— Мне не нравится самой убирать дом, Мэтт. — Какая уборка, бабуль? — спросил он, зевнув и потянувшись. Он был в шортах и футболке, которые подчёркивали его мускулистое тело. Было видно, что он часто занимается спортом. «Меган, прекрати смотреть», приказала я себе. — Ты тут живёшь, — ответила ему немного грубо бабушка. — И знаешь, какую работу ты должен выполнять. — Да, — спокойно отвечает он. — Но, что именно надо сделать сегодня? — Тебе следовало вымыть мою машину. — Я сделал это еще в четверг днём, помнишь? — Тогда, почисти конюшню. — Я там почти всё убрал, а до убираю сегодня после футбольного матча. — Там нужно поработать граблями. — Будет лучше, если я сделаю это на следующей неделе. — Может я могу как-то помочь? — влезла я. Мэтт холодно взглянул на меня, и я сделала то же самое. Тут я заметила, как засияли глаза бабушки. Ей определённо нравится, что у нас плохие отношения. — Я сам со всем справлюсь, — сказал он мне. В чём его проблема? Неужели он думает, что у нас тут соревнование «кто получит больше баллов от бабушки»? Он выглядит слишком самоуверенным, чтобы волноваться о том, что не будет № 1 для бабушки. И даже если часть его самоуверенности наиграна, он знает о её отношении к приёмным детям. Я была так зла на Мэтта, а ещё на себя за то, что позволила ему грубить. Но что-то внутри меня хотело бросить ему вызов, что-то, что отказывалось верить, что он такой, поэтому решила дальше стараться открыть его хорошую сторону. — Ты собираешься на пробежку? — спросила я. Он кивнул. — Могу я присоединиться к тебе? Он достал из ящика пластиковую бутылку и открыл её. — Нет. — Почему? — У меня очень важная тренировка. Я ощетинилась: — Хочешь сказать, я не смогу быть наравне с тобой? — Может и можешь. — Дёрнул он плечами и запил витаминку. — Тогда почему нет? Постарайся уложиться хотя бы в два — три предложения, — добавила я из-за его любви к коротким ответам. Он грозно посмотрел на меня своими карими глазами. — Я весь год усердно тренировался, чтобы быть в форме для лакросса. И бегаю я на большие дистанции, а не нарезаю круги вокруг дома. — Дома папа и я делали вылазки через Catalinas, — сказала я ему. — Там низкие горы, но ближе к Eastern Shore выглядят точь-в-точь, как Rockies. Он кивнул без каких-либо эмоций и взял новую бутылку с витаминами. — Скажи мне, — сказала я, — какие добавки ты принимаешь, чтобы вырастить такое самомнение? На его лице появилось подобие улыбки, лишь подобие, затем он протянул мне 2 бутылочки. — Выбирай. Хотя, я думаю, твоё самомнение и так достаточно развито. Я посмотрела на бутылки с обычными витаминами, а затем села за кухонный стол, чтобы попить сок. Было бы идеально, если бы сейчас у меня оказалась газета, чтобы почитать. Тогда я бы выглядела круто и невозмутимо, пока жду, когда он уйдёт отсюда. За не имением лучшего, я решила поизучать состав хлопьев. Мэтт ушёл, а я заметила боковым зрением, как бабушка помечает что-то в Библии, а затем оставляет её на подоконнике. Она вернулась к столу и положила руки на спинку стула. — Ты не похожа на свою мать. Я подняла глаза, полные удивления. Какой странный комментарий от человека, который не на минуту не забывал, что меня она не рожала. — А вы думали, что я буду? — Дети копируют поведение тех, с кем они живут, даже будучи подростками. Твоя мать всегда была милой и воспитанной с людьми, никогда никому не грубила. — Всё еще такая же, — сказала я, отставляя в сторону коробку из-под хлопьев. — Тогда почему ты острая на язык? — поинтересовалась бабушка. Я замерла. — Не знаю. Мне вот тоже интересно, кто воспитывал хорошие манеры вашей дочери? На пробежку этим утром я отправилась сама, выбрав Scarborough Road по направлению от города, пересекая кукурузное поле за полем. Я знала, что приглашение на футбольный матч не получу сегодня. После долгого душа и быстрого перекуса, я спросила у бабушки хочет ли она поехать за покупками в город и узнала, что та поедет туда только в случае крайней необходимости. — Я скажу Мэтту, чтоб он тебя отвёз, — добавила бабушка. — Спасибо, конечно, но я уж как-то сама тогда справлюсь. Узнала, что до магазинов на High Street всего двадцать минут пешком, а я слишком горда, поэтому не приняла ни один из предложенных ею видов транспорта. В середине дня я пересекла мост на Wist Creek. Когда повернула на High Street, увидела большой щит с рекламой «Субботние Прогулки», а ещё 4 дома спустя показался район с магазинами, где везде были скидки. Под дворниками машин лежали стопки бумажных объявлений. Люди гуляли от магазинчика к магазинчику, некоторые просто шли по улице, машины ехали очень медленно и не гудели, видимо привыкнув к такому по выходным. Когда я подошла к «Прошлый день», у Джинни даже не было толком времени поздороваться. Её помощник заболел и, поэтому ей приходилось обслуживать клиентов и стоять на кассе. — Нужна помощь? — предложила я. — Мне приходилось работать в папиной ветеринарной клинике, и я умею пользоваться кассовым аппаратом. — Милая, это же твои каникулы. — Но я хочу помочь, — убеждала я. — Мэтт не хочет проводить время со мной, бабушка ни на кого не хочет тратить своё драгоценное время, а так я хоть чем-то займусь. Джинни поиграла своими украшениями, обдумывая мои слова. — Ну, я вроде справляюсь. — И тут она увидела очередного посетителя. — Ты в деле. Надев униформу магазина и вооружившись всем необходимым, встала у кассы. Я сверяла цены, водительские права, заполняла кредитные формы и чековые книжки. Некоторые посетители были местные, но большинство покупателей приехали из Балтимора и Филадельфии. Я наслаждалась атмосферой вокруг меня, людьми и общением с ними и поняла, что в магазине с людьми работать тяжелее, чем с животными. Горожанка с «причёской из салона» требовала у Джинни продать ей куртку, которую та просила придержать 2 месяца назад. Её няня-компаньонка, грузная женщина после 40, протиснулась к кассе. — Она подойдёт минут через 5, может 10. Мы всегда так закупаемся на High Street. Всегда. — Такое ощущение, что у вас тяжелая работа, — ответила я с сочувствием. Дама дёрнула плечами. — Легче, чем прошлая работа, да и платят лучше. Миссис Барнс думает, что на дворе до сих пор 1950 год. Я оглядела всё помещение и засомневалась. — Миссис Барнс? — Из дома Скарборо. — Женщина продолжала чесать нос и сморкаться, глядя на элегантный шарф. Я даже испугалась, что она возьмёт его вместо салфетки. — Полагаю, ты не из этих мест, — сказала женщина. — Я, хм, только приехала. — Хорошо, сейчас объясню. Миссис Барнс, — она указала на пожилую женщину. — кажется «святой», с которой жить просто «наслаждение». Что касается того старого дома на Wist, где она позволяет оставлять лодки, чтобы платить всем арахисом. Я бы не жила там ни за какие шиши. — Что-что? — спросила я удивлённо. — Дом, скажем так, часто посещаем. Мои глаза стали размером с блюдца. Женщина увидела, что получила благодарного слушателя. — Сестра предупреждала меня, — затараторила она. — Говорила, что это не просто дом, семья. У всех из Скарборо было не всё в порядке с головой. Поэтому дочь миссис Барнс сбежала оттуда. Ей пришлось сбежать. — Из-за чего? — Из-за Аврил Скарборо, полагаю.