– Ваши предки одобрят ваше решение? – с интересом рассматривала мужчину княгиня. – Подобные ситуации уже бывали, – размеренно кивнул Виктор Александрович. Не став добавлять, что в таких случаях традиция предписывает затопить два корабля с деньгами взамен одного поднятого. И он знает, чьи корабли это будут. Глава 11 Реальность собирается из десятков событий, хороших и плохих, нейтральных и тех, которым еще предстоит дать оценку. Но самыми скверными из них все равно будут те, что начались и никак не хотят завершаться, раздражая неопределенностью исхода. В общем, самолет Федора вылетел ранним утром из Бухареста. А сейчас было почти три часа дня… Казалось бы, полторы тысячи километров, новый «боинг» с крейсерской скоростью в девятьсот пять километров в час. Однако никакой информации о том, что борт приземлился в одном из столичных аэропортов, равно как и других данных о нештатном развитии событий. И это порядком выматывало. – Охо-хо… – вздохнув, обновил я вновь страничку с табло прилета в «Домодедово» на экране сотового и оглянулся на здание университета. После утреннего дождя кирпич фасада слегка потемнел, как и асфальт перед главным входом. Ближе к обеду распогодилось, но и после занятий народ все равно неохотно занимал парковую часть скамеек, предпочитая идти домой или прогуливаться, кутая ладони в рукава кофт от налетающего холодного ветра. Мне, в комплекте одежды от модельера князя Панкратова, было вполне комфортно на ближней лавочке у фонтана. Это вон Ника замерла на дальнем конце скамейки, поджав локти к телу и вытянувшись вперед с видом независимым и сосредоточенным, как та кошка на остановке в мороз. Серый шерстяной пуловер и брюки, видимо, не спасали. – Плохо тебе, да?.. – прошипела она, заметив мое внимание. – Плохо, – мрачно кивнул я, обновляя сайт «Шереметьево». Понятно, что есть люди, которые проконтролируют даже военные посадочные полосы и доложат о прибытии Федора, но совсем бездействовать не было сил. – Боишься? – Боюсь, – честно ответил. Техника – надежная, летчики – опытные, артефактов от падения у брата – полно, да и свита такая, что может устроить знатный салют любым встречающим. Но маетно все равно. – А я тебе говорила! – добавила она с торжеством в голосе. – А, ты про это… – вспомнил я про банковские дела прошлым днем и небрежно отмахнулся: – Это ерунда. По сравнению с Федором – так точно. – Что значит «ерунда», Самойлов?! – возмутилась она тоном человека, который переживал и не спал всю ночь, и ожидал, что остальной мир поступит так же. – Так виноватых уже нашли, – нейтрально повел я плечом. Ника напряглась, как спринтер перед стартовым выстрелом, а в широко расширившихся зрачках можно было увидеть, как черные люди перебирают самые черные мысли. – Нашли? – произнесла она деревянным голосом. – Газеты надо читать. Или вон сайты новостные. – Я обновил сайт «Внуково» и вновь вздохнул, не найдя информацию о прилете. Девушка тут же взялась за свой телефон и принялась листать ленты информагентств. Причем выражение ее лица при чтении менялось от напряженного до шокированного, обескураженного и весьма удивленного. Ограбление банка все же достаточно тонкая и щепетильная тема, чтобы ее трогать – за деньгами всегда их владельцы, которым категорически не нравится, когда вытаскивают на свет их неудачи и портят бизнес. Но вот светская хроника – это совершенно иная ипостась прессы, что как раз таки кормится со скандалов, покусывая одних высокородных акул и кормясь возле иных. Так что весь эпизод с изгнанием Зубовых и переходом к Борецким уже был на первых полях онлайн-изданий, невольно вытягивая и историю с ограблением банка. Разумеется, от издания к изданию манера освещения события менялась. Кто-то оплатил, чтобы Черниговских основательно смешали с грязью – не перегибая палку, но тщательно перебирая все скандалы с участием Черниговского Антона и довольно иронично характеризуя произошедшее в пользу Зубовых. Часть изданий, получивших конверты с деньгами этой ночью, старались потоптаться по Зубовым, которых вытащили из беды, но те отплатили черной неблагодарностью. И все они немного недоуменно отзывались о Борецких, признавая, что вхождение в клан довольно неоднозначного рода – не самый оптимальный шаг для клана из одного человека, неактивного около двух десятков лет. Тем более для того чтобы заявить о себе вновь. Впрочем, что ждать от женщины? – читалось между строк иных борзописцев. Интересно, но строки о Борецких сопровождались только архивными фотографиями молодой княгини, а часть и вовсе – в бытность ее Лидией Гагариной. Красивая у меня бабушка. – Значит, все хорошо? – робко спросила Ника. – Тебе как: правду или чтобы спать покрепче? – Чтобы спать покрепче, – мудро ответила девушка. – Все будет хорошо. Вон туда посмотри, – кивнул я на парковку у правого крыла университета. – Там тоже все хорошо. Пожалуй, нет лучше места на свете, чтобы подарить девушке машину. Во всяком случае Артем выглядит весьма довольным, кружа повисшую у него на плечах Веру, издающую восторженный звук, близкий к ультразвуковым частотам. Машина оказалась красной и двухдверной. – Вау, – нейтрально отозвалась Ника. И в этой нейтральности, тщательно смешанной с объективными «ну и что», «мне-то какое дело» и мудрым «каждый заслуживает право на счастье», было столько «чтоб ты сдохла!», что ребята невольно оглянулись на нас. – Прошу отметить уровень радости. Вчера вон сделал тебе подарок, и что ты мне сказала? – А ты принес вторую половину денег? Я вздохнул, достал пачку купюр из пиджака и передал девушке. – Спасибо. – Вот. «Спасибо». И никаких восторгов за средство передвижения – красного, между прочим, цвета. – Какое еще средство передвижения? Туфли! – Как будто босиком будет быстрее, – буркнул я и вновь обратил внимание на сотовый. – Так что у тебя случилось? – осторожно поинтересовалась Ника. – Федор прилетает. – Так это же хорошо? Или ты боишься, что он прознает про твои черные дела и безрассудства? Покосился в ее сторону и скептически оценил облик, уже полный высокомерного превосходства. – А ты сережки снимала, когда вчера ложилась? Что-то у тебя левой не видно. Может, потерялась где? – обеспокоенно уточнил я. – Или в люк какой упала? С удовольствием понаблюдал, как превосходство бледнеет и сменяется маской ужаса. Рука Ники медленно потянулась к мочке уха, наткнулась на маленькую золотую сережку и замерла с ней в пальцах. – С-скотина… – Значит, показалось, – констатировал я. И еле увернулся от первого удара кулачком по плечу. Потом подумал, включил щит и позволил девушке молотить по нему невозбранно. Понятное дело, что Артем, уже отличившийся сегодня выбором правильного времени и места, умудрился подойти к нам именно в этот момент. К счастью, подошел весьма мудро, оставив Веру где-то позади – скорее всего, отправил объезжать новую машину по окрестностям, так как алого спорткара на месте не было. – Я не помешаю? – громко кашлянул он, стоя в пяти метрах от нас. – Нет-нет, – поднял я руку в приветственном жесте. Ника, пискнув, переместилась на другой конец скамейки и постаралась выглядеть декоративной скульптурой. – Не заняты? Может, подойти позже? – уточнил Артем, иронично глянув в сторону девушки – все равно та старательно рассматривала что-то в другом направлении. – Да какой «заняты»… – вздохнул я. – Забрала деньги, да побила. Ты присаживайся. Рядом задохнулась от возмущения Ника, но высказать ей что-либо помешал Шуйский, расположившийся между нами. Через его габариты разговаривать не очень практично – эдак он и на свой счет принять может. – Неправда! – коротко выдохнула девушка. – Еще мы обсуждали, что подаренные мною туфли – это не автомобиль. Ника резко встала с лавочки и зашагала от нас по дорожке. – Вот и славно, – констатировал я, смотря в спину удаляющейся от нас быстрым шагом девушке. – Не слишком ли? – усомнился Артем. – Сейчас придумает красивый ответ и вернется, – успокоил я его. – Шагов через сто придет понимание, что если просто уйти, то ты мне поверишь. Потом – сложности креатива и внутренний диалог по ролям. Так что если есть что срочное и не для чужих ушей, то у тебя минута. – Ты вчера как день провел? – задумавшись на мгновение, уточнил друг. – Очень спокойно. Университет, поездки по городу в компании с девушкой. Если тебя интересуют некоторые события, то даю слово – из танка я не стрелял. – А… – И мои люди не стреляли. И по программе моих людей он этого не делал. Вообще никак я к этому выстрелу не причастен. Еще вопросы?