– Жрать охота? – определил Крячко. – Как думаешь, примет организм? Сколько ты не ел? Сутки? Двое? Вкус, как у отбросов. – Придется потерпеть, – произнес Крячко. – Пей маленькими глотками. Неизвестно, как отреагирует желудок, а впихнуть в него что-то нужно. Но желудок отреагировал как надо. Холодное молоко потекло по пищеводу, пробуждая аппетит. Второй глоток пошел легче, хотя вкус и не изменился. Стас пристроился рядом с Гуровым, наблюдая за ним, как заботливая мамаша, а когда Лев проглотил пару ложек яичницы, допил молоко и откинулся на подушки, заговорил: – Расскажи, как ты к Беркутову попал? Помнится, когда ты звонил, речь шла о Говорове. Я сутки его в «обезьяннике» продержал, пытался выбить признание. Мужик чуть инфаркт не заработал. – Меньше бы с дамочками забавлялся, глядишь, и слух острее стал бы, – усмехнулся Гуров, вспомнив томные призывы Стасовой пассии, звучавшие в трубке. – Я говорил про Беркутова. – Видимо, связь подвела, – смутился Крячко. – Ну, и связь тоже, – сжалился Лев. – С Говоровым я успел поговорить, только у него алиби железное. Это уже после к Беркутову поехал. – Вот на хрена опять один? Не мог утра дождаться? Что бы с ним за ночь сделалось? – перешел в наступление Крячко. – Не думал, что Беркутов настолько опасен. Он ведь позиционировал себя как борец за справедливость, и тут такое, – признался Гуров. – Мне и в голову не могло прийти, что он способен пойти на похищение. Похоже, парню башню конкретно снесло. Может, смерть бухгалтера так на него повлияла, он ведь на самом деле не убийца. Такое нелегко переварить. – Кстати, о похищении. Как ему это удалось? – Он хороший актер, а еще у него шикарная реакция. Мы мирно беседовали. Потом, когда я считал, что дело на мази, он как бы ненароком опрокинул на меня чашку с чаем. Я свалился со стула, а он вколол мне в шею какую-то дрянь. Я и вырубился. – И ты до сих пор молчал? – вскинулся Стас. – Тебя накачали неизвестным препаратом, а ты молчишь? Нет, ты определенно ненормальный, Гуров! Что он тебе вколол? – Не поверишь, но рецепт он мне не предъявил, – улыбнулся Лев. – Он еще и ржет! Да знаешь ли ты, какие после этого могут быть последствия? Тебе необходимо как можно быстрее произвести очистку всего организма. И можешь глазами на меня не сверкать, меня этим не напугаешь. Никаких возражений, Лева! Наверняка слабость в мышцах и головокружение – это побочный эффект от действия лекарства. И таких побочных эффектов может быть сотни. Колись, что еще было? По глазам вижу, что это не все. – Когда первый раз очнулся, не мог вспомнить события последних часов. Сейчас все прошло, я в норме. А после того, как поймаю этого сукина сына, вообще все идеально станет. И хватит об этом. Лучше расскажи о новом ограблении. – Никаких разговоров не будет. Доедай и собирайся, – категорично заявил Крячко. – Стас, не дури, рассказывай! Обещаю: как только все это закончится, первым делом пойду ко всем врачам, каких назначат, – примирительно проговорил Гуров. – Не когда закончится, а когда в Москву вернемся, – заявил Крячко, но рассказывать начал: – На этот раз он снова действовал ночью. Дмитрий Кравцов, пострадавший бизнесмен, занимается поставками медиапродукции. Естественно, не вся его деятельность носит законный характер, но в данном случае нас это интересует постольку, поскольку его незаконная деятельность привела к тому, что в сейфе скопилась крупная сумма наличных. Нам он сообщил, что деньги предназначались для личных нужд. В отпуск с семьей собирался или что-то вроде того. Сейф Кравцова вмонтирован в стену в его кабинете. Накануне днем к нему приходил некий господин, предлагая провести профилактику сейфа. Да-да. Точно как в первый раз. Уболтать Кравцова, как Луганского, грабителю не удалось, но местонахождение сейфа он вызнал. Знаешь, как это бывает. Как только кто-то заводит речь о сейфе, человек невольно бросает взгляд в ту сторону, где тот располагается. Думаю, в этом случае все произошло именно так. Особых хитростей Кравцов не использовал. Сейф был закрыт объемной картиной. На нее-то он и бросил взгляд, тем самым и выдал себя. Так вот, наш специалист по профилактике сейфовых замков ушел ни с чем. Кравцов выкинул из головы его визит. Ровно до двух часов ночи. Именно в это время сработала сигнализация, и с пульта охраны Кравцову поступил звонок. Тот рванул в офис, но и он, и группа быстрого реагирования с грабителем разминулись. Когда группа прибыла на место, дверь офиса была вскрыта, сейф открыт, деньги исчезли, а на полке лежала записка. Ее содержание я тебе уже передавал. «Гэбээровцы» тут же сообщили нам, так как записка предполагала похищение человека. Они, конечно, не знали, о ком идет речь, но отреагировали правильно. Я был дома, когда пришло сообщение, и тут же помчался на место преступления. Вот, собственно, и все. – И снова никаких улик против Беркутова? – спросил Гуров. – Никаких. Ни отпечатков пальцев, ни свидетелей, ничего, – подтвердил Крячко. – До твоего звонка мы понятия не имели, в каком направлении копать. Фартовый парень этот Беркутов, чересчур фартовый. – У него дома кто-то был? – Ребята из отдела ездили. Отчитались уже. В квартире все подчистили. Я надеялся обнаружить там хоть что-то, но, увы, ни париков, ни инструмента, которым он пользовался при взломе сейфов, в квартире не найдено. – Совсем ничего не нашли? – Тебя интересует что-то конкретное? – нахмурился Крячко. – Так спрашивай напрямик, чего мнешься, как первогодок перед строем? – Я ведь в квартире вырубился, – начал Гуров. – Когда в подвале очнулся, карманы были пусты. Думал, может, там, в квартире, что осталось. – А конкретней? – Документы, удостоверение, деньги… – И? – с нажимом потребовал Крячко. – И ствол, – вздохнув, выдал Гуров. – Ствол? Хочешь сказать, ты профукал табельное оружие? Отлично! Просто замечательно! Теперь наш грабитель еще и вооружен. И ты снова молчишь! – Не ори, Стас! – поморщился Лев, крик полковника отозвался в висках острой болью. – Про пистолет я только что сообразил. У меня голова как чугунная гиря. Вот вспомнил – и говорю. Не кипишуй раньше времени. Наличие ствола не говорит о том, что он станет его применять. – Я бы не был в этом так уверен, – заметил Крячко. – Посмотри, что он сделал с тобой. Если его прижмет как следует, он может начать стрелять. Нужно передать эту информацию на все посты. Сейчас вся полиция города за ним охотится. – Я тут вот о чем подумал, – медленно проговорил Гуров. – Раз в квартире ничего не нашли, значит, у Беркутова должно быть другое место, где он хранил свои «примочки». Похоже, я знаю, где искать. – И где же? – В том месте, где он меня держал. В подвале или в сарае наверху. – Как думаешь, сумеешь это место найти? – Должен. Это недалеко отсюда. Раз я смог дойти сюда пешком, тем более в том состоянии, в каком был вчера, то на машине доберемся за считаные минуты. – Похоже, придется на некоторое время отложить госпитализацию, – сдался Станислав. – Придется, друг. Это уж точно, – повеселел Лев. – Собирай своих архаровцев, через пять минут выезжаем. С постели Гуров сумел подняться самостоятельно, даже умудрился доковылять до умывальника. Освежив лицо, натянул брюки. После вчерашних злоключений рубашка пришла в негодность, пришлось позаимствовать у деда Нифа свитер. Тепло попрощавшись с ним, Гуров занял место в машине. Помимо Стаса, там уже сидели двое оперативников из отдела. Посигналив на прощание, Стас вырулил на дорогу. Оптимистичные прогнозы Гурова насчет того, как легко отыскать сарай, не оправдались. Поплутать пришлось изрядно. То ли ночь сыграла с полковником злую шутку, то ли вчерашняя головная боль спутала ориентиры, но сначала он вообще отправил группу в противоположном направлении. Прочесав окрестности и не найдя ничего, даже отдаленно напоминающего заброшенную ферму, Крячко взял инициативу в свои руки. У местных жителей он выяснил, в каком направлении следовать, чтобы попасть на искомый объект. Пришлось вернуться к перекрестку с указателем на деревню Осинки и оттуда по новой искать съезд к ферме. Подъезжая к сараю, Крячко бросил на Гурова обеспокоенный взгляд и предложил: – Может, останешься в машине? – С какой стати? – не понял тот. – Ну, я просто подумал… Неприятные воспоминания, посттравматический синдром, психологическая травма и все такое. – Все в порядке, – отмахнулся Гуров. – Я не собираюсь падать в обморок или устраивать истерики, если ты об этом. Но ему действительно стало как-то не по себе. Воспоминания о заточении вызывали тошноту. Не хотелось снова входить в сарай, а тем более спускаться по лестнице, где так много дверей. Умом он понимал, что это глупо, но психика – вещь тонкая, логические доводы на нее не всегда действуют. Машина остановилась на открытой площадке. Крячко и его ребята вышли сразу. Гуров несколько секунд помедлил, потом медленно направился к сараю, огибая его с той стороны, где раньше обнаружил вторую дверь. Двое оперативников пошли в подвал, а Гуров с Крячко – в надземное помещение. Через полчаса встретились у машины. Осмотр ничего не дал. В сарае не было ни шкафов, ни ящиков, ни полок, где можно было бы хранить вещи. Тайников обнаружить тоже не удалось. – Попытка не увенчалась успехом, – подвел черту Станислав. – Надо возвращаться. – Почему бы не обследовать здание фермы? – предложил Лев. – Раз уж мы все равно здесь. – Думаешь, он стал бы хранить все необходимое в аварийном здании, когда добротный сарай под рукой? – скептически фыркнул Крячко. – Проверить стоит. Ты ведь знаешь, наш грабитель – большой оригинал, – настаивал Гуров и, не дожидаясь, пока Стас придет к какому-то решению, двинулся к ферме. Оперативники последовали за ним. Крячко ничего не оставалось, как присоединиться. Дойдя до здания, Лев предложил разделиться. – Двое с одной стороны, двое с другой. Так будет быстрее, – сказал он, ступая на подгнившие доски пола. Оба оперативника кивнули и трусцой побежали к противоположному торцу. Как только Гуров оказался внутри, его предположения начали сбываться. В помещении явно кто-то бывал. Следы от ботинок вели в боковой проход, и он двинулся по этим следам. Вскоре перед ним оказался проем, ведущий в подсобное помещение. Там следов было больше. Пол был буквально истоптан ботинками с крупным рисунком протектора. – Что теперь скажешь? – не оборачиваясь, произнес Гуров. – Похоже, именно здесь у Беркутова схрон. – И снова ты прав, – обгоняя его, ответил Крячко. – Зуб даю, мы нашли тайник. Он первым подошел к стеллажам, тянущимся вдоль всей стены. В одном месте доски лишились замшелого налета. Их кто-то трогал, причем не один раз. Подцепив одну, Стас потянул ее на себя. – А вот и тайник, – удовлетворенно выдохнул он и посторонился: – Посмотри, Лева, что нам приготовил господин Беркутов. Гуров заглянул в образовавшийся проем. Там, на импровизированной полочке, стояла коробка. Обычная картонная коробка, каких тысячи в любом продуктовом магазине. Он поставил ее на стеллажную полку и открыл. Внутри лежали атрибуты, которыми пользовался грабитель во время ограблений. Рыжий парик, очки с бифокальными линзами, альпинистская веревка и много чего другого. Там же лежала стопка ярко-красной офисной бумаги с отпечатанными крупным шрифтом словами «Экспроприация экспроприаторов». – Еще доказательства нужны? – улыбаясь, проговорил Лев. – Думаю, теперь мы засадим Беркутова надолго, – поддержал его Крячко. – Забираем хозяйство, и в город? Через пять минут машина покинула заброшенную ферму. Гуров сидел впереди, у него на коленях стояла коробка с уликами. Радость победы омрачала непрерывная головная боль. В висках стучали не просто молотки, а кузнечные молоты, к горлу подкатывала тошнота, и он боялся, как бы желудок не вывернуло наизнанку прямо в машине. Время от времени Крячко бросал в его сторону испытующие взгляды, и тогда приходилось улыбаться, делая вид, что все в порядке. Уловка не сработала. Как только на горизонте показался город, Крячко объявил: – Сначала в Третью клиническую, сдадим тебя на попечение врачей, потом поедем в отдел. – Брось, Стас, обойдемся без этого. Я прекрасно себя чувствую. К тому же дома быстрее пойду на поправку. – Не будь ребенком, Лева. Тебе необходима помощь профессионалов, и это не обсуждается. Кстати, о доме: как думаешь, что со мной сделает твоя жена, если я позволю тебе в таком состоянии просто поваляться на диванчике в надежде, что все само рассосется? Молчишь? Потому что знаешь, что ждет нас обоих в этом случае. Нет, Лева, только больница, – отрезал Станислав. – Ладно, твоя взяла, – кивнул Гуров. – Я пройду обследование, но ты должен обещать, что будешь держать меня в курсе всех дел относительно Беркутова. Крячко бросил на него подозрительный взгляд, но промолчал. Лев кисло улыбнулся и, закрыв глаза, подумал: «Пусть считает, что я сдался. Так будет легче усыпить его бдительность, – думал Гуров. – Пролеживать бока на больничной койке я не стану. Не настолько я плох, чтобы добровольно устраниться от расследования. Мы еще посмотрим, кто кого».