Пока за окном мелькали улицы Бостона, я позволила мыслям уплыть от Элоизы и Финна и начала думать о домашнем задании, которое должна была сделать, о том, сколько работы мне предстояло выполнить, чтобы влиться в жизнь новой школы, и о том прискорбном обстоятельстве, что я не завела ни одного друга. Гейб был не в счет. Я умела определять, когда парень думал о сексе, и Гейб определенно флиртовал со мной. — Завтра будет новый день. — Голос Джила выдернул меня из унылых мыслей. Он с сочувствием улыбался мне в зеркало заднего вида. — Первый день всегда самый плохой. Я улыбнулась ему, благодарная за чуткость и доброту. — То есть, отныне все станет налаживаться? — Совершенно верно. Я надеялась, что его обещание сбудется. Потому что я приложила слишком много усилий, чтобы выбраться из своего убогого существования, чтобы новый роман моей матери отнял все у меня. Когда мы подъехали к дому, мне пришлось напомнить себе, что дверцу откроет Джил. Выйдя, я поблагодарила его, надеясь при этом, что он понимает, что я говорю искренне. На данный момент он был единственным человеком в доме — кроме Тео, — кто тепло отнесся ко мне. А доброе отношение я ценила. Несмотря на утреннее брюзжание Гретхен, я все-таки решила прорваться на кухню, потому что очень хотела пить. Когда я зашла, там стояли шум и суета, — Гретхен и одна из горничных готовили ужин. Я неуверенно улыбнулась им и направилась к огромному холодильнику. — Вам помочь? — окликнула меня Гретхен. — Я просто возьму газировку. — Мисс, я вам подам, — неприветливо сказала она, оставив овощи, которые резала. — Все нормально. Я могу взять сама, — весело заверила ее я. Гретхен нахмурилась, однако кивнула. — Не знаете, Хейли дома? Мне ответила горничная: — Мисс Максвелл ушла. Свадебные приготовления. Сказала, что будет к ужину. Подготовка к свадьбе. Ну конечно. — Спасибо, — пробормотала я и, выйдя из кухни с банкой газировки, направилась в свою комнату. Вчера вечером Хейли огорошила меня новостью о том, что уволилась с работы. Я очень старалась не злиться на нее за то, что она отказалась от независимости, потому что знала, что решение она не изменит. Пока я взрослела и все чаще задавалась вопросом, почему Хейли делает тот или иной выбор, у меня сформировалась теория, что моя мать-растяпа всегда хотела быть принцессой. Действительность не устраивала ее. Она хотела жить в сказке. Теодор Фейвезер наконец дал ей такую возможность. Теперь она могла вести полную развлечений жизнь супруги богатого, влиятельного аристократа. Никогда, решила я, никогда я не передам свое финансовое и эмоциональное благополучие в чьи-то чужие руки. Никогда! Нет. Я, образно говоря, надеру всем задницы в новой школе и проложу новый путь к полной независимости. С этой мыслью я взяла ноутбук, нашла выпуски своей прежней газеты и переслала их Франклину. Потом, чтобы убить время, немного позанималась. Анна обещала позвонить мне по скайпу, но из-за трехчасовой разницы во времени мне пришлось подождать, когда она вернется из школы. И когда ноутбук начал звонить как телефон, я подумала, что уже давно не слышала звука прекрасней. — О боже, возвращайся домой! — завопила Анна. — Поверь, я бы с удовольствием. Как прошел первый учебный день без меня? Анна закатила глаза. — А сама-то как думаешь? Шивон ведет себя так, словно уже победила на зимнем балу. — Кто бы сомневался. Она сильно стервозничает? — Пока нет. В основном в стиле «падайте ниц и целуйте мне ноги». — В буквальном смысле? — К счастью, нет. Пусть делает педикюр хоть каждый день, я к ее ногам и близко не подойду. Я рассмеялась, но тут же вернулась в реальность. — Я скучаю по вам. — Мы тоже. А знаешь, кто еще скучает по тебе? — Кто? — Джей. — Джей? Он прямо так и сказал? — Было сложно представить, как весь из себя крутой Джей говорит Анне такие слова. По ее тону я поняла, что должна быть в восторге. Но… я не была. — Нет, но он спросил, есть ли новости от тебя. Шивон, конечно, попыталась использовать его внимание, чтобы позаигрывать с ним, но на самом деле он интересовался только тобой. — Она тяжело вздохнула. — Классно быть Индией Максвелл и повсюду разбивать сердца плохишей. Я фыркнула. — О да, ведь сейчас у меня просто бесподобная жизнь. Она хлопнула в ладоши и приблизила лицо к экрану. — Теперь расскажи, как прошел твой день. И я посвятила свою лучшую подругу во все мрачные подробности своей новой жизни в Бостоне. — Индия Максвелл не сидит за ланчем одна! — возмутилась Анна. — Жаль, что у тебя был такой паршивый день. Но поверь, скоро они поймут, какая ты потрясающая. Ее сочувствие и уверенность успокоили меня, и когда мы отключились, мне стало немного легче. Я прогулялась по комнате, проводя пальцами по своим новым вещам и гадая, могут ли материальные блага принести человеку настоящее счастье. Остановившись возле французских дверей, я увидела, что около дома притормозил голубой кабриолет. За рулем кабриолета сидела Шарлотта, а выпорхнула из него не кто иная, как Элоиза. Послав подруге воздушный поцелуй, Элоиза грациозно зашла внутрь и скрылась из вида. Улыбающаяся Шарлотта отъехала от дома. Хм. А Джил сказал, что Элоиза у Финна. — Вот ты где. Я развернулась и увидела, что в дверях стоит Хейли. — Когда ты вернулась? — Полчаса назад. — Улыбаясь как дурочка, она опустилась ко мне на кровать. — Как дела в школе? — Нормально, наверное. — Наверное? Все правда так плохо? — Я не хочу говорить об этом. Ее явно обидела моя резкость, поэтому я сменила тему. — Как продвигается подготовка к свадьбе? И она, опять засияв, принялась рассказывать о встрече с организатором свадеб, о помещении, которое им каким-то чудом удалось забронировать, о цветах, о расцветках… К несчастью, за ужином мне пришлось выслушать все это по новой. Когда она наконец выдохлась, Тео снисходительно улыбнулся ей, а затем повернулся ко мне. — Итак, Индия, теперь, когда мы узнали, что у твоей мамы выдался замечательный день, может, расскажешь, как прошел твой? Как и в предыдущие вечера, мы сидели вчетвером за огромным столом и притворялись, будто нам комфортно друг с другом. — Хорошо, — солгала я. — Элоиза, ты показала Индии школу? Представила ее всем? Настала Элоизина очередь лгать. — Конечно, папочка, — сказала она. Ее пальцы так сжали вилку, что побелели костяшки, и я втайне порадовалась ее страху, что я выдам ее.