нужно... разговаривать, — запросто говорю я ей, немного улыбаясь. А она все никак не поймет, что я творю. Я и сам не понимаю. — И вы будете со мной разговаривать, пока я не перестану бояться? – недоверчивый вопрос, в голосе удивление. Эмили сильнее запахивается в плед. Вижу, что ей неловко... — Да, — коротко отвечаю, пожимая плечами. — Нужно разговаривать. И мы слышим громкий раскат грома. Эмили вздрагивает и закрывает уши руками. И я не выдерживаю… Придвигаю ее ближе к себе, обнимая, так, что голова Эмили уже на моей груди. — Я совершенно не знаю, о чем разговаривать? – чувствую, что Эмили улыбается, пряча лицо руками… Улыбаюсь и я. Очень сюрреалистичный момент. Кажется, мы оба боимся пошевелиться. При новом ударе молнии и раскате грома Эмили вздрагивает, а я сильнее сжимаю объятья. Сидим рядом, я обнимаю Эмили. И мне... спокойно... — Поговорить можно… хотя бы о том, почему ты выбрала книгу про заколдованного рыцаря? – говорю ей это в макушку. — Она привлекла своей таинственностью… и ещё... Юный рыцарь имел сильный дух, но он был очень одинок, — отвечает Эмили, и эти слова разливаются чем-то целебным у меня внутри. — Одинок? Он был одинок? – спрашиваю, потому что… будто вижу этого героя глазами Эмили… И увидел я его сейчас иначе. — Да... Он был очень одинок... Мы молчим… Я чувствую биение сердца Эмили. Гроза набирает обороты. Но сердце Эмили стучит спокойно и размеренно. — Это моя любимая книга… Мой отец написал ее сам… для меня… — говорю тихо… касаясь носом виска Эмили. Потому что чувствую, что она спит… Облокачиваюсь на спинку дивана, укладывая Эмили удобнее у себя на груди. Впервые за долгое время ощущаю внутри себя покой... И приятную усталость, которая разливается в каждой клетке тела и уносит меня стремительно из окружающей реальности... Глава 12. Пробуждение Виктор Гистли — Виктор! Виктор, где ты? – слышится знакомый родной голос. — Папа? – осматриваюсь. Выхожу на улицу. Утро. Дышится легко. Всюду теплый целебный свет… — Виктор, помоги мне немного… — вижу отца… он стоит позади дома и смотрит вдаль на горизонт. Подхожу к нему, разглядываю его. Он такой молодой, как в моем детстве. Но его глаза выглядят очень уставшими… — Папа, чем тебе помочь? – спрашиваю, стараюсь удержать этот хрупкий образ дорогого человека... — Помоги мне, я совсем ничего не вижу, — отец все также всматривается вдаль, пытаясь разглядеть что-то на горизонте. — Я так давно не видел своего сына… — Но я здесь… Рядом с тобой, — мое сердце будто разбивается… Почему он так говорит? — Это я! Виктор! — Это ты! – отец поворачивается, смотрит на меня и улыбается. — Как я давно тебя не видел, сынок! Золотистый свет из окна заставляет открыть глаза. Разглядываю потолок перед собой, чувствую, как моя шея сильно затекла, как и руки. Отрываю голову от спинки дивана и тру глаза. Я что… спал? Первый раз за долгое время... я спал? Я, получается, так и заснул сидя на диване в библиотеке? Теряюсь немного в прострации, но ощущаю, что мозг отдохнул. Какое-то новое чувство. Будто из головы выбросили весь мусор. Мыслительная деятельность уже набирает обороты… Непривычное состояние. Обновленное. Я не подавлен, как обычно, и... хочется... жить... Разминаю шею. Возвращаюсь в реальность. Эмили! Перевожу взгляд на свои колени… Со мной рядом Эмили! Вспоминаю вчерашнюю ночь. Как нашел ее напуганную в библиотеке. Как подхватил на руки, а потом обнимал, утешая… Лучше не задумываться сейчас о правилах приличия, которые я нарушаю с завидной частотой. О которых я вообще перестал задумываться. Эмили еще спит. Ее голова удобно лежит на моих коленях. Дыхание ровное. Ее длинные черные локоны разметались повсюду.