— До завтра, Виктор… — я поспешно убегаю… то есть, я сбегаю… Через стеклянную часть двери, вижу, как Виктор, немного постояв в некой задумчивости, отправился к воротам ограды. Весь вечер я готовлюсь. Я все выучила. Было легко, ведь все это было на практике с доктором Паулом… Но, все равно, тревожно. Завтра приедут чужие люди нас экзаменовать. Не хотелось бы ударить в грязь лицом и, уж тем более, подставлять Паула. Уже ночь, и я пытаюсь заснуть. Даже ванна с лавандовым маслом не успокоила… В голову лезут мысли про дневник отца… Про это загадочное послание, про жену Виктора, и что с ней случилось… Кто мой отец был для Виктора? Почему он стал моим опекуном? Почему сослал в приют, а потом вернул, забрав меня в свой дом? Сердце стучит и сбивает дыхание. От этого не могу уснуть… Но я замираю и затаиваю дыхание, потому что слышу приближающиеся шаги… Они приближаются к моей комнате. Я приподнимаюсь с кровати и смотрю на дверь… Я не заперлась, но… И теперь я ощущаю за дверью присутствие… И вижу, в просвете дверной щели, внизу, легкую тень. По некому наитию я встаю и направляю к выходу из своей комнаты… Я чувствую… почти знаю, что там кто-то есть… Что кто-то точно также стоит, только по другую сторону двери комнаты. Слышу шуршание, легкое, невесомое. Перевожу взгляд немного вбок, туда, откуда, как мне показалось, был этот шорох. Как завороженная прикладываю руку к этому месту на двери, и подхожу к ней так близко. Прикрываю глаза… И понимаю, что чувствую чужое дыхание и биение сердца... Мне кажется, что не двери я касаюсь, а чьей-то руки… Того, кто точно также стоит за разделяющей нас преградой. Мне не страшно… И я чувствую сильное желание сейчас открыть эту дверь… Внутри поднимается буря с противоположностью решений своих поступков. Действовать разумно… или… наплевать на все. «И когда ты, Эмили, успела стать такой безумной?» И понимаю, что боюсь я именного того, что никого не увижу по ту сторону, когда распахну дверь. Любопытство, азарт или сумасшествие? Мои пальцы касаются резной ручки… и я действую... Глава 18. Поддаться чувству. Ожить *** Эмили Тяну ручку на себя и распахиваю дверь… — Виктор?! – взволнованно выдыхаю… Внутри теплеет кровь до горения… Я увидела то, что хотела… Вернее того, кого хотела увидеть… Но, понимаю, что что-то не так... Виктор стоит перед моей комнатой, и я вижу, что его глаза темны на столько, что не видно белков. Он держится за грудь у того места, где находится его незаживающая рана… Он смотрит перед собой, опустив взгляд немного вниз, отрешённо. Черные-черные глаза. Будто пустые. Мой голос заставляет его немного поднять голову, и уже чувствую, что он вглядывается мне в глаза, видит меня… Только смотрит глазами полностью черными. — Эмили… — тихо и обречено произносит. И снова устремляет отрешенный взгляд на свою рану, и в тускло освященном коридоре я вижу под его рукой окропленную кровью ткань белой рубашки. Иду к нему, беру Виктора за руку, прижимающую его рану, осторожно отодвигаю ее… Виктор чувствует мое прикосновение и уже смотрит на меня… Немигающим взглядом. Изучающим. А я… Вижу его рану… Она плохая. Уже касаюсь его кожи под распахнутой белой рубашкой. Смотрю на струйку крови, быстро вытекающую из открывшегося шрама… Присматриваюсь внимательнее. Внутри раны что-то есть… Это точно. Поэтому она не заживает так долго… Она мучает Виктора, усугубляя его состояние. Предмет из раны нужно достать и как можно скорее. Вспоминаю, что осколок магического оружия-артефакта может оставаться внутри тела человека и со временем отравлять душу… «Или кто-то оставил осколок специально?» — мысль, как удар… Виктора медленно убивают. Но кто? И зачем? Будто я знаю ответ, но он уплывает. Я так сильно углубилась в мысли, что только сейчас начинаю замечать, как рука Виктора уже коснулась меня и держит за талию, сжимая на ней пальцы, медленно притягивая ближе. Тыльной стороной ладони другой руки он осторожно касается моей щеки... затем убирает мои распущенные волосы за спину. — Эмили… — тихо и обречено произносит Виктор, медленно вдыхая. И я вижу его немигающий грустный взгляд абсолютно черных глаз без белков… Виктор уже ведет рукой мне по спине, затем снова поднимается выше к краю кружевного верха ткани, чтобы теперь обнажить мое плечо, опуская ладонью рукав сорочки до локтя. Прикасается к обнажённой коже на плече, поглаживая, и склоняется над открытой ключицей, приближаясь... Но я понимаю, что он не контролирует себя в полной мере. — Виктор, — я касаюсь ладонью его щеки, и он тут же накрывает ее своей, уже прижимаясь и потирая о нее щекой. — Твоя рана мучает тебя... — говорю, глядя в темные глаза, пытаюсь увидеть его сквозь черную пелену... Из эмоций на его лице вижу только безысходную печаль, боль и еще... желание... — Виктор, позволь помочь тебе! — говорю осторожно, прошу его умоляющим взглядом, касаясь ладонями его лица. Неожиданно, Виктор промаргивается, затем сильно жмурится и немного трясет головой, будто пытаясь сбросить какое-то наваждение. Он борется... Покачивается, он вот-вот упадет, но я подхватываю его, как могу. Он выше и сильнее, но у меня получается его удержать, обняв, и Виктор не падает, немного облокачивается на меня. — Виктор, пройдем, — завожу его к себе в комнату. Осторожно помогаю лечь. Виктор послушен. Но я сильно волнуюсь. И ни о чем ином, как о его состоянии. Я хочу помочь. Быстро ищу в шкатулке кольцо-артефакт для лечения ран, полученных от магических предметов. Надеваю на палец и иду к Виктору. Он полулежит на высоких подушках. Глаза его прикрыты, а грудь сильно вздымается от тяжелого дыхания. Присаживаюсь рядом и отодвигаю края рубашки в стороны. Касаюсь раны рукой с кольцом. Приглядываюсь. Очень странно... Но я ничего не вижу... Нет магического ответа… Рана и кольцо должны были среагировать. Наклоняюсь ближе, я определенно вижу, что в ране что-то есть… Это показало кольцо? Но я видела инородный предмет и без него. Снимаю кольцо. И понимаю, что все еще вижу едва заметный посторонний предмет, край которого виднеется из раны. Тянусь к нему и осторожно касаюсь инородного тела. Острый некий предмет, но он меня не ранит. — Виктор, придется немного потерпеть, — обращаюсь к тяжело дышащему мужчине, который меня будто уже не слышит. — Я постараюсь действовать осторожно... Осколок в ране такой тонкий, что обхватываю его не пальцами, а ногтями. Начинаю медленно и осторожно вытягивать… И по мере продвижения предмета, удивляюсь все больше. Миллиметр за миллиметром из раны выходит призрачный осколок. Замечаю, что Виктор затаивает дыхание, будто перетерпливает боль… Я почти достаю осколок, он невесомый… Уже размером с половину моей ладони. Вижу, как он светится призрачным серым светом… От него отходит еле заметный туман. Но Виктор неожиданно хватает мою руку, сильно сжимая запястье. Слышу его стон, он выгибается в спине, стискивает зубы, запрокидывает голову назад. На лбу и его теле испарина. Ему больно... — Виктор, это я! Я рядом! – прошу его, касаясь рукой его руки, и понимаю, что по моим щекам текут слезы. — Позволь тебе помочь! Доверься мне! Хватка на моем запястье ослабляется. Рука Виктора падает вдоль его тела. И я продолжаю доставать инородный предмет... И через мгновение, в моей руке оказывается острый призрачный осколок. Виктор выдыхает. Его тело постепенно расслабляется. Я смотрю на этот жуткий предмет в своей ладони, который приносил боль Виктору. Он невесом, слабо сияет серым светом… Мертвым светом. Призрачным. Испаряя вокруг своей структуры дымку. — Эмили?! – слышу тихий голос и перевожу взгляд на Виктора.