Но вот она я, сама выгибаю шею, подставляя её под жгучие поцелуи Воронцова. Иногда болезненные, но от этого они кажутся ещё приятнее. Проложив дорожку по горлу, он прикусывает мой подбородок и накрывает рот. Наши языки переплетаются, и моя кожа искрит фейерверками микро разрядов. Хорошо. Очень хорошо. Но хочется большего. Хочу его всего. Хочу чувствовать его везде. И внутри тоже. Стоит только подумать об этом, как Воронцов поддевает пальцами бретельки платья и медленно стягивает его с меня. Затем колготки, а потом и бельё. Наверно, мне должно быть стыдно. Ни один мужчина прежде не видел меня голой. Но, как ни странно, стыда я в данный момент не испытываю. Только желание. Настолько сильное, что между ног болезненно ноет. Вижу, как в темноте Воронцов тянется к лежащему на полу пиджаку, вытаскивает из внутреннего кармана презерватив и отрывает зубами кусочек фольги. Сердце в один миг разгоняется до сумасшедших скоростей. Я начинаю задыхаться от волнения. Не смотря на желание, в глубине души я понимаю, что в первый раз мне будет больно. И это пугает. Но я быстро забываю о своём волнении, когда рука мужчины скользить мне между ног и пальцы касаются чувствительного места. Закрываю глаза и отдаюсь ощущениям. Приятным настолько, что кажется удовольствие распирает каждую пору тела. Оно нарастает, наращивает амплитуду и в конце концов, становится просто невыносимым. Не знаю почему в какой-то момент мне начинает казаться, что что-то вдруг пошло не так. Движения пальцев вроде бы те же, но ощущения при этом диаметрально противоположные. Я даже машинально сжимаю ноги, желая всё прекратить. Правда, у меня не получается этого сделать, потому что на колени вдруг давит чужая ладонь, грубо расталкивая их в разные стороны. Резко распахнув глаза, смотрю на мужчину напротив, но вместо Воронцова вдруг вижу лицо… Дэна. Желудок сводит болезненным спазмом. Хочу закричать, но не могу. В этот же момент Дэн придвигается ко мне ближе. — Ну что ты такая строптивая? Неужели не понимаешь, что нравишься мне? Рывок, Дэн подтягивает меня на себя, а в следующее мгновение… я резко распахиваю глаза и подскакиваю на постели. Тяжело дыша, оглядываюсь по сторонам, и только сейчас до меня запоздало доходит, что всё произошедшее было всего лишь сном. Нет никакого Дэна… я по прежнему в квартире Воронцова, в комнате, которую он для меня выделил, а всё произошедшее минутой ранее мне просто… просто приснилось. Ну, точнее не совсем всё. В том плане, что сейчас я чётко понимаю, что начало сна однозначно было воспоминанием о той ночи после клуба в мой день рождения. Я её вспомнила. Пусть фрагментарно, но всё же. И то, как мы со Стасом выходили из такси… и то, что происходило в его доме тоже… Единственное, чего я не поняла, так это каким макаром туда затесался душнотик. Видимо вчерашний вечер был слишком богат на события и для моего бедного мозга это оказалось перебором. Чёрт, меня до сих пор немного колотит. Тяжело выдохнув, вылезаю из кровати и выглядываю в окно. Не знаю сколько сейчас времени, но уже рассвело, значит точно не рано. Странно, что в квартире при этом не слышно никаких звуков. Неужели Воронцов всё ещё спит? Хотя… сегодня же суббота. Но почему-то мне казалось, что он не из тех мужчин, которые любят поваляться в кровати подольше, даже в выходные. И тем не менее, из спальни я всё равно выхожу на цыпочках. Осторожно пробираюсь в ванную комнату, запираю дверь, наспех споласкиваюсь в душе и чищу зубы новой щёткой, которую босс мне вчера щедро выделил. Однако когда я выхожу из ванной, в квартире по-прежнему стоит гробовая тишина. Господи, сколько можно спать?! Не то, чтобы меня волновал режим дня Воронцова, но почему-то уходить не попрощавшись не хочется. Не хватало ещё, чтобы он подумал, что я сбежала из-за того, что он мне там наговорил вчера за ужином. Не знаю почему, но я не хочу, чтобы он думал, будто его монолог меня задел… Помявшись ещё с минуту, всё-таки решаю заглянуть к боссу, в комнату. Осторожно приоткрываю дверь и упираюсь взглядом… в заправленную постель. Не поняла… Прохожу на кухню, в надежде, что Воронцов там, но натыкаюсь только на лежащую на столе бумажку со знакомым размашистым почерком. “Уехал по делам. Не стал тебя будить, ты слишком милая когда спишь. Кстати, ты в курсе, что ты во сне одеяло между ног запихиваешь? Ни на что не намекаю, но это говорит о неудовлетворённом сексуальном влечении ;) В холодильнике есть мясная нарезка и питьёвой йогурт. Поешь, не уходи голодная. Кстати, помнишь я говорил тебе, что спасение придётся отработать? Но я сейчас не о том, о чём ты подумала, маленькая извращенка. У нас в фирме сегодня рабочий день. Так что встретимся в офисе. Алина скажет, что нужно делать. Твой Стасик.” *** Не успеваю я отложить записку, как в комнате раздаётся вибрация мобильного. Не знаю откуда во мне берётся такая уверенность в том, кто мне названивает. Но когда я подхожу к телефону и вижу на нём надпись “мой первый”, то вообще этому не удивляюсь. Чёрт, надо всё-таки его переименовать… — Вы что, за мной следите, Станислав Викторович? — Я? Слежу? Откуда такие мысли, Дианчик? — Ну, может потому что вы позвонили через секунду после того, как я прочитала вашу дурацкую записку? — Во-первых, записка не дурацкая, а милая, и не ври, что это не так. А во-вторых, пара камер в твоей спальне и ещё несколько по квартире стоят исключительно в целях безопасности. Кстати, можешь посмотреть в верхний левый угол над дверью, помахать ручкой и передать мне привет. — Вы что, совсем ох… — резко оборачиваюсь себе за спину и смотрю в пустой угол. — Идиотская шутка, Станислав Викторович. — Ну, ты же мне поверила, значит шутка удалась. — Зачем вы мне звоните? — пропустив последнюю фразу, сразу перехожу к делу. — Ну, допустим, соскучился. Хотел услышать твой голос. — Мы общались несколько часов назад перед сном. — А мне мало. Вот такой я ненасытный. А если серьёзно, я забыл в записке упомянуть, что ключи от квартиры лежат на полке возле двери. — Хорошо, я возьму их с собой на работу. — Ты можешь оставить их себе. Я серьёзно, Диан, — вдруг произносит совершенно другим тоном, от которого у меня по коже почему-то бегут мурашки. Возможно, от того, что в голове внезапно мелькает воспоминание. Как двадцать пятый кадр в киноленте — настолько незаметное, словно его и не было, но при этом оно абсолютно чётко отложилось на подкорке. Мы со Стасом в постели. Моя обнажённая кожа вспыхивает от каждого прикосновения, а когда Воронцов касается мочки уха и шепчет “моя девочка”... тихо, ласково… такое чувство, что моё сердце разрывается на куски. — Дианчик, ты в ступоре от счастья? — Чт…то? — выдавливаю, выныривая из воспоминаний. — Я только что предложил, чтобы ты оставила себе ключи от дома. И не делай вид, что ты не слышала. — Предлагаете мне заезжать к вам, чтобы поливать цветы за дополнительную плату? — Нет, ездить тебе будет неудобно. Придётся на метро постоянно тратиться, а это лишние, ненужные расходы. Лучше тебе сюда переехать. А я в ближайшее время обзаведусь каким-нибудь фикусом, чтобы тебе было что поливать. Ну и сам тебя буду навещать время от времени… Время от времени… Вот как… — Знаете что, Станислав Викторович… — Знаю. Поэтому дам тебе ещё время на раздумья. — Оно мне не нужно. Я вам уже сейчас могу ответить, чтобы вы свои ключи себе засунули… в карман пальто! — выпаливаю и скидываю вызов. Откинув телефон на подушку, обхватываю себя за плечи. Понятия не имею, почему меня так колотит. Больше всего бесит, что меня задел не сам факт, того, что Воронцов предложил мне переехать в его квартиру, а эта его фраза про “периодические заезды”. Снова хватаю сотовый, залезаю в телефонную книгу и переименовываю Воронцова на “таракан Стасик”, после чего, удовлетворённая, быстро переодеваюсь в юбку и блузку, и с чистой совестью иду на кухню. Да, и нарезку всю мясную сожру! И йогурт питьевой выпью. Вот такая я неблагодарная зараза! Правда стоит мне только открыть дверь холодильника, как в нос врезается резкий запах плесневелого сыра. Желудок в секунду скручивает, а к горлу подкатывает тошнота. Такая сильная, что я еле успеваю добежать до унитаза, прежде чем меня выворачивает в него наизнанку.