Поэтому я оставила слова Байрона на его совести, спросив: — Что мы с нашим подопытным делать-то будем? Он же переломанный весь, долго терпеть не станет. А другого искать для эксперимента как-то… — Станет, — вновь огрызнулся Асириус. — Я об этом позабочусь. Да уж, деньги способны решить если не всё, то многое. А вечером, когда я вышла из здания госпиталя, меня ждал сюрприз. Поначалу я заметила золотой магмобиль* (*магический аналог нашего автомобиля, безтопливное средство передвижения) и отстранённо подумала о том, что в госпиталь приехал кто-то из императорской семьи. Только её члены могли передвигаться на магмобилях золотого цвета. А потом дверца с моей стороны открылась, и наружу вышел Арчибальд. Что-то внутри меня нервно стукнулось о рёбра. Наверное, сердце. — Добрый вечер, Эн, — сказал принц, мягко улыбнувшись. Сделал шаг вперёд, и снег захрустел под его ногами. Именно благодаря этому звуку я и очнулась… — Добрый, ваше высочество, — ответила я тихо, чуть приседая и склоняя голову. Защитница, что же так неловко? И безумно хочется развернуться и убежать. — Вам понравились цветы? — поинтересовался Арчибальд, делая ещё один шаг вперёд. Глаза его лукаво блестели. Можно подумать, я могу ответить «нет». — Конечно, ваше высочество. — Эн… — Принц подошёл уже совсем близко и осторожно, медленно взял меня за руку. — Вы позволите пригласить вас… — Не нужно, — я аккуратно освободила руку и спрятала её за спиной. — Ваше высочество, прошу, не обижайтесь, но… — Я вам не нравлюсь? Я запнулась, внезапно до ужаса смутившись. Я не привыкла прямо говорить о таких вещах, и подобный вопрос, заданный откровенно в лоб, выбил меня из колеи. Кажется, я начала краснеть… Арчибальд удовлетворённо улыбнулся, глядя на мои заалевшие щёки. Как будто это признак того, что он мне нравится, в самом деле! — Эн, пожалуйста, дайте мне шанс. Аристократы… императорской крови… Понимает ведь, что я не могу здесь и сейчас никак взбрыкнуть — под окнами госпиталя, в который мне возвращаться на следующее утро. Когда я представляла, как в эту секунду все больные и врачи прилипли к окнам, у меня холодел позвоночник. Может, отпроситься у Валлиуса на завтра?.. — Ваше высочество… Я не могу. Пожалуйста, простите меня, — выдохнула я рвано и, не дожидаясь, пока принц придумает очередной ответ, чтобы меня задержать, быстро пошла прочь. Было бы нечестно с моей стороны обещать что-то Арчибальду. Принцесса из меня никогда не получится. И вроде бы — всё правильно сделала. Но кто бы мне объяснил, почему так больно колет глаза? Утром следующего дня ужасно не хотелось идти к Арманиусу. Но, как всегда говорил мне Брайон, не врач выбирает, кого ему лечить, а пациент — у кого ему лечиться. Правда, ректору никто этого права выбирать не предоставил. Да и выбора-то нет. В данный момент только я занимаюсь «безнадёжными» больными. И я бы очень хотела это исправить, но пока я не пойму, по какому алгоритму следует работать с необратимыми повреждениями контура, помощников мне не видать. Я должна сама всё делать. Одна ошибка — и прогресс полетит демонам под пятую точку. Сегодня во взгляде Арманиуса появилось что-то новое, похожее на любопытство. Наверное, нашёл про меня какую-нибудь информацию, и теперь думает, насколько она правдива. В принципе, всё, что он мог на меня отрыть, правдиво. Ну, кроме слухов, конечно. Интересно, а он вообще меня помнит? То, что спас когда-то, разумеется, нет. Но то, что был против моего принятия в университет… Неужели совсем не помнит? Ни капельки? Мне стало смешно, когда я об этом подумала. Защитница… Эн, ты всё ещё на что-то надеешься? Да не помнит он тебя. Не помнит, не уважает, не считает достойной чего бы то ни было. Хватит уже заморачиваться. Мне всегда было любопытно, почему Валлиус взял меня тогда под своё крыло. Пару раз я спрашивала, но он отшутился. Назвал это «чуйкой на отличников». Глупости, конечно, одной чуйки мало, чтобы решиться покровительствовать девочке с двумя магоктавами дара. — Завтра состоится Совет архимагистров. — Арманиус так неожиданно заговорил, что я чуть не уронила перчатки. — На нём будут обсуждать закон, который лоббирует принц Арчибальд. Про титулы не по наследству, а за заслуги перед империей. Мне захотелось спросить, при чём здесь я, но я решила, что здоровье дороже. Здоровье Арманиуса, не моё. — Повернитесь ко мне спиной, пожалуйста. Халат снимите, — сказала я ровно, наполняя шприц очередным реактивом для стимуляции нервных окончаний. Но всё-таки не удержалась: — И поменьше разговоров. Он усмехнулся и протянул: — Интересно, ты с Арчибальдом тоже так общаешься? Ясно. Значит, до ректора всё-таки дошли именно слухи. — Его высочество в первую очередь мой пациент. Я со всеми пациентами общаюсь одинаково. — А во вторую? — Что во вторую? — Очередь. Я вздохнула, чтобы унять раздражение. — Архимагистр. Либо вы переворачиваетесь на живот и замолкаете, либо будете лечить себя сами. Слава Защитнице, послушался. С кряхтением, как у дряхлого старика, стянул халат, закинул его на спинку дивана, и начал переворачиваться. Однако замолкать не спешил… — Ты можешь называть меня Бертран. Какой из меня сейчас архимагистр? В голосе была горечь, и я поспешила утешить его, как привыкла делать с другими пациентами: — Не говорите ерунду. Вы потеряли дар, но ваше мастерство осталось при вас. Дар я вам восстановлю, обещаю. Думаю, за месяц вы станете самим собой. Арманиус застыл, так до конца и не перевернувшись. Мышцы на спине вздулись от напряжения. — Месяц? — Да. Максимум полтора. Вы будете ложиться или нет? Ректор кинул на меня короткий взгляд, полный язвительной насмешки, но всё-таки опустил своё архимагистерское тело туда, куда было велено. Так, первый укол — в левую лопатку… — Что ты думаешь об этом законе? Да что же это! — Архимагистр! Вы хотите выздороветь или нет? Замолчите немедленно! Разговаривая, вы двигаетесь, понимаете? Если я не попаду в нужную точку, эффекта не будет, и мы с вами откатимся назад в прогрессе. Неужели это так сложно понять?! Он не ответил. И не просто замолчал — замер всем телом, словно впечатлившись моей проникновенной речью. Левая лопатка, правая лопатка, левый бок, правый бок, левое бедро, правое бедро, левая пятка, правая пятка… Когда я начала делать укол в пятку, Арманиус дёрнулся, сказал «ой», как маленький, а потом вновь замолчал. Мне стало смешно. — Терпите. Скоро закончим с уколами. Сделав последний, я осторожно положила ладони на спину ректора и, закрыв глаза, чтобы лучше видеть, тщательно изучила рисунок энергетического контура. Узловые точки стали больше, некоторые запульсировали… Прекрасно. Точнее — лучше, чем я думала. — Очень хорошо, архимагистр. Сейчас я немного разгоню вам кровь, потом кое-что выпьем, и закончим на сегодня. — Разгонишь кровь? — Голос был хриплым. Значит, реактивы вошли в контакт со связками, и это замечательно. — Да, надо сделать массаж. Лежите спокойно. — А разговаривать могу? — Зачем?