Они встречались два с половиной года. Если они расстанутся, никто не поспешит сделать автоматический вывод, что она лесбиянка. Теперь, когда все считали, что у них был секс, Эль больше не нуждалась в Финне, чтобы поддерживать свою ложь. Она могла оставаться одинокой до окончания школы, периодически ходя на свидания, чтобы избежать подозрений, и никто не догадался бы, в чем истинная причина. Это не значило, что мы с Финном немедленно смогли бы быть вместе, но мы бы подвели к этому так, что люди не накинулись бы на нас — особенно при поддержке Эль. Но она была не в состоянии заглянуть за свой иррациональный страх, и, признаюсь… это начинало меня беспокоить. Однако увидев ее такой грустной и расстроенной, — впервые с тех пор, как она призналась, что была лесбиянкой, — я уже не могла держаться за свою обиду. То, в чем варилась она, было значительнее моей неуверенности. Я зашла в свою комнату, готовая упасть на кровать, и резко остановилась, увидев, что на ней спит Финн. Пока я смотрела на него, раскинувшегося на одеяле, меня заполонило какое-то мощное чувство. И я впервые позволила себе наконец-то признаться, как оно называлось. Я была влюблена в Финна Рочестера. Я люблю его. У меня защипало в глазах, и я не знала, чем были вызваны эти слезы — счастьем, смятением, страхом или всем сразу. Я скинула туфли и, стараясь не разбудить его, забралась на кровать. Потом осторожно положила голову ему на грудь, закрыла глаза и стала слушать биение его сердца. Я решила смириться со своим положением тайной девушки Финна, потому что это было лучше, чем быть совсем без него. И лучше, чем одиночество. А в одном я была уверена точно: рядом с ним я никогда не была одинока. *** Только начав засыпать, я почувствовала, что он крепко обнял меня, а его губы коснулись моего уха. — Не оставляй меня, — прошептал он. — Никогда. Хорошо? Я сильнее прижалась к его груди и крепко его обняла. Глава 18 — Что, нас всего двое? — Я посмотрела на Гейба, сидящего за столом напротив меня. Мы впервые оказались на обеде только вдвоем. Финн засел в лаборатории, чтобы закончить фотопроект, Джошуа с Брайс в эти дни были по уши влюблены и пропадали, занимаясь… очевидно, друг другом. А у Элоизы была генеральная репетиция перед вечерним спектаклем. Шарлотта таинственным образом отсутствовала. Гейб усмехнулся. — Твоя мечта, Максвелл, осуществилась. Мы наконец-то одни. Ну и что ты теперь будешь делать со мной? Я сладенько улыбнулась ему. — Спрошу, что происходит между тобой и Шарлоттой. Самоуверенность на его лице быстро сменилась неловкостью. Он беспокойно заерзал на стуле и опустил взгляд в тарелку. — Не понимаю, о чем ты. Ну да, конечно. — О том, что на вечеринке в честь помолвки вам с Шарлоттой было очень уютно вдвоем, а на Зимнем балу вы даже не могли смотреть друг на друга. Что происходит? Гейб оглянулся, словно проверяя, не слышит ли нас кто, потом наклонился через стол и тихо сказал: — Шарлотта ничего не говорила? Мое любопытство достигло пика. — Ни слова. А что? Что случилось? Он нахмурился, глядя в тарелку. — Тогда и мне не стоит рассказывать. — Ну уж теперь тебе нельзя промолчать, — возразила я. — Если я скажу тебе… в смысле… черт. — Он потер рукой голову. — Гейб. — Максвелл, я могу доверять тебе? — Конечно. В ответ он поднялся, пересел на стул рядом со мной, и я, сгорая от нетерпения, повернулась к нему. — Я никому об этом не говорил… Тут он снова умолк, и я стукнула его по плечу. — Неизвестность убивает меня. — Ладно. — Он опять огляделся по сторонам, а затем посмотрел мне прямо в глаза и что-то неразборчиво пробормотал. — Что? Он снова что-то пробормотал. — Гейб, просто скажи уже. — Мы с Шарлоттой переспали, — прошипел он. Моя челюсть буквально ударилась об пол. — О нет. — О да. — Вид у него стал жутко несчастным, и внезапно я начала понимать, что происходит. — Ты бросил ее? — Я гневно уставилась на него, представив, как, должно быть, страдает Шарлотта. Она отдала ему свою девственность только затем, чтобы он отверг ее. — Мы не были вместе, чтобы я мог ее бросить. Это просто случилось и все. И теперь между нами происходит какая-то странная хрень. — Насколько странная? — Шарлотта хочет встречаться со мной. — Он произнес слово «встречаться» так, словно оно значило что-то грязное. Я начала закипать. — А что в этом плохого? — Да ладно тебе, Индия. Ты же знаешь, я не встречаюсь. Как только я добиваюсь девушку, мне сразу становится скучно. Мне захотелось врезать ему. Гейб поднял руки — видимо, прочитал мои мысли. — Слушай, я не полный засранец, окей? Просто… на вечеринке она заигрывала со мной, и меня слегка занесло. На следующий день она пришла ко мне домой, чтобы позаниматься, и буквально набросилась на меня. — Так отказал бы ей, раз она тебе не нужна. — Мне очень, очень хотелось двинуть ему. Он сердито уставился на меня. — Я не хотел ей отказывать.