Много улыбок, много людей тянулось ко мне. Моих рук и спины касались, пока мы шли сквозь толпу. Они расступались передо мной, сходились за мной. Я ощущала себя островом в озере. Я крепче сжала руку Тали, но она была любопытна, а не насторожена, может, цветы ей нравились. Тали любила все фиалки. Как мама. — Что ты будешь делать теперь? — спросил мужчина. — Ох, проведаю друга, — я хотела убедиться, что Данэлло в порядке. — Думаешь, мы можем победить герцога? Они спрашивали меня? — Да, если мы будем работать вместе. — Как ты собираешься одолеть его? Вопрос был логичным, это не были вопли о том, что он слишком силен, чтобы его победить. Они хотели знать, что я собиралась делать. Как будто у меня были ответы. — Я работаю над этим, как и Ипстан. Мы что-то придумаем. — Мы с тобой, только позови. — Спасибо всем вам. Нам нужно идти, — я помахала толпе, они завопили. Это было странно, столько людей просили меня помочь. Никаких угроз и оскорблений. Что заставило их передумать? Исцеление, солдаты? Все вместе? Толпа шла за нами под туманом и моросью, говорили о поддержке, спрашивали, что дальше. Когда мы дошли до Данэлло, мои нервы были на пределе. — Послушайте, — сказала я, повернувшись к ним. — Я ценю вашу, кхм, поддержку. Правда. Но герцог в пути, нам нужно готовиться к его атаке. Вам всем нужно заняться делом, а не ходить за мной хвостом. Они кивали, но не уходили. — Спросите у Ипстана, что вам нужно делать, — сказала я. — Ты будешь там? — крикнул кто-то. — После того, как проведаю друга. Улыбки появились на лицах, головы кивали, шепот разносился по толпе. Женщина впереди развернулась и захлопала. — Все на площадь. Ждите там указаний Нии. — Что? Нет, это… Айлин взяла меня за руку. — Пускай. — Но они не так поняли. — Они поймут, когда Ипстан скажет им, что делать, — она убрала пряди с лица. — Или ты не хочешь, чтобы они ушли? Я дрогнула. — Нет, пусть уходят. Это лучше. Мы прошли в дом и поднялись по лестнице. Я старалась не замечать старые пятна крови на досках. Или дыры в стене, которые никто еще не залатал. Айлин прошла к двери на середине коридора и постучала. Ответил отец Данэлло. — О, хорошо, он как раз собирался тебя искать, — он отступил, пропуская нас. — Я сказал ему, что вам обоим нужно отдохнуть, но он проснулся с солнцем. На столе были цветы, но не белые фиалки. Гибискус, жимолость, немного гиацинтов. Корзинки еды стояли между цветами. Данэлло обхватил мои щеки и притянул для поцелуя. Он закончил слишком быстро. — Ты в порядке? — Я хотела спросить это у тебя. — Я в порядке, благодаря тебе, — он улыбнулся. — Так что? Ты дважды спасла мне жизнь? Я покраснела. — Я не считаю. — А я считаю, — он щелкнул пальцем по моему носу. Отец Данэлло кашлянул, мои щеки снова вспыхнули. — Данэлло говорит, что вы уходите? Айлин вздохнула. — Собирались, пока Ниа не стала почти святой Гевега. Теперь я не знаю. — Я не… — я глубоко вдохнула. — Снаружи толпа людей ждет нас. — Тебя, — сказала Айлин. — Ладно, меня. Они не так поняли, Ипстан все объяснит им, но они пока думают, что я могу как-то остановить герцога, и они ждут, что я скажу им, что делать. Данэлло пожал плечами. — Так скажи им. — Но у меня нет плана. — У тебя всегда есть план, — он посмотрел на отца, тот кивнул. — Ниа, люди со вчера приходили сюда, оставляли подарки и говорили, что ты сделала… для меня и Гевега. Ты не можешь их бросить. — Но ты можешь, — сказал ему отец. — Ты нужен братьям и сестре. — Нет, мы уйдем вместе, — сказала Айлин. — Такой план. — Так было до того, как Ниа дала всем надежду на победу. Если она уйдет, надежда уйдет с ней. — Так пусть она останется, а ты уйдешь, — попытался снова его отец. — Мы не можем оба рисковать собой. — Па, я не могу. Ты не верил в это. Мама верила, а потом я. Тебе нужно идти к Халиме и близнецам. Возьми с собой Айлин, но я останусь здесь, — он улыбнулся мне. — Я обещал. Я согрелась полностью. Но я тоже обещала. Что защищу Тали, уберегу ее, но не смогла это сделать. Но я не могла уйти, когда люди были так близко к самозащите. Они хотели бороться, они искали того, кто поведет их. Нет, у них был такой. Как Ипстан и сказал, им нужен был тот, кто вдохновит их. Мы не могли быть в безопасности при герцоге. Чтобы спасти Тали и другие семьи, я должна помочь остановить его. Я не знала, кем была — чудиком или связанной со Святой — но я была оружием, в котором они так нуждались. Надеждой. Джеатар говорил, что вере не сравниться со сталью. Может, это по силам надежде. — Ондераан завтра должен встретиться со мной в парке Эналов, — сказала я, взяв Данэлло за руку. — Господин дель’Сэборе, Айлин, вы можете идти с ним и Тали в Вейлиг. Джеатар вам поможет. Они тут же стали возражать, перекрикивая друг друга. — Я не могу тебя здесь оставить. — Мы должны оставаться вместе. — Это последний шанс, — сказала я. — Если мы победим герцога, мы вернем Три территории, а не только Гевег. Даже Басэер снова будет свободным. Отец Данэлло покачал головой. — А если мы проиграем? — Тогда герцог разрушит Гевег, заберет себе шахты пинвиума. Он получит столько, что сможет сделать армию Бессмертных, убедится, что никто на Трех территориях больше не выступит против него. Айлин отвела взгляд. Отец Данэлло — нет. — Борьба с ним стоит наших жизней? — спросил он. — Стоит моей. Вам нужно решить самим, стоит ли борьба ваших жизней. Он замешкался. — Тогда принять решение стоит к завтрашнему закату.