— Тогда не думай об этом, — прошептала я, лаская его густые, мягкие волосы, а он в ответ начал прижиматься поцелуями к моему животу. Теперь во мне вспыхнул совсем иной огонь, и я, вздохнув, откинулась на кровать. Финн вопросительно поднял глаза и провел пальцами по молнии моих джинсов. Я кивнула и заерзала в предвкушении, пока он расстегивал их. У нас еще не было секса, но мы уже занимались едва ли не всем остальным. Это было восхитительно, волнующе, и я все сильнее желала его, словно у меня выработалась зависимость. Но секс… Как бы сильно я ни хотела его, что-то останавливало меня от того, чтобы пойти с ним до конца. Я не знала, в чем именно заключалась причина, и не особо хотела задумываться о ней, поэтому просто наслаждалась тем, что у нас есть. Финну тоже было со мной хорошо, и он никогда не подталкивал меня к большему, пусть сейчас в его глазах и читалось небольшое разочарование и безмолвный вопрос. Ответа на него у меня не было, и потому я могла сделать только одно — как-то компенсировать свою нерешительность, вложив всю себя в поцелуй. Глава 17 Я увидела, как Элоиза, по-прежнему одетая в длинное бледно-желтое платье Jenny Packham, которое определенно сделало ее королевой бала — а если точнее, королевой Зимнего бала, — исчезла в домике у бассейна. Большинство девушек пришли в серебристых и бледно-голубых нарядах, так что Эль действительно выделялась. А вот я не особенно, поскольку была в кобальтово-синем платье, развевавшемся вокруг лодыжек. Мое настроение, пока я смотрела, как Финн с Эль держатся за руки и танцуют, подгоняемые Брайс и Джошуа, весь вечер было ни к черту. Чтобы я не чувствовала себя брошенной, Эль настояла на том, чтобы мы танцевали все вместе, но это нисколько не помогло. Шарлотта и Гейб, с тех пор как пришли, старались не смотреть друг на друга, вызывая вопросы, что же с ними происходит. Напряжение между ними было столь сильным, что в какой-то момент Гейб встал и вышел из-за стола. Пять минут спустя он уже танцевал медленный танец с другой. Бедная Шарлотта выглядела несчастной и, несмотря на наши протесты, ушла домой раньше всех. Мы с Эль попробовали убедить ее поговорить с нами, но она не согласилась, и нам не оставалось ничего другого, кроме как посадить Шарлотту в такси и пообещать позвонить завтра утром. Брайс с Джошуа, которые разобрались со своими проблемами, провели большую часть вечера, тискаясь за нашим столом, и поэтому мы с Эль и Финном составили тройничок — не в развратном смысле этого слова. Дома это никогда не беспокоило меня, но танцевать втроем было неловко. Я выглядела и чувствовала себя жалкой и отчаянно хотела уйти. За последние месяцы было несколько моментов, когда мне было тяжело удерживать наши отношения с Финном в секрете. Иногда возвращались сомнения, которые мучили меня в самом начале. Однако Финн так же быстро, как они приходили ко мне, стирал их своими поцелуями, обожанием и добротой. Но он ни разу не сказал, что любит меня. И смотреть, как он целует Эль — хоть это и было показухой — становилось все сложней, а не легче. Потерявшись в своих грустных мыслях, я заметила, что Эль тоже не в настроении, только в момент, когда мы втроем сели в лимузин и выдвинулись домой. Тео и Хейли остались на выходные в Нью-Йорке, так что дом был в нашем распоряжении. Предполагалось, что после бала мы с Финном побудем вдвоем, чтобы как-то скрасить тот факт, что мы не смогли быть вместе на танцах. Но я была не уверена, что хочу оставаться с Финном наедине. И пока он стоял у меня за спиной, я по-прежнему чувствовала это. Когда лимузин высадил нас около дома, Эль, полностью погруженная в свои мысли, припустила вперед. Мы прошли за ней черед дом, а затем увидели, как она скрылась в домике у бассейна. — С тобой что-то не так, — тихо промолвил Финн. — Что случилось? — Это с Эль что-то не так, — уклонилась я от ответа. — Пойду поговорю с ней. — Я развернулась. — Езжай домой, Финн. Поговорим позже. Я торопливо вышла наружу, проигнорировав его удивленный взгляд. Он выглядел так, словно я ударила его. Если говорить откровенно, мне было легче иметь дело с тем, что творилось в голове Эль, чем с собственной тоской из-за Финна. Я не хотела ссориться или расставаться с ним — совсем нет! Однако мне не нравились чувства, которые я начала испытывать. Наверное именно так его отец и хотел, чтобы я себя чувствовала. Маленьким грязным секретом. И хоть я и знала, что это было неправдой, я не могла остановить неприятные мысли, которые коварно подкрадывались ко мне. Я отмахнулась от них и практически побежала к домику у бассейна, приподнимая подол, чтобы добраться быстрее — было холодно! Стучать я не стала и сразу зашла. Элоиза сидела на диване и выглядела настолько несчастной, что при виде нее у меня заболело в груди. — Привет. — Я села напротив. — Что происходит? — Разве ты не должна быть с Финном? — Я отправила его домой. Что с тобой? — Ты отправила Финна домой? — Эль, что случилось? Ты ведешь себя странно. — Не более странно, чем ты. Сегодня ты была в плохом настроении. Я нахмурилась. — И потому ты расстроилась? Она не ответила, но я откуда-то знала, что ее проблема гораздо серьезнее. — Эль… — Ладно, просто я разозлилась! — огрызнулась она. — Это танцы вывели меня из себя. Я целый вечер провела с Финном, но чувствовала себя абсолютно одинокой. Знаешь, в такие дни мне хочется, чтобы все было иначе. — Да. Я понимаю. — Прости, Индия. Я подумала о том, какой в действительности одинокой она была, и внезапно почувствовала себя очень мелочной из-за своих обид. — Ты меня тоже. Она горько усмехнулась. — Ну мы и парочка, да? Ты хотела бы на людях держаться со своим парнем за руки, а я — чтобы у меня хватило духу пригласить Сару на эти дурацкие танцы. — Ты когда-нибудь целовалась с девушкой? — спросила я. Мой внезапный вопрос вызвал у нее смешок. — Надеюсь, ты не предлагаешь… Я закатила глаза. — Нет. Я просто… Я подумала… Откуда ты знаешь, что и вправду лесбиянка, если никогда не целовалась с девушкой? Она пристально посмотрела на меня, потом спросила: — Во сколько лет ты впервые влюбилась? — В десять, — ответила я, потому что прекрасно помнила это. — Его звали Логан, и каждый раз, проходя мимо меня в коридоре, он стукал меня кулаком по руке. Если б только я знала тогда то, что знаю сейчас. — Я усмехнулась. — Я тоже нравилась этому мальчику. — То есть, ты никогда не целовалась с мальчиком, но знала, что он тебе нравится? Аналогия была предельно доходчивой и наглядной. — Да, я знала, что мне нравятся мальчики еще до поцелуев с ними. — Вот и у меня то же самое. — Она пожала плечами и грустно улыбнулась мне. — Сегодня вечером я бы все отдала за способность по-глупому втрескаться в какого-нибудь глупого мальчишку. — Элоиза опустила глаза. — Знаешь, почему мне нравится участвовать в школьных спектаклях? — Почему? — Потому что на сцене я могу быть кем угодно и не бояться, что меня начнут осуждать. — В ее глазах заблестели слезы. — Обычно я стараюсь не переживать. Но вот сегодня переживаю. Сегодня такой день, когда мне хочется быть девушкой, которой так нравится быть собой, что ее не волнует, кто и что о ней думает. Сегодня такой день, когда я вспоминаю о маме, которая любила балы, которая умела быть доброй и любящей, но все-таки была женой моего отца. И если то, что говорят — правда, если она и впрямь смотрит на меня с небес, значит существует огромная вероятность, что она разочаровалась во мне… и никто не может винить меня за переживания о том, что мама могла бы возненавидеть мою настоящую сущность. С болью в сердце я медленно встала и села с ней рядом. Потом молча — слова были лишними в данный момент — обняла ее и притянула ее голову к себе на плечо. Она уткнулась в меня, и я почувствовала, как мою кожу обожгли горячие слезы. Я обняла ее покрепче, желая, чтобы сегодняшний день и для нее был другим. *** Чуть позже я отвела Эль в ее комнату и пошла к себе, до крайности сбитая с толку. Нужно было признаться, хотя бы самой себе, что в начале вечера я была обижена на нее, поскольку не понимала, зачем ей нужна помощь Финна, чтобы сохранять свой секрет.