И что делать? Разубеждать или нет? Нет, не буду. В конце концов, что я могу сказать в своё оправдание так, что бы ректор поверил? Да и почему я вообще должна оправдываться?! Поэтому я, глубоко вздохнув, молча открыла меню. Глаза сразу заслезились. Защитница, это что же? Цены такие?! Ужас. Я сейчас в обморок упаду. Сразу вспомнился Валлиус с его любимым: «Лучшее средство от обморока — нашатырь. Ничего эффективнее этой вонючей гадости ни один маг ещё не придумал». Где там мой нашатырь… — Выбрала? — Давайте-ка вы сами, архимагистр, — ответила я твёрдо и положила меню обратно на журнальный столик. — Иначе я просто не смогу это есть. — А Арчибальд не водил тебя в «Омаро»? — и хмурый взгляд поверх меню. Страшно захотелось ответить какую-нибудь гадость типа: «Нет, только в столовую императорского госпиталя». Но я сдержалась, просто буркнув: — Не водил. — Ладно, тогда выберу сам. Ты рыбу ешь? Я иронично улыбнулась. — Архимагистр, я выросла в сиротском приюте. Я ем всё. Он кивнул и начал связываться с рестораном по браслету связи. Аппетит у Арманиуса оказался более чем отличный. Причём он явно счёл, что у меня такой же. Два салата, которые хотелось не есть, а зарисовывать — такие они были красивые — два горячих блюда, два десерта, бутылка вина и здоровенный чайник с чаем. — А зачем вино? Вам же нельзя алкоголь. Ректор хмуро посмотрел на меня поверх доставленной бутылки. — Если очень хочется, то можно. — Нет, нельзя, — отрезала я, встала с кресла и отнесла бутылку прочь со стола, примостив на подоконнике. — И вообще нельзя, а уж в присутствии вашего лечащего врача тем более. Арманиус вздохнул так горько, что я невольно улыбнулась, опускаясь обратно в кресло. — А что мне можно? — Чай можно, — я кивнула на чайник. — Тем более, что вы его заказали на целый отряд охранителей. — Ладно, — ректор сдался. — Вот восстановится контур, отыграюсь… Я решила не уточнять, на мне или на бутылках. Взяла салат, попробовала… К моему удивлению, на вид оказалось вкуснее, чем собственно на вкус. Да, очень неплохо, но ничего особенного, более того — наш госпитальный бесплатный овощной салат точно вкуснее. Опять вспомнился Валлиус, и я пробурчала: — Не в ценах счастье… — Не нравится? — Арманиус, начав жевать, чуть оживился. — Это у них там новинка, что-то от шеф-повара. Решил попробовать. Надо было взять обычного «Мага-обжорку». Я чуть не поперхнулась. — А в «Омаро» есть «Маг-обжорка»? — Естественно, это же самый популярный салат в Альганне. В Грааге он есть во всех ресторанах. По крайней мере так мне говорил один коллега-охранитель с севера. Вычитал в путеводителе. Ты говорила, что родилась на севере? Я кивнула. А ректор явно решил продолжать расспросы: — И семья погибла из-за демонов Геенны? Вот это уже опасная тема. Хотя вряд ли он вспомнит. За прошедшие с момента нашей первой встречи восемнадцать лет Арманиус спас слишком много детей. — А как они выглядели? — Демоны-то? — Надо срочно менять тему. — Я плохо помню, архимагистр, простите. Меня больше интересует вопрос, что такое Геенна вообще. Вот вы, как охранитель, можете мне на него ответить? — Начнёшь изучать и искать способ её уничтожить? — ректор улыбнулся, но совсем не насмешливо, и прозвучало это не обидно. — Обязательно. Как покончу с темой восстановления энергетических контуров. Арманиус хмыкнул. — В таком случае Геенне несдобровать. Это опять комплимент, или мне кажется? — Ты же наверняка помнишь самую распространённую версию. Геенна — портал в другой мир, точнее, в другие миры. А огонь, её наполняющий — это пламя Защитника, которым он окружил этот портал, чтобы защитить наш мир от демонов. Да, я помнила эту легенду, составляющую часть веры. Именно на ней — если не учитывать кровную магию — и держалась власть императора Арена. Королевская семья, носившая фамилию Альго, считалась потомками Защитника. Конечно, никаких доказательств этому не было, по крайней мере прямых. И периодически кто-нибудь из аристократии начинал мечтать сместить династию, но натыкался на одно непреодолимое препятствие — магию крови. Это, кстати, была университетская тайная мечта Рона — создать артефакт, который смог бы переломить древнюю магию. Но кроме меня он эту мечту никому не рассказывал, опасаясь, что просто за подобные мысли его могут навечно закрыть в тюрьме. Я же никогда не осуждала друга. Он был учёным, таким же, как я — а любой учёный всегда мечтает совершить переворот в науке. И древняя кровная магия, загадку которой до сих пор так никто и не разгадал наряду с загадкой Геенны — неплохой вызов. — Не знаю насчёт божественного пламени, — продолжал ректор, — но насчёт портала я практически уверен. Демоны слишком отличаются друг от друга, чтобы быть существами из одного мира. И нам колоссально повезло, что Геенна нe увеличивает свою активность и не расширяется, границы её неизменны. Считается, что это влияние пламени, но… — Точно утверждать никто не может, — я кивнула. — Интересно, что будет, если войти в Геенну… никто же не пробовал? К моему удивлению, Арманиус засмеялся. — Эн, неужели ты думаешь, что за сотни лет существования Геенны еще ни один маг не попробовал туда войти? Конечно, были такие люди. Трое, если быть точным. — Да-а-а-а? — я аж подпрыгнула в кресле. — И что с ними случилось? — Я не могу сказать, — ректор развёл руками. — На всех охранителях стоит печать молчания по приказу императора. Засекречено. Вот же… Надо будет спросить у Рона, существует ли артефакт, который может взломать эту дурацкую печать. Вот же демоны! Теперь всю ночь буду об этом думать… До десерта я не дожила. Точнее, не доела. Привыкнув к полуголодному госпитальному режиму, я с трудом съела салат и горячее. Да и время было уже позднее, поэтому я, извинившись, допила чай — он оказался ничуть не хуже чая его высочества, — и пошла в свою гостевую комнату, по пути размышляя о том, как это удивительно, что я, Эн Рин, целый час ужинала с архимагистром Бертраном Арманиусом, и мы нормально разговаривали друг с другом. Даже хорошо разговаривали. А ближе к концу вечера ректор спросил: — Как ты додумалась до этого способа сдавать экзамены? При помощи амулетов? Я ответила не сразу. Некоторое время сидела и думала, что же сказать, чтобы он понял… По-настоящему понял. Так, как всегда понимали Валлиус и Рон. — Я придумала это еще до начала учёбы в университете. Мне ведь говорили, что у меня нет шансов учиться там, архимагистр. И я искала этот шанс повсюду. Я осознавала, что мне нужно будет временно увеличивать силу, и необходимо научиться управлять амулетами, которые это делают. Я тренировалась. Сначала на совсем слабых амулетах, потом на более сильных. Это было непросто, поначалу я постоянно теряла сознание, или кровь начинала из носа хлестать, а уж эти проблемы с дыханием… Я несколько лет тренировалась, архимагистр. Арманиус слушал очень внимательно, даже забыл про десерт. — Постепенно начало получаться. И время, что я могла носить на себе амулет силы, всё увеличивалось. Но, естественно, не до бесконечности. Сейчас я могу носить свою иглу не дольше часа — потом отключаюсь. Когда училась, не выдерживала дольше двадцати минут. Но этого хватало, чтобы сдать даже самый сложный экзамен. Я замолчала и уже собиралась вставать и идти к себе, когда ректор спросил: — Но зачем? Почему-то стало смешно, и я улыбнулась. — Архимагистр, а зачем вы пошли в охранители? — Я не мог иначе. Но это… другое. — Почему же? Я тоже не могла иначе. Магическая медицина в частности и магия в целом — моя жизнь.