— С чего ты взяла? — попробовал откосить от откровенного разговора Семён. — Не надо со мной играть, — Кристина вроде бы даже обиделась. — Не просто же так мама его бросила. Рис ничего не рассказывает, но я-то знаю, что он чувствует перед ней вину. — Ну ещё бы, — презрительно фыркнул Семён, — я даже не сомневался, что у него духу не хватит сознаться. Забудь, котёнок, пусть это останется на совести Риса. — Да мне плевать на его совесть, — Кристина остановилась и в упор посмотрела на отца, — я просто хочу знать, чего мне нужно опасаться. А вдруг мама его простит? Что тогда? — Не простит, — уверенно заявил Семён, — Рис для неё всё равно, что умер. Так что можешь даже не волноваться, никакой опасности со стороны мамы тебе не грозит. — Ну расскажи, — взмолилась Кристина, — я просто места себе не нахожу. Семён думал недолго, в конце концов, неизвестность в данном случае была для нервной системы его беременной дочурки даже большим стрессирующим фактором, чем правда. — Он пытался меня убить, — недовольно пробурчал бессмертный. — Подослал убийцу, а в итоге досталось не только мне, но и твоей маме. Кира тогда едва ни погибла. — И это всё? — любопытная барышня была вроде бы даже разочарована. — Спасибо, я ожидала чего похуже. А это…, — она беспечно махнула рукой, — просто приступ ревности. — Рад, что ты так к этому относишься, — Семён горько усмехнулся. Наверное, именно в этот миг он вдруг осознал, что рядом с ним идёт не его обожаемая дочурка, а совершенно чужая женщина. Когда расстроенный сим откровением папочка вернулся в кафешку, то застал свою жену в не меньшем расстройстве, да в добавок ещё и в состоянии полной растерянности. Кира явно не ожидала от своей дочери столь прагматичного подхода к делу сохранения своей семьи. Ведь это же была её любимая Тиночка, которая просто по определению не была способна на жестокость, особенно, по отношению к своим близким. Разумеется, Семён сразу догадался, что творится на душе у любимой женщины, и бросился её успокаивать. — Малыш, не обижайся, — он сжал руки Киры в своих ладонях, — это просто ревность. Наша девочка от отчаяния сама не понимает, что говорит. Даже не знаю, чем же этот урод заслужил такую преданную любовь? — Она его не любит, — в голосе Киры была такая уверенность, словно она просто процитировала таблицу умножения, — иначе не заставила бы страдать. — В тебе говорит обида, — пожурил жену Семён. — Я тоже заставил тебя страдать, но ты же не сомневаешься в моей любви. — Ты это сделал, чтобы меня защитить, — Кира печально улыбнулась, — а Тиночка — чтобы удержать мужа в семье. Ей плевать на Риса, она делает это для себя. — Ну нет, это не объективно, — возразил Семён. — Разве ты не стала бы за меня бороться? Вот скажи, ты смогла бы меня вот так легко отпустить, если бы я вдруг влюбился? — Я тебя уже отпустила, — горькая улыбка промелькнула по губам Киры и исчезла. — Думаешь, как я оказалась в Каламуте? Я искала твоё мёртвое тело, а нашла тебя в счастливом союзе с Нарьяной. Знаю, ты был под действием приворота, — отмахнулась она от готовых сорваться с губ Семёна оправданий, — но про приворот я тогда ничего не знала, а вот твои счастливые глаза невозможно было не заметить. — Прости меня, дурака, — покаялся Семён, — я даже представить не могу, каково тебе было увидеть меня с Нарьяной после всех этих лет в тюрьме, когда ты считала меня мёртвым. — Очень даже можешь, — Кира хитро улыбнулась. — А кто целых три года наблюдал, как я живу с другим мужчиной, и даже защищал моего мужа от убийц, да и от его собственной глупости тоже? Я вот сразу поняла, что не выдержу. А ты сильный, ты справился. — Ты же тоже справилась там, в плену у Ксантипы, — только в этот момент до Семёна дошло, что на самом деле он мог запросто лишиться любимой женщины просто потому, что ей незачем было жить. — Я должна была защитить моего сына, — в глазах Киры появилось странное выражение, не то тоски, не то гордости. — Если бы я сдалась, то орденские наставники очень быстро превратили бы его в послушное оружие. Если уж даже бессмертных они умудрялись приручать, то у Мартина без меня вообще не было бы шанса. А когда я увидела вас вместе, то сразу поняла, что моя миссия выполнена. Семён уже было собрался разразиться упрёками в адрес несостоявшейся самоубийцы, но тут вспомнил, как сам пытался отправиться с Мединой на развоплощение, потому что поверил в то, что его любимая женщина умерла. — Нет, я вовсе не сильный, — покаялся он, — я тоже не смогу жить в мире, где нет тебя. Мужчина и женщина застыли, глядя в глаза друг другу. Они молчали, но со стороны казалось, что они ведут безмолвный диалог, неслышный для окружающих. Котики быстро просекли фишку и по тихому отползли на свои лежанки, чтобы не мешать этим странным кожаным играть в гляделки. Всё-таки это были очень воспитанные и чуткие пушистики. Глава 5 На самом краешке обрыва образовалось очень знакомое мерцающее облако, которое обычно предвещало появление любимой сестрички Алика. Парень радостно заулыбался, предвкушая долгожданную встречу, однако уже в следующее мгновение его улыбка сменилась выражением ужаса, поскольку он обнаружил, что под мерцающим облаком находится не твёрдая поверхность, а пропасть, и материализовавшись, Крис рухнет на камни с высоты тридцати метров. К счастью, занятия с бессмертным не прошли даром, Алик научился двигаться с такой скоростью, которая ему раньше даже во сне не могла присниться. Через секунду он уже стоял на ногах, прижимая к себе спасённую путешественницу между мирами. — О боже, — пролепетала чудом избежавшая смерти женщина, — какое счастье, что ты оказался рядом. Алик разжал руки и быстренько отступил от своей гостьи на пару шагов, поскольку этот голос явно не принадлежал его сестре. Правда, внешне незнакомка действительно очень сильно напоминала Крис, но она была немного старше и к тому же не беременная. — Кто вы? — парень набычился, стараясь скрыть своё разочарование. — Ты меня не узнаёшь, Алик? — заискивающе улыбнулась спасённая. — Мы же с тобой встречались в доме Риса, помнишь? Я Кира, мама Тиночки. — Ага, а я Дед Мороз, — в голосе Алика послышались откровенно издевательские нотки. — К Вашему сведенью, дамочка, маме Крис сейчас было бы хорошо за сорок. Одна беда, она, к сожалению, умерла. — Умерла? — уверенность парня в её безвременной кончине буквально повергла Киру в ступор. — Кто тебе это сказал? — Тот, кому можно верить, — Алик насмешливо фыркнул, — по крайней мере, больше, чем Вам. — Как странно, — в голосе Киры промелькнули тревожные нотки. — О том, что я должна была погибнуть, мог знать только один человек, вернее, даже не человек, а пришелец. Тебе об этом сказал Ксантипа? Теперь уже пришла очередь Алика тревожиться. Мало того, что эта похожая на его сестру незнакомка точно определила источник информации, так в добавок ещё и обозвала Магистра пришельцем. Если бы нечто подобное Алик услышал впервые, то просто пропустил бы эту чушь мимо ушей, но Сахир уже успел заронить зерно сомнения в его голову, а потому слова Киры сразу наполнились неким зловещим смыслом. Правда, бессмертный использовал для Магистра более уважительный эпитет — высший разум, но он тоже не считал Ксантипу человеком. Так что тупо отмахнуться от сего факта Алик уже не мог, а потому его похороненные было подозрения в отношении их с Мартином благодетеля тут же вспыхнули вновь. — С чего Вы взяли, что Магистр является пришельцем? — парень на всякий случай отступил от странной дамочки на пару шагов. Кира не ответила, но не потому, что у неё не было доказательств, просто в тот момент все её силы уходили на то, чтобы справиться с охватившим её негодованием. Очевидная связь Алика с Ксантипой вызвала в её душе такую бурю эмоций, что Кира только каким-то чудом смогла сдержаться и не наброситься на ошарашенного её откровениями парня с обвинениями. Нужно сказать, что Алик действительно был ошарашен, но вовсе не самими откровениями, а внезапным преображением этой странной незнакомки. Хрупкая вежливая дамочка вдруг превратилась в злобную фурию. Её глаза загорелись такой неистовой яростью, что ученик бессмертного невольно попятился. Умом Кира, конечно, понимала, что Алик ни в чём не виноват. Мало ли, какие обстоятельства могли заставить этого импульсивного юношу связаться с иномирным уродом, уже дважды обрекшим его отца на мучительную смерть. Как только эта мысль полностью оформилась в голове фурии, та сразу осознала абсурдность своих обвинений. Ведь Алик, скорей всего, вообще не ведал о роли Магистра в судьбе своего отца. Однако сам факт, что парень знал Ксантипу, сразу насторожил бывшую пленницу Ордена. Она резко обернулась к кромке обрыва, да так и застыла от открывшегося ей вида. Там, в долине высились очень знакомые стены древней крепости. — Алик, ты живёшь в Ордене? — вопрос прозвучал еле слышно, поскольку у Киры перехватило дыхание. — Откуда Вы знаете? — парень подозрительно нахмурился. — Я была пленницей в той крепости больше двенадцати лет, — Кире с трудом, но всё же удалось задавить инстинктивный ужас, нахлынувший на неё при виде своей тюрьмы, и её голос прозвучал почти спокойно. — Судя по тому, что ты гуляешь по окрестностям без сопровождения, ты в Ордене вовсе не пленник, — сделала она логичный вывод. — Ты служишь Магистру? — Будущему Магистру, — Алик горделиво выпрямился, но тут же стушевался, поскольку припомнил глумливый хохот Сахира, последовавший после такого же хвастливого заявления. Как вскоре выяснилось, его смущение было вполне оправдано. — Как это? — на лице Киры отразилось такое недоумение, что у её собеседника не осталось ни малейшего сомнения в том, что он сморозил глупость. — Ты служишь будущему носителю Ксантипы? Странно, нынешний вроде пока не старый. Обычно Магистры меняют свой мясной костюмчик, только когда прежний уже совсем изнашивается. — Откуда Вы об этом знаете? — наверное, Алику сильно повезло, что учитель успел подготовить его неокрепший ум к подобным откровениям, иначе слова Киры вызвали бы у него резкое отторжение, а то и вовсе неуправляемую панику. — Двенадцать лет. Помнишь? — горько вздохнула бывшая пленница Ордена. — Ксантипа ведь не собирался меня отпускать живой, а потому не стеснялся откровенничать. Так что же ты делаешь в Ордене? — Я защищаю моего друга, — то, что Алик сознался в истинной причине своего пребывания в крепости какой-то незнакомке, его и самого немало шокировало. Об этом не знал никто, даже Мартин, не говоря уже о Магистре. — От кого, от Ксантипы? — это был даже не вопрос, поскольку Кира не сомневалась, что именно от этого иномирного монстра исходит главная угроза. — С чего Вы это взяли? — Алик с недоумением покачал головой. — Зачем мне защищать сына от его приёмного отца? Вроде бы ничего сакраментального он не выдал, однако лицо незнакомки вдруг побледнело так сильно, что буквально слилось с облаками, застилавшими небосвод. А вот её глаза, наоборот, загорелись каким-то безумным огнём. — Ты говоришь о Мартине? — едва слышно пролепетала Кира. — Он в Ордене? — Вот чёрт, — Алик готов был провалиться сквозь землю из-за своей болтливости. А ведь Ксантипа его предупреждал, что подчинённые фальшивого Магистра, которого убил Мартин, станут мстить за своего командира. Может быть, эта хорошо проинформированная дамочка как раз и была шпионом мстителей, а глупый мальчишка, возомнивший себя телохранителем, походя выдал место, где укрылся убийца. — Я должна была догадаться, что вы вместе, — Кира, казалось, даже не заметила замешательства Алика. Она словно говорила сама с собой, — вы ведь подружились, ещё когда были сопливыми малышами. — Кто Вас послал?! — в голосе раздосадованного стукача послышались откровенно истеричный нотки. — Те, кому ты очень дорог, — Кира расслабленно улыбнулась. — Твоя сестра и твой отец. Они за тебя очень беспокоятся, и судя по твоему внешнему виду, не напрасно, — она кивнула на сбитые босые ступни и голый, покрытый грязью и по́том торс подростка. — Со мной всё в порядке, это просто тренировка, — Алик недовольно нахмурился. — Не знаю, какое отношение Вы имеете к Крис, но с отцом Вы точно прокололись. Если бы Вы действительно были той, за кого себя выдаёте, то знали бы, что мой отец погиб много лет назад. — Не пытайся меня подловить, — устало вздохнула Кира. — Я знаю, что о смерти отца тебе рассказал Рис, но он ошибся. Семён выжил, и ему не терпится увидеть своего мальчика. — Да, Вы много обо мне знаете, — Алику ужасно хотелось поверить словам незнакомки, и ему всё труднее было сохранять мину беспристрастного дознавателя. — Но вы никак не можете быть мамой Крис, — он окинул фигуру женщины оценивающим взглядом, — Вам ведь и тридцатника нет. — А тебя не смущает, что человек, который тебя вырастил, выглядит тридцатилетним, хотя ему уже за шестьдесят? — Кира решила сменить тактику и, вместо оправданий, пошла в наступление. — Разве сестра не рассказывала тебе, что в её Школе все учителя умеют омолаживать свои тела? Что ж, смена тактики сработала, переключив недоверчивого парня с огульного отрицания на более конструктивный настрой. Однако стоило ему только допустить, что перед ним действительно стоит мама Крис, как подозрения в отношении Магистра из безобидного облачка быстро начали превращаться в грозовую тучу. И тут его буквально накрыло шокирующее откровение. — Тогда получается, что Мартин…, — ошарашенно пролепетал Алик. — Мой сын, — подтвердила Кира. — Ксантипа его украл, и все двенадцать лет плена Марти прожил в крепости вместе со мной. Разве он тебе об этом не рассказывал? — Наверное, не успел, — Алик, как бы извиняясь, опустил взгляд. — Мы ведь познакомились всего за четыре дня до того, как он потерял память. — О боже, — всплеснула руками Кира, — бедный малыш. Так вот почему Семён не смог его найти. Слияние сознаний не сработало, потому что Марти стал другой личностью. А почему Ксантипа не восстановил его память? — Мартину нельзя возвращать свои воспоминания, он же тогда вспомнит, как убил своих родителей, — Алик с горячность бросился оправдывать Магистра, но осёкся, поскольку одна из якобы убиенных стояла прямо перед ним. И это был ещё один камешек в Магистерский огород, заставивший доверчивого юношу усомниться в версии с убийством. — Чушь, — горькая усмешка скривила Кирины губы, — Ксантипе просто выгодно, чтобы мой сын ничего не помнил о своём прошлом, ведь тогда можно вложить в его голову любой бред. Не удивлюсь, если выяснится, что этот подонок сам эту амнезию и подстроил. Но это не беда, — она злорадно ухмыльнулась, — в мире полно людей, способных вернуть моему сыну память, — с этими словами Кира решительно повернулась к виднеющейся вдалеке крепости. — Где его держат? — деловито поинтересовалась она. — Что это Вы задумали? — Алик подскочил к отчаянной дамочке и ухватил её за рукав. — Не волнуйся, — поспешила успокоить излишне мнительного подростка Кира. — Насколько я знаю, все родственники Мартина живы, по крайней мере, были живы пару часов назад.