— Дай мне, — Фалько забрал кувшин у нее из рук и закончил работу. Когда он засыпал молотые кофейные зерна в холдер, заговорила Керри: — Сегодня утром я общалась с твоим отцом. Кросс перевела взгляд налитых кровью глаз на Керри. — Как тебе повезло. Фалько вставил холдер в кофемашину и включил ее. — Он забрал наше дело. Теперь мы работаем под руководством Управления по борьбе с наркотиками. — Какая неожиданность. — Кросс потянулась за пачкой сигарет и закурила. — Старикан всегда так поступает, если это в его интересах. По воздуху поплыл запах кофе. Хотя его будет недостаточно, чтобы приглушить запах сигаретного дыма. У Керри сложилось впечатление — Кросс пытается себя убить. По мнению Керри, имелись и более простые способы. — Какую сделку вы заключили с Уолшем? — спросил Фалько. — Только не надо опять ходить вокруг да около, Кросс. Мне нужна правда. Вся правда. — Дайте мне пять минут, и мы поговорим обо всем, о чем вы хотите. Сэди Кросс пересекла помещение. Они смотрели ей в спину. Кросс схватила черную футболку из кучи одежды, лежавшей на комоде, порылась в ней, нашла джинсы и нижнее белье, потом исчезла в ванной. Керри покачала головой. — Она всегда была такой? Хотела себя угробить побыстрее? Фалько пожал плечами. — Не знаю. Может, и была, но не в такой степени. Он рассказал Керри все, что знал про Сэди Кросс. Она глубоко проникла в преступную среду и работала под легендой. Все пошло к чертям собачьим, а Кросс сильно пострадала. С отцом они, очевидно, не ладят. Керри предполагала, он не одобряет образ жизни дочери. Девлин не требовалось хорошо знать этого человека, чтобы понять: он вообще мало что одобряет. Поскольку Кросс была его единственным ребенком, Мейсон несомненно пытался слепить из нее нечто, напоминающее его самого. И явно полностью провалился в этом стремлении. Хотя и сама Керри не была идеальным родителем и у нее не было права судить кого-то еще, только ей уже страшно не нравился Мейсон Кросс. Пока они ждали, Керри прошлась по лофту. Окна выходили на улицу. Не было ни одного, выходившего в узкий переулок, поэтому имелись камеры видеонаблюдения. Кросс плотно задергивала шторы. Мебели было мало, и она отличалась старомодностью. Никакой отделенной кухни. Только маленький кухонный уголок с небольшим островком и двумя табуретами. Телевизор. Музыкальный центр. По виду все произведено в прошлом десятилетии. В углу рядом с дверью стояла передвижная белая магнитно-маркерная доска — на ножках с колесиками, которую Кросс, вероятно, использовала при расследовании дел. Вдоль стены стояли шкафы для хранения документов, перед ними — массивный деревянный письменный стол, который вполне мог оказаться антикварным. На нем лежало множество отдельных листов и папок. С одной стороны валялась пустая бутылка из-под виски. Никакого стакана или чашки. Это, конечно, объясняло тяжелейшее похмелье Кросс. Открылась дверь из ванной, и появилась Сэди Кросс с мокрыми волосами. Ее теперешняя одежда была не менее мятой, чем та, в которой она отправилась в ванную комнату. — Налей мне чашку, Фалько. Судя по тому, как звучал голос Сэди, Керри решила, что Кросс находится на пороге смерти. Кофе требовался срочно. Поскольку Керри стояла ближе к столу, она сама схватила чашку и налила в нее горячую жидкость. Кросс направилась прямо к ней и забрала чашку у Девлин из рук. Сэди Кросс заговорила только после того, как выпила. — Я не получала никакой новой информации из своих источников. Я вам рассказала, почему Уолш говорил со мной. И я сказала, что позвоню, если узнаю что-то новое, но так и не узнала. Что вы от меня хотите? Вопросы стал задавать Фалько. — Вы с Уолшем работали неофициально и держали происходящее в тайне. — Я уже это вам говорила, — прорычала Кросс. — Как я уже тебе сказал, мы видели материалы по делу в задней части шкафа Уолша, — продолжал Фалько. — То, чем вы с ним занимались, было гораздо серьезнее, чем ты дала нам понять. — Это было опасно и, вероятно, стало причиной его смерти, — добавила Керри. Не требовалось особого ума это сообразить. Кросс налила себе еще чашку кофе, перевела дыхание и только потом встретилась взглядом с Керри. — Я не тупая, Девлин. Я знаю, что он мертв из-за меня. Я ему говорила, его деятельность опасна, но Уолш не желал слушать. — Сэди Кросс направилась к магнитно-маркерной доске у двери, отодвинула ее в сторону и махнула рукой на стену. — Узнаете? Керри подошла к ней и уставилась на стену, которая выглядела очень похоже на заднюю стенку шкафа в комнате Уолша в доме его тети. Листочки для заметок с клейким краем, фотографии, газетные статьи, прикрепленные к стене. Керри бросилась в глаза фамилия «Осорио». — Это та операция, в которой ты участвовала, когда исчезла, — понял Фалько, пока водил глазами по листочкам и фотографиям. — Я помню, как во всех программах новостей говорили об исчезновении его сына Эдуардо. — Он повернулся к Кросс. — Это было за несколько месяцев — почти год — до твоего внезапного возвращения. Кросс обхватила чашку двумя руками и кивнула на стену. — А это куски того, что я помню из этих выпавших из моей жизни месяцев. Все остальное словно в тумане. — Как вы познакомились с Уолшем? Керри решила, что Фалько прав. Между Уолшем и Кросс, очевидно, существовала любовная связь. Фалько искал информацию о картеле и узнал про операцию, проводившуюся четыре с половиной года назад. А как можно лучше выяснить детали, если не подобраться поближе к участнице этой операции? — Он пришел ко мне. Как я вам и говорила. — Все внимание Кросс оставалось сосредоточено на многочисленных выпавших из жизни фрагментах ее прошлого. — Он заявил, что приехал в Бирмингем с определенной целью: уничтожить здесь все связи картеля Осорио. «Значит, у пижона на самом деле был четкий план», — подумала Керри. Фалько фыркнул. — Ты напомнила ему, сколько человек пыталось это сделать? — спросил он. — Уолш и без меня прекрасно знал, — хмыкнула Кросс. — Но почему? Кросс повернулась к Керри. — Что «почему»? — Почему именно картель Осорио? Почему Бирмингем? К чему заниматься этим неофициально и хранить в тайне? Мы не нашли ничего в прошлом Уолша, что обеспечило бы мотив. Последнее, по мнению Керри, являлось самым большим вопросом. Уолш в качестве сотрудника окружной прокуратуры, конечно, хотел искоренить преступность — отправлять правосудие, следить за соблюдением законов. В этом и заключается функция окружной прокуратуры. Но почему сейчас? Отчего здесь? Почему именно этот криминальный элемент? Откуда брался огонь, подпитывавший его стремление? Какая спичка зажгла этот костер? Что-то или кто-то должен был послужить причиной этих решений. Кросс пожала плечами. — Понятия не имею. Я только могу сказать, что, кроме Уолша, никогда не встречала человека, который бы так хотел уничтожить источники поставки наркотиков, в особенности картель Осорио. Какими бы мотивами он ни руководствовался, Уолш совершенно точно был против наркотиков. Категорически и бесповоротно. Сэди Кросс отошла от стены с фрагментами воспоминаний, налила третью чашку кофе и сосредоточилась на напитке. — Почему ты врала о том, как тесно вы были связаны? — Керри присоединилась к Кросс у стола. — Есть какая-то причина, почему ты не хотела с нами делиться тем, чем занимался Уолш — или вы вдвоем? Лицо Кросс ничего не выражало, будто сейф заперли на замок. Она неотрывно смотрела на Керри. — Я вам сказала, что поговорю со своими источниками и посмотрю, что мне удастся выяснить. Теперь вы знаете все, что знаю я. Можем двигаться дальше? Керри покачала головой. — Но тогда почему ты считаешь себя виноватой в его смерти? Ты сказала, он мертв из-за тебя. Над чем конкретно он работал? Как именно ты ему помогала? Ты делишься с нами только туманными деталями, Кросс. И при этом неохотно. Твое тело подает конкретные знаки, и я это вижу. Его смерть очень сильно на тебя повлияла. Почему, если, как ты говоришь, ты и правда не в курсе? — Может, ты не так хорошо знаешь людей, как думаешь. На этот раз ты ошиблась. — Ничего подобного. Кросс с силой опустила чашку на стол. — Поверь мне, Девлин. Тебе это не нужно. У тебя есть дочь. Ты ей нужна. Слова шокировали Керри больше, чем что-либо, что могла бы сказать или сделать другая женщина, но Девлин взяла себя в руки. — Не надо использовать мою дочь как отговорку, лишь бы не говорить правду. Ты знаешь, что мы расследуем это дело. Почему оставляешь нас в неведении? — Ты же вроде сказала, мой дорогой папочка забрал у вас это дело. Керри не отводила глаз, пока вторая женщина не отвела их первой, что было удивительно. — Хорошо. Только не забывайте, что сами напросились. — Кросс перевела взгляд с Керри на Фалько и обратно. — Уолш считал: кто-то занимающий высокое положение и наделенный властью в Бирмингеме помог семье Осорио проложить дорожку через Бирмингем — их главный канал поставок. Он хотел понять эту связь, независимо от того, насколько высокой будет плата за находку. Теперь довольны? — Кросс махнула рукой на дюжины листочков с клейким краем на стене. — Они не помогут раскрыть ваше дело, но если вы начнете задавать об этом вопросы, то лишитесь жизни. — Он работал здесь всего несколько месяцев, — заметил Фалько до того, как Керри успела хоть как-то ответить. — Уолш так быстро пришел к этому выводу, хотя никому до него это не удалось? — Может, тот человек работает в окружной прокуратуре, — высказала предположение Керри, которая просто не могла говорить спокойно, поскольку возбуждение растекалось по ее венам.