И это одиночество станет единственным моим спутником в стенах института… В таком же тумане проходит несколько месяцев моей учебы. Рана от потери отца не затянулась. Я просто научилась жить с этой болью… Мне не хватает родного человека. К которому я могу прижаться и скрыться в объятьях от всего мира, особенно, когда страшно… Я учусь прилежно, но чувствую, что стала изгоем. Для госпожи Шаванель я вообще перестала существовать. Толи все дело в моем сиротском положении, толи ее служанка все-таки рассказала про того мужчину в коридоре и меня... К слову, после, я его больше не видела. Наверное, к лучшему… Но мне не дает покоя механический кулон, который он унес… Как не дает покоя и этот таинственный опекун Виктор Гистли. Изучая местную библиотеку, я наткнулась на старые газеты, где фигурировало его имя в неком расследовании… Мне удалось выяснить, что он талантливый сыщик… И больше ничего. Но что его связало с моим отцом, мне не удалось понять. Каким образом он стал моим опекуном? Я боялась с ним встречи. Неизвестность пугала… Но за все время с начала его опеки, он так и не объявился… Может он решил и вовсе со мной не встречаться… Только поможет с институтом и будет оплачивать мое обучение? И это тоже меня пугает… Что буду должна я ему взамен, после? Однозначно, мне нужно избегать с ним встреч, или, лучше всего, исчезнуть. Но этим страхам не удалось сбыться. Меня поджидала новая информация, которая ввела меня в замешательство... — Мисс Вивьен, госпожа Шаванель вызывает вас к себе, — служанка отводит взгляд. — Что-то случилось? – спрашиваю, потому что Флер давно не уделяла мне такого внимания… В прошлый раз в ее кабинете я узнала страшную новость… И боюсь… Что там снова ждет меня новость не лучше… — Госпожа Шаванель, — я вхожу в двери и делаю реверанс, после, складываю руки за спиной. — Эмили, присаживайся, нас с тобой ждет небольшой разговор, — очень быстро садиться и раскладывает перед собой документы. — Что-то произошло? – интересуюсь, чтобы заполнить паузу. — Да, моя дорогая, я и сама весьма удивлена, — Флер надевает очки, читая некий свиток. — Мы будем вынуждены с тобой распрощаться. Вот, подпиши вот здесь, — протягивает мне документ… А я ничего не понимаю… — Простите, госпожа Шаванель, если опекун не оплатил новый семестр… Но так у меня еще есть полтора месяца до следующей оплаты, — я держу документ, читаю… "Расторжение договора об образовании" — Прости, Эмили, ничего личного, — на фразе «ничего личного» презрительно на меня смотрит… — А… мой опекун знает, что… — не успеваю договорить. — Знает. И даже более того, это он настоял на твоем переводе в один скромный приют? – ухмыляясь, произносит она. — В приют? – я будто в абсурдном сне. — Но куда? – произношу тихо… будто из меня вытекли все силы… — Это небольшой приют-гимназия Глемт в городе Питфол. Сегодня ты отправляешься туда. — Сегодня? Так скоро… — говорю еще тише, но она слышит… — Эмили, мой тебе совет — старайся выживать, — говорит ухмыляясь. А я перевожу на нее удивленно-грустный взгляд. — Не твоя судьба быть благородной леди… Поэтому все мысли о высоком положении отметай сразу, чтобы потом не было больно, когда тебе укажут твое истинное место, — говорит, игриво прикусывая дужку очков… Я не хочу ей отвечать… Она уже указала мне мое место. Мне не хочется ей говорить даже того, что я и не планировала быть высоко светской дамой и охотницей за состоятельными знатными джентльменами. Я планировала вернуться к отцу и стать ему помощницей во всем. Я мечтала о тихой жизни… Но отец был другого мнения, я чувствую… Он хотел для меня самого лучшего. Самый лучший институт, который дал бы мне перспективное будущее. Он хотел, чтобы я удачно вышла замуж, за достойного человека, который бы меня оберегал. Я чувствовала эти его желания… — Спасибо за все, госпожа Шаванель, — я встаю и делаю реверанс. Иду к двери. — Карета будет готова через сорок минут, — говорит в спину. — Так уж и быть, поможем тебе добраться до Глемта… Открываю дверь. — Эмили! – окликает меня Флер, и я оборачиваюсь. — Знаешь, что означает слово «Глемт»? – я смотрю на нее и жду ее ответа… — Это с древнего означает «забытый», — она улыбается, подписывая бумаги. Я хочу уйти, но она прыснула от смеха. — А знаешь, что значит «Питфол»? — ей весело, но ее смех очень нервный. — Питфол — значит «ловушка». Ну что ж… Похоже меня ждет судьба «забытой в ловушке»… Глава 3. Приют "Глемт" в городе Питфол Эмили Вивьен. Глемт До Питфола мы добрались за три с половиной часа. Выделенная мне карета была маленькая, одноместная, поэтому часть вещей пришлось оставить в институте в камерах хранения. Я оставила все нарядные платья. Не думаю, что мне придется когда-нибудь их надеть снова… Да и воспитанницам приюта, наверное, не очень понравится такая новенькая. Как говорила Флер, я должна знать свое место. Поэтому ничего страшного не произошло. Я хочу верить, что справлюсь. Город Питфол встречает морозной сыростью. Сейчас весна, но до сих пор промозгло и холодно, а небо затянуто плотными серыми облаками. Питфол весьма неплох. Я бы даже сказала, что он уютный… Но прочувствовать свое отношение к городу не могу. Слишком напряжена предстоящей встречей с руководством Глемта… Какое-то время едем по дороге, окруженной лесом, пока не упираемся в проржавевшие железные ворота. — Все, мисс, дальше сами, карета не проедет за ворота, — говорит мне кучер, зажав зубами сигарету. — Спасибо, Альфред, прощайте! – я беру свой чемодан и выхожу из кареты. — Постарайтесь здесь выжить, — Альфред осуждающе окидывает взглядом здание приюта. — Тот, кто вас сюда сослал, видимо, желал вам худшей участи. Машу рукой ему на прощание. Осматриваюсь и понимаю, что Альфред прав. Место выглядит очень забытым… За промерзшим садом давно никто не ухаживал. Здание обветшало и выглядит аварийным. На близлежащей территории нет качелей для детей… Почему я сразу заметила отсутствие качелей? Всегда их любила. Чувство полета, движения, невесомости. Будто паришь… Тащу свой чемодан к парадному входу и стучу в дверь приюта, поправляю свой длинный шарф и шапку. Вздрагиваю, когда дверь распахивается в мою сторону, чуть не задев меня. — Явилась, — меня встречает высокая худощавая женщина, в сером платье и сером головном уборе, похожим на платок. — Заходи, не стой, как вкопанная. — Здравствуйте, я Эмили Вивьен, — говорю растеряно, и направляюсь за строгой женщиной. — Зови меня сестра Зелла, — цедит сестра Зелла… — Ты у нас не единственная новенькая. И тем более, такая же великовозрастная воспитанница. Мы селим вас вместе. Здесь тебе не будет отдельной комнаты и балов с пироженными. Я молчу и иду за сестрой Зеллой, по дороге встречаем еще несколько таких же «сестер», которые скользят по мне холодным взглядом. — Это кабинет директора приюта, господина Слага, — вскинув подбородок говорит мне Зелла. — Будь вежливой и учтивой. Я не знаю как на это все реагировать. Но предостерегающие слова кучера Альфреда заиграли новыми красками. Толкаю увесистую дверь и вхожу. И сразу попадаю в некий токсичный вакуум… У камина, протирая многочисленные папки стоит невысокий кругленький мужчина. Он оборачивается на меня и расплывается в кривой улыбке-усмешке. — Ну здравствуй, Эмили, — прихлопнув в ладоши он излишне дергается к креслам, указывая мне на одно из них. — Я очень рад с тобой познакомиться. Никогда приют Глемт не был озарен такой звездочкой из Института благородных леди, как ты! Он говорит будто располагающе, но не располагает вовсе. А наоборот, отталкивает. Делаю, как он говорит, и сажусь в кресло напротив него. Он так странно на меня смотрит... Что я чувствую себя максимально некомфортно. Кожу будто прожигает яд. Я стараюсь придать лицу непринужденный вид, осматриваюсь. Но в душе я хочу сбежать из этого кабинета. — Эмили, правила приюта ты прочтешь у себя в комнате, — он поправляет свои жидкие волосы, зализанные на бок. — Но ты должна знать, что в моем приюте все воспитанницы очень послушные, — теперь Слаг смотрит на меня многозначительно… Я киваю ему. И вижу его одобрение. — Я не терплю непослушания, — театрально грозит мне пальцем, улыбаясь. — Сестры введут тебя в курс дела… а пока скажи мне, — он наклоняется ближе ко мне. — Как так вышло, что тебя вышвырнули из Института благородных леди? – он, определенно, злорадствует и смотрит на меня, так… так… как на кусок мяса? А у меня все внутри обрывается… Моментально сложилась картина об этом человеке… Он здесь власть… И я должна быть «послушной», так он сказал. Теперь его просьбы начинают иметь поддекст. Мне кажется, что я моментально меняюсь внутри. Что-то щелкает… Действительно. Я не благородная леди. Теперь нельзя быть ни благородной, ни леди… «Постарайтесь здесь выжить! » — сказал мне кучер Альфред… — Отец умер… И нечем было платить за новый семестр… — пытаюсь скрыть дрожь в голосе. Но дрожат мои колени. Слаг это видит и упивается моим состоянием. — Нет-нет, милая, — ехидно перебивает меня. — Я знаю, что у тебя есть опекун, — он делает очень хитрый, прожигающий взгляд, так смотрят на недостойных женщин, которых хотят обличить. — Я выясняю всю информацию про своих воспитанниц.