— Я тоже тебя люблю. — Кайла обвила руками шею Бри и крепко прижалась к ней. Наблюдая за ними, Мэтт почувствовал, как его сердце готово разорваться на части. Когда Бри отвернулась, в ее затуманенных слезами глазах читалась твердая решимость. Мэтт оценил силу духа женщины, которая, уходя сейчас из своего дом, доверяла безопасность своих детей другим людям, хотя, вероятно, предпочла бы забаррикадироваться с ними внутри, вырыть ров вокруг участка и заполнить его горящей смолой. Хриплым голосом она сказала: — Пойдем. Они вышли через кухонную дверь и, спускаясь по ступенькам заднего крыльца, услышали, как задвигается засов. Мэтт остановился у своего субурбана, чтобы вытащить кевларовый жилет. Он надел его поверх рубашки-поло так же, как это сделала Бри несколькими минутами раньше. Эти двое, не сговариваясь, понимали необходимость обезопасить себя. Бри шла с озабоченным лицом, держа в руке телефон. — Я бы хотела сначала заскочить к Адаму. Я дважды звонила ему и писала эсэмэски. Он не отвечает. — Насколько я понимаю, в этом нет ничего необычного, — сказал Мэтт. Брат Бри часто выпадал из реальности, пока работал. Его творчество имело свойство поглощать его полностью. — Знаю. Но, учитывая инцидент с Кайлой, мне важно убедиться, что он в безопасности. На подъездную дорожку въехала машина. Мэтт насторожился, рука Бри легла на оружие. Дверца автомобиля открылась, и из нее вышла помощник шерифа Лори Коллинз. Она была одета не по форме, но при ней был пистолет. Бри напряглась. — Коллинз? Что-то случилось? — Нет, мэм. — Женщина замахала рукой. — Я и другие ваши помощники договорились, что один из нас будет находиться здесь все то время, пока преступник не будет пойман. Бри слегка нахмурилась, чувствуя замешательство. — Но… в бюджете нет денег для оплаты сверхурочной работы. — Неважно, мэм. — Коллинз повернулась обратно к своей машине. — Мы прикроем вас. Глава двадцать вторая — Не могу поверить, что мои помощники готовы охранять мой дом в нерабочее время. — Бри поменяла хватку на руле. Уже сворачивая на тихую проселочную дорогу, где жил ее брат, она все еще была ошеломлена этой неожиданной инициативой коллег. — Лично я совсем не удивлен. Ты хороший шериф и заслужила уважение своих помощников. Не считая одного-двух исключений, отдел Бри начал объединяться. Люди почувствовали сплоченность благодаря совместной работе и поддержке друг на друга в опасных ситуациях. Десять минут спустя Бри стучала в дверь своего брата. Адам жил в переоборудованном сарае посреди луга. Зимой здесь было пустынно и неуютно. Но в яркий летний день, как этот, море полевых цветов создавало вокруг буйство красок. У брата не было соседей — ни в пределах видимости, ни в пределах слышимости. Когда он не ответил на стук, у Бри от беспокойства участилось сердцебиение. Его потрепанный «Форд Бронко» стоял снаружи, и это означало, что он должен быть дома. Она постучала еще раз, сильнее, но внутри не ощущалось никакого движения. — Он от всего отключается, когда работает. Ничего не происходило. Летнее солнце палило безжалостно, а вокруг не было тени, где можно было бы укрыться. Крик ястреба разнесся над полями. Бри почувствовала, как под ее бронежилетом струится пот. Мэтт забарабанил в дверь кулаком. Бри затаила дыхание. Наконец щелкнул замок и на пороге появился Адам. Его взгляд был затуманен. На нем была все та же одежда, только еще больше забрызганная краской. Бри оказалась не готова к тому приливу облегчения, что испытала при виде его: девушка шумно выдохнула, и напряжение покинуло ее тело вместе с потоком воздуха. Адам потер глаз. — Что-то не так? — Мы можем войти? — спросила Бри. — Да, конечно. — Адам отступил назад. — Я закончил картину и чувствую себя довольно разбитым. По сути, жилище Адама представляло собой одну гигантскую комнату, пространство которой было разделено по функционалу с помощью мебели. Неполная стена отделяла студию от спальни и гостиной. Коробки из-под пиццы, пустые банки из-под сельтерской и кучи одежды валялись повсюду. Брат не извинился за беспорядок — его это попросту не заботило. Только закончив очередную картину, Адам высыпался, отъедался и убирался неделю или две, а затем все начиналось сначала. Бри зашла в студию. Свет, проникающий сквозь панорамное окно, заливал огромное полотно. Бри чуть отстранилась. Адам родился в семье, полной горя, гнева и жестокости. Как и Бри, он пронес это бремя во взрослую жизнь. Его работы всегда наполняла тьма, и эта картина не стала исключением. На холсте преобладали густо-красные, смелые синие и штормовые серые оттенки. Бри видела печаль, гнев и неистовость в размашистых мазках кисти. Но в одном углу сквозь мрак пробивался нежно-голубой луч с едва заметным бледно-желтым свечением. Он словно сдерживал темные тона, устремившиеся к нему. Маленькая яркая полоска занимала на полотне не слишком много места, тем не менее притягивала и удерживала взгляд: то была искра надежды на фоне всепоглощающего отчаяния. Бри долго рассматривала картину, не в силах оторваться от крошечной полоски света. Здесь побеждала надежда. Она услышала, как Мэтт резко втянул носом воздух, и только тогда поняла, что он последовал за ней. Бри была так заворожена картиной, что до сего момента не замечала его присутствия. Она поискала глазами брата — тот стоял, прислонившись к дальней стене. — Адам, это… потрясающе. У меня даже нет слов, чтобы описать, что я чувствую! — Ты так думаешь? — Он всегда критически оценивал собственные работы. — Не знаю. Она немного отличается от всего, что я делал раньше. Но в этом и был весь смысл! — Адам, это невероятно, — произнес Мэтт, не отрывая глаз от картины. — Теперь это будет моя вторая самая-самая любимая картина из написанных тобой. — Бри улыбнулась. Портрет их сестры висел на стене ее гостиной. Адам покосился на свое произведение. — Думаю, оно еще не совсем закончено. — Ничего не меняй! Все прекрасно! — Бри пригвоздила его взглядом. — Ладно, твоя взяла. Обещаю, не буду. — Уголок его рта приподнялся. — Но ты ведь пришла сюда не для того, чтобы посмотреть мою работу? — Нет. — Бри ненавидела портить такие моменты, однако Адам должен был знать об инциденте. — Начну с того, что с Кайлой все в порядке. — И Бри рассказала брату, что произошло на ярмарке после того, как он ушел. Адам заметно побледнел. — Кто с ней сейчас? — Дана и мой брат, — ответил Мэтт. — Но мне было бы спокойнее, если бы и ты находился там, — добавила Бри. — Кайла расстроена. Ты ей нужен. — Конечно, черт возьми! Разумеется, я побуду с детьми. — Адам провел рукой по своим непослушным волосам и вышел из студии. Бросив последний взгляд на картину, Бри последовала за ним. Ее брат вытащил из-под кровати спортивную сумку и запихнул в нее кое-какую одежду, затем исчез в ванной и через минуту появился с небольшим дорожным несессером, который сунул туда же. — Я сейчас же поеду к ним. Он перекинул ремень через плечо. — Напиши мне, когда доберешься. — Бри обняла его. — Обязательно. — Он вышел из дома и сел в свой древний автомобиль. — Эй! Ты до сих пор более чем взволнована. — Это моя суперсила. — Бри знала, что вздохнет спокойно, только убедившись, что брат в безопасности, но она должна была доверять ему и позволить самому позаботиться о себе. Он уже не тот ребенок, которого она много лет назад защищала. Он — взрослый мужчина. Они с Мэттом забрались обратно в ее машину и направились к главной дороге. Остановившись на светофоре, Бри побарабанила подушечками пальцев по рулю. — А после Кертиса мы навестим Брэдли Парсона. Что скажешь? — Скажу, что мы кого-то напугали своим расследованием. — Даже слишком. — Бри поехала по адресу Кертиса и припарковалась на некотором расстоянии. Деревья закрывали вид на дом. — Остановимся здесь. Я не хочу, чтобы он увидел нас и сбежал. Они вышли из автомобиля и направились к подъездной дорожке. Диггер поприветствовала их неистовым лаем, обежала их вокруг, прежде чем позволить Мэтту несколько раз ее погладить. — Его грузовика здесь нет, — заметила Бри. Они подошли к входной двери и встали по бокам от нее. Мэтт постучал по дереву. Послышался звук шаркающих ног. Занавеска отодвинулась, миссис Эванс выглянула наружу, затем открыла дверь.