– Не спорь, – пресекаю любую ее попытку возразить и поставить под сомнения мои тревоги. – Не буду, – все так же тепло, тихо и проникновенно соглашается она, откидывая голову на подголовник, и смотрит на меня проникающим в душу взглядом. Спустя максимально короткое время, затраченное на поездку с учетом скоростного режима, мы стоим под дверями кабинета в ожидании врача, рабочий день которого еще даже не начался. – Ну и зачем ты поднял эту панику? – спокойно так интересуется Кроха, присаживаясь в кресло для посетителей, потирает поясницу и оглядывается по сторонам. – Я вот есть хочу, а тут только автомат со снеками. – Сейчас Давид осмотрит тебя и… – Я не лягу в больницу, – качает она головой, хмуря брови. – Посмотрим. Давид появляется спустя минут пять. Быстро, но с нужным вниманием проводит осмотр, о чем-то спрашивает Кроху, а та с довольной улыбкой ему отвечает. Они словно разговаривают на каком-то понятном только им языке, а я, как истукан, лишь верчу головой от одного к другому, пытаясь уловить ход их беседы. – Ну, ты и паникер! – подкалывает меня Давид, протягивая Агнии медкарту. –Всего лишь кишечные… небольшой кишечный дискомфорт, – красиво маскирует он «диагноз» Крохи. – Ничего страшного. – А, может… – Нет! – в унисон звучит их обоюдный протест. – Точно? – Я все еще надеюсь на снисхождение к моим переживаниям и поддержку со стороны Давида, но тот лишь отрицательно качает головой, давя ехидную улыбку. – Есть хочу! – категорично заявляет Агния, поднимаясь с кушетки. – Поехали, не будем мешать доктору принимать действительно нуждающихся в его помощи. Решаем заглянуть в кафе около офиса, а затем мои парни отвезут Агнию в гости к Карине до вечера. Всю дорогу до пункта питания малышка искоса посматривает на меня, силясь спрятать насмешливую ухмылочку и искорки во взгляде. По телу растекается неописуемая нежность к моей Крохе. Беру ее маленькую ладошку, подношу к губам и покрываю поцелуями костяшки хрупких пальчиков. Дурею от всего происходящего и поверить не могу, что она моя. Сидит рядом, ласково поглаживает животик, в котором растет «наша» малышка. Да, ребенок не родной мне по крови. Абсолютно не родной. Но это ведь ничего не меняет? Они мои, и точка! Надеюсь, что точка. Потому что Стасик-Савелий за прошедшее после нашей встречи время залег на дно и не проявляется. Мои спецы не спускают с него глаз ни формально, ни фигурально. За ним следят, на всякий случай, но в его же интересах, чтобы случай этот не наступил. НИКОГДА! Стоит нам с комфортом разместиться за столиком в кафе и даже сделать заказ расторопному официанту, как мой молчавший все утро телефон взрывается требовательной мелодией входящего звонка. Бросаю беглый взгляд на номер абонента, а сердце на миг замирает: что-то случилось, и это что-то далеко от радужных сказок. Черт! Как все не вовремя! Сжимаю аппарат в кулаке, гипнотизируя картинку дребезжащего колокольчика на его экране, словно она может исчезнуть без остатка, как будто ничего и не было. – Стё-о-о-оп! – продирается сквозь тревожные мысли в моей голове взволнованный голос Крохи, такой ласковый и такой заботливый. Только она может так произносить мое имя, что все проблемы разом отступают на задний план, а вокруг нас моментально разворачивается незримый защитный колпак. – Что-то случилось? – Моя проницательная малышка протягивает руку и накрывает мою ладонь своей. По телу моментально растекается тепло от ее незатейливого жеста поддержки, и я стараюсь как можно правдоподобнее произнести отговорку. Не желаю ее тревожить даже простой запаркой в рабочих делах. – Все хорошо, – улыбаюсь ей, поглаживая большим пальцем тыльную сторону её хрупкой ладошки. – Это по работе. Она понимающе кивает, а я чуть крепче сжимаю ее руку, как будто надежный якорь в пучине бушующих волн моей необузданной вселенной. Вселенной, в которой ей порой придется волноваться за меня, в которой мне будет страшно не вернуться к ней, и от этого я буду лишь сильнее переживать и спешить туда, где она. Ждет, скучает, любит… – Слушаю, – отвечаю настойчивому абоненту, прервав себя на недопустимых мыслях. – Приветствую тебя! – раздается в трубке вполне доброжелательный голос Мирона Фомина – начальника местного УВД. – Не хочу обнадеживать, но и огорчить тоже не спешу, – завуалированно начинает он, а я уже пытаюсь просчитать исход нашего разговора и мысленно надеюсь на положительный результат. – Появились новости о …? Я не успеваю договорить, всегда занятой человек при погонах прерывает меня: – Да, – подтверждает он мою догадку, – подъезжай ко мне, это не телефонный разговор. – Хорошо, скоро буду. Коротко прощаемся, и я откладываю телефон на край стола. Нам как раз приносят наш заказ, вот только Агния подозрительно смотрит на меня и не спешит браться за столовые приборы. В немом вопросе изгибаю брови, вынимая из плетеной корзинки вилку и нож. Нарочито медленно отрезаю от сочной свиной отбивной самый аппетитный кусочек и, наколов его на вилку, протягиваю Крохе. – Мы вначале поедим, – объясняю ей свое поведение, – а затем ты поедешь к Карине, а я по делам. И вновь я ловлю кайф от того, как она бесхитростно, чуть подавшись вперед, одними губами снимает с вилки предложенную еду. Затем проводит кончиком языка, слизывая с уголка губ невидимые капли. Жует, жмурясь от удовольствия, и вызывает во мне лишь одно желание: кормить ее там ВСЕГДА! – Вкусно, – как ни в чем не бывало говорит она и принимается с аппетитом поглощать заказанный ею томатный суп. Потом мы запиваем наш сытный завтрак-обед душистым чаем и расстаемся на пороге кафе. Я уезжаю к Мирону, а Кроха едет с одним из моих парней на встречу с Кариной в небольшой прибрежный ресторанчик, в котором они за прошедшее время уже встречались несколько раз. Заведение проверено и одобрено всеми моими службами. ГЛАВА 39 *Агния* – Агния, – окликает меня Карина, – у тебя все нормально? Выныриваю из тягостного болота встревоженных мыслей. Недавний вечерний разговор отчего-то именно сегодня не дает мне покоя. – Она была моей соседкой в юности. Училась в параллельном классе и, как оказалось, безответно была влюблена в меня, – поделился со мной Степан давней историей. – А ты ее совсем-совсем не любил? – поинтересовалась я, продолжая сидеть у него на руках и вдыхать успокаивающий аромат его, при этом тёрлась носом о его шею и слегка касалась губами теплой кожи. – Не отвлекай меня, – беззлобно одернул он и, чуть отстранившись, заставил взглянуть в его глаза. – Я практически не был с ней знаком, – продолжил он, – но у нее было другое мнение. Я не давал ей никаких поводов думать, что у нас может что-то получиться, что я когда-то обращу на нее внимание. Да я ее с трудом вспомнил, даже рассматривая школьные фотографии! – Отчего тогда Стас решил, что ты его отец? – Она ему все детство это талдычила. Но это не так, понимаешь? Даже тест ДНК отрицает мое отцовство, но… – Она утверждает обратное, – закончила я за него. – Да, – устало выдохнул он. – Ты мне веришь? – Да, – почти шепотом проговорила я, и мы столкнулись лбами, – и верю, что правда обязательно откроется. – Конечно, – безапелляционно заявил Степан и накрыл мои губы нежным поцелуем. За две с небольшим недели, прошедшие с этого разговора, мы больше не возвращались к этой теме. Более того, негласно поставили на ней жирную точку и вычеркнули из своей жизни. И вот сейчас какое-то внутреннее чутье мне подсказывает, что точка переросла в многоточие. На душе неспокойно, но об этом Карине не стоит знать. Поэтому я растягиваю губы в добродушной улыбке, пряча за ней не покидающую меня тревогу. Перевожу взгляд с бесформенного пятна, маячащего где-то на линии горизонта, и возвращаю все свое внимание сидящей напротив меня подруге. – Все нормально, – успокаиваю ее. Хочу еще что-то сказать, но лежащий на столике рядом с моей тарелкой телефон взрывается веселой мелодией. Теперь уже улыбка не столь натужная, и «бабочки» в животе оживают. – Прости, – извиняюсь перед Кариной и поспешно хватаю аппарат, – слушаю, – взволнованно отвечаю абоненту. – Кроха… – Голос Степана в динамике новенького девайса звучит немного отрешенно. – Мне надо срочно уехать из города. – Куда? – вырывается у меня необдуманный вопрос. – Ой, прости!..– тут же осекаюсь. – Не могу пока сказать ничего конкретного, но это касается Влада. Карине не говори. – Хорошо. – Я сейчас подъеду. Вы же еще в ресторанчике на набережной? – Да, – киваю я, а сердце колотится так бешено, что, кажется, сейчас покинет грудную клетку, да еще и низ живота опять неприятно тянет. Откладываю замолчавший телефон и еще пару секунд смотрю куда-то вдаль отрешенным взглядом. Вновь пугаю подругу, и та, услышав о том, что Степан уезжает по делам за город и неизвестно когда вернется, предлагает мне отправиться к ней в гости с ночевкой. Соглашаюсь сразу и без раздумий. Внутренняя тревога противной горечью застревает в горле, и мне не хочется сегодня оставаться одной. Подъехавший спустя каких-то минут десять Степан одобряет наш незапланированный девичник и самолично доставляет до места дислокации. На прощание берет с меня честное слово вести себя хорошо и при любом недомогании звонить Давиду. – Обязательно! – улыбаясь, заверяю его и нехотя отпускаю. Дверь за ним закрывается, словно тяжелый занавес отделяет акты на сцене театра жизни. Вмиг становится очень тихо, пусто и тоскливо. Все вокруг будто замирает, глубоко вдохнув и застыв на время. Время без него.