Я возвращаюсь к машине. Когда Кортни замечает меня, она выходит и закрывает дверь. Она бежит ко мне, все ее лицо охвачено беспокойством. — Что случилось? Что он сказал? О, Боже, он будет пытаться отнять Бена? — я останавливаю ее быстрым поцелуем. Она чуть оступается, но я не даю ей упасть. — Все нормально. Все в порядке. Пойдем, купим мороженое. 74 — Сэм. Ты не можешь просто поцеловать меня, чтобы отвлечь. Я имею право знать, что он сказал. Бен взволнованно смотрит из окна. — И я скажу тебе. Позже, — я улыбаюсь очень широкой улыбкой, чтобы успокоить Бена. — Но сейчас Бен напуган. Все хорошо. Мэтт ушел. — Но… — Нет. Никаких "но". Мороженое. Затем, чуть позже, мы поговорим. Я обхожу вокруг машины, и перед тем, как открываю дверь, она обращается ко мне. — Спасибо тебе. — Не стоит благодарности. Ты готова? Она наклоняет голову и улыбается. — Да, Сэм. Я готова. А ты? Ясно, что она спрашивает о чем-то большем, чем мороженое. Я опускаю свои руки на крышу автомобиля и наклоняюсь ближе к ней. — Я никогда не был так готов ни к чему в своей жизни. Глава 16 Кортни Я безумно нервничала, начиная с того момента, как впервые взяла Бена на руки. Я цепенела от страха, что он может заболеть в младенчестве, боялась, что он умрет во сне. Боялась, что он может навредить себе всякий раз, когда он пробовал что-то новое. Я постоянно сомневалась и продолжаю сомневаться до сих пор, во всем, что делала, беспокоилась, что травмирую его на всю жизнь. Когда он начал спрашивать о своем отце, страх перед отсутствием достатка выбрался на поверхность и заставил меня сомневаться в себе, как в матери-одиночке, еще больше. Но когда я прочитала судебные документы и подумала, что могу потерять его, ужас поглотил мое тело. Если бы не Сэм и его отец, я не знаю, где бы находилась сейчас. Уж конечно, не сидела бы в кафе-мороженое, поедая «Голубую Луну» в четыре дня в понедельник после того, как увидела своего бывшего впервые за пять лет. Особенно после того, как он пытался подать на меня в суд за право опеки над ребенком, в то время как просто выступил в качестве донора спермы. — Корт? — смеющийся голос Сэма вырывает меня из собственных мыслей. — Да? — Ты слышала, что он только что сказал? — он наклоняет голову в сторону Бена, на лице которого шоколада больше, чем во рту. — Нет, извини, — я наклоняюсь ближе к сыну. — Что случилось, дорогой? — Я хочу, чтобы Хлоя осталась на ночь. Я кашляю, чтобы не задохнуться, а Сэм опускает голову, чтобы скрыть свой смех. — О, ну. Я не знаю. — Я могу это сделать? Девочки приходят в гости с ночевкой к маленьким мальчикам в детском саду? Это только кажется... неправильно. — Мы поговорим об этом позже. К счастью, Бен покладистый ребенок, поэтому пожимает плечами и продолжает есть свой рожок мороженого. — Какие у вас планы на остаток дня? — спрашивает Сэм. — Сегодня вечером я работаю. Мона приедет в семь. Его глаза ожесточаются, а рука, лежащая на моем бедре, на короткое время напрягается. 75 — Сколько дней ты работаешь на этой неделе? — его голос приобретает сердитый тон. — Кроме сегодняшнего вечера я работаю ночью в пятницу и субботу. Он кивает, но не отвечает. Когда он резко встает, откидывает свой стул назад и тот врезается в пустой стол позади нас. Я вздрагиваю, а Бен останавливается, высунув свой язык наполовину, чтобы лизнуть, но быстро отказывается от еды. — Сэм, — шепчу я. Он хватает свой мусор. — Я буду снаружи. И выходит, не оглядываясь. «Какого черта? Почему он внезапно разозлился? Клянусь, у этого мужчины больше перепадов настроения, чем у женщины с ПМС». — Он сумасшедший? — спрашивает Бен, вытирая рот рукавом своей рубашки. — Используй салфетку. И нет, я так не думаю, — я улыбаюсь так убедительно, как только могу, и обмакиваю салфетку в воде, чтобы вытереть шоколад с его рта. Надеюсь, что он не чувствует мое разочарование. — Тебе нужно сходить в туалет, прежде чем мы