Тина Плохой день, это всего лишь момент, который нужно пережить. Все препятствия на моем пути делают свое дело, закаляя мой дух и заставляют все заново переосмыслить. Я была не права, сотни раз, в том что сразу не призналась во всем Назару. Глупость моя заключается в том, что я слишком юна и мне еще многому придется научиться. Многие учатся на ошибках других, считая это правильным. Я же наоборот: думаю, что для начала, нужно все прочувствовать на себе, чтобы понять и закалиться. Пусть это будет сложнее, через боль и потери, но на это и дана жизнь. Сделать правильные выводы, извлечь для себя какие то уроки и повзрослеть, и набраться опыта. Шаги стремительно приближаются, и я вздергиваю подбородок и оборачиваюсь. - Подсудимый отказался видеться с вами, – доносится до моего слуха грубый бас. Я представляю как отшвыриваю охранника в сторону и стремглав несусь к нему. Кричу как ненормальная его имя и стучусь в каждую дверь. Лишь бы он услышал меня, лишь бы узнал всю правду... Не получиться, с ним всегда так, не ожидаешь как он будет действовать дальше. Зло мотнув головой выдавливаю из себя вежливую улыбку. - Вы его предупредили, что это я? Не знаю зачем спрашиваю, но хочу удостовериться в том, что он знает, что я жду его здесь. - Да, я ему сказал, что это вы и он отказался. - Понятно, - складываю губы в тонкую трубочку и медленно разворачиваюсь. Пока иду к выходу стараюсь не думать о нем, но черт — это сложно. Если начну, то обязательно раскисну и буду себя жалеть. Дрожащей рукой машинально прилаживаю волосы и выхожу на улицу. Кутаюсь посильнее в пальто и ощущаю как внутри все от обиды сжимается. Он не захотел меня увидеть. Просто взял и снова все перечеркнул. Если раньше, время летело стремительно, то сейчас я ощущаю как оно медленно тянется, превращая минуты в часы. Я съездила к врачу, и он меня заверил, что беременность протекает хорошо. Пол ребенка еще рано говорить, но я думаю, что это будет мальчик. Мне нужно выбрать ему имя, а это очень большая ответственность. С родителями я так и не объяснилась, нужно обязательно к ним заехать, как только все уляжется. А еще мне нужно подумать о работе, пока совсем не стало поздно. Живот еще не виден, но я боюсь, что вскоре он начнет расти и меня точно никуда не возьмут и везде откажут. - Тина стой, - доносится до меня голос Маши, и я резко оборачиваюсь, - подожди пожалуйста, нам нужно поговорить. Она подходит близко, но я отступаю назад. Не желаю ее ни видеть, ни слышать, тем более вести с ней диалог. - Извини, я спешу на лекцию. - Тин, ну пожалуйста, выслушай меня, - ее голос дрожит. Смотрю на то, как она нервно теребит подол своего платья и не понимаю, почему я до сих пор не сдвинулась с места. - Я не хотела, чтобы так произошло, просто было глупо тебе говорить, что я была в него влюблена. Ты бы это восприняла в штыки, понимаешь? - Не понимаю… Я действительно не понимала. Скажи она мне это раньше, я бы не осудила ее, за это. Все мы имеем право на любовь и сердцу не прикажешь. - Ты настолько погрязла в своих мечтах, о нем, что дальше своего носа ничего не видела. Помнишь, ты сказала про свою мечту? Что для тебя он самое ценное в жизни? Разве я могла, тебя с небес опустить на землю? Я еще тогда понимала, что это всего лишь детские грезы и все это пройдет. То, как ты смотрела на Назара, говорило о многом. Если бы я не подтолкнула тебя к нему, ты бы слишком поздно поняла, что Сашка не твой мужчина. Помучилась бы с ним в браке, максимум год два и все твои мечты утонули бы в суровой реальности. Ты не любила его, это была лишь мечта, поэтому тебя к нему так тянуло. ​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​- А ты я смотрю знаток. Я что, должна тебя поблагодарить за это? Мне требуется некоторое время, чтобы переварить все ее слова. Она не считает себя виноватой и пытается все выставить так, как будто она сделала мне одолжение. Как я могла доверять ей? Еще одна моя ошибка, в том, что я слепо доверяю людям. Чувствовала что, что-то не так, но не смогла вовремя разобраться. Упустила, отмахнулась от своих догадок, насчет ее и Сашки. - Тина, ну как же ты не поймешь? Я сделала это лишь для того, чтобы открыть тебе глаза. Он же бабник. Для него ничего ценного нет, он и мной попользовался, а затем выкинул. - А ты не задумывалась, почему он так делает? Не пыталась глубже копнуть? - Причем здесь это? Говорю же бабник он. - Да при том, что такие как ты, просто испортили все его представление о женщинах. Он никому не доверяет. — Вот видишь, даже в такой ситуации ты пытаешься его защищать. Ты просто маленькая дурочка, которая не разбирается в мужчинах. На душе становится неуютно. Смотрю на нее и понимаю, что сколько бы я ей не пыталась доказать обратное, не сработает. Она четко верит в то, что говорит. - Прощай. Я благодарна тебе за те, действительно стоящие моменты нашей дружбы, на этом все. - Ну и иди, – выкрикивает она мне в след, когда я отворачиваюсь, - кто тебе еще скажет правду. Ты даже не в курсе, что твоего Назара, посадили. На целых, пять лет! Что ты вообще без меня делать будешь? Ее слова как удар по дых. Я даже на секунду забываю, с кем я разговариваю. - Как посадили? - Голос не слушается. - А вот так! Его бы оправдали, только этот придурок сам подтвердил, что хотел ограбить этого... как его? Веденеева... 37 4 года спустя… Назар - Бешеный …. Бешеный… бешеный…. Крики подогревают во мне азарт. Наклоняю голову из стороны в сторону, растягивая мышцы шеи и смотрю на соперника в левом углу ринга. Гоша Хорек… Два метра в высоту и руки настолько мощные, что он может ими смело ворочать валуны. Он скалится, обнажая неровные, покрытые налетом зубы и поднимает руки вверх в виде немого призыва. Вот только толпа не кричит, следом идет моя ухмылка. Я знаю, что все болеют за меня. Я еще никогда не проигрывал и все верили в мою победу. Погоняло бешенный, прилипло ко мне из-за жесткого нрава и бесшабашности. Я ломал кости как орешки, дрался не на жизнь, а на смерть и зарекомендовал себя в этой тюряге. Они поклонялись мне, боялись смотреть в глаза, я на ринге выполнял такие трюки, от которых они сходили с ума и визжали как девчонки. На мне зарабатывали деньги, и неплохие, поэтому я был своим среди чужих. Даже глава этой богадельни, молился на меня. Я не просил за это ничего, просто только так ее лицо не маячило перед глазами. Только так я обо всем забывал. Только так мог спать спокойно ночами. Она присылала мне письма, одно в месяц стабильно, но я не читал. Боюсь если открою, то все вернется на свои круги ада, она снова проберется в мой мозг. Я мечтал, что бы эти письма не приходили, держал каждое в руках и до дрожи в пальцах, хотел хоть одно распечатать. Складывал их в большую картонную коробку и проклинал, что не смог сжечь. Я не знаю, что она там писала. Скорее всего описывала свою счастливую жизнь. С ним или без него, неважно. Или тем самым она жалела меня… Я ненавидел ее за жалость. Проклинал. Поднимаю руку вверх и гул голосов разрезает воздух… - Бешенный… бешенный…. Давай порви его …. Снова ухмыляюсь и жду, когда он выйдет из себя. Я питаюсь их страхами, питаюсь тихой злобой, насыщаюсь этой ненавистью в глазах. Так они делают себя слабее, даже не предполагая, насколько мне нравится их слабость. Искажённое лицо, пропитанное такой жгучей злобой, надвигается на меня из левого угла ринга и я начинаю осчет. Мне не составит труда уложить его на лопатки. Он с диким рыком несется на меня, но я не двигаюсь с места… Один… два … три… Тепло разливается по телу. Вот он выход адреналина, все внутренности гудят. То, что нужно… Четыре… пять…мощный кулак летит в мою сторону, но я подлетаю вверх и перепрыгиваю через него и делая кувырок опускаюсь на ноги. Толпа ревет … громила становится еще разъярённой. Ну давай же. Вот он я, иди сюда. Я даже пальцем маню, с ним играя. - Тебе конец- рычит он надвигаясь. Мощный удар в мою сторону, но я ловко уворачиваюсь. Все внутренности полыхают огнем. Делаю выпад в сторону и заряжаю ему кулаком в живот. Нечеловеческий рык разрезает душное пространство. Он вновь набрасывается на меня. Хватаю его за локоть и заламываю руку. Кости трещат. Громила от неожиданности заваливается назад и падает на твёрдый бетон, ударяясь со всей силы головою. Толпа кричит. Мой мозг затуманен. Наношу удар за ударом по месиву. Холодное желание выместить на нем свою ярость, бьет ключом. Не знаю где эта грань, но пелена потихоньку спадает. Замираю с поднятым в воздухе кулаком и отпускаю руку. Противник хрипит, и я отхожу в сторону. - Бешеный … бешеный … Что-то переламывается внутри. Смотрю на свои окровавленные руки и понимаю, что больше не хочу… Не хочу бить … не хочу дышать этим спертым воздухом ...не хочу быть кумиром этих ублюдков. Кто-то за изнасилование сидит, кто-то за убийство, у кого-то просто цель попасть в эту дыру, лишь бы не ночевать на улице.