– Женщина должна умереть. – Эта женщина? – Тайлер нервно хохотнул, ненавязчиво заслоняя Лиззи собой. – Да она даже не замужем! А ее жених здоров как бык. С чего ей умирать? – Женщина умрет! Смерть! – закричала тварь, и передние лапы вонзились в дверь в опасной близости от его щеки. По коже что-то потекло, на пол упали капли крови. Надо же, задело, он и не заметил. Лиззи охнула и спряталась за ним, став бледнее пресловутых призраков. Разум вопил, что надо послушаться и уходить, но… Стоило, наверное, сказать что-то пафосное, как бывает в книжках, вот только ничего приличного в голову не лезло. Тайлер замахнулся подсвечником. Острый коготь полетел к нему, грозясь пробить насквозь, со скрежетом ударил о металл, сминая и превращая канделябр в кочергу. Тварь нависла над гадальцем, пытаясь дотянуться лапами и жвалами. Разорвала рубашку, вырисовывая на груди кровавый узор. Ну и тяжелая, зараза! В спине что-то хрустнуло, и мужчина заподозрил, что еще немного, и он переломится пополам. – Смерть! Смерть! – голос звенел будто отовсюду. Бум! Что-то ударило в паука и проскакало по полу. Бум! Тайлер пригляделся – Лиззи устроила обстрел туфлями. Черная вдова медленно повернулась к не вовремя высунувшейся девушке, лапа устремилась к ней, но в этот момент гадалец извернулся и ударил подсвечником прямо в живот твари, откидывая назад. Обломок с хрустом пробил тело. Теперь паук валялся на спине, подтянув к себе все восемь лап, и из проткнутого брюха фонтаном била прозрачная жидкость. Агония длилась и длилась, тварь пыталась перевернуться, подняться, но сил уже не было. Наконец она дернулась в последний раз и затихла, расползаясь на глазах черным туманом. На пол, на то место, где лежала черная вдова, упало ожерелье. Тайлер не спешил опускать свое грозное оружие, но чудище больше не появилось. – Проклятие снято? – с подозрением спросила Лиззи. – Похоже… – Он отпустил ее ладонь, сдернул шейный платок и поднял ожерелье с пола, не рискуя прикасаться к нему голой рукой. Магией от него больше не разило. Это была красивая и совершенно безопасная драгоценность с жутковатой историей. – Чтоб я еще раз согласился проверять артефакты!.. Как думаешь, потусторонняя тварь могла меня чем-то заразить? – Мужчина не по-джентльменски плюнул на носовой платок и, глядя в грани зеркальной шкатулки, протер ранку на щеке. – Запросто. Трупным ядом, например. – Его рука дрогнула в ответ на беззаботные слова, и Лиззи закончила: – Протирай дальше, не стесняйся. Ты же решил разнести заразу, чтоб наверняка. – Девушка оказалась рядом, в пику своим словам отвела его руку и прижала белоснежный платок к щеке, затем быстро расстегнула верхние пуговицы рубашки, разглядывая длинные, но неглубокие царапины от паучьих когтей. – Надо обработать рану. Ничего страшного, ссадины поверхностные, но их полно. Если попадет инфекция… это уже не шутка. – Она оправила на нем рубашку и отступила. – Ты действительно был готов за меня умереть? – спросила неожиданно тихо. Тайлер хотел съязвить, но поймал виноватый и внимательный взгляд и промолчал. Только этого не хватало – стать героем девичьих грез! Нет, в другой раз было бы грех не воспользоваться ситуацией, но не сейчас, когда ссадины горят, а в позвоночник будто спицу вогнали! – Если хочешь поблагодарить меня, давай позже. Уверен, лечение я заслужил не меньше поцелуя прекрасной дамы, – криво ухмыльнулся Тайлер, силясь не обращать внимания на ободранные ладони и боль в ребрах. – Паяц! Держи платок, я позову кого-нибудь. Но сбегать за помощью она не успела. За дверью раздался топот. Клейкая субстанция, удерживающая дверь, исчезла вместе с пауком, и створка резко распахнулась. В гостиную влетел дворецкий, нелепо размахивая револьвером. Было видно, что он спешил, взлохмаченные седые волосы прилипли ко лбу. «Даже с предохранителя не снял», – отметил Тайлер. – А где тварь? – задыхаясь, спросил Бастиан. – Сдохла, – лаконично ответил гадалец, застегивая пуговки рубашки. – Вместе с проклятием. Миссис Хамель, можете заходить, теперь здесь безопасно! – крикнул он, заметив кусочек желтого платья в коридоре. Та зашла с опаской, оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха. – Вы уверены, что та тварь умерла? – Да. На одном из артефактов сработало проклятие, и он взбесился. Я его обезвредил. – Хорошо! – Женщина осела бы на пол, не подхвати ее дворецкий. – Какая из вещей была проклята? – Ожерелье черной вдовы. – Так и знала, что с ним что-то не так! – Она прижала руку к груди, тяжело дыша. Затем увидела кровь и побледнела еще сильнее. – Вы ранены? Как много крови! Бастиан, быстрее вызывай целителя! – Не стоит. Достаточно чистой воды и бинтов. Но разве можно остановить взволнованную женщину? Когда вокруг гадальца образовался маленький хлопочущий ураган из вызванного целителя, дворецкого и смышленой служанки с лекарствами, он вдруг с сожалением подумал, что помощь спутницы, сдобренная едкими комментариями, нравилась ему куда больше. Но за пышными юбками и склонившимися над ним фигурами Лиззи не было видно. Миссис Хамель выделила журналистке служанку и предложила воспользоваться гостевыми комнатами, чтобы привести себя в порядок. «Какое чучело! – подумала Лиззи, взглянув на себя в зеркало. – Удивительно, что тварь не сбежала, увидев меня». Холодная вода немного привела мысли в порядок. Девушка заново собрала волосы в пучок, критически оглядела получившийся результат. Еще немного побрызгала на себя водой и, удостоверившись, что чудовище превратилось в милую особу, вышла из ванной. Горничная уже ждала под дверью и проводила в крохотную гардеробную. К счастью, одежда кровью заляпана не была, и не пришлось выискивать среди экстравагантных нарядов миссис Хамель свой размер. Зато помощь пригодилась, чтобы перешнуровать корсет и поправить прическу. – Возьмите, это успокаивающая настойка. – Служанка протянула пахнущий мятой флакон. – Миссис Хамель сказала проследить, чтобы вы выпили до дна. Может быть, принести вина? – Стакан воды, – попросила Лиззи. Служанка умчалась выполнять поручение, а девушка присела на диван, обхватив себя руками. Пугающая тварь все еще стояла перед ее глазами, будь она одна, наверняка погибла бы. Одно мгновение, одна ошибка – и ее жизнь могла оборваться! Лиззи заколотило, и она крепко сжала пальцами предплечья, глубоко дыша и стараясь успокоиться. – С вами в-все хорошо? – раздался от дверей неуверенный голос. Лиззи подняла голову. На нее с беспокойством смотрел незнакомый блондин, чем-то похожий на принца из сказки: стройный, в нарядном камзоле, с длинными волосами по плечи. На хозяйку дома он не был похож ни капли, разве что любовью к моде. – Нет. Но я справлюсь, – честно сказала Лиззи, немало удивив ответом. – Это на вас н-напал артефакт? – Незнакомец подошел ближе. – Хотите послушать историю? – Не откажусь. – Он присел на краешек дивана, чтобы не смущать ее близким соседством. – Но я не п-представился, меня з-зовут Даниэль Поул. – Лизетта Уоллис. А вы случайно не тот знаменитый художник из Мантерры? – Девушка протянула руку, и Даниэль поцеловал воздух над ее кистью. – Мне льстят ваши слова. Рад з-знакомству. Ваша фамилия тоже з-звучит з-знакомо. Это не ваш отец за-занимается железной дорогой в этом ми-милом городке? – он немного заикался и смущался этого. – Все верно, – кивнула Лиззи. В последнее время казалось, что отец готов притащить паровоз домой, так часто он пропадал на работе. Вот и вчера уехал с очередной инспекцией, а обещал вернуться только к концу недели. – Прекрасно! – с искренней радостью выдохнул мужчина. – Жду не дождусь, когда поедет пе-первый состав. Железная дорога – изобретение века! Добираться сюда на пе-перекладных было ужасно долго. – Вы не местный? – Из М-мантерры. Бывали там? – Не доводилось. – Лиззи вообще редко куда ездила, мама опасалась, что на новом месте они тоже повстречают духов. – Стоит съездить. У нас за-замечательный воздух, теплые ветра. И море рядом. А какие над морем за-закаты, вы бы видели!.. О родном городе мужчина мог разговаривать часами, его не смутила даже вернувшаяся горничная. Лиззи сначала слушала рассказ с удовольствием, но вскоре заскучала. Прерывать было неловко, а поддерживать разговор не хотелось. Спасло ее появление миссис Хамель. – Слышу рассказ о Мантерре. Даниэль сел на любимого конька, – хмыкнула хозяйка, заходя в комнату. – Как вижу, вы уже познакомились! Мистер Поул, мы вас потеряли. И вас, Лиззи. Пойдемте, я приказала накрыть небольшой обед. И не отказывайтесь! Вы чудом не пострадали в моем доме, и я хочу хоть немного скрасить неудобства. Что вы пьете, воду? – Она с недоумением посмотрела на ополовиненный стакан. – После пережитого вам нужен напиток покрепче! За обеденным столом их ждал Тайлер в шелковой рубашке явно с чужого плеча. Лиззи посадили рядом с ним, Даниэля напротив. Миссис Хамель взяла слово: – Хоть некоторые уже представились, повторюсь. Даниэль Поул, художник-портретист и главная звезда моего аукциона. А это наша юная журналистка Лизетта Уоллис. И Тайлер Марино, он помогает мне с артефактами. – Ма-марино? Вы маг? – Мистер Поул протянул ему руку. – Я гадалец, – пояснил рамол, и лицо у художника вытянулось. К чести, руку он отнимать не стал и пожал, правда, едва заметно сомкнув пальцы. Слуги споро расставляли фарфоровую посуду на укрытом белоснежной скатертью массивном столе и заносили подносы с едой. Наверное, стресс так повлиял, но Лиззи, которая на аппетит не жаловалась, кусок в горло не лез. Зато Тайлер уплетал за двоих и при этом умудрялся в лицах рассказывать о произошедшем. Миссис Хамель всплескивала руками, охала, а художник с неприкрытым интересом расспрашивал, как выглядел монстр. Раздумывал, как использовать его образ в следующих творениях. – Ваша милость, а где вы приобрели это ожерелье? – когда удалось вклиниться в разговор, спросила Лиззи. – Я не увидела на нем клейма. – Выкупила у одной торговки на рынке. Она сказала, что это фамильная драгоценность. Немало запросила, – быстро ответила хозяйка дома. – А что? – Вы купили у нее только ожерелье? – Да. И мазь от боли в суставах. В моем возрасте уже тяжело много ходить, – улыбнулась миссис Хамель и добавила: – Я понимаю ваше опасение, но оно напрасно – мистер Марино проверил остальные артефакты, сюрпризов не предвидится. Все забываю спросить – вы обратили внимание на картину для аукциона? – полюбопытствовала она. – Не поверите, еще до начала аукциона ко мне трижды обращались желающие ее купить. Как только узнали, что в аукционе участвует мистер Поул, число участников мероприятия выросло в два раза! – З-здесь не только моя за-заслуга, – скромно отказался художник. – У вас п-представлены уникальные артефакты. «Страсть» всего лишь оттеняет их. – Вашу картину сложно не заметить, мистер Поул. Простите за нескромный вопрос, но как вам пришла идея написать такую… удивительную работу? – спросила Лиззи. – Мне хотелось пе-передать настоящие чувства. Страсть – она как вспышка! Многогранна и необъяснима! – А мне интересно, как отреагировала модель на свой портрет, – вмешался Тайлер. – О, не всем дано по-понять искусство. Это моя пе-первая работа из цикла «Чувства». Но я писал ее с особой любовью. – В глазах художника промелькнула ностальгия.