– Кто? – не поняла та. – Девочка. Баронесса задумчиво посмотрела на видневшееся в окне небо. – Она кроткая, ласковая. И совсем не похожа на меня. Ни в чем. – Я люблю девочек. Они очаровательны. Когда ты была маленькая, мне так нравилось брать тебя на руки, усаживать к себе на колени или смотреть, как ты спишь… Мне не терпится ее увидеть! Александрин словно что-то заподозрив, взглянула на мать настороженно и сказала: – Вы попросили, чтобы я простила вас за то, что вы хотите сделать… что вы имели в виду? – Ты вернешь свою дочь, потому что ты выйдешь замуж за виконта. Баронесса застыла, непонимающе глядя на графиню. – Я ушам своим не верю… Вы же моя мать! Вы всегда должны быть на моей стороне! – Я на твоей стороне, но пока ты не понимаешь этого. – Я была счастлива, что у меня такая мать. Я гордилась своей семьей! Каждый раз когда у меня что-то не получается, я думаю – а что бы сделала мама. Всю жизнь, когда мне нужна была поддержка, я приходила к вам. А теперь я вижу в ваших глазах холод. Вы против меня! – Моя внучка не будет ублюдком только потому, что ты не можешь усмирить свою гордость. И не вздумай жаловаться отцу. Он не должен знать о том, что произошло. Сама знаешь, какой он бешеный. Скажешь, что у тебя с виконтом был роман. Александрин вытаращила глаза на мать и заплакала. Когда графиня ушла, молодая женщина свернулась клубочком на кровати и разрыдалась взахлеб. Этот разговор разбередил воспоминания, которые она так долго заглушала в себе. И ей показалось, что она снова ощущает ту невыносимую боль в промежности, зуд в свезенных коленях, укус на груди, кровоподтеки на теле от хватавших ее пальцев и впивавшихся в кожу губ, зловоние рвоты и почему-то запах мочи… Как же она ненавидела себя и того, кто теперь должен стать ее мужем. Да будь он последним мужчиной на земле, она никогда бы не полюбила его! Молодая женщина вдруг закричала от ярости, и с силой рванула зажатую в руке шелковую ткань покрывала, которое с треском разорвалось. Потом вскочила с кровати и, вцепившись в муслиновые полотна балдахина, сорвала их, схватила стоящую рядом на столике изящную статуэтку работы Бенвенуто Челлини и метнула дорогое изделие в стену. – Бедна девочка, – пробормотала мадам Перо, прислушиваясь к грохоту из спальни своей подопечной. – Ну не все же ей щебетать на ветке, – ответила Анна спокойно. Напросившись с мужем в Париж, чтобы посмотреть новый особняк, графиня, пока супруг отправился в ратушу, чтобы решить какие-то вопросы с документами, в которые она не вникала, послала служанку с запиской для виконта де Варда. Она ждала его в небольшой комнатке на втором этаже таверны «Три короны». Из окна была видна улица и часть набережной Сены. Туда и обратно сновали зеваки и конные повозки, бегали дети. Наконец графиня увидела молодого человека, приехавшего верхом. Тот бросил поводья подбежавшему мальчишке и вошел внутрь. Вскоре за дверью послышались шаги, затем она отворилась. Франсуа явно был удивлен тем, кто и куда пригласил его. Это без труда читалось в выражении его лица. Графиня де Куси с улыбкой посмотрела на молодого человека. Красивый и статный. – Рада вас видеть, сударь. – Взаимно, сударыня, – он поцеловал протянутую руку. – Но чем обязан? – Александрин мне все рассказала, – с той же улыбкой ответила она. Виконт вздрогнул и чуть отступил. Лишь сейчас заметил в ее глазах стальной холодок. – Присаживайтесь, мы будем говорить с вами не об этом. Говорили они действительно о совсем уж неожиданных для виконта вещах. Графиня де Куси хотела, чтобы он женился на ее дочери! – Она… по-моему, совершенно не знает чего хочет от жизни и от окружающих, – сказал де Вард об Александрин. – Женщины с детства не знают, чего хотят, – пожав плечами, ответила Анна. – Помню, тогда ей, кажется, было три года, она плакала, кричала, нервничала, все ей было не так. Няня ничего не могла сделать, а я взяла ее на руки, говорю: «Что случилось, мадемуазель? Чего вы хотите?» Она задумалась и ответила: «Откуда я знаю!» Франсуа невольно улыбнулся, когда графиня открыла ему крошечный фрагмент из прошлого Александрин. Он представил ее маленькой девочкой, но Анна вернула его к реальности. – Ребенку нужна мать, – сказала она. – Да, – согласился виконт. – Но такая ли? Много она уделяет внимания сыну? – Меня тоже сложно было назвать хорошей матерью. Но со временем многое изменилось. Франсуа скептически поджал губы. – Извините за прямолинейность, сударыня, но я соглашусь на это только ради того, чтобы у моей дочери был такой дед, как граф де Куси. Анна понимающе кивнула, но на ее устах появилась горькая усмешка. – Мне все равно, какими мотивами вы руководствуетесь, – проговорила графиня. – Главное, сделайте то, что должны. Вечером она, как ни в чем не бывало, сидела в кресле и читала, когда вернулся граф. Узнай он о ее проделках за его спиной… Ох бы разозлился! При виде супруга Анна встала и, когда слуга забрал плащ и шляпу, с готовностью обняла мужа. – Нам нужно поговорить, – улыбнувшись, сказала женщина. В особняке де Вардов за ужином тоже состоялся серьезный разговор. – Александрин де Брионе? – удивился граф де Вард и пригубил вино. – Ходят слухи, что она избалованная принцесса. Он сидел за круглым столом, на котором стояли блюда, накрытые серебряными колпаками. Посуда и столовые приборы сияли. – Мне все равно, – ответил виконт равнодушным тоном. – Да пусть она хоть с короной на голове ходит. Она очаровательная женщина и происходит из знатного древнего рода. Чего еще желать, – улыбнулся граф. – Если ты ее любишь, я не буду тебе мешать. ________________________________ * Паж – в средневековой Западной Европе мальчик из дворянской семьи, состоявший на службе в качестве личного слуги у знатной особы; первая ступень к посвящению в рыцари. Мальчик дворянского происхождения становился пажом в 7-10 лет. По обычаю, его отсылали на воспитание к опытному рыцарю, сеньору, с которым родители ребенка находились в родственной связи либо дружеских отношениях. Прибывшие ко двору сеньора и получившие звание пажа мальчики стреляли из лука, метали копье, камни, занимались бегом, борьбой, плаванием, верховой ездой, а также выполняли обязанности слуг: всюду сопровождали своего патрона и его супругу, служили за столом и т. д. Помимо этого пажей обучали рыцарскому обхождению, куртуазности и придворным манерам. В 14 лет при достаточных успехах паж получал повышение. Глава 31. Помолвка По обычаю того времени если жениху и невесте еще не исполнилось тридцати лет, родительское благословение было обязательным. Поэтому провернуть аферу со свадьбой дочери и виконта де Варда Анна без ведома мужа не могла. Прощупав почву, графиня выяснила, что граф не будет против, если Александрин захочет повторно выйти замуж. Теперь очередь была за самим виконтом. Обычно посредником в таком деле выступал отец жениха или крестный, но также вести переговоры мог и сам молодой человек. Франсуа, предупредивший отца, но не желавший вмешивать его во все это, предпочел взять инициативу в свои руки. Во время положенного по традиции совместного обеда графиня сидела как на иголках, ожидая решения мужа. Граф же медлил. Их спокойная беседа с виконтом пока не приводила ни к чему определенному. Когда же граф приказал слугам разжечь в камине огонь, Анна вздохнула с облегчением и ее глаза сверкнули. Французские свадебные традиции, наполненные символизмом, включали этот момент, означавший, что родители невесты согласны на заключение брака. Вечером графиня обнаружила, что муж чем-то недоволен. Граф долго сидел в кабинете, потягивая вино. Давно он вот так не предавался возлияниям. Да и сейчас не то чтобы решил напиться, просто сидел и думал о чем-то. Когда супруга тихо вошла, он поднял на нее глаза. – Не нравится мне этот Франсуа… – пробурчал Арман. – Вам и Филипп не нравился. Будь ваша воля, вы бы никому не отдали дочь. Для вас все мужчины недостойны ее руки. Так нельзя! Они любят друг друга! – Может она и беременна уже? А то давно ничего постыдного не происходило в этом замке, – съязвил граф. – Она… – нужно было сказать сейчас и будь что будет. – Она родила. Граф откинулся на спинку стула и приподнял бровь, глядя прямо на жену. – Надеюсь, вы шутите? Анна рассказала мужу о том, что у де Варда и Александрин есть дочь. – Что значит, она тайно родила ребенка? Как такое вообще возможно? – воскликнул Арман, поднявшись с места и меряя шагами комнату. Неожиданно вельможа замолчал. К счастью, Анна не догадывалась, о чем он думал в тот момент. Но спустя несколько минут граф де Куси произнес уже спокойнее: – Почему они скрывали свои отношения? – Должно быть, из-за ее романа с Фуке… – изрекла графиня заранее заготовленное объяснение. Она была довольна. Варду – чистая совесть, ее дочери – значительное упрочение финансового положения и титул. Арман снова уселся в кресло. Провел рукой по лбу и замер, прикрыв ладонью глаза. Граф задумался. Почему он не был в восторге от этого брака? Собственно особых причин-то и нет. Вард – уважаемый человек, высокое происхождение которого бесспорно. Его род равен роду Куси в знатности. Виконт – выгодная партия для Александрин. Арман помнил, как герцогиня де Кардона однажды рассказывала ему о том, что виконт де Вард помог Огюсту, когда на него напали бродяги на одной из улиц Парижа. Все же следовало признать – граф достойно воспитал сына. Это было больше, чем брак по расчету. И это была хорошая пара, а Франсуа – хороший человек. Арман видел это и потому дал согласие на женитьбу дочери и виконта. Он твердо решил, что теперь ни одному из его потомков, пока это в его власти, не придется внутреннее корчиться от боли, слыша бичующее слово «ублюдок»… Любит ли виконт Александрин? Во всяком случае, он не обидит ее, это очевидно. Граф понимал, что этот юноша с нехарактерной для его возраста мудростью решил сделать все, чтобы его дочь была признана законнорожденной. Если бы он сам был также осмотрителен когда-то… Теперь предстояло провести обряд помолвки, который должен был пройти в доме отца невесты. ***