Мисс Сьюзан Линг расцвела буквально за год. Теперь она была невероятно хороша и воздушна. Нет, она не хватала с неба звезд, но ее грациозная походка и светлые локоны грозили разбить сердце не одному даже самому искушенному джентльмену. Она бесподобно танцевала, а после смерти Эмили стала брать уроки игры на рояле, что стоял в розовой гостиной, и достигла некоторых успехов, которые и продемонстрировала Кэролайн в первый же вечер дома. Кэрри признала, что Сьюзан прекрасно играет. Конечно, ей далеко до исполнения Эмили, но пальцы ее порхали над клавишами, а лицо становилось таким милым, что Кэролайн подумала, что нужно приводить женихов к сестре в тот момент, когда она наигрывает свои песенки. Сьюзан нравились народные песенки или веселые танцы, которые подходили к ее легкому веселому характеру. Почему раньше сестра казалась ей скучной букой? Кэрри раз за разом задавала себе этот вопрос и не находила ответа. Возможно потому, что перед глазами ее постоянно находилась красивая и очаровательная Эмили, созданная для того, чтобы радовать окружающих своей улыбкой... Когда в комнату входила Эмили, другие женщины просто переставали существовать, все смотрели только на нее, а она озаряла мир своим светом... Теперь же, когда она вернулась на Небеса, мир стал прежним, и Кэролайн сумела рассмотреть и младшую сестру. — Кэролайн, я так восхищаюсь тобой, — говорила Сьюзан, идя с ней по саду и показывая, какие произошли изменения в ее отсутствие. — Ты готова проявить участие к человеку, который страдает по твоей вине. Я понимаю, что ситуация неоднозначная, но если тебя гнетет чувство вины, то представь, как тяжело мистеру Лейсону. Да и на малыша хочется посмотреть, на твоего племянника... Думая о смерти Мэри, Кэролайн вспоминала Энди, и глаза ее наполнялись слезами. Как прост был бы мир, если бы Эмили не покинула их. Чистый ангел, она не могла опуститься до плотской любви, поэтому не могла выйти замуж. Они все страдают за ее чистоту... И Эдвин, и Эндрю, что остался лежать в высоких травах бразильских джунглей, и Роджер... и она сама тоже. Ведь мир бы был до смешного прост. Она не любила бы лорда Эдвина с такой болезненной остротой. Она бы никогда не думала о нем, став женой лорда Эндрю. В сердце ее не сидело бы две иглы, раздирающие его на части — игла, отравленная любовью, и игла, отравленная страхом. Мать неожиданно отпустила в поездку их одних. Ей нужно было заняться хозяйством, поэтому, выслушав дочерей, она приказала кучеру отвезти их туда, куда они пожелают. — Леди Кэролайн — взрослая женщина, — сказала она, — и вполне может навестить своего маленького племянника, раз уже она так желает его видеть. Такой удачи сестры никак не ожидали. Ехать решили с раннего утра и удобно устроились на подушках кареты. Недалеко от цели они остановились в придорожной таверне, где позавтракали и привели себя в порядок. К полудню показались владения мистера Лейсона. Сестры рассматривали господский дом красного кирпича с широкими окнами, с покатой черной крышей. Перед домом возвышалась статуя Аполлона с луком и стрелами, а английский сад с подстриженными газонами и кустами раскинулся в обе стороны от подъездной аллеи. — Леди Кэролайн, когда мне доложили и вашем прибытии, я подумал, что ослышался, — так приветствовал ее мистер Лейсон, выйдя в большую гостиную, отделанную по последней моде. Роджер был в черном. Кэролайн также надела темное платье и повязала черный пояс в знак скорби по Мэри. Она надеялась, что Роджер оценит ее наряд и не будет так зол. Он стоял перед ней все такой же красивый, каким она его помнила, но под глазами его залегли круги, а лоб прорезала, как шрам, глубокая морщина. Глаза его смотрели с любопытством. — Тем не менее, это я, — Кэрри сделала реверанс и обернулась к сестре, — а это моя сестра мисс Линг, которая согласилась сопровождать меня. Роджер кинул взгляд на Сьюзан и поклонился ей, тут же снова переведя глаза на Кэролайн. — Что ж, леди Кэролайн, будьте как дома. Обед подадут в два часа. Вы можете пройти в детскую, если уж явились посмотреть на ребенка. И простите, я должен идти, у меня много дел. И он вышел, оставив сестер одних. — Я знала, что он не захочет говорить со мной, — сказала Кэрри, поднимая глаза на Сьюзан, — я знала, что он меня ненавидит. — Дай ему собраться с мыслями, Кэрри, — отозвалась та, разглядывая картину на стене, — мистер Лейсон имеет право обижаться на тебя. Пусть привыкнет к мысли, что ему все равно придется объясниться с тобой. Роджер оказался не лучшим хозяином. Он, видимо, взяв за пример лорда Эдвина, целый день сидел в своем кабинете, и к дамам вышел только во время обеда. Беседа не сложилась, так как Кэрри все больше молчала и смущалась, а Роджер беседовал со Сьюзан о какой-то ерунде. Он был совершенно равнодушен к чарам юной мисс Линг, не провожал ее взглядом, как другие мужчины, и, видимо, был рад ее присутствию только потому, что ему не приходится сидеть за столом наедине с Кэролайн. После обеда он удалился, оставив дам одних. Кэрри на самом деле поднялась в детскую, полюбоваться на ребенка и, равнодушная к детям, стояла, не зная, что ей делать. Ребенок лежал в кроватке и перебирал какие-то нанизанные на веревочку шарики, а она смотрела на него, как на невиданного зверька. И тут из-за ее спины выдвинулась Сьюзан. — Боже мой, какой милый! — воскликнула она и склонилась над кроваткой. Дитя уставилось на нее, а няня, стоявшая рядом, широко заулыбалась. — Как же его зовут? — -Его назвали мистер Кэвин, мисс, — сказала няня. — Вы видите, как он хорош? Волосики черные, в мамочку, а она была красавицей... Ребенок вдруг заулыбался, а Сьюзан чуть ли не воспарила в воздухе. — А можно я возьму его на ручки? — спросила она. Няня вынула ребенка из кровати и передала Сьюзан, которая стала летать по комнате, то показывая ребенку вид из окна, то болтая с ним, как будто он мог ее понять. Малыш смеялся, и Сьюзан тоже смеялась вслед за ним. — Я, пожалуй, пойду, — Кэрри вышла из комнаты, и сестра даже не заметила, что она ушла, увлеченная живой куклой. Кэролайн спустилась в сад и села на качели около озера. Сейчас ее поездка к Роджеру Лейсону казалась ей невероятной глупостью. Роджер не хотел ее знать, что было ему простительно. Смотреть же, как Сьюзан играет с малышом, оставшемся без матери по вине ее, Кэрри, было тяжело. Весь оставшийся вечер они провели вдвоем. Сьюзан то болтала о ребенке, то играла на пианино, а Кэролайн сидела у окна и слушала ее. Ей было грустно и неприятно. Она сделала все, чтобы хоть немного загладить свою вину перед Роджером, но он не пожелал даже выслушать ее. Сьюзан вывела её из задумчивости. Она склонилась над нотами, перебирая их, потом с радостным возгласом нашла что-то, и пальцы ее запорхали по клавишам. Полилась какая-то волшебная музыка. Кэрри знала, что это достаточно простая для исполнения песенка, но Сьюзан во все вкладывала частичку своей души. Она играла вдохновенно, и комната, казалось, наполнилась светом и радостью. Все же в Сьюзан есть что-то от Эмили, подумала Кэролайн, пристукивая ногой в такт мелодии. Ей так и хотелось пуститься в пляс. Вдруг Кэрри скорее почувствовала, чем услышала, что появился кто-то еще. Она обернулась к дверям. Прислонившись к косяку, в дверях стоял Роджер Лейсон, и на губах его была улыбка. Сьюзан тоже увидела его и подняла голову. Пальцы ее летали, будто мотыльки, а музыка скакала и рассыпалась золотыми нотами. Наконец, песня закончилась, рояль замолчал, и Сьюзан поднялась, чтобы приветствовать хозяина дома. — Вы замечательно играете мисс Линг, — проговорил он, знакомым движением откидывая со лба локон светлых волос, — я никогда не слышал, чтобы так исполняли эту песню. Сьюзан заулыбалась. — -Мистер Лейсон, я не претендую на хорошее исполнение. Просто мне нравится играть. Роджер подошел к роялю, стал перебирать ноты. — Сыграйте вот это, мисс Линг, — попросил он, — я хочу послушать еще что-нибудь радостное. Весь вечер Сьюзан и Роджер Лейсон играли по очереди, что-то обсуждали и смеялись. Сьюзан рассыпалась в любви и комплиментах к его маленькому сыну, и Роджер сиял, как медный таз. Кэролайн так и сидела в сторонке, и до нее никому не было дела. Роджер изредка бросал на нее взгляд, далекий от любезного, и Кэрри отворачивалась.