- Мам, плохо? Врача? - Какого врача? - устало спросила Аня, но в голосе ее явственно прозвучала насмешка. Лиса растерялась. - Звони сразу батюшке, заказывай отпевание. Она тихо засмеялась. Лисе этот смех поначалу показался отдающим железным дребезжанием, но чем дальше, тем веселее он звучал. - Хватит на сегодня откровений, - Аня резко отняла от лица руку и села ровно. - Мне же больше ничего не надо знать? Она просканировала Лисину фигуру в районе живота, и та торопливо покачала головой. - Хорошо, - ей сейчас определенно нужен фужер вина, но только не при Лисе. - Хорошо. С тобой точно все нормально? Лиса торопливо кивнула. - Тогда езжай домой. К этой теме мы вернемся позже. Лиса замешкалась. Стоит ли оставлять мать одну? Но если честно, оставаться здесь тоже не хотелось: она нутром чувствовала, какое тяжелое молчание и стеснение будет висеть в доме, останься она тут и самых благих побуждений. Да и мать вроде выглядит решительной. Наверное, ей лучше действительно переварить свалившуюся информацию в одиночестве. В конце концов, одиночество уже пошло ей на пользу. Лиса кивнула и вышла в прихожую. Влезла в ботинки, натянула шапку, потянулась к висящей на крючке куртке. И неожиданно больно наткнулась на руку матери — та, оказывается, тоже потянулась за своим пальто. - Провожу до остановки, - ответила она на немой Лискин вопрос. Солнце уже угасало за горизонтом, но до настоящей темноты далеко — впереди как минимум пара часов приятных сумерек. На их фоне и удалялась Анина фигура — Лиса видела через протертое автобусное окно. К тому моменту, как автобус повернул за угол, она полностью смешалась с собирающимися на остановке потенциальными пассажирами. Которые совершенно не в курсе случившихся в мире перемен. Несмотря на плотную вечернюю толпу в транспорте, хотелось ходить колесом. Несмотря на то, что еще ничего не было ясно, Лиса определенно чувствовала перелом в отношениях. А значит, кризис уже позади. Значит, дальше все будет по-другому. Значит, сегодня все будет нормально. Тело ощущалось легким, хоть и уставшим, а в голове скакали до абсурда глупые мысли. Периодически Лиска улыбалась то одной, то другой, совершенно не заботясь о том, что могут подумать случайные свидетели ее гримас. Скорее всего, ни с одним из них она больше никогда в жизни не встретится повторно. Так какая разница?! На очередной станции метро у нее зажужжал телефон. Лиса взглянула на экран и снова улыбнулась — звонил Игорь. Отключив вызов (все равно в грохочущем вагоне ничего не слышно, а на крик ее голосовые связки не рассчитаны), она наскоро набила сообщение. Что все в порядке и скоро будет. Повторный вызов настиг ее на автобусной остановке — Игоря, видимо, ее ответ не устроил. - Ты что, тоже решила в Таиланд махнуть? - за бравадой в его голосе без труда считывалось беспокойство. Потому Лиску совершенно не задел чуть взвинченный тон. - Почти. Я к маме ездила. Секундная пауза, и Игорь заговорил уже чуть ли не извиняясь: - А чего одна? Попросила бы, я бы отвез. Игорь волнуется. Не за нее - за всю подвешенную в воздухе ситуацию. Стоит ли ему выкладывать сейчас, чтобы он обрел хоть иллюзорную опору? Или занять пассивную позицию и подождать, что он сам надумает? - Игорь… Я все рассказала. Не нужно быть рядом, чтобы представить себе все, что сейчас с ним происходит. Игоря, конечно же, бросило в жар. Наверняка даже шея над воротником рубашки покраснела. Глаза уставились в одну точку, словно где-то там, впереди, распускается «цветок» ядерного взрыва. Сердце сначала остановилось, но потом ускорилось бегом. Наверняка сейчас он впопыхах как конструктор складывает в голове варианты дальнейших событий. Один другого краше. - Все нормально, не беспокойся, - постаралась обнадежить его Лиса. - Игорь, уже автобус подъезжает. Я сейчас приеду и все расскажу. - Да, хорошо, - кажется, он смог возвратить самообладание. Но на долго ли? Связь прервалась, и Лису толпой затянуло в автобус. Она устроилась у окна и, не обращая внимания на плотное построение, стала смотреть на переходящий в ночь город. Ничего особенного или сильно привлекающего внимания. Все люди, независимо от цветовой гаммы одежды, превратились в темные силуэты, спешащие извилистыми дорожками по своим темным делам. Дела, скорее всего, обычные и даже тривиальные, но в загадочной атмосфере об этом не думалось. Против здравого смысла хотелось считать, что этот невзрачный парень сейчас придет домой и в очередной раз попробует взломать сайт какого-нибудь Пентагона. А эта девушка с рюкзаком и короткой стрижкой — на самом деле сотрудник полиции под прикрытием, выслеживающий опасного преступника. Или тихая старушка на самом деле колдунья, посмеивающаяся над шарлатанами, участвующих в телешоу. Тогда и Лиса не просто обычная старшеклассница, а немного гений двойной жизни. Сумерки сгущались, и рассмотреть что-то можно было только благодаря мохнатым шарикам огоньков. Там, где их не было, на дорогу смотрел омертвевший лес, мечами выставляющий свои ветвистые деревья. Такие участки, казалось, проезжали быстрее, чем освещенные. Словно в людях с древних пор так и живет страх темноты. Вернее, прячущихся там непостижимых человеку существ. Хотя отчего непостижимых? В человеке ведь тоже есть тьма. Значит, есть в нем и то, чего он сам боится. И чем больше боится, тем больше старается не признавать. Лиса тряхнула головой. Бездельные размышления начали затягивать ее куда-то не туда. Радость и легкость уже рассосались, и внутри остался еще странный след неосознанной горечи. Нехотя, автобус вырулил на нужную остановку. Лиса протиснулась к двери, разочарованно ощущая жжение на пятке — ухитрилась натереть ногу старой обувью. До того, как автобус открыл двери, переминалась с ноги на ногу, безуспешно пытаясь уменьшить площадь соприкосновения. Носок что ли сполз? От остановки до дома недалеко — только перейти дорогу и свернуть во двор между корпусами. И Лиса поспешила по этому пути — ногу уже не просто жгло, но кололо ножом. Впопыхах врезалась в кого-то, явно никуда не спешащего, у самого перехода. - Лис, это я. До нее, еще находящейся в собственных мыслях, не сразу дошло, кто это я, и чего ему нужно. А сообразив, она на радостях подскочила вперед, обнимая Игоря за пояс. - Привет! Не ожидая встретить его, Лиса искренне улыбнулась. От дорожного утомления не осталось и следа. Игорь торопливо потрепал ее за плечи и увлек за собой на переход. Шагал он шире и быстрее обычного, и чтобы за ним поспеть, Лиски пришлось хватиться ему за локоть. Про себя она подумала, что сейчас ей бы не помешали ролики — чтобы не отставать — но вслух говорить ничего не стала. Слишком суров был вид Игоря для шуток. Перейдя дорогу, Лисе пришлось перемахнуть через символический заборчик, через «ворота» которого гордо пронесся ее спутник. - Да подожди ты, - не выдержала она, загребая ботинком снега с сугроба, в который она угодила. Кстати, боли от натертости Лиса уже не ощущала. - Я так быстро не могу. Игорь удивленно обернулся к ней, словно забыл, кого ведет по узкой расчищенной дороге. Решив, что пока волнение его не отпустит, толку не будет, Лиса кратко пересказала разговор с матерью. - По-моему, после своего Таиланда она просветлела. Солнце, воздух и вода… В общем, смертоубийства вроде бы не планируется. У нее свои заботы и… кажется, она меня поняла. Игорь рефлекторно замедлили шаг, вслушиваясь. Он в своей голове представлял ад и светопредставление с угрозами и вызовом полиции. Но Лиса рассказывала так легко, что поверить было сложно. Но Игорь верил. Надо верить тому, кого любишь. Во что бы то ни стало. - Как у тебя получилось? - чуть ли не с восхищением спросил Игорь, ловя ее за талию. Лиса пожала плечами, изображая невинность. В серых глазах промелькнула хитринка, вселяющая уверенность в то, что она еще и не на такое способна. - Я – талантливая лапочка, - гордо протянула Лиса, жестом убирая от лица волосы, на самом деле собранные под светло-голубой шапкой. - А еще имя у тебя соответствующее, - не удержался Игорь и, не дожидаясь реакции, нагнулся и чмокнул прямо в «лисий» нос. - Ты что?! Увидит кто-нибудь! - Лиса старательно изобразила на лице испуг и дернулась в сторону. Но на щеках все равно проступил румянец довольства. Лиса торопливо зашагала вперед, но разве ей обогнать широко шагающего Игоря? Будь ему самому лет восемнадцать, он бы непременно ухватил ее на руки и понес так, не обращая внимания на протесты, даже будь они очень шумными. Но вследствие объективных причин пришлось только исподтишка броситься в нее маленьким снежком, попасть прямо пол лопатку и получить в ответ высунутый язык. И дойти до дома. Едва за ним закрылась дверь, Игорь прижал ее спиной к себе. Притянул за плечи и сцепил руки под грудью, вдыхая запах холода от шапки. Куртка ее уютно зашуршала, и больше в квартире не было ни одного звука. Лиса откинулась назад, запрокинула голову, щекоча шапочной шерстью ему лицо. И резко вывернулась, явно тихонько посмеиваясь над ним. Быстро скинув уличную одежду, Лиска уплыла в глубину квартиры. А Игорь впервые почувствовал требовательный толчок в груди, тянущий следом. Оставив дверь ванной нараспашку, Лиска умывалась над раковиной. Игорь видел, как лопатки под тонким свитером ходили из стороны в сторону, будто играясь друг с другом. Капли воды поблескивали, сбегая вниз до самых засученных локтей и оставляя на растянутой резинке серые следы. Низ джинсов окрапило серым — уличная слякоть беспощадна ко всем, даже к самым легким и веселым. Почувствовав его взгляд, Лиса подняла голову. В зеркале отразилось ее мокрое лицо со сбившимися ресницами и кругами туши под глазами — современная косметика явно не без труда отмывается обычной водой. По правой щеке поползла вниз черная дорожка, будто стекающая слеза. Лиса не успела ее стереть — Игорь перехватил ей запястье, притягивая к себе. Оказывается, потек был на левой щеке, просто зеркало отражает наоборот. Лиса подняла на него взгляд и сразу потупилась, смущенно улыбаясь. Едва заметно скользнула зубами по нижней губе. Губы от горячей воды покраснели и будто налились изнутри. Лиса продолжала смотреть куда-то вниз, не шевелясь и ничего не говоря. А у Игоря сердце прицельно било в солнечное сплетение, не давая нормально, глубоко вдохнуть. Выпустив не сопротивляющуюся ладонь, Игорь резко перехватил Лиску под ягодицы и дернул на себя. Теперь можно. Будто Игорь получил негласное разрешение, свободу действий. Будто необходимость маскировать свои желания ослабела, если не лопнула окончательно. Притиснутое тело будто отдало жар ему самому. Даже через одежду Игорь чувствовал чужое бухающее сердце. Собственное уже не ощущалось — он будто весь превратился в его ударяющую силу. Коснулся ладонью щеки и, не слишком жалея светлую кожу, провел большим пальцем, смазывая влагу и остатки туши. Еще сильнее растирая темный след. Пачкая податливую, до неприличия мягкую губу. И касаясь ее языком, ощущая легкий химический привкус. Лиса схватилась ему за плечи. Не сильно, скорее в поиске дополнительной опоры, чем в желании удержать. Да и зачем удерживать того, кто и в мыслях не держит уходить? Игорь перехватил ее поудобнее и выпрямился, отрывая от пола. Лиса резко выдохнула ему прямо в губы и рассеянно хихикнула, обнимая за шею. Теперь он – единственная ее опора. Ласково коснулась губами его щеки. Дыхание защекотало волосы, отдаваясь томлением в паху. Его комната — слишком далеко, а вот Лисина — в самый раз. Можно дойти, даже если тебя немного ведет от напряжения. Не включая свет, Игорь опустился на неразложенный диван, инстинктивно подминая тело под себя. Но не рассчитал ширины дивана — ладонь соскользнула и больно стукнулась о пол, прямо запястьем. Игорь едва не зашипел от боли, плотно стиснув зубы. - Осторожней, - шепнула Лиса, зарываясь пальцами ему в волосы. От затылка по спине побежали мурашки, заставившие Игоря забыть о дискомфорте. Да и боль почти сразу унялась. И через мгновение рука без следа повреждения принялась бодро стягивать с Лисы одежду. И с себя тоже. Удивительно, что темнота в это деле совершенно не мешает — даже наоборот, можно не думать о том, как выглядишь со стороны. Просто неожиданно ловкими пальцами расстегивать ширинку, преодолевая сопротивление эрегированного члена. Просто стягивать чужое белье, не заботясь его сохранностью. Просто прикусывать кожу, не гадая, появится потом компроментирующая отметина или нет. Проникновение получилось неожиданно легким и быстрым, странно отдающим в уши. У Лисы изменилось дыхание — стало быстрым и поверхностным. Слишком быстро. Она жалась ближе, беспомощно водя руками ему по спине. А ногами, наоборот, крепко стиснула ягодицы, не давая толком отстраниться. Главное – самому не задохнуться, потому что сердце колотит так, что мешает дыханию. Как же хорошо… Хорошо, что сознание сейчас не требуется, потому что оно отключилось. Лиска крепко сжала веки несмотря на то, что в комнате и так стояла кромешная темнота. Не от боли – от накатывающего с каждым движением животного чувства. Что все, что ты есть – это тело. Только от тела зависит твоя жизнь и благополучие. И от Игоря, все резче нависающего сверху. Все настойчивее двигающегося. Все сильнее отзывающегося уже не только внизу живота, но и в груди. Чужая пульсация не давала покоя – хотелось ерзать и то ли отстраняться, то ли прижиматься сильнее. И ощущать приближающуюся, непередаваемо сладкую волну. От которой не было ни сил, ни желания скрыться. А Игорь все не успокаивался, не обращая внимания на сдавленно-просящие всхлипы. Да и тело уже не послушалось бы. Оно явно лучше знало, что сейчас надо делать. И у Игоря нет причин ему не доверять. [1] гр. Краски «А вы не трогайте меня» Глава 18. Концерт по заявкам и офицерство НКВД - Е...ь! - емко выразился Витька, опуская кружку пива на узкий столик.