Мой телефон зазвонил в тот момент, когда я, уже должно быть, в сотый раз разглядывала разложенную на постели одежду, пытаясь подобрать наряд для фейерверков. Конечно, стоило бы сперва проверить кто звонил, прежде чем брать трубку, но я просто нажала на экран не глядя. — Алло? — Ханна! — прокричала Натали прямо мне в ухо так громко, что мне пришлось отодвинуть телефон от лица, чтобы сберечь барабанные перепонки. — Привет, Натали, — сказала я. — У меня потрясающие новости, — чересчур радостно провозгласила Натали. — Ты же помнишь, как долго мои родители решали куда поехать на лето? — Помню, — ответила я, снова рассматривая одежду. Может топ на завязках и облегающие джинсы? — Оказалось, что у моего отца намечается какая-то командировка, в которую он должен поехать, — продолжала Натали. — Выяснилось в последнюю минуту. Начальство хочет, чтобы он встретился с какими-то инвесторами и прочими шишками. Ты никогда не угадаешь где. — На Гавайях? — предположила я, едва следя за нитью разговора. Может, стоит пойти в красной футболке и джинсовых шортах? Простенько, удобно — идеально для прогулки в парке. — Нет! В Париже! Представляешь?! Мои родители решили, что мы можем приехать к вам. Отец будет работать, а мы наслаждаться поездкой. Меня будто ледяной водой окатили. Сжав телефон в руке, я забарабанила указательным пальцем по пластиковой поверхности. — Разве не круто? — заливалась Натали, не обращая внимания на мою панику. — Мы могли бы тусить вместе, пока я буду там. Ты бы показала мне места, в которых зависала и познакомила бы с теми красавчиками французами. Да этого просто не может быть! Натали не может поехать туда, где, по ее мнению, я нахожусь. Я ведь все так грамотно спланировала. Мне удалось ускользнуть из Уиллоубрука, не вызывая подозрений. А сейчас все это летело к чертям собачьим. Я не могла признаться Натали, где нахожусь на самом деле. Не могла признаться, что соврала ей и объяснить, почему уехала из Уиллоубрука так скоро. Еще никто не знал о моем отце, и я хотела хранить все в тайне как можно дольше. — Я никогда не была в Париже, — сказала Натали. — Какую одежду мне стоит взять? Что думаешь, насчет моего голубого ажурного платья? Того, которое я купила прошлым летом. Не хочу выглядеть, как американская туристка. Я ведь учила французский, так что смогу сойти за местную… — Ты не можешь приехать в Париж, — выпалила я. Натали засмеялась. — Конечно могу. У тебя нет монополии на Париж, Ханна. Да и мои родители уже все спланировали. Мы приедем туда на неделю, но я уболтаю их позволить мне остаться подольше. Думаю, я могла бы остановиться у тебя и вместе улететь обратно. В каком ты отеле? — Нет, — отрезала я, плюхаясь сверху на идеально выглаженную красную футболку. — Ты не можешь приехать. На мгновение Натали замолчала, а затем спросила: — Что ты сказала? Ты не хочешь, чтобы я приехала к тебе? Я сглотнула, облизав верхнюю губу пересохшим языком. — Все именно так. Я не хочу, чтобы ты приезжала сюда, Натали. Прости. — Брось! Знаешь что, Ханна? Я не верю ни единому твоему слову. В последние месяцы ты ведешь себя очень странно. Как будто считаешь себя лучше других. Если ты думаешь, что я не гожусь тебе в подруги, то стоило сказать об этом с самого начала. — Натали… Телефон запищал, возвестив о конце разговора. Я уставилась на мобильный, не веря, что Натали повесила трубку. От паники скрутило живот, стиснуло грудь и защипало в глазах. Раздался звонок в дверь, и я вспомнила, что тетя Лидия вышла за продуктами. Сморгнув подступившие слезы, я поплелась открывать. На крыльце, засунув руки в карманы, стоял Джуд. — Привет, — поздоровался он. — Привет, — ответила я, не обращая внимания на сосание под ложечкой, которое я испытывала при виде него. — Ты в порядке? — поинтересовался он, наклоняя голову вбок и изучая меня взглядом. — Выглядишь расстроенной. Я вытерла глаза и махнула рукой. — Ничего важного. Так, что случилось? Мои слова не убедили его, но он не стал настаивать. — Занята? — спросил Джуд вместо этого. Я покачала головой. — Нет, выбираю, в чем пойти сегодня. Он окинул взглядом мои джинсовые шорты и полосатую майку. — По-моему, и так шикарно. Я зарделась и откинула прядь с лица. — Спасибо. Он переместил вес на другую ногу. — Так я что хотел-то: если ты сейчас не занята, не хочешь попробовать забраться на Чимни Рок? Я не была уверена, что готова к восхождению, но мне сейчас просто необходимо было отвлечься от разговора с Натали. — Давай, — сказала я, закрывая за собой дверь и не давая себе возможности передумать. Мы молчали всю дорогу до Чимни Рок. Разговор с Натали все никак не шел из головы. У меня и в мыслях не было обижать ее, просто я так долго врала и притворялась, что просто не могла сказать ей правду. Покажешь Натали свою слабость — и она сыграет на ней. Я видела, как она доводила до слез других учеников в школе за вещи, которые те не могли контролировать. Нет, она не была плохой все время. После моей ссоры с Эйвери и Эллиотом в седьмом классе, она приняла меня в свою тусовку. Она умела быть дружелюбной… с теми, кто ей нравился. Я была бесконечно благодарна ей за то, что она спасла меня от участи одиночки. А еще ее одобряла моя мать: хорошая семья, хорошее положение в обществе и, как бонус, хорошие связи. Решив наслаждаться сегодняшним днем, я отогнала от себя мысли о Натали. Тени облаков скользили по горным склонам, пока Джуд гнал свой пикап по дороге к государственному парку. Как же красиво было в Эшвилле! Как ловко его горы отделяли городок от всего остального мира. Вот бы укрыться здесь навечно и никогда больше не встречаться со своими родителями. Интересно, по этой ли причине переехала тетя Лидия? Может, и она хотела от кого-то спрятаться? Дорогу к Чимни Рок заполонили семьи и туристы. Одни неспешно прогуливались, другие отдыхали на камнях, третьи шли вперед с решительным выражением на лицах. Вступив на тропу, я взглянула на нависшую над нами глыбу. Какой пугающей и одновременно величественной она была! Теперь я поняла, почему Джуд так любил это место. Такое строение с огромным плоским камнем на вершине могла выдумать только природа. Восхождение сопровождалось древесным запахом. Мимо меня промчались двое мальчишек. Хохоча и окликая друг друга, сорванцы побежали вверх по скалистой дорожке. Хотелось бы и мне так же просто бежать по горным склонам, но коленки подкашивались от страха с каждым новым шагом. Головокружение прошло лишь в тот момент, когда мы достигли уходящего вверх подвесного моста. Там я зажмурилась и остановилась. — Давай-ка присядем, — предложил Джуд. Я замотала головой. — Нет, все в норме. Идем дальше. С глубоким вдохом, я опустила одну руку на перила. Джуд посмотрел на меня, вздернув бровь, ожидая, что будет дальше. Я запрокинула голову и посмотрела наверх. Слишком высоко и далеко от земли. Немудрено сорваться. Замотав головой, я отступила назад. — Нет! Не могу! Джуд обнял меня за плечи. — Ладно, на сегодня достаточно. Идем вниз. Вниз мы спускались молча. Всю дорогу Джуд не убирал руки с моего плеча и его прикосновения унимали дрожь в коленках. — Ты знаешь, что уже поднималась выше уровня моря? — спросил Джуд, когда мы уже ехали в пикапе обратно к его дому. — В Эшвилле. — Знаю, — ответила я. — Но тогда у меня была твердая почва под ногами. А подвесной мост — другое дело. — Я бы не допустил, чтобы ты пострадала, — сказал Джуд, заворачивая за угол. Мне хотелось посмотреть на него, но горящее от смущения лицо, не позволяло этого сделать. Поэтому я уставилась на прогуливающуюся по улицам семью. Родители вели за руки маленького ребенка. Не помню, когда в последний раз мои родители чувствовали себя так же безмятежно и счастливо. Наш последний семейный отдых был много лет тому назад, еще до того, как банк отца стал национальным. Я с трудом помнила свою маму, сидящую на пляжном полотенце и хохочущую над отцом, которого краб тяпнул за палец за то, что папа никак не хотел оставить его в покое. Солнце поблескивало в маминых волосах, делая ее такой юной и красивой. Папа тогда сделал вид, что обиделся, но, в конце концов, и сам покатился со смеху. Это был, должно быть, последний семейный отдых в нашей жизни. После этого папа стал так много работать, что нам с мамой приходилось отдыхать без него. Для мамы это означало посещение спа и баров, а для меня — самостоятельное изучение окрестностей. — Я могу рассказать тебе секрет? — говоря это, я не смотрела на Джуда, боясь потерять ту толику мужества, которая потребовалась, чтобы произнести это. — Конечно, — отозвался он. Я зажала ладони между коленей, чувствуя, как пикап подскакивает на дороге. — Мой отец подсел на таблетки, — сказала я. — В основном на «Викодин». Должно быть, он сидел на них довольно долго, но я не знаю сколько именно. Я нашла упаковки в родительской спальне. На них даже не было его имени, так что, как я поняла, они ему не принадлежали.