– Я пойду с тобой, – заметив колебания соседки, заявил кореец и немедленно заглушил двигатель. С того момента, как колдун приказал ей усесться на пассажирское сиденье и пристегнуть ремень, он не проронил ни слова, а теперь решил войти в страшный дом вместе с нею. – Не надо. – Элис открыла дверь и выбралась на идеально гладкую подъездную дорожку. – Постой! – Чжун заставил соседку помедлить и заглянуть в салон. – Если тот, кто тебя проклял, откажется доставать медальон, то просто переверни ритуальную чашу. – Не думаю, что до такого дойдет. Элис действительно считала, что, наводя заклятье, Виктор не желал причинить ей реального вреда, а хотел вызвать на встречу. Он всегда выбирал исключительно странные способы для того, чтобы просто увидеться. Прошмыгнув между тесно припаркованных во дворе автомобилей, Элис поднялась на крыльцо. Она потянула тяжелую дверь за влажную от холода ручку и оцепенела перед сумрачным холлом. Чудилось, будто стоит перешагнуть через порог, как под ногами провалится пол. Однажды умный психиатр посоветовал Элис побывать в особняке из кошмаров, чтобы справится с приступами удушья. Он называл этот способ – «метод содранного пластыря». Однако тот же эскулап рекомендовал ей посетить бесполезные курсы по управлению гневом, а пациентов, страдающих мизофобией, заставлял ковыряться в мусорной корзине из-под своего рабочего стола, заранее выбросив туда какую-нибудь гадость вроде подпорченной банановой кожуры. Так что в компетентности, а главное, в адекватности врача возникали большие сомнения. – Вот мы и проверим твою теорию «содранного пластыря», доктор, – пробормотала Элис и, зажмурившись, перешагнула через порог. В особняк чужаков не пускало защитное заклинание, но однажды Виктор объявил, что двери его дома всегда открыты для Алисы. Было немного пугающе понимать, что за семь лет он не отменил давнего приглашения. – А я все думал, решишься ты войти или нет, – раздался сверху насмешливый голос Полоцкого. Элис подняла голову, взглядом ища хозяина дома. Облокотившись о полированные перила, он стоял на верхней площадке красивой лестницы и, видимо, уже давно наблюдал за нерешительным вторжением ночной гостьи. – Казимир увидел, что ты приехала, – пояснил Виктор. – Кто тебя привез? Вознесенский? У него недешевая тачка. Видимо, отец платит ему хорошие деньги. Как ты думаешь, может, мне тоже устроиться во Дворец? – Где он? – резко перебила Элис разговорившегося колдуна. – Кто? Мой отец? – Мой медальон! Виктор странно улыбнулся и, засунув руки в карманы, отошел от перил. – Поднимайся, Принцесса. Она взбежала по лестнице и нагнала Виктора в тускло освещенном коридоре. – Чаша где-то спрятана? – бросила Элис и толкнула первую попавшуюся дверь, но за ней пряталась пустая темная комната без мебели. Точно в кошмарном сне. Со снисходительной улыбкой, не пытаясь остановить штурм, Виктор следил за тем, как гостья открывала все двери подряд, но находила лишь пустые холодные помещения, наполненные пугливым эхом и мраком. – Это знаменательно, что ты пришла именно сегодня, – произнес он, следуя за девушкой. – О чем ты? И вдруг Элис вспомнила, что ровно семь лет назад в эту ночь они, тринадцать неразумных подростков, собрали колдовской круг и вызвали демона. Видимо, догадка отразилась у нее в лице. – Вижу, ты поняла, о чем я говорю. Виктор распахнул двустворчатые двери в большую гостиную. Элис была готова назвать жест театральным, но одного взгляда внутрь оторопевшей комнаты оказалось достаточно для того, чтобы проглотить иронию. Полукровка думала, что забыла внешность участников ритуала, ведь с некоторыми из них ей довелось увидеться только один раз в жизни – на ночной поляне, но она ошибалась, как и во многом остальном. Элис узнала каждого и затруднялась ответить, кто выглядел более ошеломленным из-за неожиданного свидания – она сама или друзья Виктора? Походило на то, что они встречались каждый год, словно безумцы, пытавшиеся восстановить в реальности забытый вечер, очевидно, круто изменивший их жизни. – Достань мой медальон, – тихо попросила Элис, искоса глянув на Полоцкого. – Но я не бросал в чашу твой медальон, – спокойно возразил он. – Тогда кто? – Она сказала, что ненавидит тебя. Тут взгляд Элис остановился на худенькой девичьей фигурке в небесно-голубом платье, напоминавшем наряд из давнего кошмара, и в голову пришла растерянная мысль, что благородный цвет подчеркивал удивительной красоты глаза младшей сестры. – Верни мне ладанку, когда закончишь развлекаться, – глядя в упор на смутившуюся сестру и кое-как сохраняя внешнюю невозмутимость, тихо попросила Элис. – С медальона надо снять проклятье. Она не нашлась, что еще добавить. Развернулась и, толкнув Виктора плечом, быстрым шагом направилась к лестнице. Ее преследовало острое чувство дежавю. Она видела в прошлом подобные сцены, поменялись лица, но не отвратительная атмосфера разврата утопшей в полумраке комнаты. Осознавала ли Мила, что попала не на светскую вечеринку, а на шабаш, где колдуны из элиты творили ужасные вещи с другими людьми и отвратительные – друг с другом? Элис вдруг почувствовала, как к горлу подкатил тошнотворный комок. Колени подогнулись, и она схватила за перила лестницы, чтобы устоять на ногах. В тишине разнесся быстрый перестук каблуков. – Алиса, стой! – Позвала Мила, но старшая сестра проигнорировала оклик и быстро спустилась по ступенькам. Колдунья нагнала ее в центре холла. – Почему ты не перевернула чашу, а просто ушла? – А я должна была? – Элис остановилась, понимая, что избежать ссоры, наверное, не удастся. – Почему даже сейчас ты пытаешься выглядеть лучше, чем есть на самом деле?! – В отличие от тебя, Мила, для меня слово «сестра» – не пустой звук. – Лицемерка! Не справившись с гневом, Элис со всей силы влепила девчонке пощечину. Тоненько взвизгнув, Мила шлепнулась на пол и схватилась за вспыхнувшую щеку. С испугом, словно маленький ребенок, она смотрела на взбешенную сестру широко раскрытыми голубыми глазами. – Что, Эмилия? Хотела увидеть мое настоящее лицо? Нравится оно тебе? – С таким же лицом ты разрывала магический круг семь лет назад? – прошипела та. – Дура! – Какая милая семейная ссора. Следить за вами – сплошное удовольствие! – прозвучало насмешливое замечание Адама. Он издевательски зааплодировал скандалисткам. От неожиданного открытия, что у ссоры имелся свидетель, девушки поумерили пыл. – Вставай? – Элис протянула младшей сестре руку. – Сама как-нибудь справлюсь, – огрызнулась колдунья. Неловко поднявшись, она отряхнула окончательно измятое платье. – Я рад тебя видеть, Принцесса. – Адам нехорошо улыбался. – Отлично выглядишь. Все еще хочешь стать настоящей колдуньей? – Все еще ходишь в лакеях? – копируя насмешливый тон, огрызнулась Элис. Вместо того чтобы разозлиться, колдун захохотал, как чокнутый, но полубезумный смех замолк, Адам посерьезнел. В лице не осталось эмоций, а глазах блеснул лед. – Правда, что после ссылки долго не возвращается дар? Как и все, он полагал, будто Элис страдала синдромом магического дефицита, когда у колдунов то вспыхивало, то угасало умение управляться с магией. – Появилось желание проверить на себе? – сухо спросила она. Не успела девушка и шагу ступить, как ее ноги точно прилипли к полу. По инерции она подалась вперед и с трудом удержала равновесие. – Адам, отпусти меня, пожалуйста, – ровным голосом попросила она, хотя в душе понимала, что попала в большие неприятности. Колдун перебрал белладонны, жаждал мести и не собирался отпускать пойманную в сачок, а прежде неуловимую, бабочку. Он подошел очень близко, его дыхание было несвежим. – Как всегда ошеломительная. Сказочная принцесса… Я хочу увидеть то, что тебя обезображивает. Он хлопнул в ладоши, и в гулком пространстве резкий звук показался звонким и хлестким. Холл закружился перед глазами Элис. Под действием колдовской силы она расставила руки и зависла в позе креста как раз на уровне балкона, куда высыпали привлеченные шумом участники шабаша. – Друзья мои, вы вовремя! Алиса согласилась показать свое клеймо! – со злым весельем объявил Адам из холла. Элис встретилась взглядом с Виктором. Он не собирался останавливать палача, ведь его друзья по магическому кругу жаждали отмщения, пусть через банальное унижение. – Принцесса, я помогу тебе раздеться… – В голосе Адама звучало предвкушение. Раздался новый хлопок в ладоши, и мгновением позже на Элис взорвалась куртка, разлетелась в разные стороны разодранными клоками. Девушка выгнулась от боли. С волос слетела алая ленточка, и темный шелковый каскад рассыпался по плечам. В воздухе запорхали крошечные лоскуты изорванной ткани и синтепона. – Прекрати! – выкрикнула Мила без уверенности. – Ты ее ранишь! – Лишить тебя платья? – угрожающе рявкнул колдун и хохотнул: – Принцесса, снимем рубашку? Элис закрыла глаза.