Тайлер издал странный смешок. Комментировать ее заявление не стал, как и побег, но атмосфера поменялась, напряжение ушло. Это ощущалось и в его позе, расслабленной, как за несколько минут до этого, и в том, что он принялся помогать, раскладывая рисунки Даниэля рядом с заметками о каждой девушке. – А мэр неплох для своего возраста, – нарушила молчание журналистка. – Менял любовниц каждый месяц. – Ему нет и пятидесяти, – вскользь заметил Тайлер, выхватывая у нее уже прочитанную бумажку и кладя в стопку рядом с собой. Короткое прикосновение пальцев взволновало Лиззи сильнее, чем недавняя попытка сближения. – Так и я говорю, почти старик. Как думаешь, их привлекли деньги или его положение? Впрочем, неважно, можешь не отвечать. Лиззи закопалась в бумаги. Досье гадалец составлял не слишком подробные, больше описывал места и частоту встреч. Но мэр-то, мэр! Мистер Бастер умудрялся заводить интрижки на банкетах, во время посещения приюта, в командировках!.. На последнем досье журналистка нахмурилась и стала лихорадочно перебирать разложенные на столе портреты девушек и заметки Тайлера. – Вот оно! – воскликнула и показала вырезанное из газеты приглашение на свадьбу. С фотографии улыбались жених с невестой, ниже стояла дата церемонии. Свадьба должна была случиться на днях. – Ну я же сказал, чужими невестами он тоже не гнушался. – Марино едва глянул. – Да нет же! – Лиззи схватила его за рукав, заставляя посмотреть на себя. От резкого движения на мгновение опешили оба, но ойкать и отпускать руку было бы глупо. – Я поняла, что меня так смущало в набросках мистера Поула – я уже видела эту девушку! – затараторила Лиззи, от волнения проглатывая слова. – Неделю назад в газете писали, что в Мантерре невеста незадолго до свадьбы бросилась с моста. Жених и семья были шокированы случившимся. А теперь посмотри на дату портрета! Даниэль нарисовал Аделин за пару недель до ее самоубийства. Получается, мэр заинтересовался девушкой, они встретились, что подтверждается этим любовным посланием, – она потрясла коротенькой запиской, пропахшей мужским одеколоном, – а потом Аделин умерла. Что, если она покончила с собой из-за мэра? – Не захотела с ним расставаться? Или ее тоже приворожили, как Роуз, а потом заклятие перестало действовать? – И она не вынесла позора, – закончила за него Лиззи. Бодрое настроение сошло на нет. Сказанные вслух слова из собранной мозаики расследования превратились в жестокую правду, в которую не хотелось верить. Аделин вынудили стать любовницей незнакомого человека, воспользовались ею и выбросили, когда надоела. Она умерла, но никто не понес наказания. И не понесет, если они ничего не докажут. – Нам надо раскрыть это дело, – убежденно сказала Лиззи, с трудом удерживая себя на месте. В другой раз она бросилась бы к брату, чтобы рассказать о преступлении, но сейчас подозреваемым был глава города. Это вам не мелкий чиновник, которого можно обвинить во взяточничестве. Хотя и с чиновником статья Аркано вызвала бы эффект разорвавшейся бомбы. Нет, если Габриэль возьмется за дело мэра, он добьется, чтобы Лиззи в него и носа не сунула! Тайлер тоже о чем-то глубоко задумался, покусывая костяшку пальца, но, заметив взгляд гостьи, отдернул руку. – Надо найти доказательства. Я попробую договориться с миссис Бастер о встрече. – Или попросим госпожу Хамель представить меня мэру как свою компаньонку? За избавление от черной вдовы она должна нам услугу. – Предлагаешь рассказать все баронессе? – не на шутку удивился Тайлер. Конечно, вдова была женщиной авантюрной и не всегда дружила с законом, судя по добытым ею артефактам, но… – Нет, в детали вдаваться не стоит, – пошла на попятную Лиззи. – Пусть думает, что помогает юной особе… да хотя бы написать эксклюзивную статью! – Ты же теперь не пишешь, – с иронией припомнил мужчина, прекрасно понимая, что от любимого дела журналистка не отступится. – Не дождешься, – проворчала Лиззи. – Может, сразу у госпожи Хамель спросим? Гадалец, не задумываясь, покачал головой. – У тебя на лбу написано, что ты собираешься обвинить мэра во всех смертных грехах. А баронесса терпеть не может политические интриги. Так что сначала миссис Бастер. Она точно будет на нашей стороне, а если нет, то придется браться за запасной план. Да и слишком рискованно лезть к мэру без подготовки. Как ни обидно признавать, он был прав. У мистера Бастера имелось много способов заставить их замолчать: от обвинения в клевете, которое он мог направить в суд, до физической расправы. И все же разочарование слишком явно отразилось на лице, потому что гадалец тяжело вздохнул и напористо повторил: – Давай без геройства. Как бы сильно тебе ни хотелось написать разоблачающую статью или добиться правды – уж не знаю, чего больше, – не действуй в одиночку. Обещаешь? – Обещаю. – Лиззи кивнула, она и сама не хотела повторить судьбу случайных свидетелей. Не верилось в такие совпадения: художник оказался на больничной койке, а бездомному пьянице повезло и того меньше. К тому же со статьей она могла не спешить – вряд ли Макенна рискнет напечатать разоблачающий градоначальника материал и лишиться главного спонсора газеты! Разработать план, как изобличить мэра и не попасться самим, было непросто. Зато подавленность как рукой сняло! Идеи сыпались и отбраковывались одна за другой. Ловить на живца? Воспротивился Тайлер: Лиззи рисковала не только репутацией, но и жизнью. Отвлечь миссис Бастер и пошнырять по дому? Неплохо, но кто гарантирует, что мэр не вернется в самый неподходящий момент. А может, подкупить кого-то из слуг?.. Когда башенные часы неспешно отбили очередной час, девушка вспомнила, что пора возвращаться. Остаться на чай Тайлер не предложил. Погода за окном не улучшилась. Дождь по-прежнему моросил, ручейки превратились в небольшие речки, местами полностью затопив улицу, и Лиззи подумала, что зря не попросила Габриэля привезти еще и сапожки. Может, догадается? Прыгать по лужам в туфельках – сомнительное удовольствие. Тайлер вытащил зонт-трость из корзины и открыл дверь на улицу. – Меня не надо провожать! – быстро выпалила Лиззи, боясь передумать. Не хотелось объяснять, почему она живет в доходном доме. С другой стороны, когда еще выдастся шанс пройти вместе под одним зонтом плечом к плечу?.. – Я и не собирался. – Марино пожал плечами, возвращая ее с небес на землю. – В больнице скоро начнутся приемные часы. Но, если хочешь, можешь проехаться со мной в кэбе. – Он указал на стоящую в конце улицы карету. – Нам все равно в одну сторону. – С чего ты взял? – с подозрением сощурилась Лиззи. Гадалец был прав, доходный дом Фишера располагался в той же стороне, что и больница, а ее родной дом – в противоположной. Но она ничего не говорила о переезде! – Следишь за мной? – Переживаю. – По его тону нельзя было понять, пошутил Тайлер или сказал правду. – Ты ведь разорвала помолвку с Сандерсами. Семья в гневе, тебя лишили наследства и выгнали из дома… Он раскрыл зонт и вышел на улицу. Дождь продолжал накрапывать, замирая крохотными капельками на черном куполе и тотчас срываясь на землю. – Никто меня наследства не лишал, а из дома я сама ушла. Лиззи догнала его и спряталась под зонт. Шутки шутками, но ей было очень любопытно, что за шпионскую сеть развел гадалец, раз быстрее других узнавал новости? – Бунтуешь, значит? – Он ухмыльнулся, подвинул зонт, чтобы на Лиззи не капало, и оказался возмутительно близко. Свежий запах дождя и терпкий аромат мужского одеколона смешались, создавая в душе странное сочетание тревоги и уюта. – У рамолов бунт лет в пятнадцать проходит. – А потом? – Потом мы становимся взрослыми, умудренными жизнью людьми, – с толикой превосходства, за которым скрывалась улыбка, ответил гадалец и галантно открыл перед ней дверцу кэба. Сам задержался буквально на секунду, что-то сказав прошмыгнувшему мимо мальчишке-газетчику. «Проходит, как же! У некоторых на всю жизнь остается!» – глядя на Тайлера, подумала девушка, но предпочла промолчать. Глава 9 Когда Лиззи что-то ломала в детстве, падала и разбивала коленку, дралась с мальчишками, которые обзывали ее странной, то в первую очередь бежала не к матери, а к отцу. Чарльз Уоллис обожал дочь. Он мог быть суровым с сыном, устраивать нагоняй слугам, и на работе его уважали как строгого, но справедливого начальника, но с Лиззи он таял и позволял ей вить из себя веревки. Наверное, поэтому видеть разочарование отца было особенно тяжело. Даже если он просто вздыхал и укоризненно качал головой. – Возвращайся домой, – снова повторил мистер Уоллис. Они встретились по приезде отца из командировки, устроились на небольшой веранде уютного кафе неподалеку от доходного дома Фишера, пили чай с молоком и искали компромисс. Вернее, дочь пыталась его выторговать, а Чарльз был непреклонен. Она знала – папа не пришел бы к ней, не случись нападения на мистера Поула. Выдержал бы, пока не вернется сама. Мистер Уоллис всегда уважал ее решения. Но в последнее время вокруг Лиззи было слишком много опасностей, и отец не мог закрыть на это глаза. – Я понимаю твою обиду на мать и желание доказать самостоятельность, но это не повод рисковать собственной жизнью. – Я не рискую… – Лиззи, это не обсуждается. Я закажу на вечер кэб, он перевезет твои вещи, – мягко, но настойчиво сказал отец. – Много там вещей… – пробормотала Лиззи. Уезжать из обжитой комнаты не хотелось. Да и с постояльцами она нашла общий язык. Могла составить партию в вист или поддержать разговор, обсудить последние сплетни и вдобавок узнать много нового об изнанке Хостфорда. Но главное, что в родном доме за ней будет намного проще приглядывать. Лиззи не сомневалась, что там, под бдительным оком матушки, она не сможет даже выйти в одиночку на улицу. Что уж говорить о расследовании! Не сказать, что они сильно продвинулись в делах за эту неделю. Тайлеру не удалось выйти на связь с миссис Бастер, на записку она не ответила и из дома никуда не выходила. Лиззи тоже не повезло – бывшие любовницы мэра, проживавшие в Хостфорде, общаться не пожелали, и в итоге журналистка оставалась у захлопнутой перед носом двери. Ну как понять, что двигало девушками больше – стыд или испуг? – Дай мне еще неделю. Всего неделя, и я буду дома, – пообещала Лиззи, взяв отца за руку. Крепкая мозолистая ладонь сжала ее пальцы, голубые глаза смотрели устало. – Папа, пожалуйста! – добавила в голос просительных ноток. Действовало, как всегда, безотказно. Мистер Уоллис сдался. – Габриэль за тобой присмотрит, – нехотя согласился он. Лиззи просияла и поцеловала его в щеку. – Спасибо, папочка! – И ты не будешь убегать от охраны, если брат ее приставит, – выдвинул он еще одно требование.