В общем, Рейлин резко остановилась и посмотрела на девочку, будто та ляпнула нечто совершенно ужасное. Какое-нибудь плохое слово или еще что похуже. Грейс быстро прокрутила в голове последние реплики, но плохих слов там не обнаружила. – Почему ты так говоришь?! – А разве не правда? – С чего ты взяла, что ты им не нравишься? – Я многим не нравлюсь. Потому что я громкая, например. Все так говорят. И это многих раздражает. А еще некоторые любят чужих детей, потому что с ними не нужно возиться постоянно – сказал пару слов, потом отправил обратно к маме. А меня теперь к маме так просто не отправишь. Вот поэтому я им и не нравлюсь. Она рассуждала, глядя прямо Рейлин в лицо, и видела, что соседка смотрит на нее с ужасом. Будто от каждого слова у нее сердце кровью обливается. Хотя что тут особенного? Грейс ведь ничего не выдумывала. – Тебя все любят, поверь мне. – Не-ет, далеко не все, – начала Грейс, но потом решила сменить тему. Больно уж несчастный вид был у Рейлин. А Грейс старалась не расстраивать людей. – Вот скажи, я тебе нравлюсь? Выпалив вопрос, Грейс поняла, что, несмотря на благие намерения, тема осталась прежней. – Ну конечно! – А что во мне хорошего? Рейлин не сразу нашлась с ответом. – Мы еще плохо друг друга знаем. Вот когда познакомимся поближе, я точно смогу сказать, что мне в тебе нравится. Целый список составлю, длинный-длинный. – Вот видишь, значит, я тебе ничем не нравлюсь. Пока что. Я тебя просто не раздражаю. – Нет, ты мне нравишься! Определенно. Только мне нужно время, чтобы сформулировать причины. – А ты мне нравишься. И я точно знаю почему. Потому что ты разрешила заказать пиццу! – Грейс подумала, что сейчас не помешает лишний раз напомнить про пиццу, а то вдруг Рейлин о ней забудет. – И еще потому, что только ты стала мне помогать, хотя все остальные тоже видели, как я сижу на улице. Грейс ждала. Однако Рейлин ничего не сказала в ответ. Даже с места не сдвинулась. Они просто стояли на лестничной площадке, взявшись за руки. Как будто все слова, которые вертелись на языке, сдуло страшным порывом ветра. Но кто-то должен был прервать молчание. Поэтому Грейс предложила: – Пойдем, поговорим с Билли. Рейлин наконец отмерла. – Да. Конечно, пойдем. Познакомишь меня со своим приятелем. – А потом закажем пиццу, – добавила Грейс. – Да, – согласилась Рейлин, – как же без пиццы. Глава 5. Билли – Ох, господи! – выдохнул Билли. И застыл на месте в смутной надежде, что это короткое восклицание все исправит. Но в дверь постучали снова. – Кажется, к нам кто-то пришел, – сказал он тихим голосом и тут же похвалил себя за способность сохранять присутствие духа. В дверь иногда стучали. Само по себе это событие не выходило за рамки возможного. Такое случалось. Но только в те дни, когда приезжал курьер с продуктами. Сейчас Билли никого не ждал. – Ох, господи, – повторил он, когда в дверь постучали в третий раз. Стук был вежливый. Разве грабители и прочие злоумышленники стучат так вежливо? Возможно, вполне возможно. Отличный способ усыпить подозрения и успокоить жертву. Билли быстро проскользнул к двери, словно одинокий разведчик под прицелом у снайпера, и привалился к ней спиной. – Кто там? – крикнул он, стараясь говорить твердо. Увы, все усилия пошли насмарку: голос сорвался на середине вопроса, как у подростка в пубертатный период. – Это ваша соседка из квартиры напротив. Рейлин. И Грейс. Вы же знаете Грейс, да? Она говорит, вы знакомы. – Да, мы… Да, я знаю Грейс, – ответил Билли уже спокойнее. Затем пробормотал себе под нос: – Но тебя-то я не знаю. Наблюдать из окна и думать, что ты держишься с большим достоинством, – это одно. А вот говорить с тобой – это совсем другое. – Простите, – сказала Рейлин, – у вас, наверное, сейчас гости. Может, нам заглянуть попозже? Хороший вопрос. Попросить зайти в другой раз? Тогда они точно придут к нему снова. А он, Билли, будет целыми днями мучиться от угрозы, нависшей над ним, как топор палача. Неприятная перспектива. Чтобы не страдать в ожидании, лучше разобраться со всем сразу. Билли открыл два замка и осторожно выглянул наружу, не снимая цепочку. Он посмотрел на Грейс, и та радостно помахала ему в ответ. Потом Билли перевел взгляд на Рейлин – точнее, на ее живот, примерно на уровне Грейс. Он никак не мог заставить себя поднять голову и посмотреть соседке в лицо: вдруг она заглянет ему в глаза или совершит еще какой-нибудь невыносимый, принятый среди людей жест? – Привет, Билли! – завопила Грейс. Точнее, по собственным меркам она говорила спокойно. А вот для всякого непосвященного человека эти слова точно сошли бы за крик. – Здравствуй, Грейс. – Мы хотим попросить тебя об одолжении! Билли наклонился к девочке поближе, уперевшись руками в колени. И сказал сквозь приоткрытую дверь громким театральным шепотом: – Кажется, мы с тобой это уже обсуждали. – Ага, я знаю. Но теперь все по-другому! – Грейс старательно копировала его шепот, так что в итоге получилось не слишком громко, почти как в обычном разговоре. – И что же изменилось? – Теперь мне помогает Рейлин. А ты будешь помогать Рейлин, помогать мне! Так гораздо проще. – Вообще-то я все еще тут, – сказала Рейлин, и Билли вздрогнул от неожиданности. – И я прекрасно вас слышу! – Ох, как же я тебя понимаю! – сказала Грейс. – Взрослые все время так поступают – говорят обо всем при мне, будто я ничего не слышу. Даже ты, Рейлин, так делала. И миссис Хинман. По-моему, это глупо. У меня очень хороший слух, я все-все слышу. Ну, только если стою не слишком далеко. Слух, как у собаки! Правда, у нас дома нет собак, так что я не проверяла… Мама говорит, что у нее полно хлопот со мной, куда еще собаку заводить. Рейлин вздохнула и повернулась к Билли. – Можно мы зайдем? Билли резко втянул воздух и попытался унять заколотившееся в панике сердце. – Тут страшный бардак. Некогда навести порядок. – Сочувствую, – сказала Рейлин. – У меня та же проблема. Домработница взяла отпуск, а дизайнер отвратительно справился с оформлением интерьера. Так что я разделяю ваши переживания… А если серьезно, то в этом доме все квартиры обшарпаны одинаково. У нас очень важное и срочное дело, иначе я бы не стала затевать разговор. Не волнуйтесь, мы вас не осудим. Обещаю. Так и не придумав другого выхода, Билли выпрямился, снял цепочку и впустил нежданных гостей. – Проходите, пожалуйста, – сказал он дрогнувшим голосом. А потом примостился на краешке дивана и вцепился зубами в ноготь на указательном пальце. Рейлин не стала садиться, просто зашла в гостиную и встала посередине. И начала говорить: – За Грейс нужно присмотреть днем. Всего пару часов, пока я не приду с работы. И, скорее всего, это ненадолго. Очень надеюсь. Послушайте… Речь идет о жизни и смерти. В социальной службе завели дело на ее маму. Грейс нельзя оставаться одной – вдруг кто-нибудь придет с проверкой? Вот, собственно, и все. Вам решать. Пока Рейлин говорила, Грейс бродила по квартире и рассматривала старые фотографии. Вид у нее был скучающий, однако Билли чувствовал, что она напряженно ждет. Он стиснул зубы слишком сильно и нечаянно дернул ноготь, так что в лунке выступила кровь. Грейс подошла к дивану и встала совсем рядом. Пугающе близко, вот-вот дотронется. Он настороженно замер, зажимая сорванный ноготь пальцем. – Что у тебя с ногтями? – Я их грызу. – Зачем? – Я всегда грызу ногти, когда нервничаю. А ты что делаешь в таких ситуациях? – Ничего особенного. Просто нервничаю и все. – У всех есть какие-нибудь привычки. – Иногда ем сладкое, если сильно волнуюсь.