– Эмоционально, – ответил я без укора, с легкой толикой сочувствия. – Это пройдет. – Что пройдет? – глухо спросили из-под ладоней. – Она – принцесса. Я – никто. Она пришла – мне уходить. Я не хочу. – Вот эти рассуждения и пройдут. – Я осторожно приобнял ее плечи и позволил прижаться к себе. – Никуда тебе не надо уходить. Считать себя ниже тоже не надо. – Ты ничего не понимаешь, – попыталась невеста отодвинуться. – Она – по сравнению со мной… – горьким тоном начала было Ника. – Бедная, несчастная девушка, – с искренним сочувствием прервал я. – Которую обманули, обвели вокруг пальца и оставили ни с чем. И которой мы нужны в стократ больше, чем она – нам. Атмосфера недоумения после этих слов была в два раза плотнее, чем обычно. – Но… – затянула Ника, сбившись и не зная, с чего начать. – А как же конец мира? – Он будет через год. А может, его не будет, – пожал плечами. – Есть категория людей, которая даже в самый последний миг будет думать, как урвать побольше себе. Ведь мир обязательно спасут для хороших людей, но мерзавцы тоже уцелеют. Они на это и рассчитывают. – Я не понимаю. Она пришла добровольно. Она была довольна! – Допускаю, что решение принималось на самом верху. Никого другого Елизавета слушать бы не стала. Но между приказом и принцессой так много безымянных исполнителей, которые все готовят… Ай, не щипайся! – Самойлов! – недовольно произнесла Ника. – Детали! И правую ногу мне согласно пнули из-под кровати. – Какие еще детали? – раздраженно сдвинул я ногу. – Еще вчера принцесса Елизавета правила центром Москвы! Ты представляешь себе этот куш? Представляешь себе амбиции и Силу девушки, которой дали такой богатый и важный объект? – Возможно, она рассчитывала приобрести что-то более ценное. – С паспортом Юсуповых, распечатанным на гербовом бланке империи? Без традиции сватовства и свадьбы? Вообще без какого бы то ни было приданого? Да ее вещи демонстративно вышвырнут за порог у Юсуповых, захоти она там появиться! В дворцах княжества слишком много гордости! – Я, между прочим, тоже без приданого. – Твое приданое – трижды спасенная моя жизнь, – отмахнулся я. – Думай о другом. Как только ее вышвырнут, она явится к отцу или деду. Те прижмут ее к груди, посочувствуют. Потом окажется, что центр Москвы уже под кем-то другим из сыновей или внуков. Окажется, что Елизавета нелюбимая, вторая супруга, со скандалом выгнанная из дома… – У нее есть шанс быть первой и единственной, – понурилась Ника. – Слушай и не перебивай. Принцессе дадут небольшой город на кормление, потому что большое и важное дело отдавать такой уже нельзя. И оставят боевым резервом в семье, не желая отдавать эту силу никому из князей. Юсуповых загонят в немилость – теперь есть за что. Душить они умеют. Условием примирения станет контроль надо мной. – Родители никогда не сделают такое с дочерью! – Они – нет, – вздохнул я. – Я же говорю – кто-то еще, способный вмешаться в процесс подготовки. Способный всучить свитскому конверт с паспортом. Способный замять и заболтать ситуацию с приданым. Допускаю, что он достаточно хитер, чтобы не занять центр Москвы самостоятельно. Но будь уверена, он стребует за это назначение немалую сумму. – Император будет в бешенстве. – Императора устроит исход, – пожал я плечами. – Свое он получит. Единственная пострадавшая – это Елизавета. – Если развод не планировался изначально… – задумчиво произнесла Ника. – Может, планировался, – равнодушно подтвердил я. – Но для того, чтобы уйти красиво, следовало и приходить красиво, с уважением. Чтобы в дворцах Юсуповых обливались слезами, отсчитывая ей золото тоннами, когда придет время возвращать приданое. Чтобы князь лично звонил императору, уговаривая унять рассорившихся молодых и намекая на совместные проекты, которые обернутся пеплом – но заденет только княжество. А император бы соглашался и ставил непосильные условия, чтобы орали уже на меня, бестолкового и неспособного удержать красавицу с могущественной родней. Принцессе достался бы богатый город, дабы подчеркнуть ничтожность Юсуповых, мне – смерть. Ника вздрогнула от последней фразы и со страхом взглянула мне в лицо. – Живой первый муж – это пошлость и нарушение канонов. Прошлое холостых принцесс должно регулярно умирать. – Тогда кто станет спасать мир? – Думаешь, император позволит это сделать кому-то, кроме себя? – вопросительно поднял я бровь. – Ее прислали не для того, чтобы помогать. Это весьма очаровательный надзиратель. – Значит, понравилась она тебе… – поджала губы Ника, услышав совсем не то. – То-то ты так бежал с ней сюда! Неужели успели?.. – вновь с подозрением оглядела она покои. – Ох, – поднял я голову и закатил глаза. – Даже будь она здесь, ничего бы не было. Признаюсь, я планировал ее сюда привести и спровоцировать на развод. Мне было нужно, чтобы она сбежала и пришла к деду до позора с Юсуповыми. Тогда она вернулась бы вновь, но уже не надзирать, а договариваться. Она умная. – И как, прости, ты собрался ее провоцировать? – что-то слишком добро похлопала Ника глазами. – Мы не дети, ты прекрасно знаешь как, – позволил я себе раздражение. – Уверяю, я знаю, что надо делать, чтобы она сама сбежала. – Или размазала тебя тонким слоем! – Во-первых, я живучий. Во-вторых, есть методы, за которые нельзя убивать. Но после которых девушка с ее воспитанием сбежит непременно, – уверенно поведал я. – Внимательно слушаю, – сложила Ника руки на груди. – Ника… – Нет-нет, говори. Может, подскажу чего. – Да любая благородная леди сбежит, когда ее руки свяжут у запястий, стянут со спинкой дивана и станут бесцеремонно ласкать тело, наговаривая в ушко разные непристойности… Только Ника отчего-то мрачно и отрицательно качала головой. – Что? – возмутился я. – Секунд тридцать – и в коридоре! – Ладно хоть обошлось, – вздохнула невеста, оглядев комнату. – Только не ясно, с чего бы ей возвращаться. – У нас есть деньги, – пожал я плечами. – У нас поддержка шести князей, которые были у тебя сватами. – Поддержка?.. – с сомнением уточнила Ника. – А как же! Этих шестерых сейчас только и объединяет, что они все были вместе на этом событии. Им нужен повод для союза, – пытался втолковать я невесте. – Они слишком долго режут друг друга, чтобы внезапно примириться, но война – это дорого и невыгодно. Сейчас же они могут сидеть за одним столом без обвинений в попрании вековых традиций. Теперь у них есть для этого убедительная причина, и поверь – они вцепятся в нее намертво. – Эм… – Политика, – пожал я плечами. – Даже сватовство становится политикой, если там появляются такие князья. Так что за нами мощный политический блок, который позволит не упустить монополию на Механизм. – Мы же хотели его отключить? – Разумеется. Но даже император не подумает его уничтожить. Это контроль над миром и источник безграничной энергии, которую можно изучить и покорить. – Никто нам этого не позволит, – категорично произнесла Ника. – Одиночке – нет, – напомнил я утренние слова. – Но мы перестаем быть одни. Напомню: я могу включить Механизм в любой момент. Даже отсюда. – Уйдешь ты, и… – отчего-то еще сильнее грустила невеста. – И передам контроль детям, – мягко успокоил ее. – Династии, которую мы можем создать. К которой пока можно присоединиться даже бедной, обманутой принцессе Рюриковичей. Если, разумеется, ты согласишься ее принять. – А без нее никак? – Нам можно. Вот ей без нас – будет тяжело, – оценил я. – Впрочем, мы не благотворительная организация. – Постой… я не это имела в виду, – запнулась Ника. – Будет ли она нам полезна? – Рюриковичи – один из истинно великих и древнейших родов. Многие захотят говорить с ней, а не с нами. Они так привыкли. Отучать придется долго и кроваво, – откровенно высказал я свои мысли. – Тогда я согласна, – тяжело вздохнула невеста. – Ради жизни мира. – Любить я буду только тебя. – Да ну? – покосилась на меня девушка. – Даже в одной с ней постели? – Без тебя я буду думать только о Родине! – Просто молчи, – отмахнулась Ника, впадая в меланхолию. Потянулся ее поцеловать, но девушка увернулась. Постарался быть настойчивее, но получил легкий удар кулачком в грудь: – Хватит! Мы решаем серьезные вопросы! – Я не могу так долго думать о Родине один! – произнес я ворчливо. – Лучше подумай о том, как донести до принцессы, что мы ей нужны. И что ты – не тот человек, из-за которого ее подставили. – Ну, для этого придется ее как-то зафиксировать под страхом смерти, чтобы она все выслушала и не сбежала, – мягко улыбнулся я. – Тяжело будет. – Придумаю что-нибудь, – заверил я невесту и провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – Все будет хорошо. Я же обещал. – Пойду я, – поднялась Ника. – Там Веня вроде как в коридорах остался.