Я согласно кивнула, но даже не понимала, что могло бы произойти. Больше трех лет с рождения Катюши жили без прямого вмешательства Разиных, дай бог еще поживем. Вечером, вернувшись домой, обнаружила посреди гостиной детскую горку. Дочка визжала, как самый настоящий пухленький розовый поросенок и радовалась с искренней детской непосредственностью. Мама шепнула, что это доставили от Ярослава. Сам он приходил редко, чтобы племянницу проведать, но подарки передавал регулярно. Деньгами ведь я не брала. Хорошо, подождем, что нам новая бабушка приготовит. Какую встречу. В воскресенье дождались: днем пожаловала Тамара Николаева. Статная женщина за шестьдесят, властная и высокомерная. Она приехала с водителем и застала нас с Катей гуляющих на площадке возле дома. Мне она сразу не понравилась. Вероятно, потому что смотрела на меня так, словно я к ней пришла и просила о помощи, а Тамара Николаевна одолжение делала, стоя рядом. — М-да, девочка, конечно, не похожа на Семочку, — вынесла вердикт, поджав губы. — Нужно бы удостовериться, что Катя наша, Разина, — и на меня оценивающе. Я, очевидно, тоже ей не нравилась. — В смысле? — нахмурилась я. — Зачем? — А что ты так заволновалась? — подозрительно сощурилась. Я ошеломленно поднимала челюсть с пола. Что это без году неделя бабушка себе позволяла! — Подождите, — остановила ее, — я вам свою дочь не навязываю. Я не просила ни вас, ни Ярослава участвовать в нашей жизни. У Кати от отца только отчество. Все. Большего нам не нужно. Если ваша цель оскорбить меня, то давайте сейчас же попрощаемся. Тамара Николаевна фыркнула и снова на внучку взглянула. Катя играла с подружкой в песочнице. Новоявленная бабушка ее не интересовала. Тем более та даже конфеткой не угостила. Я не считала, что нужно ребенка подарками задаривать, но для первой встречи, чтобы расположить, проявить внимание и доброту, нужно. Дети ведь на такие вещи очень реагировали: вниманием и лаской многого добиться можно. — Ладно, разберемся, — сухо бросила Тамара Николаевна. — Понаблюдаю за Катериной и решу. Я хочу, чтобы внучка жила со мной. У меня условия, большая квартира… — Что?! — изумилась я. Что-что она сказала?! — Ты, Алена, девушка молодая, еще родишь, а я одна. Ярик не пойми о чем думает, а Семочка погиб. Игоря похоронила… В общем, Катю я забираю. — Вы в себе вообще?! — больше даже не пыталась сдерживаться. — Я вам дочку не отдам! До свидания, — пошла к ребенку, но услышала шипение в спину: — Жди гостей, Алена. С моими связями я тебя родительских прав лишу быстро. Если честно, я испугалась: просто знала, что люди способны на многое, а некоторые даже на все. Мать Разиных может и не зло в последней инстанции, но угрозу попытается исполнить, хотя бы для того, чтобы ткнуть меня в свое могущество. Сомневаюсь, что ей нужна внучка из желания любить и заботиться. Тем более Катюша и так жила с матерью и бабушкой, которые безумно любили ее. Я не миллионерша, но мой ребенок не нуждался! Дозвониться Ярославу и узнать, в курсе ли планов своей матери, мне не удалось. Два дня прошли относительно тихо: я бесконечно прокручивала в голове возможное развитие событий и понимала, что закон на моей стороне, по всем фронтам! Никто у меня не сможет отнять дочь! О настырном прокуроре совсем забыла, да и он никак не напоминал о себе. Видимо, потерял интерес и переключился на кого-то доступней. Может, на невесту? Не завидую ей. Мне показалось, что Дима из тех, кто не умеет любить. Робот, не человек. В тот вечер у меня только началась тренировка по зумбе, когда позвонила мама. Не знаю, сердцем ощутила, что нужно ответить. — Аленушка, — мама рыдала, — пришли какие-то люди. Катюшу забрать хотят! — Кто? — кричала в телефон. — Кто, мама? — Из опеки! Они с полицией! — Еду! — посмотрела на женщин, заканчивавших разминку. — Извините. Выбежала из зала и бросилась к Ксюше на ресепшен: — Замени, пожалуйста, дома проблемы. Я не стала дожидаться ответа и переодеваться, на ходу вызвала такси. Каждая минута ожидания машины, а потом поездка, длившаяся вечность, сводили с ума. Я не стала ждать лифта, влетела на четвертый этаж. Ключи найти не могла, начала стучать, пока не дернула ручку — дверь открыта. — Мам! — позвала громко. — Мама! Она выбежала на голос, заплаканная и растерянная: — Они забрали ее. Нашу девочку забрали, Алена… — Как забрали! — кричала я. — Кто? На каком основании? Они не имели права! Не имели ведь? Правда же? — Они предъявили удостоверение, и я впустила, — заикалась мама. — Сказали жалоба поступила, начали по квартире рыскать, осматривать. Сказали, что условия у нас не подходящие… — Что за бред?! А где тогда подходящие?! Может в семьях, где родители алкоголики, а дети никому не нужные?! — Про твою репутацию и моральный облик говорили. Мол, в клубе работала, про стриптиз что-то. — Ясно… Это она, Тамара Николаевна Разина. Угрозу исполнила. Наплела с три короба. Без Ярослава не обошлось: не знаю уж с умыслом или без рассказал про мою жизнь, а там уж маман нафантазировала и напридумывала. Проститутку нарисовала. — Они сказали, куда повезли Катюшу? Опека не имела права отдать ее Разиной. Но они и забрать ребенка без постановления суда не могли! Но ведь сделали! — Сказали, что повезут в учреждение временного пребывания, а потом суд определит. Я бросилась в спальню и достала документы. Я не оставлю своего ребенка в этом месте ни на одну лишнюю минуту! Драться с ними буду, а дочь не отдам! Никто не имел права забирать у матери родное дитя! Никто! Выбежала из квартиры, одновременно штурмуя интернет: куда ехать? Где искать? Может, в полицию? Ведь это все незаконно! — Куда торопишься? Я оторвала глаза от телефона и встретилась взглядом с Небесным. Преследует меня, что ли?! Сейчас вообще не до него! — Убери руки! — сбросила с плеч ладони. — Оставьте все уже меня в покое! Я хотела обойти высокую фигуру, но он не позволил: удержал, пытливо в глаза заглядывая. — Ты плачешь? — нахмурился Небесный. Я даже не заметила своих слез: это от бессилия и жалости к себе. Мгновение слабости. — Оставь меня. Мне нужно ехать за дочерью. Ее забрали, — всхлипнула, не сдержавшись. — Расскажи, — потребовал сухо и деловито. — Опека пришла. Натравила внезапно объявившаяся бабушка. Она хочет мою Катюшу себе забрать. Дима достал телефон и снова ко мне обратился: — Давай документы ребенка. Твой паспорт у меня. Отец кто? Я сомневалась секунду. Сейчас приму помощь даже от самого дьявола и уж тем более от прокурора. — Семен Разин. Дима вскинул бровь, но промолчал. — Уверена, что это дело рук Тамары Николаевны Разиной. — Жди, я позвоню, — затем взял меня за подбородок, а в глазах хищный блеск. — Никто у тебя не заберет дочь, — произнес тихо и уверенно. Потом ушел. А я осталась стоять у подъезда с четким пониманием, что за его помощь придется заплатить. Высокую цену. Все, что есть отдать. Себя отдать. Глава 10 Дима — Дмитрий Александрович, — после стука ко мне вошла помощница, — на предварительном слушании Разину назначили залог. — Сколько? — оторвал голову от монитора. — Миллион рублей. Он сегодня вышел. Интересы обвинения в суде представляла Ольга, один из старших прокуроров моего отдела. Сам в это дело не лез — много чести, да и рано еще. Сам Разин для генеральной прокуратуры особого интереса не представлял, но коррупционная схема, которую организовали с высшими чинами из МВД, очень даже. Но выкладывать карты на стол рановато: мы разворошили осиное гнездо, осталось подождать, когда кусаться начнут и ошибки совершать. Последние дни я полностью посвятил работе, устроив полный женский детокс. Ира улетела к матери в Черногорию на выходные: после развода моя будущая теща в России не появлялась, бывшего мужа на дух не переносила. С Аленой сам решил притормозить. Первая реакция на ее побег была достаточно жесткой: догнать и поиметь беглянку, но мозг вовремя включился. Я заигрался. Все же не свободный жеребец без обязанностей и ответственности. Мне нужно остановиться и подумать: надо ли оно вообще? Что это даст, кроме сиюминутного удовольствия? Что потеряю, если все это выльется в лютый головняк? Я не считал себя человеком легко увлекающимся новым. Наоборот даже: привыкал долго и предпочитал шило на мыло не менять. Но я все же мужчина и по натуре стремился добиваться и завоевывать. Это приятно будоражило. Алена будила во мне зверя, первобытного, живущего инстинктами - это и будоражило, и беспокоило одновременно. Я ведь человек. Или все же зверь? Я ведь никогда не был мальчиком-одуванчиком, но думать предпочитал исключительно головой верхней. С Аленой произошел сбой программы. Я хотел ее, и, к моему великому сожалению через пару дней понял, что пауза, взятая, чтобы остыть, еще больше подстегивала. Тут и азарт, и адреналин, и похоть. Безжалостная и беспощадная к голосу разума. Связь с Аленой не грозила душевными терзаниями, это просто секс. Нужно унять этот зуд и перелистнуть страницу. Моим планам на жизнь и устоявшемуся порядку ничего не грозило. В этом был уверен на тысячу процентов!