Частица души моей, свет очей моих, надежда моя двух миров, Клянусь, ради Вас живу я в этом мире. Не высказать моих чувств словами, не излить их на бумаге. Если бы моря стали чернилами, а деревья превратились бы в перья, То выразили бы они все горе от этой разлуки, То молили бы Аллаха: «О всевышний, соедини эту рабыню с ее повелителем». Ах, частичка души моей, мой повелитель, я вверяю вас Аллаху Всемогущему. Письмо Хасеки Хюррем к султану Сулейману. Султан Мехмед ворвался в гарем без приглашения. Все наложницы включая меня поклонились ему. Когда мой взгляд встретился с его глазами, которые полыхали гневом. Я вздрогнула. – За что? – будто задыхаясь спросил он. – Разве было мало того, что я тебе предоставил? – Мехмед! – начала я. – Для тебя я султан и твой хозяин, рабыня! – Голос звучит сурово, на лице вместо улыбки угроза. Я была уязвлена в самое сердце. – Значит ты виновата в отравлении ребенка Гюльфем и Ханым? – Спросил султан без тени былой теплоты. – Если я скажу нет, вы мне поверите? – спросила я с обидой. – Доказательство есть, смысл отнекиваться? – отозвался он без всякого сочувствия. – Как пожелает султан! Думайте, как вам угодно! – отвернулась я. – Сегодня же ты переезжаешь в Лунный дворец! – решительно приказал султан. – Я пригрел у себя на груди подлую змею! – зашипел будто от боли и развернулся. – Желаю доброй ночи! – бросил через плечо и вышел из моей комнаты. Все, кто присутствовал на этом допросе вышли молча. Со мной осталась только моя служанка, Насредин и Гизем. Я потихоньку оседала на пол. Неужели на этом все? Это плата за то, что оттолкнула Бали бея? Мои мысли прервал мой евнух: – Госпожа, что теперь с нами будет! – Жалобно пропищал Насредин. – Нечего пищать, Насредин, все будет с нами хорошо! – Резко одернула его Эмине. – Госпожа вставайте! – Схватив за локоть усадила меня на диван. – Оставьте меня! – прохрипела я. – Нет! Тебя нельзя оставаться в таком состоянии! – Возмутилась Гизем. – Бога ради, оставь меня в покое! – закричала я на своем языке. – У нее шок! – Заключила Гизем. – Насредин, принеси теплого молока! – командуя она снимала с меня платье. Гизем уложила меня в постель под одеяло и гладила голову. – Эмине, погаси свечи. – В комнате стало темно. Скрытая темнотой от взгляда Гизем, я перевернулась на спину и предалась размышлениям – кому я так помешала? Чем я не угодила девушкам из гарема? Мне стало холодно. Я провела рукой по лицу и обнаружила – щеки мокры от слез. Руками вытерев слезы я погладила живот. – Все будет хорошо! – прошептала Гизем. – Госпожа, вот молоко. – Ворвался в покои Насредин. – Айлин, выпей! – приказала Гизем, мне пришлось выполнить то что она требует. После выпитого молока мне действительно стало лучше. И я трезво начала планировать будущее. – Получше? – испытывающе смотрела на меня. Я кивнула. – А теперь слушай! Я не знаю кто тебя мог так подставить, но у меня есть некоторые подозрения. Ты сейчас беременна и как нельзя кстати султан отослал тебя подальше. Ибо в этом гадюшнике выжить ребенку невозможно. Я постараюсь вывести на чистую воду виновницу. Но до тех пор не пиши султану. Даже не попадайся ему в глаза! Поняла? – Я опять кивнула. – Вот и славненько, теперь собирайся! – Поцеловав на прощание она упорхнула в гарем. Несколько раз сделав вдох-выдох позвала служанку: – Эмине, мои вещи готовы? – спросила, вставая с постели. – Да, госпожа! – ответила она на родном языке. – Нам пора! Насредин, возьми вещи и иди к карете. – Приказала евнуху. Как только Эмине и Насредин покинули покои я последний раз оглянулась и зрительно запомнила свою комнату. Сделав глубокий вздох отворила дверь и вышла в гарем. Спускаясь со второго яруса фавориток, я видела любопытные взгляды новых одалисок, яростные и злобные лица гёзде. – Так это она отравляла все это время? – услышала чей-то шепот. – Вот тварь! – кто-то плюнула в мою сторону. – А с виду не скажешь! – еще один голос. В горле застрял ком обиды. Но быстро отогнав плохие мысли я гордо подняла голову и зашагала во двор фавориток. В конце коридора я заметила Акджан, которая вела Ханым куда-то. Наши взгляды встретились. Я сжалась от неприкрытой ненависти во взгляде Акджан, но не отвела глаз в сторону. Поездка была недолгой, чуть больше двенадцати миль. Лунный дворец зовут иногда старым дворцом. Ведь ранее этот дворец принадлежал первому султану Османской империи, пока не построили новый дворец. Сюда ссылали старых наложниц, а также кого уличили в преступлении. Например, как я. Для обеда мы остановились на обочине дороги, перекусив уже остывшей курицей и с лепешкой. Дорога за городом в ямах и рытвинах, но лошади твердо ступают по сухой земле. – Госпожа мы прибыли! – прозвучал голос Эмине и Насредин распахнул двери кареты. Вид Лунного дворца меня поразил. Хоть от дворца исходила сила древности и былого великолепия, но заросли дикой зеленой травы привел меня в уныние после роскоши. И я поняла, что здесь много лет уже никто не убирался. Я прошлась по пыльной аллее внутри дворца. Сад дворца как я и предполагала не был ухоженным. Обочина аллеи сплошь заросли зеленой травой, из которого выглядывали колокольчики и белые ромашки. Хотя откуда они могли появится? Видимо караваны из наших краев завезли когда-то. Судя по обросшим кустарникам тут была когда-то живая изгородь. – Айлин? – услышала смутно знакомый голос. Я обернулась и увидела удивленную Айшель. – Айшель… – только произнесла я. В руках она держала трехгодовалого сына Ахмеда. Вид ее был немного потрепанный, будто она работала тяжелой работу. Красные глаза, под глазами синяки, опавшие щеки, исхудалое тело. Неужели меня такое будущее ждет? Айшель под моим чутким взором стало не по себе, и она начала закрывать рукой себя: – Не надо, – прохрипела я. От увиденного голос мой вышел хрипловатым. – Что, пришла поглазеть на меня? – печальной улыбкой спросила та. – Нет, – ответила я. – А что тогда? Или пришла подаяние дать? Заметь, я твоих деньгах не нуждаюсь! – прошипела она. – Узнаю прежнюю Айшель! – горько усмехнулась я. – Госпожа, может присядьте на скамейку, – предложил Насредин указывая в глубь сада. – Поговорим, Айшель? – спросила я, кивнув в сторону сада. Та только кивнула. Мы шли за евнухом по маленькой почти невидимой тропинке. Я услышала отдаленное журчание речки и несколько минут спустя мы оказались около маленького фонтана, вода из которого стекал как ручеек. Рядом оказалась маленькая беседка, несколько фруктовых деревьев. Айшель прошла в беседку и уселась вопросительно посмотрев на меня. Я последовала ее примеру и уселась напротив нее. –Ну и о чем ты хочешь говорить со мной? – ее голос источал яд. – Как ты тут? – спросила я. – Вряд ли ты приехала узнать, как я поживаю? – горько усмехнулась та. – Нет, я приехала потому что так получилось, – прошептала, глядя на свои руки. Теперь я понимаю все что Айшель испытывала в тот день. Вероятно, и ее так же оговорили, не зная истину. – Что и тебя выгнала она? – ее глаза округлились от удивления. – Хотя, чему я удивлена. – пробормотала Айшель. – Какой у тебя срок? – глазами указала в мой живот. – Скоро уже должна родить. –Улыбнулась я. Видимо стена что была построена между нами растаяла. – Как Ахмед? – спросила я. Она улыбнулась, ее улыбка казалось счастливой и одновременно грустной. – Он растет славным мальчиком. Учителя его хвалят. Как только ему исполнится четырнадцать лет ему дадут земли, и он будет править там от лица султана. Мне повезло что нас не разлучили. – Айшель, можно я задам вопрос? – спросила, глядя в ее глаза. Та кивнула. – Гизем… – Да. – Ответила она, поняв лишь по ее имени. – Я предполагаю, что тебе сказала Гизем. Но я расскажу свою версию. А верить или нет это уже в твоих руках. – Госпожа, ваши покои готовы и после дороги вы утомились. – Сказала Эмине внезапно появившись. – Эмине, я хочу еще немного посидеть тут. Ты можешь идти, как будет готово ужин скажешь. – Отослав свою служанку я уставилась на Айшель. – Так вот, когда нам было по девять- десять лет нас подарили нынешнему султану, тогда он был принцем и его дворец находился в Эдирне. – Она уставилась на фонтан и погрузилась в прошлое. – Мы втроем были близкими подругами, так как нас подарили в один и тот же день. Принца мы видели редко, даже если и видели, то мы с ним просто болтали. Он и тогда слыл умным и начитанным, мог поддержать любую беседу. Я была дочерью военачальника и знала азы военного искусства. Акджан дочь богатого турецкого купца, ее приметила сама мать султана. Ее отец воспитывал свою дочь как будущую султаншу и его старания окупились, – усмехнулась Айшель. – Гизем была подарена визирем. Она была первой в искусстве. Ее очень хорошо обучили. Так вот, мы с принцем всегда пролагали на географических картах пути наших будущих походов на неверных. Рядом с ним я себя чувствовала свободной и сильной. Мы с ним довольствовались существованием в воображаемом мире, где я стала постоянной спутницей великих победах за морями и городами. Но время на щадит никого. Прелесть взросления мимолетна. Когда ему исполнилось четырнадцать лет он оставил нас в своем гареме и отныне он мог заходить как мужчина к женщине. И прежние наши подвиги в воображаемом мире остались в прошлом. Его объявили наследным принцем, и он активно участвовал в решении важных вопросах. Когда настал день для выбора главной наложницы его выбор пал на меня. Каждую ночь он выбирал меня и вот я понесла от него. Следующая в очереди была Гизем. Я была искренне рада за нее. Но и после она тоже понесла. Когда пришел очередь Акджан мы держали за нее кулачки. Мы все жили дружно без ссор и каких-либо сколок. Но в один день все рухнуло. – Она замолчала, ее глаза наполнились слезами. – Когда ты родила? – тихо спросила я. – Да, когда я родила уже было решено кто будет главной в гареме. Из всех нас троих Акджан была тщеславной, мы с Гизем предполагали, что со временем она оставит эту черту, но увы, было наоборот. – Она замолчала. Мы сидели с ней наблюдали за фонтаном. – Дальше что было?