– Так нужно, – коротко отрезает Воронцов, затем поворачивается ко мне и, кажется, собирается ещё что-то сказать, но его отвлекают – двери зала судебных заседаний распахиваются и судебный секретарь объявляет о начале прений. – Стас, идём уже. Дождётся тебя твоя помощница. Ей же не десять. Фыркаю в спины удаляющимся в сторону зала заседаний Воронцову и блондинке и пытаюсь при этом подавить щемящее чувство в груди, ведь босс никак не прокомментировал слова девушки о «помощнице». Нет, ну не то что бы я ждала, что сейчас Воронцов на весь суд заявит «она не просто моя помощница! Она ждёт от меня ребёнка!» Вовсе нет. Но он ведь мог хоть что-то сказать? «Что, Диана, ну вот что?» «Да я не знаю, что!» Злясь на саму себя, резко разворачиваюсь и направляюсь в зал ожиданий, где есть специальные скамейки, но сделав шаг, останавливаюсь. Коридор суда заполнен репортёрами и журналистами, в зале ожиданий через приоткрытую дверь видно всех тех, кто, очевидно, ждёт - не дождётся своей очереди на развод. Слышны постоянные пререкания почти бывших супругов. «Дети останутся со мной!» «Собаку ты не получишь!» «После всех твоих любовниц, о каких правах ты мне говоришь?! Скажи спасибо, что я сына против тебя не настроила!» И вот ради этого люди создают семьи? Чтобы потом сюда попасть? Чувствую себя реально десятилетним ребёнком в мире взрослых. Ребёнком, который не хочет здесь находиться. Во всей этой грязи и жестокости. Ребёнком, который сам ждёт ребёнка. Кладу руку на низ живота и вдруг ощущаю удушающую панику. Я буду мамой. Мне восемнадцать. За душой ничего. А у меня будет ребёнок. Что я… буду… Как я… буду? – Платонов отсудит детей. У бабы нет шансов, – доносится до уха разговор журналистов. – Воронцов её адвокатов с говном сожрёт. Воронцов с говном сожрёт… Вот в этом я не сомневаюсь. Меня неожиданно охватывает такая злость. Чистая ярость. Я делаю глубокий вдох. Ещё один. Чувствую, как в лёгкие проникает запах мужских духов, точнее их смесь, потому что в этом сраном коридоре столько навонюканных парфюмом мужиков, что ароматы смешались в одну густую пахучую хрень. Мне надо отсюда уйти, иначе меня просто вывернет прямо здесь! Сжимаю кулаки и делаю шаг вперёд. Напоследок поворачиваюсь к жерналюге, который только что самодовольно говорил про выигрыш Платонова на суде и что у «бабы нет шансов». – Вы… – выдыхаю резко. – Знаете, что? Она не баба. Она – женщина. Она ему детей родила. И одно это уже стоит уважать! Ловлю на себе недоумённые взгляды журналистов, после чего продолжаю продвигаться сквозь толпу к выходу, изо всех сил сдерживая рвотные позывы. Наконец оказавшись на улице, делаю резкий вдох и опираюсь ладонью о стену. Ужасный мир, в котором женщина должна бороться с мужчиной за своих же детей. И всё только потому, что у него есть деньги и связи, а у неё нет! Это несправедливо! Вновь прижимаю ладонь к животу. А вот если у нас родится дочь и в будущем с ней так же поступит мужчина, что будет в этом случае делать Воронцов?! Будет он его с таким рвением защищать, как этого Платонова?! «У НАС родится дочь…» Боже, о чём я вообще думаю?! Тряхнув головой, чтобы отогнать от себя дурацкие мысли, спускаюсь с крыльца и иду в сторону небольшого магазинчика рядом. Там покупаю бутылку минералки, после чего возвращаюсь обратно к зданию. На улице тоже полно журналистов, но не так много, как внутри. И тут я, слава богу, не ощущаю запаха мужских духов, от которого меня тошнит. Целый час, или сколько там будет длиться суд, в этой вони я бы не выдержала. На удивление, заседание заканчивается гораздо раньше. Хотя, что удивительного, ведь никто даже не сомневался, за кем будет победа. По тому, как оживляются репортёры и будто тараканы начинают сползаться к крыльцу, я понимаю, что вот-вот на пороге должна появиться персона, ради которой они все здесь сегодня собрались. Так и происходит. Платонов выходит из здания суда в окружении охраны. Я лишь мельком успеваю выцепить взглядом его фигуру и улыбающуюся рожу. Затем его облепляют журналисты. Фу. Мерзость какая. Ну, что, господин, Воронцов? Видимо, победа? Справа от всей этой толпы я замечаю хрупкую фигуру женщины. С поникшими плечами она спускается с лестницы. Женщина особо никого не интересует. Лишь пара репортёров делают её снимки, после чего направляются к Платонову. Это его бывшая жена что ли? Женщина подходит к скамье буквально в паре метров от меня и садится. Её глаза красные от слёз. Она громко всхлипывает и шмыгает носом. Посмотрев на свою неоткрытую бутылку минералки, я подхожу к женщине и протягиваю бутылку ей. – Вот. Возьмите. Попейте немного. Я не пила, если что. Женщина поднимает на меня усталый взгляд, отчего внутри становится ещё паршивее. У меня в животе ребёнок мужчины, который только что помог отсудить детей у этой женщины. – Спасибо… – всхлипывает она, взяв бутылку. – Он забрал моих деток. Забрал, понимаете? Не понимаю. Я на самом деле не понимаю, как чувствовала бы себя, если бы кто-то забрал моего ребёнка. Если бы кто-то… Поднимаю взгляд на крыльцо и вижу, что к толпе примешались Воронцов с блондинкой. Босс что-то говорит журналистам, а «Ритулик» задаёт вопросы Платонову. У обоих серьёзные и довольные лица. Правда, у Воронцова брови слегка нахмурены. Но почему-то взгляд проясняется, когда его глаза фокусируются на мне. Мне даже кажется, я вижу тень облегчения, проскользнувшую на его лице. – Не переживайте… Всё обязательно… – вновь возвращаю внимание женщине, но её на скамье уже не оказывается. Да уж. Неудивительно. Ей, видимо, не до моего сочувствия. У неё только что детей отняли, будто она не та, кто их родила, а какая-нибудь бесправная корова или свиноматка. Вновь по венам растекается злость на Воронцова. Как он может быть вот таким… таким хладнокровным?! Разве можно спокойно смотреть, как ты собственноручно разрушаешь чью-то жизнь? Отнимаешь самое дорогое, что есть?! – Рыжая, ты так и напрашиваешься на БДСМ-сессию с участием моего ремня, – неожиданно раздаётся знакомый голос откуда-то сверху. Я поднимаю глаза и напарываюсь взглядом на Воронцова, который сбегает ко мне вниз по лестнице. – Что? – То! Выпорю тебя, говорю. Я где сказал меня ждать, а, Диана Станиславовна? Девчата, хоть и с опозданием, но я от всей души поздравляю вас с прошедшим праздником! Цветите, радуйте мир и близких своими улыбками, будьте счастливы и здоровы! P.S. Девчата, для тех кто НЕ ЧИТАЕТ комментарии. Задержка прод была из-за болезни. Мы с детьми болели кишечным гриппом. Большая просьба, если вы хотите спросить "когда прода" посмотрите комментарии, возможно на этот вопрос было уже неоднократно отвечено) Всем добра=* 29.3 29.3 Диана — Мне стало плохо. В здании воняет, поэтому я вышла, — окидываю Воронцова хмурым взглядом, сложив руки на груди. — Воняет? — он вскидывает бровь. — Да! Что, в суде не может вонять?! — Ладно, — хмыкает босс. — Не рычи, рыжая. Сейчас нормально себя чувствуешь? — Относительно! — Тогда поехали? — Вы закончили? С "Ритуликом" прощаться не будете? Воронцов суёт руки в карманы брюк, отчего ткань спереди чуть-чуть оттопыривается. Ну, я так думаю. Я ведь туда не смотрю, естественно. — Мы уже попрощались. Так что можем ехать, — уголки губ мужчины слегка подёргиваются.