К вечеру большинство взрослого населения деревни собралось на главной площади. К тому моменту я смотался до корабля и обратно. Заложив руки за спину, я стоял перед раскладными столиками, специально вытащенными по случаю. Сейчас они ломились под весом полностью загруженных спортивных сумок и железных ящиков. За моей спиной находилось одиннадцать головорезов вместе с Сэмом. В данный момент безоружных. Еще чуть дальше — на втором этаже ближайшей хижины боком сидела Ларавель, ловко свесив одну ногу с окна. Оружия на показ у нее тоже сейчас при себе не имелось. Но это только видимость. Она контролировала как площадь с жителями деревни, так и моих бойцов, которым еще предстояло заслужить доверие. Как минимум у половины из них лояльность под вопросом. Впрочем, остальные с виду уже видели во мне своего лидера. Либо смирились, либо прочувствовали перспективы. Жители деревни перешептывались и с любопытством смотрели в нашу сторону. В их глазах отсутствовала враждебность, ибо сегодня я и бывшие пираты всецело смогли доказать, что находимся на их стороне. Разве что на лицах нескольких мужчин я заметил опасения и легкую задумчивость. Дождавшись, когда почти все соберутся, я подал знак подчиненным, и они методично стали расстегивать сумки и доставать из ящиков винтовки, пистолет-пулеметы и даже несколько реактивных гранатометов. Всего более сорока единиц огнестрельного оружия, не считая гранат и пистолетов. У всего мужского населения деревни заблестели глаза. — Попрошу минутку внимания! — бодро заговорил я и дождался, когда последний легкий гомон стихнет, после чего продолжил уже более проникновенным тоном. — Мне рассказали о ситуации в вашей деревне. На протяжении более чем пятнадцати лет вы испытывали на себе гнет того, что называется правом сильного… Вас эксплуатировали как последних собак, забирая мясо и оставляя одни лишь только кости. Лица одних жителей деревни побагровели, других — побледнели. Раздались гневные выкрики в духе «не тебе судить, мальчишка», «по какому праву…», но их быстро погасили, давая мне договорить. —…И взгляните кто это делал, — усмехнулся я, махнув рукой в сторону сарая со связанными людьми Манеша, — какие-то голозадые пираты с едва стреляющем оружием… При первом же сопротивлении они готовы засунуть головы в песок, разбежаться или взмолить о пощаде. Позади меня раздалось пара сиплых вдохов и несогласных сопений. — Эти бандиты точно также потрепаны жизнью, как и вы, возможно они имели еще более худшие стартовые условия существования, чем у вас. Даже наверняка… Однако у них по крайней мере хватило духа взять судьбу в своих руки! — яростно взмахнул рукой я. — А вы… взгляните на себя! Все эти годы любой пришлый относился к вам как к скоту, с которого можно поиметь молоко и шкуру! Вас стригли как дешевых овец, и вы не получали ничего взамен! Скажете не так, а, Олег⁈ — взглянул я на старосту. На него посмотрели и все остальные жители. Олег потупил взгляд и вздохнул. — Но вы думаете — виноваты руководители вашей деревни? Виноват Олег и ему подобные⁈ — на лицах некоторых появилось согласие, они и вправду так думали, но я жестоко обломал их. — А вот и нет! Олег и остальные пытались сохранить хотя бы то, что у вас есть! Староста точно такой же, как и вы, плоть от плоти, кровь от крови… Что снизу, то и сверху! Виноваты вы сами! Вы сами все эти годы вели себя на убой! На заклание и презрение! Неужели вы не хотите ничего изменить⁈ Кровь кипела на лицах многих мужчин — и женщин тоже. «Хотим!» — почти одновременно крикнули десятки человек. На задумчивых лицах других также застыло выражение молчаливой поддержки и согласия. Единицы не соглашались и были сами себе на уме, но они молчали. Они боялись. Боялись перемен и что их текущий уклад жизни поменяется в худшую сторону. Их тоже можно понять… Но поводырь всегда тот, за кем стоит сила. Сейчас сила стояла за мной. Сейчас я диктовал направление, в какую сторону двигаться этой маленькой общине. — Это правильный ответ, — с одобрением в голосе произнес я. — У меня сердце кровью облилось, когда я узнал, что люди одной со мной плоти, говорящие на том же языке, что и я… Находятся в таком бедственном положении! Я хочу предоставить вам выбор изменить свою судьбу! Хотите услышать⁈ — взревел я. «Да-а!» — громогласно ответили мне; теперь кричали почти все жители деревни от мала до велика. И даже пираты за моей спиной. Как только все успокоились, я уверенно продолжил: — Отлично… На днях я собираюсь очистить ближайшие окрестности от бандитов. Уничтожить Накула и его шайку. У меня полно оружия, но не хватает людей… Намек поняли абсолютно все. — Мы поможем! — крикнули самые горячие и бесстрашные головы. Снова дождался пока буря утихнет. — Я в вас и не сомневался… Завтра же рано утром будет произведен строгий набор и отбор кандидатов. Ибо я поведу вас не на убой, а за собой, как своих людей! Каждый из вас ценен сам по себе! Я приложу все усилия, чтобы после будущей битвы вы все вернулись домой к своим семьям! Живыми и невредимыми! * * * Вместе с самыми влиятельными людьми деревни я переместился в дом старосты, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. — Потрясающая речь, молодой человек! — сказал крепкий старичок в тельняшке и с наколкой морского флота на плече; вторая рука у него отсутствовала по локоть. — Эх, будь я молодым… — стукнул он по столу. — Похвала из ваших уст для меня честь, — скромно ответил я. И тем самым заработал еще пару одобрительных взглядов. — Ну, на голодный желудок нечего балагурить, — на правах хозяина сказал Олег. Вскоре накрыли простенький стол, состоящий из овощного рагу и тушеной рыбы, самогона и фруктовых настоек. Я подозвал одного из своих людей, щедро добавив на стол мясных консервов из своих запасов. Больше не обращая внимания на остальных, принялся улепетывать пищу. С самого утра ничего не ел. Чтобы не лезть другим в тарелку и не тянуться через весь стол, принялся то и дело открывать консервы. Насытился я только спустя минут сорок активной работы руками и зубами. Мое брюшко снова разбухло так, что пришлось ослабить ремень на армейских брюках. С самого освобождения из лаборатории и с тех пор как я взял ситуацию под контроль на корабле Аннет, ел я минимум за пятерых взрослых людей. Не будь я энхансером, и у меня бы уже давно случилось несварение желудка. И это давало свои плоды. Я перестал выглядеть как скелет, обтянутый кожей, и уже успел набрать несколько килограммов жирка и сухих мышц. — Двейн, ну и аппетит у тебя — дай боже!.. — Ага, в первый раз такое вижу, ептить! Не преминули заметить собравшиеся, когда я закончил. Некоторые уже успели дернуть по стопке и раскраснеться, отчего разговор стал более расслабленным. — Болезненное и голодное детство, — уклончиво улыбнулся я и из вежливости чокнулся, после чего смочил рот ядреным фруктовым пойлом. Хорошо быть энхансером второго ранга, которому чтобы опьянеть — нужно специально постараться и ослабить внутренние природные защиты организма. Окажись здесь Святослав двухгодичной давности — он бы уже после первой рюмки местного самопляса мог «улететь далеко и надолго». Даже мне пришлось пару раз кашлянуть и заесть… Сколько тут градусов, шестьдесят-семьдесят? Или это с непривычки? Впрочем, привычка у меня вряд ли возникнет. Я к подобному был равнодушен. Без всяких выкрутасов. — Скажи, Двейн, — серьезно заговорил Олег. — Дай бог уничтожим Накула и его банду… Ну а дальше? Какие твои планы? Что ты будешь делать… эм, — он слегка замялся, — с розданным оружием? Глава 11 Все посмотрели на меня. Актуальный и щепетильный вопрос. Подумав, я решил не озвучить, что после операции рассчитываю, что далеко не все деревенские жители захотят из воинов стать обратно землепашцами, охотниками и рыболовами. Иными словами, и оружия у них забирать не придется, вступи они в мой боевой отряд. — Не беспокойтесь, часть оружия и боеприпасов я вам оставлю, особенно ту, что будет захвачена у пиратов Накула. Это мой жест доброй воли. В своей публичной речи я нигде не врал и говорил от чистого сердца… — взглянул я поочередно многим в глаза. — Но мне бы сразу хотелось вас немного отрезвить, если вы, конечно, не против. — Конечно, Двейн, — махнул рукой староста, уже понимая, куда я клоню. — Руби правду матку, здесь все поймут. — Дело в том, что даже оставь я вам свое самое лучшее оружие… Скажем, гранатометы. Они не смогут остановить хорошо подготовленную пиратскую банду подобную Накулу. У них мало того, что будет численный перевес, так еще и качественный. Сколько у вас в деревне энхансеров второго ранга или профессиональных военных? По пальцам руки пересчитать, и половина старики или люди в годах? Тактично не стал говорить, что «еще и инвалиды». — Но как же ты тогда собрался брать их логово… мда, это разве не одно и то же? — спросил один из мужчин полупьяным голосом. — Нет, не одно, — покачал головой я. — На моей стороне будет множество факторов, которые недоступны деревне, если на нее внезапно нападут… Предвещая ваши вопросы, план операции — это план операции. Он будет доступен непосредственно в день боя. Думаю, объяснять не надо почему? Все как один задумчиво кивнули. Большинство из собравшихся как минимум проходили срочную службу в армии Российской империи, как максимум — занимали позиции младшего кадрового состава. Олег вообще был офицером и как никто другой понимал важность сохранения плана втайне. — Более того, — когда все осмыслили, продолжил я. — В ближайшие дни никто не должен покидать пределов деревни. Сеть не включать. — Думаешь, среди наших есть кроты? — возмутился однорукий моряк, который успел представиться Сергеичем. — Нет, не думаю… Но кто-то из пленных пиратов может попытаться сбежать, либо деревенского могут по дороге в джунглях перехватить и устроить допрос, после которого потенциальному противнику станет известно о наших планах. — Пожалуй, верно говоришь, не подумал, — согласился Сергеич и притих, отхлебнув настойки из бокала. — Поэтому настоятельно рекомендую вам выставить дозор по крайней мере на ключевых подступах к деревне… Мои подчиненные уже заняли главную дорогу, но как вы понимаете — этого недостаточно. Не стал рассказывать старосте и остальным, что «мои головорезы» на самом деле до сих пор проходят испытательный срок и «обкатку лояльности». Им это точно знать ни к чему. — Следующий момент важно уточнить, — после паузы заговорил я. — На ваш взгляд, через какое время Накул заподозрит, что с его людьми что-то случилось? Мои собеседники переглянулись и быстро тихо обсудили. Слово взял Олег: — По приходу сборщики пару раз останавливались заночевать. Поэтому два — максимум три дня у нас в запасе точно есть. И то при условии, что они каким-то образом не подадут сигнал своим. — Да, вот это может быть проблемой, — задумался я. — Хотя среди их вещей — устройства связи не обнаружили… Может обойдется. В любом случае, к завтрашнему вечеру почти все боеспособное население деревни будет вооружено и пройдет минимальный пристрелочный лагерь. К тому же с вами останутся мои бойцы. Староста и остальные непонимающе переглянулись. — Двейн, ты собираешься снова куда-то уйти?