Женский голос спросил: «Это Грейс Фергюсон?» – Да, это я. Тогда женщина попросила позвать к телефону маму. – Она не может подойти. Женщина уточнила, одна ли она дома. – Нет, – ответила Грейс. – Со мной Рейлин. Тогда женщина попросила позвать к телефону Рейлин. Грейс послушно протянула трубку. – С тобой хотят поговорить. Рейлин взяла телефон осторожно и неуверенно, будто не знала, чего от него ждать. – Да? – Пауза. – Меня зовут Рейлин Джонсон. – Пауза. – Я ее соседка. И… если вы не возражаете, я тоже хотела бы узнать, с кем разговариваю. – Пауза. – А, ясно. Просто дома никого не было, поэтому вы не могли дозвониться. Я только что привела Грейс из школы. – Пауза. – Да, мэм, я за ней присматриваю. – Долгая пауза. – Мэм, послушайте, я все объясню… – К этому моменту Рейлин перешла на шепот, но Грейс все прекрасно слышала. – Боюсь, что жалоба, которую вы получили, поступила из-за меня. Мама Грейс тут совсем ни при чем. Это я во всем виновата. А кто вам сообщил? – Пауза. – Да, конечно. Разумеется, вы не можете разглашать такую информацию. Извините, я спросила, не подумав. В любом случае, дело вот в чем. Мама Грейс повредила спину. Она сейчас принимает очень сильные лекарства. Болеутоляющие и мышечные релаксанты, от которых сильно хочется спать. Поэтому платит мне, чтобы Грейс не оставалась без присмотра. Но… Мне страшно стыдно в этом признаться, но один раз у меня возникла накладка с рабочим расписанием, и девочка осталась одна. Я вам обещаю, клянусь на целой стопке библий: ничего подобного больше не случится. Любой человек может допустить ошибку. Одну-единственную. Я очень ответственно отношусь к своей работе, правда. С Грейс будет все в порядке. А потом поправится ее мама. Долгая пауза. Рейлин снова назвала свое имя и даже продиктовала его по буквам. С фамилией-то все было просто: «Джонсон» любой дурак без ошибок напишет, даже четвероклассница Грейс (по крайней мере, так она думала, пока не узнала, что после «с» тоже пишется «о», а не «а»). Потом Рейлин объяснила, что живет в том же доме – только в другой квартире. Под конец она продиктовала свой номер телефона. Грейс заметила, что у Рейлин трясутся руки, но не поняла почему. Наверное, они все время трясутся, просто раньше она не обращала внимания. – Но ее мама сейчас не совсем… – Пауза. – Хорошо. Я передам, что вы ждете звонка. Давайте запишу номер. Грейс думала, что, повесив трубку, Рейлин объяснит, кто звонил и что им было нужно. Однако та промолчала. Просто взяла девочку за руку и вывела из квартиры. – Пойдем поговорим с миссис Хинман. – Кто там? – донесся из-за двери голос старушки. Вопрос прозвучал испуганно, будто она была заранее уверена, что у порога затаился грабитель или еще какой-нибудь злодей, и теперь срочно придумывала, как спастись. Ей и в голову не пришло, что это может быть желанный гость. – Ваша соседка Рейлин, – сказала Рейлин. – И Грейс. – Ах, это вы! – Голос миссис Хинман стал слегка дружелюбнее. Совсем немного. – Сейчас-сейчас. Подождите минутку. Одна задвижка постоянно застревает. Еще чуть-чуть… Грейс повернулась к Рейлин. – А потом мы закажем пиццу? Тут миссис Хинман все-таки открыла дверь. – Боже мой, – сказала она. – Что случилось? На вас лица нет. – Мне нужно с вами поговорить. Это очень важно. Крепко сжимая ладошку девочки, Рейлин решительно зашла в квартиру и остановилась возле кухонного стола, на котором был разложен пасьянс. Самый настоящий пасьянс из самых настоящих карт, не какая-нибудь компьютерная игра. Грейс не видела такого никогда в жизни. Рейлин заметила: – Не думала, что в наше время еще раскладывают пасьянсы. – Раскладывают. На компьютере! – вставила Грейс. – Ну да. Но не с бумажными картами. Миссис Хинман, которая все еще хлопотала над дверными замками, откликнулась: – Какие глупости! Компьютер стоит тысячи долларов, а колода карт – примерно девяносто девять центов. – Нет, компьютер стоит гораздо дешевле, – возразила Грейс. – Да и вообще, на нем много чего можно делать, а с картами – только играть. – Так о чем вы хотели со мной поговорить? – Да-да, извините, – сказала Рейлин. – Мы хотели спросить, не сможете ли вы забирать Грейс из школы? Всего несколько дней, пока ее мама не… выздоровеет. – Вы шутите? – Я серьезно. – Вы хоть представляете, сколько идти до школы? – Только что оттуда вернулась. Примерно десять кварталов. – Туда и обратно! Десять кварталов туда и обратно! Я пожилая женщина, если вы не заметили. И не могу проходить по двадцать кварталов каждый день. У меня опухают суставы. Колени болят даже после прогулки до магазина – а это всего четыре квартала туда и обратно. Рейлин рухнула на диван. Так резко, что даже слегка спружинила. – Кажется, у меня будут неприятности, – сказала она. – Из-за одного поступка, который я совершила всего несколько минут назад. В нем нет ничего дурного, но это нарушение правил. Я солгала социальному работнику из службы опеки. Сказала, что присматриваю за Грейс. Так что теперь я и впрямь за ней присматриваю, раз уж взяла под свою ответственность. В любой момент пришлют кого-нибудь с проверкой… И если Грейс будет одна, то ее заберут, а мне придется объяснять, что к чему. – Боже милостивый, – вздохнула миссис Хинман. – Зачем же было врать? – Не хочу, чтобы малышка оказалась в лапах системы. Миссис Хинман посмотрела на Грейс, стоявшую рядом с Рейлин, и сказала: – Давайте поговорим об этом в другой раз. – Нет. Никакого другого раза. Взрослые слишком часто так поступают. Ничего не рассказывают, потому что боятся расстроить ребенка. А ведь мы обсуждаем ее судьбу. Она имеет право знать. Короче говоря, я могу отвести Грейс в школу перед работой, однако забрать ее некому. – Попробуйте спросить мистера Лафферти. Рейлин фыркнула. Вот прямо взяла – и фыркнула. Грейс этот звук показался очень смешным, но ситуация совсем не располагала к шуткам, поэтому девочка сдержалась и не захихикала. – Мерзавца и близко нельзя к детям подпускать. Жестокий, грубый, помешан на своих убеждениях. Он мне категорически не нравится. Миссис Хинман склонилась поближе к Рейлин. – Но у него не будет никаких предубеждений против Грейс. – Не стоит девочке общаться с такими людьми, – сказала Рейлин. Потом повернулась к Грейс. – Я очень сомневаюсь насчет мистера Лафферти. Ты его знаешь? – Кажется, да. Это тот дядя, которому не нравится Фелипе? – Да, наверняка. Я считаю, он нам не подойдет. – Тогда, может, попросим самого Фелипе? Или Билли? – оптимистично поинтересовалась Грейс. – Билли? Кто такой Билли? – Ну как же! Билли. Наш сосед с первого этажа. – Из квартиры напротив моей? Ты с ним знакома? – Ага. А что? – Ничего. Просто его никто не знает. Я его вообще ни разу не видела, хотя прожила здесь шесть лет. Из той квартиры никогда никто не выглядывает, и гости туда не ходят. Говорят, этот чудак даже продукты берет с доставкой на дом. Как ты с ним познакомилась? – Мы просто разговаривали. – Что ж, надо спросить Фелипе, – сказала Рейлин. – Может, согласится. – А кто будет присматривать за девочкой, пока вы на работе? – спросила миссис Хинман. Рейлин изменилась в лице, стала разом грустной и перепуганной, будто собиралась упрашивать миссис Хинман о чем-то очень-очень серьезном. – Я рассчитывала, что вы нам поможете. – Ясно. Ничего не могу обещать. И тут Грейс, почувствовав важность момента, обратилась к миссис Хинман сама: