Имени он его не помнил – отличится еще раз, и будет повод уточнить. – Кто? – сухо вопросил Черниговский, подразумевая своего будущего собеседника. – Великий князь Роман Глебович, – сообщил слуга с поклоном, пристроившись справа и буквально на полшага впереди, чтобы указывать путь. Дядя императора… Князя устроил бы наследник первой линии или родной брат, но старшее поколение, возможно, даже лучше. Тем более что все Рюриковичи одним миром мазаны, и что знает один, непременно становится известно остальным. – Ваше сиятельство, – встретили Черниговского благожелательным наклоном головы, протянув старческую руку для рукопожатия. Все бы ничего, но долгожданная встреча произошла вовсе не в личном кабинете великого князя или специально отведенном помещении. Рукопожатие состоялось прямо в коридоре – в небольшом закутке с окном, выходящим во внутренний двор: заснеженный и заметаемый лениво парящими в воздухе крупными снежинками. – Быть может, проследуем в более удобное место? – рассыпавшись комплиментами здоровью, внешнему виду и успехам внуков (сводку доложили по пути), все-таки огляделся по сторонам Черниговский. Несмотря на то что место было относительно пустынным, мимо то и дело проходили посторонние. Разговаривать же на приватные темы в такой обстановке… И уж тем более ставить собственную защиту в чужом доме… – Возможно, вам будет удобно в другое время? – Тоже посмотрев по сторонам, Роман Глебович демонстративно взглянул на наручные часы. – Сейчас очень много дел. Есть буквально пара минут. Еще раз ждать и искать?.. – Думаю, нам хватит и пары минут, – удержав раздражение, постарался улыбнуться Черниговский. – Вы получили деньги? – Деньги считают, – дипломатично ответил великий князь, отразив улыбку. Значит, этот точно в курсе кучи денег. Беседа будет проще. – Роман Глебович, у вас никогда не возникало непреодолимое желание убить человека? – прежним светским тоном продолжил князь. – Бог миловал. – Представьте, я тоже раньше не был знаком с этим чувством. Но сейчас моя родовая башня в руинах, а виновник ходит на свободе. – Мы живем в столице светского государства, на его улицах нельзя убить человека просто так. Подобное было бы уместно где-нибудь в пригороде Екатеринбурга… Черниговский невольно сжал ладони в кулаки – до боли впившихся в кожу ногтей, но тут же постарался расслабиться. – …но никак не в Москве, – подытожил, примирительно улыбнувшись, Рюрикович. – Без расследования, без доказательств… – Мне не дают расследовать, – быстро вставил фразу князь. – Ваше сиятельство, эта плотная опека над Самойловым весьма расстраивает верного слугу государства. Сотни лет, отданных службе отчизне. Кровь, пролитая на защите рубежей отечества. Верность долгу и дисциплина в известных вам финансовых операциях… Неужели это меньше, чем жизнь одного мастерового? – уже искренне недоумевал Черниговский. – Самойловы – семья из особого списка, – не проявил сочувствия Роман Глебович. – Но сам Самойлов Максим – приемный, – надавил на известное обстоятельство князь. – Если мы начнем делить семью на полезных и бесполезных, то потеряем всех вместе. Самойловы задействованы в оборонных проектах, нам важна их лояльность. Настроение Черниговского резко упало. – И теперь ему дозволено устраивать бомбардировки в Москве?! – Никому не позволено, – резким тоном заставили его осечься, напоминая, что тон тут повышать не следует. – К слову, что вы забыли в Екатеринбурге? До нас доходили весьма спорные сведения. – Искал Самойлова, – сухо ответил Черниговский. – Желал доставить его под суд и следствие. И не важно, что полевой суд планировался немедленно и на месте. – Нам известно о битве. – Княжич Шуйский воспротивился законным намерениям. Обстоятельства его появления там мне доподлинно не известны. Представительству княжества направлена нота от лица моего ведомства. – Есть информация о некой тайной тюрьме в месте вашей встречи… – отвел взгляд великий князь, глядя в метель за окном. – Ее следует немедленно проверить, – как положено слуге закона, внимательно выслушал и кивнул Черниговский. – Возможно, появление этих двух молодых людей неслучайно. Будем верить, что они не успели замести следы. Все обратилось в пепел. Пусть ищут. – Доподлинно известно, что в тюрьме были выжившие. Трое, – обронил Роман Глебович, слегка покосившись на собеседника. Но князь был абсолютно спокоен. Досада – та присутствовала. Слегка опоздал, как выяснилось. Да еще все трое… Супруга наверняка расстроится. – Пожелаем же бедолагам ясного ума. Доводы невменяемых будет сложно оформить в уголовное дело, – поцокал сочувственно Черниговский. – Вдобавок их могли специально запугивать, внушая в качестве похитителей имена самых честных людей государства. Обычная практика, поверьте моему широкому опыту. Взять мерзавцев будет не так просто. – Если мы коснулись ваших профессиональных обязанностей… Князь, как обстоит дело с расследованием похищения девушки? Той, ролик с которой задевал и ваше честное имя. – Наше имя не могло быть задето. Тот человек на видео был изгнан из рода много лет назад, лишен наследства и вычеркнут из родовых книг, – похолодел голос князя. – Что касается расследования, то преступник найден. Я лично присутствовал при его казни. Боль сдавила сердце, но эмоции остались под маской спокойствия. – Тем не менее спешу выразить сочувствие… И толику восхищения… – задумчиво произнес Рюрикович. – Расследование закрыто? – Расследование похищения девушки привело вновь к неугомонной паре «Самойлов плюс Шуйский», – даже с некоторой усталостью произнес Черниговский. – Вы же знаете, какие у золотой молодежи бывают «развлечения», – с негодованием выплюнул он. – Не удивлюсь, если одной из спасенных из той тюрьмы окажется сама невеста Самойлова. Великий князь задумчиво покачал головой, словно отвечая то ли на предположения князя, то ли на собственные невысказанные мысли. – Мы пригласили отца Самойлова для беседы. Сегодня, этим вечером. Уверяю, поступок сына не пройдет бесследно. Разумеется, если он виновен. – Роман Глебович, что я должен сделать, чтобы Максим умер? – спросил Черниговский напрямик, не опасаясь ни лишних ушей, ни камер. Всему есть цена. И сегодня он был готов платить – потому что решение этого вечера по семье Самойловых будет окончательным. А жить и знать, что обнаглевших мастеровых просто обяжут работать бесплатно… и любое уже его личное наказание будет воспринято как оплеуха императору… Это раздражало до дрожи. – Лишите его статуса гражданина, – подумав, выдал Рюрикович. – Считаете, император поспособствует? – задумался над вариантом князь. Персона нонграта, человек без господина, выведенный из-под власти закона, враг государства – назови как угодно, никто не вступится за изгоя. Это было бы… сладко. – Император выше подобных вопросов. Но если дюжина равных вам посчитает, что человек недостоин жить с ними на одной земле, – их древние права не будут оспорены. – Дюжина?.. – с сомнением произнес Черниговский, оценивая время до вечера. – Можете посчитать себя, а если найдете еще десять голосов, то я обещаю к вам присоединиться, – мягко ответили ему. – Премного благодарен, – глубоким поклоном отразил признательность Черниговский. – Да, еще, – щелкнул пальцами Роман Глебович. – С вами желает переговорить иностранная делегация. У них тоже проблемы с похищенной девушкой. Дверь кабинета рядом словно сама собой отворилась, отражая пятерых мужчин в красно-золотых длиннополых одеждах, вставших полукругом и внимательно смотревших на князя. Индейцы, что ли? Любопытно. Рядом с ними совершенно терялся уставший юноша славянской внешности в дешевом пиджачке – явно недорогой переводчик. Но вот сами господа смотрелись очень дорого и очень… перспективно. Надо же как-то гасить долг перед китайцами? Доход от родовой должности будет как никогда кстати – а эти заплатят, никуда не денутся. Только слово министра внутренних дел может заставить городовых по всей стране начать работать всерьез – не отворачиваясь от притонов и нелегальных постоялых дворов. А если гаркнуть – тряхнут весь криминал, да так, что те сами взвоют и притащат эту девку в ближайший околоток. – Пусть запишутся ко мне на прием, – в предвкушении распрямил Черниговский плечи и благосклонно кивнул темнолицым. – Думаю, мы найдем, как друг другу помочь. Юноша-переводчик тут же принялся нашептывать перевод его слов стоящему подле старику. – Надеюсь, эти господа знают традиции подарков нашей страны? – шепнул князь стоящему рядом Роману Глебовичу. – Бесспорно, эти господа знают много традиций, – кивнул тот. – Возможно, решите поговорить сейчас? – Им следует подготовиться, – не согласился Черниговский. – Тщательно. Завтра утром. Золота, поговаривают, у них целые пирамиды – только сейчас в руках не видно ни единого слитка. – Вам виднее, – не настаивал Рюрикович. Оказавшийся весьма полезным человеком – стоило поделиться с ним доходами. – Спасибо, Роман Глебович, – со всей душой пожал Черниговский руку дяде императора. – Да. Еще одна мелочь. Скорее даже недоразумение. Мои люди говорят мне, что им не дают начать восстановление моей башни. Какое-то возмутительное самоуправство! Хотя прикрываются расследованием «Ока государева» – и нет возможности прогнать их силой. – Деньги еще считают, – с улыбкой ответили ему. Князь недоуменно перевел взгляд на лицо собеседника и даже слегка дрогнул: глаза, зеркала души, смотрящие на него, были словно два выстуженных озера. Алчные черти.