— Мне это безразлично, — несмотря на отрешённый взгляд, голос женщины всё же выдал её раздражение. Она до сих пор испытывала ревность к своей матери, и даже смерть Риса не смогла избавить Кристину от этого мерзкого чувства. — Чего же ты хочешь? — Ксантипа невольно восхитился самообладанием девчонки, посмевшей заявиться в Орден и дерзить его Магистру. — Отдайте мне его тело, — безапелляционно потребовала Кристина. — Тело? — искреннее удивление, прозвучавшее в голосе Ксантипы, немного остудило наступательный порыв просительницы, но не заставило её усомниться в своём праве чего-то там требовать. — Я хочу похоронить своего мужчину по-человечески, — торопливо пояснила Кристина. — Вам ведь уже всё равно. — Так ты и есть якорь Джарета, — Ксантипа злорадно ухмыльнулся. — Ну да, этого и следовало ожидать. Человеческим мужчинам часто нравится один тип женщин. Ты же знаешь, что твой кавалер раньше обхаживал твою маму? — И он тоже?! — в глазах ревнивицы вспыхнула такая бешенная ярость, что Магистр невольно подался назад. Отчего-то судьба решила подшутить над Кристиной, заставив её как бы «донашивать» за матерью её мужчин, как младшие сёстры донашивают вещи старших. Это было унизительно, да и просто нечестно. — Нет, я не побирушка, — мысленно позлорадствовала она, — это не мама отжалела мне своего бывшего с барского плеча, я сама отобрала у неё Джарета, и теперь он принадлежит мне, даже мёртвый. — Да ты ревнуешь, — Ксантипа внимательно присмотрелся к своей посетительнице, а потом откинулся на спинку кресла и расхохотался. — Похоже, этот мачо тебе действительно дорог. Идём со мной, деточка, — он вылез из-за стола и указал посетительнице на выход, — у меня для тебя есть подарок. Как только Магистр покинул свой кабинет, ему в хвост сразу пристроились двое охранников, и Кристина сразу почувствовала себя неуютно. Впрочем, присутствие здоровых мужиков было для Мастера всего лишь незначительным неудобством. Причинить ей вред они бы всё равно не успели, поскольку Кристина уже достаточно хорошо овладела техникой трансгрессии, и на инициацию прыжка ей требовалось не больше пары секунд. Однако по мере того, как процессия спускалась всё ниже по ступенькам парадной лестницы, на душе у Кристины становилось всё более тревожно. Наконец они дошли до внушительного вида металлической двери, сразу вызвавшей у неё ассоциацию с бункерами Алата, в которых Кристина провела всё своё детство. Вход охраняли сразу пятеро охранников, что явно намекало на то, что за этой дверью находится что-то очень ценное. По знаку Магистра один из охранников ввёл код на панели управления и повернул запирающее колесо. Дверь распахнулась, открывая взорам присутствующих уходящий вниз проход с крутыми каменными ступенями. Грубо обтёсанные стены, низкий свод и скудное освещение однозначно говорили о предназначении сего подвального помещения. Это была тюрьма. Кристина отпрянула от прохода и зажмурилась. Она, конечно, подозревала, что в Ордене её не ждёт горячий приём, но на то, что её сразу отправят в узилище, всё же не рассчитывала. Нет, такой расклад её категорически не устраивал, пора было делать ноги из этого негостеприимного местечка. Увы, открыв глаза, вместо своего дома, Кристина увидела всё тот же пугающий вход в подземелье. Она резко обернулась, и её взгляд сразу уткнулся в ехидно усмехающуюся физиономию Магистра. — Так ты ничего не знала, — в голосе хозяина было не меньше ехидства, чем в его улыбочке, — а я уж было решил, что ты просто безбашенная тупица. Отсюда невозможно сбежать, деточка. Разве мама тебе не рассказала, отчего оставалась пленницей в Ордене столько лет? Она ведь у тебя тоже Мастер. — Отпустите меня, — весь гонор сразу слетел с самонадеянной барышни как сухая шелуха с лука, — я же не сделала Вам ничего плохого. — Перестань трястись и спускайся, — распорядился Ксантипа. — Я же обещал тебе подарок, ну так он находится там, внизу. Помоги ей, — он махнул рукой одному из охранников, — а то ещё навернётся с лестницы на дрожащих ногах. Один их сопровождающих взял Кристину под локоток и подтолкнул к проходу. Она по инерции сделала пару шагов, но потом неуправляемая паника накрыла её сознание, и женщина рванулась назад. Охранника сие жалкое сопротивление ничуть не смутило, видимо, ему уже и раньше приходилось иметь дело с перепуганными насмерть посетителями орденских подвалов. Он просто сжал брыкающуюся дамочку в своих объятьях и потащил её вниз. Магистр осуждающе покачал головой и проследовал за своей отчаянно вопящей гостьей. Вскоре узкая лестница сменилась таким же узким коридором, и охранник поставил свою пленницу на ноги. Увы, ощущение твёрдой почвы под ногами не принесло Кристине облегчения, она продолжала кричать и вырываться. — Ну хватит, — Ксантипа брезгливо поморщился, — у меня от твоих воплей уже уши заложило. Здесь просто кошмарная акустика. Если не возьмёшь себя в руки, придётся привести тебя в чувство с помощью грубой силы. Угроза подействовала, Кристина перестала биться в истерике и всю дорогу до камеры, в которой держали Джарета, только тихо всхлипывала. Зато при виде закованного в колодки пленника она снова разрыдалась, правда, теперь уже от облегчения. — Ну я же обещал тебе подарок, — Ксантипа успокаивающе похлопал истеричку по спине. — Тебе нравится? — Что ты тут делаешь? — Джарет был настолько ошарашен появлением Кристины, что даже не сразу осознал, что случилось непоправимое. Теперь в руках у Ксантипы оказался просто неубиваемый козырь в игре против непокорного бессмертного. — Папа сказал, что ты погиб, — Кристина нашла в себе силы улыбнуться, но тут же по её щекам снова заструились слёзы, — я просто хотела забрать твоё тело. — Ну это тело пока что не готово к похоронам, — весело заметил Ксантипа, — ему ещё предстоят увлекательные приключения. — Ладно, твоя взяла, — Джарет даже не стал притворяться, будто всё ещё владеет ситуацией. — Отпусти её, я не буду сопротивляться. — У меня есть другое предложение, — промурлыкал Ксантипа, делая знак охраннику, чтобы тот увёл Кристину. — Ты прикончил моего телохранителя, и тебе придётся его заменить. — Сахира? — Джарет презрительно хмыкнул. — Жаль, не могу приписать эту заслугу себе. Считай, тебе повезло, твой хвалёный телохранитель был полный отстой, продержался против Сэма всего-то пару минут. — Этот Сэм просто в каждой бочке затычка, — посетовал Магистр. — Как же вы умудрились помириться? Ты же его предал. — В отличие от иномирных уродов, люди умеют прощать, — в голосе Джарета прозвучало неприкрытое отвращение к своему собеседнику. — Какой пафос, — презрительно фыркнул Ксантипа. — Так ты согласен на моё щедрое предложение? — Прям невиданный аттракцион щедрости, — Джарет подозрительно прищурился. — В чём подвох? Ты правда хочешь доверить мне свою жизнь? — Ну сначала тебе придётся снова принять присягу, — начал перечислять Ксантипа, — а потом вернуть Мартина. — Значит, Сэм и тут оказался прав, Мартина в крепости не было, — пленник аж скрипнул зубами с досады. — Зря мы рисковали. — А вот это уже интересно, — задумчиво пробормотал Магистр. — Так вы не знали о побеге. Впрочем, это и не удивительно, у нашего юного мага полная амнезия, вряд ли он смог бы трансгрессировать в другую реальность. Тем проще тебе будет его отыскать. — Да пошёл ты…, — Джарет нецензурно выругался, — я не стану твоим рабом. — То есть ты готов позволить себя замучить до потери рассудка, но послужить Ордену отказываешься? — в голосе Магистра явственно сквозило недоверие. — Неужели твоя пресловутая свобода дороже жизни женщины, которая не побоялась явиться в Орден только для того, чтобы по-человечески похоронить любимого мужчину? — Кристина сама сделала свой выбор, — пробурчал Джарет. — Малышка просто ошиблась, — Ксантипа состроил умильную рожицу, — она считала, что сможет отсюда убраться в любой момент. Но после вашего с Кирой побега алгоритм запрета на трансгрессию был наложен на весь периметр крепости. Бедняжечка, как же ей, наверное, страшно. — За ошибки тоже приходится платить, — голос Джарета звучал глухо, но в нём всё равно слышалась непоколебимая решимость. — Экий ты упрямый, — посетовал Магистр. — Ладно, поднимем ставки. Что если твоей возлюбленной придётся наблюдать за тем, как тебя будут убивать? Возможно, ты и выдержишь её истерику, а вот мольбы вряд ли. Она тебя уговорит, мой мальчик, и это безальтернативно. Для того, чтобы подчинить человека, вовсе не обязательно использовать психотехники, достаточно просто найти его уязвимое место. Твою точку уязвимости я, как видишь, нашёл. Хочешь проверить себя на прочность или поверишь мне на слово? — Ни хрена ты не знаешь о людях, — Джарет презрительно усмехнулся. — Сколько лет вы, уроды, гнобите наш мир, а так до сих пор и не разобрались. — Можно ведь и по-другому, — Магистр мечтательно закатил глаза. — Убивать будут её, а ты будешь смотреть. — Раскатал губу, — в голосе Джарета совершенно не было того отчаяния, на которое был рассчитан спектакль его мучителя. — Если только попробуешь провернуть свой садистский трюк, я просто умру. — Чего ж ты до сих пор не выполнил свою угрозу? — съязвил Ксантипа, явно не поверивший в искренность бессмертного. — А зачем утруждаться? — Джарет ответил своему мучителю не менее язвительной усмешкой. — У меня ведь имеется преданный поклонник, который с удовольствием окажет мне эту последнюю услугу. Но ты лучше сразу оставь свои больные фантазии, я уйду на своих условиях. — Да, свобода воли — это сильное оружие, — согласился Ксантипа, — но обоюдоострое. — У меня ведь тоже имеется свобода, например, оживить одного упрямого бессмертного. — Это даже забавно, — Джарет нагло расхохотался. — Убийца переквалифицируется в реаниматора. Вроде, спасать жизни — это не в твоём стиле, или я ошибаюсь? — Новое всегда привлекает, — Магистр невольно принял манеру разговора своего пленника. — Интересно, кому из нас эта игра надоест раньше? — Предлагаешь пари? — задорно поинтересовался Джарет. — Принято. — Ну готовься, — Магистр развернулся на каблуках и покинул своего пленника рефлексировать по поводу своей незавидной участи, чем Джарет и не преминул заняться. В курс обучения бессмертных входили в том числе и техники поведения в безвыходных ситуациях, которые помогали принять свою участь без особых переживаний. Суть этих техник, если вкратце, сводилась к тому, чтобы представить наихудший сценарий развития событий и осознать его как данность. Тогда любые отклонения от сего варианта сознание на автомате воспринимало как позитив. От нечего делать Джарет принялся проигрывать в уме тот самый худший сценарий, который неизбежно должен был закончиться смертью Кристины, и где-то на третьей минуте практики вдруг осознал, что подобная перспектива его не ужасает. Вместо того, чтобы испытывать боль и жалость к трагической участи любимой женщины, он чувствовал лишь досаду на её глупость. — Что это за фигня? — бессмертный помотал головой, пытаясь избавиться от неестественных ощущений, которые он принял за наведённый морок. — Магистр умеет внушать мысли на расстоянии? Да быть того не может, иначе об этом стало бы известно. Собственная неадекватность буквально повергла Джарета в ступор. Даже если Кристина и была уверена в собственной безопасности, когда отправилась в Орден, всё равно это был очень смелый и, главное, самоотверженный поступок. А если учесть, что женщина решилась на него всего лишь потому, что не могла смириться с тем, что тело её мужчины сгниёт в какой-нибудь выгребной яме, то Джарет вообще должен был бы витать в облаках от счастья. Без всякого сомнения на такой порыв было способно только любящее сердце. Ему бы следовало восхищаться своей женщиной, а он только досадовал на её легкомыслие. — Я же не мог её так быстро разлюбить? — задал себе вопрос бессмертный. — Совсем недавно я готов был стать её вечной сиделкой и броситься в пропасть по её капризу. Какого чёрта здесь творится? Лукавить с самим собой, стоя одной ногой в могиле, было не просто глупо, это было бессмысленно. У Джарета тупо уже не осталось времени на то, чтобы убаюкать своё расшалившееся сознание сладкой сказочкой о вечной любви, ему нужна была правда. Он прислушался в себе, но никакого чувства потери не ощутил. А ведь оно неизбежно должно было возникнуть, если бы жившая в его сердце любовь действительно отдала концы. Ничего подобного Джарет не испытывал, любовь по-прежнему наполняла его душу покоем и счастьем, вот только к Кристине это чувство уже не имело никакого отношения. Глава 27 На закате стелющиеся по земле солнечные лучи подсвечивали вечно задёрнутые красные шторы кабинета снизу, как театральные софиты. От этого потолок превращался в экран телевизора, по которому черти транслировали последние новости из мира преисподней. Тёмные тени плавно перекатывались по багряному фону, напоминая булькающее варево из крови и частей тел грешников. Обычно это зрелище Ксантипу успокаивало, навевая мысли о его собственной неуязвимости в этом мире, однако сегодня оно вызвало лишь раздражение. Магистр был зол и успокаиваться не собирался. — Ты и впрямь решил потягаться с бессмертным в стойкости? — вопрос прозвучал в его голове, но в отличие от первого сеанса общения с хозяином, не привёл Ксантипу в состояние истерики. — Глупец, да ты бы не выдержал и десятой доли того, через что пришлось пройти этому парню, чтобы стать бессмертным. — Извини мою дерзость, хозяин, — промурлыкал Магистр, — но мне представляется, что ты кое-чего не учитываешь. Мы с Джаретом находимся в неравном положении. Это ему придётся умирать, а я должен буду всего лишь возвращать его к жизни. Остановить своё сердце — это довольно неприятная штука, знаешь ли. — Ты проиграешь это пари, — приговор хозяина прозвучал столь безапелляционно, что Магистр сразу как-то сник, — а в качестве утешительного приза получишь насмешки своих же подчинённых. Боюсь, удовольствие от лицезрения страданий этого парня не перекроет твои репутационные потери. — Я полностью доверяю твоему суждению, — пошёл на попятную Ксантипа, — их обоих сегодня же казнят. — Экий ты кровожадный, Магистр, — в голосе хозяина полностью отсутствовал эмоциональный окрас, хотя по форме это вроде бы была ирония, — вот только толку от твоей кровожадности с гулькин нос. Неужели ты не видишь, что в твои сети угодила золотая рыбка? — Джарет — сбитый лётчик, — проворчал Ксантипа. — Даже если он и согласится снова активировать установки подчинения, я смогу управлять только его телом, но не разумом. — Да причём тут этот бессмертный? — хозяин был явно разочарован тугодумием своего слуги. — Я говорю про девчонку. — Согласен, Мастер является для Ордена ценным приобретением, — поспешил оправдаться Ксантипа, — но у меня сейчас полно Мастеров. Не понимаю, в чём её особенная ценность. — Ты видишь, Создатель, с какими непроходимыми тупицами мне приходится работать, — хозяин устало вздохнул. — Чучело, да ты же сам вычислил, что Кристина является одним из трёх факторов, от которых зависит судьба Ордена. — Я полагал, что нашим талисманом удачи является Мартин, — попытался возразить Ксантипа, но тут же смешался, поскольку осознал, что сам же и подставился. Свой талисман он тупо проворонил. — Люблю, когда слуги сами себя ругают за косяки, — глумливый смешок хозяина прозвучал для Магистра эдаким обвинительным приговором. Тот уже сжался в ожидании расправы, но ничего не случилось. — Если бы ты, вместо того, чтобы ковыряться в своих кривульках, постарался заглянуть в суть процессов, которые они отражают, то давно бы понял, что из всей троицы только Кристина способна привести Орден к процветанию, а остальные два фактора негативны. — Чего же я не учёл? — обиженно пробурчал Ксантипа. — Я проверяю состояние всей троицы постоянно. В графике Кириной дочери нет ничего, что бы указывало на её предрасположенность к сотрудничеству. — Эти графики просто отражают вероятность тех или иных событий, причём на довольно короткий срок, — голос хозяина зазвучал назидательно, словно он был учителем, а Магистр — неучем. — Но события могут и не отражать глубинной сущности объекта, всё зависит от обстоятельств. Даже трус способен совершить героический поступок, если обстоятельства сложатся определённым образом, а любящий сын, наоборот, может предать своих родителей. Однако нужно быть полным идиотом, чтобы постоянно ожидать от труса храбрости, а от преданного — предательства. Психика людей очень мобильна и подвержена влиянию обстоятельств, но их сущность не меняется.