— Как только отбор закончится, — начал было Йохан. — Ни секундой, ни мгновением, Йохан Ван дер Караман, — прорычала Кириана, — чтоб тебя дракон весь из себя, магия сейчас из ушей польётся, я не намерена ждать завершения какого-то там отбора — верни Вильхельма в нормальное состояние! Сейчас! И я бы испугался, если честно, потому что магия вокруг этой женщины, красивой и нежно мною любимой, стала угрожающе смертоносной, пугающей и осязаемой. Но Йохан не был бы собой, если бы повёлся на это… точнее, если бы не был так же упрям, как и его обожаемая ведьма. — Не подумаю! — прорычал он, покрываясь чешуёй и меняя цвет и облик своих глаз. — Ах, ты ящерица… И вот тут я знал, что надо сваливать. Я встал и вышел. Меня невыносимо угнетало происходившее… Я очень переживал за Мари, которую отделили от других невест, закрыв в комнате, после случившегося. Мне было откровенно стыдно за всё это фальшивое представление, с каждым новым актом становившееся всё более неестественным и раздражающим. Я обещал Мари, что всё будет хорошо! Что спасу её, верну домой, хотя так отчаянно теперь понимал, что совершенно этого не хотел. Мне хотелось бы провести с ней какое-то время, просто, чтобы была рядом, удивлялась всему так естественно, видеть восхищение в глазах. Быть не может, не может, нет, чтобы вот ни о чём думать не мог, кроме как о Мари, но нет мне не хотелось разбираться. Вполне возможно стоило бы разобраться, но это её обещание, которое она мне дала. Сжало внутри от слов, но эта раздражающая матрона, с её совершенно беспардонным вмешательством, я, который терялся при Мари, как мальчишка — не успел сказать, что кажется не представляю себе, что она пропадёт из моей жизни, а я ничего не узнаю о ней, что мне невообразимо хорошо с ней рядом, что не надо мне никакой достойной или не очень жены. Идиот! Собирался пойти в библиотеку, чтобы попробовать разобраться в этом проклятом отборе и связанных с ним магических правилах, но… — Ваша светлость, беда! — по дороге поймала меня Брита. — Уже свершившаяся? — не смог не съязвить я. — Или новенькое? — Ваша светлость! — экономка укоризненно покачала головой и я перенял её тревожность. Пошёл следом. Всё та же кухня, но уже в меньшем разносе, чем было, когда тут “творили” сокровища Ауэрина, как называла девиц мадам распорядительница. Прибрали. Почти. — Что случилось? — не понял зачем Брита меня позвала. — Вот, — она указала на двух поворят, которые уткнувшись друг в друга спали глубоким сном. — Ты мне решила показать, как подростки спят, Брита? — это уже было слишком. — Ваша светлость, они попробовали фруктового отвара, которые приготовили невесты эти, уснули моментом и не просыпаются, как я их не бужу! Да что за ужас тут происходит, в самом деле? “Хьюго! — громыхнул голос Йохана изо всех углов дома разом. — Иди сюда, немедля!”Простите, дорогие читатели!Это Эйли и я болела. Сейчас потихоньку прихожу в себя и возвращаюсь к истории Хьюго и Мари, встаю в график продолжений и очень надеюсь, что не подведу вас!Обнимаю и целую каждого! Спасибо большое за поддержку и что вы с нами!Ваш говорливый потерявшийся автор ♡ Глава 21. Не колдуйте, если не умеете Кошмар. Просто. Одно слово, которое ёмко характеризует происходящее вокруг меня. Никак иначе. — Брось, Марусь, ну какой это кошмар? Или нет не так — КОШМАР! — хмыкнул Барт, но всё же выделив интонацией слово. — Не, кончить жизнь на сковородке или допустим внутри какого несъедобного пирога, который могли бы сварганить эти горе-кулинарки — такое себе удовольствие, но и не так чтобы КОШМАР! — Я про всё! — Пф, — он меня не поддержал. Он просто… просто… сил нет моих с этим плавающим комиком-стендапером. — Ну, чего сразу комиком? И чего не поддержал! Ты слишком преувеличиваешь, крошка моя. — Слышь, рыб, может скажешь, в каком месте я преувеличила масштаб катастрофы? Нет, только подумайте? Хьюго сто пятьдесят лет! — Зим… — Плевать! Короче, мужчине, шикарному и богическому, который выглядит, ну может лет на десять меня старше — на деле старше меня на, простите на секундочку, минуточку, ах, нет, на сто тридцать лет! — Опыта зато много! — никак не унимался Барт. Второе! Оказывается рыбина моя может не вот только действиями моими руководить, но и сознание моё прихватизировать в собственное пользование, когда и как ему вздумается! — Не правда, вот не надо грязи, краля моя, — возмутился он и сделал вид, что обиделся. — Я тебя спасал от неминуемого обморока! — Я по твоему девица падучая? — А то не собиралась скажешь? Ах, боже, какой мужчина, я рожу тебе сына, а потом — хоп — ему сто пятьдесят всего лишь и значит всё? Прошла любовь и помидоры опали? — Завяли… — Да какая разница? Всего сто пятьдесят — да он младенец! В моей линейке мироздания — вы оба дети неразумные, — распылялся Барт. — Одна воодушевлённые речи произносит, революционерка тоже мне, второй смотрит ей в рот и заикается, будто девиц не видел никогда. Просто нет слов! Маруська — соберись, а? Мужика теряем, а он же уже без разбора, тьфу-ты, отбора, готов тебя в уголок уволочь, чтобы никто не тянул к тебе ручки свои, очаровашка ты моя, как вот прынц весь из себя… как там? Богатырь? Я насупилась. Ах, да, я же не рассказала. Меня заперли. Хорошо, что вот с рыбкой моей. Скучать не придётся. Матрона так разошлась из-за того, что я сотворила, точнее кажется она не очень поняла, что случилось, но там же ещё что-то случилось, помимо того, что я… совершенно точно я, сделала вот эту Мигеру Кобровну, которая моего фамильяра прибить решила, белой, как… не знаю. — Я не специально, — всхлипнуть только получилось, когда меня уводили по распоряжению его величества и Хьюго хмурился, глядя на меня. А вот мадам-шмель вопила и падала в обморок. А теперь я сидела под замком. Ожидая… а чего собственно я ожидаю? — Не грусти, прорвёмся. Ща, на разведку схожу, — заявил рыбка и всплыл брюхом кверху. Пока его не было я воспользовалась моментом и попыталась в тишине, его же нет наконец-то в моей голове, понять, что у меня в этой самой голове происходит. Я была расстроена. Определённо. Я не хотела разочаровывать Хьюго. Тем более и правда хотела победить, чтобы он не попал в руки одной из этих змеюк. Какие просто мерзкие, а какие так вовсе чокнутые. Как вот эта Алиссия. Очень странная особа, навязывалась в подружки, трещала без умолку про Вильхельма и так на меня смотрела, очень не по себе мне становилось. — А тебе точно не нравится принц? Ты здесь вообще как оказалась тогда? — удивлялась она, но у меня в голове фыркал Барт, потому что… постойте, это она ему не нравится, а не мне! Или? В общем не знаю, но он меня от неё всё держал, как можно дальше, даже с бала утащил так, чтобы я с этой Алиссией в том числе не общалась. Это помогло так себе, но после переполоха на кухне… и между прочим, если бы не эта главная кобра, то я бы победила. Ни одна из этих девиц не смыслила в готовке. Вообще. А я умела. Да, это умею очень даже хорошо. Сиротская жизнь она такая, научит чему угодно. И не есть грибы. А со всем остальным я справилась бы, уверена на отлично. Но не срослось. Я и правда хотела бы исправить сотворённое, но не умела. Я и не поняла, как оно вообще случилось так… просто очень разозлилась. Вспомнила, кстати, как однажды со злючего страха уделала мальчишку старше себя, который Машку, подругу мою, обижал. Дело в приюте было и она плакала, а он никак не унимался, и я испугалась, так гаркнула на него, толкнула… и он подавился. И чуть не умер. Может… может… это и правда, что я ведьма? “Хьюго! Иди сюда немедля!” — отовсюду, из каждого уголочка комнаты, да что там, судя по дребезжащим стёклам, всего дома, раздался совершенно страшный голос. Я дар речи потеряла. И очень испугалась за Хьюго. Ох… это из-за меня? Это… просто… надо же помочь! — Отставить колдовать! — взревел Барт, почти выпрыгивая из своего аквариума. — Что? Я не… — Собиралась! Кому ты зубы заговариваешь, деточка? Помогать она собралась. Он и без тебя справится — это его император позвал. Тут знаешь ли нет пейджеров там, смартфонов вот как у тебя там. Приходится вот так вот, когда очень срочно надо. — Слушай, откуда ты всё это знаешь? — и вот решила спросить, в самом деле. — Из твоей головы кое-что, но вообще я в твоём мире бывал, так что кой-чё знал и без тебя. — И много ты там в моей голове нарыл? — сникла я. — Да всё. Ну, а как прикажешь иначе? Слушать как ты до жизни такой докатилась? Не, пэрсик мой, это долго и неудобно. Так что — вот ускоренная перемотка и… — Это подло, — заметила я, понимая, что этот засранец знает обо мне абсолютно всё, и стало совсем не по себе. На глаза навернулись непрошенные слёзы и кажется меня придавило вселенской усталостью. — Эй, дуралейка моя, не, мокрое дело завали! Ну, чего я там не видал? Ты думаешь сколько я на свете живу? Сколько миров видел? Меня ничем не удивить, знаешь ли, — вздохнул Барт. А я всё же всхлипнула. — Ну-ка, закрывай глаза, научу тебя всё же от меня загораживаться.