— Мелочи рано или поздно перерастут в нечто большее. И это не повод задвигать женщин на вторые роли. В это время вернулся довольный Артур. — Те самые, — подтвердил он, в ответ на наши вопросительные взгляды. — Кстати, — Темная резко повернулась к проводнику. — А не кажется ли вам, голубчики, что найти спрятанные вещи не так легко… если, конечно, заранее не знать, где они спрятаны? — Боишься, что ваш сговор с целью скрыть вора вскроется? — поджав губы, процедил сатанист, и они прожгли друг друга яростными взглядами. — Давайте не будем разбрасываться безосновательными обвинениями, — вмешался Артур. — Лучше устроим засаду и подождем реального преступника. — А если его не дождемся, то тоже сразу ясно, кто это сделал… — агрессивно начала Темная. — Да, это подтвердит, что вор среди вас, — кивнул проводник. — Кстати, чтобы вы не смогли предъявить бездоказательного обвинения, кто-то из нас будет постоянно следить за тайником. — С чего это вдруг? — удивился Артур. — Вы ведь не дежурные. — Разве это запрещено? Или кто-то из вас против? — с язвительно-понимающей улыбкой поинтересовался сатанист. — Против! — взвилась Темная. — Нет! — одновременно с ней заявила я. — Пусть присутствуют! После недолгого спора, придя к решению о совместной засаде одного дежурного с одним сатанистом, мы бросили жребий. Мне выпало подстерегать вора четвертой, а Артуру — первому, с ним же остался проводник, сменив женщину из своего племени. Пожелав удачи, остальные пошли по направлению к лагерю. — Люди, а ведь нам надо изображать бурные поиски, — вздохнула я. — А то, если мы внезапно успокоимся, преступник может заподозрить, что что-то нечисто. — Может и так сойдет? — неуверенно предложила Роза. — Кому надо за нами следить… — Нет, Пантера права, — поддержала меня Темная. — Как раз вор и будет за нами следить. Так что не стоит давать ему возможности подумать, что мы уже завершили расследование. — Я вот только одного боюсь, — Женя прихлопнула назойливого кровососа и тяжело вздохнула. — Что лежать в засаде придется до самого конца дежурства. Ночь 257 – 259 сутки (6 – 8 июля 1 года). Джунгли Моя очередь в первый раз сидеть в засаде пришлась на ночь. Вопреки ожиданию, сатанист, составлявший мне компанию, вел себя подчеркнуто вежливо. Мы тихо, не разговаривая, просидели все отведенное нам время и, только сменившись, на обратном пути второй мужчина из этого племени показал, что думает обо мне не лучше, чем остальные сатанисты. — Какое бы ни было отношение, оно не должно мешать работе, — пояснил он, когда я поинтересовалась причиной такого резкого изменения поведения. — К тому же нам важно выяснить, насколько ты действительно замешана в этом деле. А без совместной работы разобраться гораздо сложнее. — Это что-то изменит только в том случае, если мою вину докажут. В другом случае не вижу резона тратить лишние силы, — недоуменно пожала плечами я. — А поскольку я не воровала, вину доказать вы не сможете. — Нет необходимости доказывать вину всем, достаточно убедиться в ней самим, — не согласился сатанист. — А смысл? — Смысл есть всегда, — хмыкнул мужчина. — Очень важно знать своих врагов в лицо, оборотница. Хотя его слова обидели меня, нельзя не признать, что в них присутствует доля истины. С другой стороны, мало смысла тратить столько сил на выявление противников, если сразу же после начала основания мы разбежимся и в дальнейшем будем редко контактировать друг с другом. Бронтозавры покинули пределы лагеря свободных уже после полуночи, и с утра, как только рассвело, свободные организовали большой совет, чтобы принять окончательное решение. К моему удивлению, выяснилось, что информация о том, что озеро образовано приливом, и дальнейшие исследования, которые не полностью, но подтвердили наше предположение, сильно уменьшили привлекательность этих земель как постоянного места жительства. Последней каплей послужило нашествие ящеров-гигантов, из-за чего убедительную победу на общем голосовании одержали желающие продолжать сплав в поисках лучшего места. Лишь волгорцы, сатанисты, несколько одиночек да Сева высказались против продолжения пути. — От добра добра не ищут, — пояснил свою точку зрения инженер. — Кто сказал, что, продолжив путешествие, мы встретим место лучше? — Почему бы и нет? — пожал плечами Росс. — Примерно такое же уж точно попадется. — К тому же, так больше шансов, что царский караван отстанет, и не придется делить с кем-то свою территорию, — добавила я. — Не думаю, что Сергею и иже с ним надо нас догонять, — не согласился Сева. — Они вполне могли остановиться еще до пустыни. А уж после нее мы проплыли столько привлекательных мест… Нет, не думаю, что они еще сплавляются, скорее наоборот, мы ведем себя глупо. — Ага, вот так прямо все и глупо, — с ехидством потянул Маркус. — Сева, а тебе не кажется, что это ваше меньшинство, высказывающее желание остаться, ведет себя не слишком умно? — Нет, конечно! Это, скорее, вы собираетесь сплавляться до тех пор, пока вообще есть такая возможность! Не думая, что чем дольше мы плывем, тем больше времени теряем зря. — Так уж и зря, — обиделась я. — Мы собираем сведения о мире. — А вы готовы запереться в четырех стенах и закрыть глаза на то, что творится вокруг, — развил, не преминув исказить, мою мысль Росс. Инженер возмущенно фыркнул, но потом взял себя в руки и понимающе улыбнулся: — Время покажет, кто из нас был прав, — и не стал поддерживать дальнейший разговор. Поскольку в дальнейший путь мы собирались отправиться только послезавтра вечером, время еще оставалось как на дежурство, так и на частные дела. Заинтересовавшись причиной, по которой бронтозавры предпочитают голые затопленные ветви кустарника надземным и облиственным, я нырнула, срезала голую ветку и, убедившись в ее съедобности, попробовала. Подкорка оказалась очень сладкой, хотя у надземных представителей этого вида растений подобного не наблюдалось. Ненадолго возник соблазн использовать ветки как сырье для добычи сахара, но другие дела не оставляли много времени, в результате чего я просто нарезала хорошую охапку прутьев на случай, если захочется пожевать. Их приятный вкус высоко оценили дети, с удовольствием посасывая или грызя очищенные от верхнего слоя коры побеги. В лагере мы продолжали изображать активные поиски, но, честно говоря, мне плохо верилось, что прежний план принесет положительные результаты. — Сейчас вор точно не высунется, — поделилась я своими сомнениями с Розой. — Почему? — удивилась она. — Элементарно, — я пожала плечами. — Всем ясно, что после принятого решения вор захочет забрать украденное и перенести его на свой плот. И если наш преступник не дурак, он ни за что это делать не будет. — Ну, он же не знает, что у его схрона засада, — возразила Роза. — Даже если не знает, — упрямо стояла на своем я. — Ведь вор может предположить, что его тайник найден. Пусть шанс небольшой, но все же не стоит рисковать жизнью ради каких-то вещей, тем более, не своих. Одно дело, если бы мы остались — тогда да, можно было бы выждать пару лет, пока все забудется и вот тогда… Нет, я бы на месте вора не пришла. Собеседница заулыбалась. — Знаешь, если бы вор рассуждал с твоей точки зрения, он бы никогда и вором-то стать не смог. — Почему это? — не поняла я. — Осторожность вовсе не гарантирует законопослушность. — Если такая осторожность, как у тебя, то гарантирует, — рассмеялась Роза. — Потому что: вдруг увидят, когда воровать будет, или потом поймают… Сама же сказала, что вещи, тем более чужие, не стоят того, чтобы рисковать из-за них жизнью. — Ну, если так посмотреть, то, конечно, да, — вынужденно согласилась я. — А наш вор — человек рисковый, уже просто потому, что пошел на преступление, зная, какая последует кара в том случае, если его найдут. Так что он обязательно появится у тайника. Тем более теперь, когда времени до отплытия не так много. Роза не ошиблась. Вечером, на закате солнечного, но в разгар лунного дня, во время моего третьего дежурства, вор-таки пришел к тайнику. Если точнее — пришла. Темная оказалась права, а мы зря подозревали всех и вся. Преступление совершила бывшая жена Петра. Удивительно, до чего может довести человека жадность. Причем отнюдь не самого бедного. Нет, я могу понять, когда на преступление идут, например, ради куска хлеба, когда действительно выбор невелик, но в данном случае — нет. У Лизы ведь было все, Петр дал неплохие отступные, так зачем рисковать? Несильный тычок в бок прервал мои размышления. — Брать сейчас будем? — шепотом спросил сатанист. Я кивнула. Заметив нас, женщина, как ни странно, не пыталась бежать, а наоборот, приглашающе помахала рукой. — Народ, смотрите, я пропавшие Петровские вещи нашла! Лизина радость была настолько убедительной, что если бы я не видела своими глазами, как она направляется прямо к тайнику и уверенно разгребает листья, ее слова не вызвали бы никакого сомнения. По сравнению с Лизой, сатанисты, когда сообщали о находке, вели себя как преступники. Даже сейчас я на мгновение засомневалась. Но только на мгновение. — Вещи нашли уже давно, — подойдя и крепко взяв женщину за руку, усмехнулся сатанист. — Так что оправдание не катит. Поняв, что обман раскрылся, она рванулась, но мужчина резко заломил преступнице руку за спину одновременно подставив подножку, отчего она упала. Я держала женщину, пока он связывал ей руки, потом мы помогли ей подняться и повели в лагерь. — Поскольку вор нашелся, мы не будем больше вмешиваться в расследование, — сообщил сатанист собравшимся дежурным. Артур кивнул. — Ну что, вина, я так понимаю, доказана? — спросила Женя. — Нет! — резко возразила Лиза. — Почему вы даже не пытаетесь выяснить причину? — Причина не важна, в отличие от преступления, — холодно ответила Роза. — Для вас, может, и не важна, но не для меня! — со слезами на глазах воскликнула женщина. — Петр изнасиловал меня и потом долго принуждал к сожительству, угрожая убить, если я откажусь или расскажу кому– нибудь. Мы переглянулись и тяжело вздохнули. Если ее слова — правда, то расследование не приближается к концу, а только началось. Привязав Лизу к дереву, мы отошли, чтобы обсудить создавшееся положение.