И я, упрямо сцепив зубы и чеканя шаг, пошла к дому архимагистра. Позвонила в звонок и застыла у входной двери. В полнейшей тишине был слышен тихий шорох, с которым летели с неба снежинки… А потом, всё в той же тишине, входная дверь распахнулась. Я торопливо шагнула внутрь и зашипела, запнувшись о ковёр и с трудом удержавшись на ногах. Поставила на пол сумку с медикаментами, вытянула ладонь и создала на ней тусклый шарик света, который сразу взмыл под потолок, освещая прихожую. Я тут же заметила на самом верху лестницы, ведущей на второй этаж, инвалидную коляску с сидящим на ней хозяином дома, и вздрогнула, ощутив, как сжалось от сочувствия сердце. Выглядел он очень плохо. Кожа на лице и руках была обожжённой — остальное было скрыто под халатом, но я предполагала, что ожоги есть и там. В тёмных волосах блестела седина, а глаза, обычно карие и ясные, теперь были тусклыми, с бельмами. Кто же зажигает ему свет? Он ведь не может сам… Наверное, пользуется каким-нибудь амулетом… — Брайон Валлиус говорил вчера, что ко мне придёт медсестра. — Голос Арманиуса звучал совсем незнакомо. Какой-то хриплый шёпот вместо приятного мужского баритона. — Это ты? Сразу на «ты»… Впрочем, от архимагистра ничего другого и нельзя было ожидать. — Да. Я могу показать вам документы, подтверждающие мою квалификацию. Если вдруг они вас не устроят… — Устроят, — сказал он и закашлялся. Потом продолжил, ещё сильнее хрипя: — Раздевайся, надевай тапочки и поднимайся. Буду ждать в библиотеке. Это справа. Через пару минут, оставив одежду в шкафу рядом с входной дверью и нацепив тапочки, я поднялась в библиотеку. Она тоже была полукруглой, как и прихожая, но здесь было светло, и даже очень. А еще приятно пахло книжными переплётами и совсем немного — кофе. Арманиус сидел в коляске рядом с диваном, и теперь я могла рассмотреть его повреждения во всех подробностях. Выглядел он не просто плохо — жутко он выглядел. Нас водили в морг, начиная с третьего курса, вот трупы там и то краше были… Шрамы на лице и теле от ожогов… Они должны пройти, вот только если он не будет ничем их мазать, этот процесс затянется на годы. Седина… что ж, её можно покрасить или убрать иллюзорным амулетом. Глаза… мутные, явно почти незрячие… с ними-то что? Надо будет проверить. — Сейчас я покажу вам свои документы, — сказала я, поставив сумку на журнальный столик возле дивана. — Не нужно, — прохрипел Арманиус. — Я доверяю Брайону. Делай, что должна. Доверяет… Дело скорее в том, что он просто не сможет прочитать написанное в этих документах. Наверняка ведь видит только пятна света и общие очертания предметов. — Мне нужно, чтобы вы из коляски переместились на диван. Вы… — Я неуверенно оглядела его с ног до головы. Сейчас Арманиус казался усохшим, как старое мёртвое дерево. — Справитесь? — Если ты поможешь — да. Я подошла ближе, обхватила архимагистра руками и помогла пересесть на диван. От малейшего движения и напряжения он хрипел и начинал задыхаться. И я поймала себя на мысли, что вижу такое впервые… Да, впервые. Я наблюдала за многими магами с переломанным контуром, но такое — впервые. — Теперь надо раздеться. Он безропотно позволил снять с себя халат, оставшись в одном нижнем белье, и я чуть не застонала, обнаружив на всём его теле красные и очень неприятные шрамы от ожогов. Спасибо, что сухие… — Защитница… Что с вами случилось? Я думала, архимагистр пошлёт меня к демонам с подобными вопросами, но он вздохнул, словно набирая воздуха в грудь, и ответил: — Мне очень больно говорить, Эн. Если в двух словах — я горел. Демоны Геенны в этот раз были из огня и никак не хотели исчезать. Огнём их только и победил, но сам чуть не… — Арманиус запнулся и вновь закашлялся. — Не могу, прости… Голос был совсем тусклым и хриплым, и я поспешила сказать: — Не страшно, потом расскажете. Это не простое любопытство, мне нужно знать, что случилось. Для работы с вами. А сейчас давайте-ка перевернёмся на живот… Да, вот так, молодец. Лежите, не двигайтесь, а я пока посмотрю… Я положила ладони Арманиусу на спину, провела ими сверху вниз, затем еще раз, и ещё, считывая повреждения контура… И не понимая, как это может быть?.. Испугавшись того, что вижу, я отпрянула от архимагистра и затрясла рукой. Нет. Не может быть. Нет! Он молчал, не двигался и ничего не спрашивал, хотя наверняка ощутил, как я отскочила от него. А я… я просто не могла сказать Арманиусу это. Потому что сама не верила в то, что вижу. Защитница, это какой-то бред, противоречащий самому первому постулату о правилах повреждения контуров. Так не бывает! Я вновь положила ладони на спину, изучая магический контур. То же самое. Демоны!! — Поворачивайтесь обратно, — сказала я тихо, помогая ректору перевернуться. И, увидев его лицо, положила ладони ему на глаза, ожидая, что дёрнется, но он не дёрнулся. Покорно ждал, пока я закончу осмотр. Хотя бы зрение можно восстановить… — Я сейчас дам вам кое-что, выпьете. Это общеукрепляющий реактив, ничего особенного. Как у вас с питанием? Арманиус сглотнул и прохрипел: — В смысле? — Вы едите три раза в день? Надо хотя бы три раза, а лучше пять-шесть. — Ем. Трижды. Не беспокойся. Услышать от архимагистра «Не беспокойся» было необычно, и я удивлённо моргнула. Ладно, каких только изменений не происходит с заболевшими людьми, особенно с магами, особенно — со сломанным контуром… Я достала из сумки пузырёк с реактивом, вынула пробку и протянула Арманиусу. — Пейте. И сразу, как я уйду, ложитесь спать на пару-тройку часов. Завтра вы должны существенно лучше себя чувствовать. И с голосом тоже будет лучше. Не идеально, но лучше. — Завтра… — прохрипел ректор. — Ты придёшь завтра? Мне показалось, что в его голосе звучала надежда. Ерунда, Эн, что ты себе вообразила? — Конечно, приду. Я же должна вас вылечить. Арманиус чуть улыбнулся бледными, сухими губами. — Хорошо. Спасибо, Эн. Я кивнула, помогла ему вновь надеть халат и перебраться в кресло, а после ушла — в полном смятении от того, что увидела. Наверное, именно из-за этого смятения я вспомнила, что не называла Арманиусу своего имени, только когда уже покинула его дом. Интересно… откуда тогда он знает, как меня зовут? Может, Валлиус сказал?.. Минут через десять браслет связи на запястье настойчиво завибрировал. Что ж, этого стоило ожидать — наставник, конечно, не мог дождаться, пока я явлюсь на работу и всё ему расскажу, он хотел узнать новости как можно скорее. — Энни? Как ты? — Я в порядке, — ответила я, постаравшись улыбнуться, но толком не получилось. — А вот ректор… — Попробуешь помочь ему? — Я постараюсь. Защитница, разве я могла ответить иначе? Да, этот человек считал меня недостойной учёбы в университете, но он же когда-то спас мне жизнь. — Я сегодня говорил с его высочеством. Он сказал, если ты вытащишь Арманиуса, тебя представят к ордену Золотого орла… вновь. Я поморщилась. — Обсудим это, если вытащу. Пока, признаюсь честно, я не представляю, что можно сделать. — Зайди ко мне после окончания рабочего дня, вместе подумаем. — Хорошо. Валлиус отключился, и я пошла быстрее. Нужно как можно скорее оказаться на работе, а Арманиуса выкинуть из головы хотя бы до вечера. Но как его выкинешь?.. Я немного ошиблась — ректор забылся, пока я делала обход, а потом проводила процедуры со всеми больными по очереди, вела их дневники наблюдений за симптомами и корректировала планы лечения. Обычные ежедневные дела, но они требовали сосредоточенности на процессе, и я совсем не думала об Арманиусе. Он вспомнился вновь, когда я наконец отлучилась на обед, уже сходя с ума от голода. Опять стало страшно — а вдруг я не смогу ему помочь?.. — Эн! — услышала я чей-то оклик, набирая на поднос еды. Обернулась — за одним из столиков сидела Ло Нор, старшая медсестра хирургического отделения. Я улыбнулась и, положив на поднос аппетитную булочку с вишней, опустилась напротив Ло.