— Типо того. Только в другой последовательности. И не напился, а слегка пригубил. — Вот чуяло моё сердце, что не надо было тебя вчера из своей квартиры выпускать. И мне пришлось пить вино и жевать сыр в гордом одиночестве, и ты в нос получил. Резко закашливаюсь, подавившись собственной слюной, чем обращаю на себя внимание Воронцова и белобрысой. — Ритулик, ты подожди меня пока в конференц зале, ладно? Мы с Дианой Станиславовной не успели один важный момент обсудить. — Нет, — выпаливаю гораздо громче, чем следовало бы, за что получаю в свою сторону удивлённый взгляд блондинки. — На самом деле мне уже всё ясно, Станислав Викторович, так что я пойду… домой. Я себя что-то не важно чувствую, наверно всё-таки заболела, так что скорее всего возьму больничный. До свидания! — проговариваю скороговоркой и, не дождавшись ответа Воронцова, вылетаю из приёмной. На каком-то автопилоте сворачиваю в уборную и, заперевшись в кабинке, вытаскиваю из-за пояса юбки тест на беременность. После чего справляю на него нужду согласно Алининой инструкции. Сев на крышку унитаза закрываю глаза и жду… сама не понимаю чего. Даже не знаю сколько так просидела. Время как будто остановилось. Точнее не так, оно словно вообще исчезло. Спохватываюсь только, когда кто-то громко хлопает дверью соседней кабинки. Резко распахнув глаза, тяжело выдыхаю, смотря на две ярко розовые полоски на тесте. *** Раз… два… три… Главное дышать. Четыре… пять… шесть… Только не впадать в истерику. Не бывает ничего непоправимого… Чёрт! О чём я вообще говорю?! Бывает! Бывает непоправимое! Например, смерть, или… беременность! Господи, этого не может быть! Один раз! Один единственный раз, который я даже толком не помню! Так не бывает! От паники у меня сбивается дыхание и руки начинают трястись, как у алкоголика со стажем в период запоя. Резко бросает в пот и становится невыносимо душно. Как будто температура в кабинке резко повысилась как минимум градусов на тридцать. Держась за стенки кое-как поднимаюсь с унитаза, и на негнущихся ногах выбираюсь из уборной. Перед глазами всё плывёт и кружится. То ли это симптомы моего положения, то ли просто нервный срыв. Я даже не помню, как я выхожу в общий коридор. Спохватываюсь только в тот момент, когда замечаю, как открывается дверь в кабинет Воронцова. Просто каким-то чудом в последнюю секунду успеваю свернуть за угол, пока он меня не заметил. Прикусив губу, слежу за тем, как Воронцов пропускает вперёд белобрысую, придерживая ладонь у неё на лопатках. Где-то между рёбер болезненно колет и сжимает, когда я смотрю на то, как губы блондинки расползаются в улыбке. По мозгам бьёт её мелодичный голос. “Вот чуяло моё сердце, что не надо было тебя вчера из своей квартиры выпускать. И мне пришлось пить вино и жевать сыр в гордом одиночестве, и ты в нос получил.” Сволочь… Кобель чёртов. Надеюсь его этим сыром сегодня пронесёт! В горле против воли собирается горечь и хочется разреветься, как последней слабачке. Так паршиво, как сейчас, я не чувствовала себя никогда в своей жизни. Кажется даже десять лет назад, когда мама ушла, я не ощущала себя настолько одинокой, как в данную секунду. Не понимаю, что со мной… Зачем-то, как последняя мазохистка, продолжаю разглядывать белобрысую, про себя отмечая, что она не просто красивая. Она, чёрт возьми, очень красивая, ухоженная, явно уверенная в себе женщина. В отличие от мелкой рыжей болонки, или гнома, или клопа, как называет меня Воронцов. И уж в чём я точно не сомневаюсь, так это в том, что этих двоих явно не одни только рабочие отношения связывают. Так вот, значит, где он был, вчера ночью, когда я ему звонила. Точнее, у кого. Вспоминаю, как Воронцов скинул мой первый звонок и фантазия моментально дорисовывает, чем он в этот момент занимался. Боже… неужели я такая наивная дура, что могла поверить в то, что Воронцов что-то там ко мне испытывает? Идиотка… просто идиотка… Но больше всего поражает то, что меня по какой-то причине это настолько задело… Дождавшись, когда Воронцов с белобрысой скроются за дверью конференц зала, на цыпочках пробираюсь в приёмную, хватаю куртку и сумку и практически бегом несусь к лифту. Сердце колотится, как ненормальное, когда сквозь толпу людей, я выбираюсь из здания бизнес-центра. В голове хаос. Я даже не понимаю, что делать дальше и куда мне сейчас идти. Зачем-то оборачиваюсь и смотрю на окна конференц зала, в котором Воронцов сейчас обхаживает белобрысую. Я не хотела, чтобы он за мной шёл, но от того факта, что Стас даже не попытался меня догнать почему-то становится невыносимо паршиво. Боже, я ненормальная. Я однозначно схожу с ума… Сердце подпрыгивает от звука зазвонившего в кармане телефона. Тяжело дыша, дрожащими руками вытаскиваю мобильный из кармана и смотрю на дисплей. — Эм… Ева? — спрашиваю осторожно, увидев на экране телефона номер Покровской. — Как ты? Я тебе вчера писала вечером, но ты не ответила. — Отец забрал у меня телефон… — мда… судя по голосу, паршиво сейчас не мне одной. — Как ты? — снова повторяю свой вопрос. — Нормально. Если можно так сказать. Кто-то из охраны заметил, что меня нет в комнате и доложил отцу. Он сорвался из Москвы с переговоров, чтобы лично за мной приехать. Диан, ты не представляешь какой ужас творился вчера у нас дома! Отец орал как сумасшедший. Сказал, что по городу передвигаться я теперь буду только под конвоем. А ещё… — Что ещё? — В понедельник охрана отвезёт меня к гинекологу на осмотр. Отец хочет убедиться, что я всё ещё девственница… Господи, стыдоба-то какая… — А если нет?! Если не девственница, то что он с тобой сделает? Убьёт и закопает?! — выпаливаю раздражённо. — Я не знаю, Диан. Но проверять мне как-то не хочется… Вчера он был так зол… Знаешь, я думала, что он меня ударит. Он замахнулся даже, но в последний момент опустил руку. — Понятно… — тяжело выдыхаю, падая на скамейку возле подземного перехода. Вообще, конечно, то, что творится в семье Евы это просто немыслимо… Вспоминаю, как Мила рассказывала, что её отец целую клинику спонсирует для того, чтобы его дочь там в любой момент без лишних вопросов осмотрел гинеколог. Я и сама за счёт этого смогла бесплатно осмотр пройти. После той ночи, когда… — Ев? — вскочив со скамейки, прижимаю телефон к уху. — А ты в понедельник с отцом в клинику поедешь? — Нет. Он сегодня с утра снова уехал в Москву. У него какие-то серьёзные проблемы с бизнесом, насколько я понимаю… А что? — А ты можешь взять меня с собой? Ну… к гинекологу? Мне… нужно решить одну проблему… — Ну, думаю, что смогу, да. А что за проблема? — Я… — прикусив губу, судорожно выдыхаю. — Кажется, я беременна. Глава 22 Глава 22 — Ну что, как осмотр прошёл? — вскакиваю со скамейки, когда красная как рак Ева выходит из кабинета гинеколога. — Штатно, — выдавливает, косясь на стоящую возле двери охрану. — Полежала на кресле в позе рогатки, пока во мне шарили холодными руками. Пятнадцать минут позора и облегчение от того, что из меня вытащили этот чёртов расширитель. Или как там называется этот адский прибор… Поправив юбку, подходит к одному из охранников и с невозмутимым лицом вручает ему бланк с печатью. — Удивительно, что они в кабинет врача за мной не ломанулись, — бубнит раздражённо, закатывая глаза. — Господи, какой позор… — А ты никогда не думала уйти от отца? Ты же в его доме, как пленница. Это ненормально. Ты взрослая, совершеннолетняя. Имеешь полное право жить где хочешь, ходить куда хочешь… Он же просто тобой манипулирует потому что ты живёшь на его территории за его деньги. — Я думала уйти, Диана. Но он меня не отпустит! Ты просто… ты плохо знаешь этого человека. А вообще знаешь, я в какой-то степени тебе даже завидую. — Чему?! Ева, мне восемнадцать лет. Я учусь на первом курсе, живу в общаге и, вполне возможно, беременна от хрен пойми кого! — Это не правда. — Что не правда? — Что он для тебя не пойми кто. — Да, ты права! Он для меня кобель, который трахает всё, что движется! — выпаливаю раздражённо.